— Да, это будет приемлемо, особенно при удачной охоте, — подумав и быстро просчитав, что в его библиотеке нет ничего такого, за что можно волноваться, сказал Абраксас. Все по-настоящему ценное Малфой хранил в своем сейфе в Гринготтсе.
— Да, контракт будет проверен и перепроверен. Сэм все-таки у нас юрист, да и Альбус Дамблдор в бумагах такого рода разбирается, — Малфой кивнул и с любопытством посмотрел на Сэма. — Очень хорошо, тогда...
Дина прервал стук в дверь.
Сэм пошел открывать, а Дин развернулся к выходу вместе со стулом. За дверью стоял запыхавшийся Люциус.
— Северус сказал... мой отец...
— Вы бы сына немного погоняли, что ли, — поморщившись сказал Дин. — Что он у вас такой дохлый?
— Проходи и забирай своего родителя. Я очень надеюсь, что это не войдет у тебя в привычку, — Сэм отступил назад, пропуская Люциуса в дом.
Когда Малфои убрались, Сэм посмотрел на брата.
— Давай я сейчас поищу все, что можно про мантикору, а ты сходишь к своим приятелям кентаврам. Они с ними встречались, может, что и подскажут.
Дальнейшие дни были наполнены суетой, розыском всей доступной информации, подготовкой, в которой нужно было учитывать все возможные нюансы, разучиванием аппарации...
Изучение всех остальных заклинаний было оставлено на потом.
У Северуса, когда он узнал, на кого хотят пойти охотиться братья, случилась истерика с выбросом. Выброс был не слишком сильным, не сравнить с тем, что перенес его к братьям, но довольно полезным, потому что сумел полностью протестировать защитную систему бункера. После того как мерцание всевозможных ламп прекратилось, один из столов в гостиной «заработал». Крышка этого стола стала напоминать пульт звездолета. Позже в этот же день, когда мальчик успокоился и вышел из своей комнаты, в которой до этого заперся, все трое склонились над этим пультом.
— Вот это против демонов, — определил Дин один из символов и прикоснулся к нему пальцем.
— Идентификация, — раздался механический женский голос.
— Ай, зараза, — Дин сунул проколотый палец в рот. Капля его крови попала на пульт и словно испарилась с него.
— Идентификация завершена. Винчестер, код доступа А, по остаточному принципу. Винчестеры последние из ныне живущих Хранителей. Доступ полный, открыт пожизненно.
— Так, Сэм, быстро дай этой штуковине себя уколоть, — приказал Дин.
Вся процедура повторилась. Братья перевели взгляд на Северуса.
— Но я не ваш, по крови, я имею в виду, — пробормотал мальчик.
— Попробуй, максимум, что может случиться, это тебе откажут в допуске, — мягко сказал Сэм.
— Хорошо, — Северус осторожно коснулся пальцем стола.
— Идентификация. Винчестер, согласно договору об усыновлении. Код допуска зеро, идентифицированный активировал систему по остаточному принципу, допуск неограничен, открыт пожизненно.
— Ух ты, — просиял Северус. — Так получается, что у меня больше прав, чем у вас. И значит, Хранилище...
— Размечтался, — протянул Дин. — С защитой пока разберись, неограниченный ты наш.
Защита была объемная и многоуровневая. Некоторые пункты протокола даже не были включены до этого времени. После гибели Хранителей и до того, как Сев разархивировал систему, защита была выставлена в режиме ожидания. Но сейчас, после того как Северус во всем разобрался, Винчестеры действительно могли только пожалеть придурков, которые попытались бы сюда или отсюда аппарировать. Причем зона запрета включила все пространство поляны, на которой стоял дом. Запрет не распространялся только на хозяев, и то присутствовали некоторые ограничения.
Контракт, составленный Малфоем, был действительно вменяем и не имел двойного толкования.
Альбус только посмотрел на братьев поверх очков, но промолчал, пока не изучил контракт.
— Если охота будет удачной, Хогвартс претендует на всю тушу, — наконец, сказал директор. — Каждый фрагмент будет оценен отдельно. После продажи вам будет предоставлен полный отчет.
— Хорошо, только немного яда, если все получится, мы сцедим, и, может, ещё чего отрежем. Северус с нами до сих пор не разговаривает, нужно будет задобрить.
— Его можно понять, — Альбус покачал головой. — Надеюсь, вы знаете, что делаете.
С Северусом удалось договориться только после того, как оба Винчестера смогли аппарировать. Произошло это через две недели после начала занятий. Срок довольно внушительный, так как тем же школьникам хватало трехмесячных курсов раз в неделю, а Винчестеры учились целыми днями напролет одному и тому же.
Охотникам лицензия на аппарацию не требовалась, она была внесена в их жетоны как само собой разумеющееся.
Утром двадцать третьего декабря, как только на улице стало можно что-то разглядеть, Дин зашел в комнату Северуса. Сев не спал, напряженно глядя на дверь.
— Мы не будем рисковать, Сев, — рядом с нахмурившимся мальчиком сел Дин. Выходить решили в это время суток, потому что мантикора ночной хищник и утром уже должна быть сытой и готовиться ко сну. — Даже если получится так, что мы попадемся и не сумеем выбраться вместе, один из нас уйдет. Раньше мы бы никогда так не сделали, но раньше у нас не было никого, кто нуждался бы в том, чтобы мы были живы.
Северус ничего не сказал, просто прижался к отцу на мгновение и резко отпустил.
— Вы сейчас пойдете? — Дин утвердительно кивнул. К двери комнаты подошел Сэм. — Идите, только подождите меня в холле.
Северус соскочил с кровати. В какой-то промежуток своей жизни с Винчестерами мальчик привык спать в одних пижамных брюках, куртка ему мешала.
Добежав до лаборатории, Северус открыл шкаф и вытащил два флакона с молоком единорога. Затем побежал к холлу. Винчестеры послушно ждали его, полностью подготовленные к перемещению. Зловредная система защиты даже для хозяев оставила только холл, из других помещений перемещаться было нельзя. Хозяева могли прыгать куда угодно из холла, и еще на улице, по всей полянке.
— Пейте, — он протянул флаконы братьям.
— А как же... — начал Сэм.
— Пейте, — сердито прервал его мальчик. — Заодно и протестируете. Ощущения должны быть не совсем обычными.
Сэм с Дином переглянулись и, отсалютовав друг другу, выпили белую, отливающую серебром жидкость.
Сначала ничего не происходило, затем действительно появились очень странные ощущения.
— Нужно идти прямо сейчас, — прислушавшись к ощущениям, сказал Дин. Сэм кивнул, соглашаясь, и братья аппарировали.
Северус остался их ждать в холле, забравшись на диван и укутавшись пледом. Потекли долгие часы ожидания.
В этом лесу они уже были. Проверяли координаты, прописанные в договоре, и осматривались. Невдалеке виднелось величественное строение — Малфой-мэнор.
— А почему его видно? — кивнул в сторону мэнора Дин.
— Дин, а то ты не понял, общаясь с Абраксасом, что он никогда не будет прятать подобную красоту. А как же восхищенные взгляды простых смертных?
Его прервал раздавшийся неподалеку рев, визг и шипение.
Переглянувшись, братья сбросили легкие рюкзаки на землю и вытащили оттуда по мотку особо прочной веревки и мачете. Больше ничего, кроме револьверов и посеребренных ножей и палочек, у них с собой не было, да и незачем было таскать лишний груз.
Мантикора решила закусить выводком какой-то странной, но симпатичной кошки, с большими ушами и хвостом, напоминающим львиный. Сама кошка отчаянно защищала потомство, бросаясь на мантикору, стараясь допрыгнуть до глаз. Силы были явно неравны, огромное животное мощным движением головы скинуло кошку, и хвост, украшенный жалом, вонзился в незащищенный живот маленькой по сравнению с самой мантикорой жертвы.
Молоко единорога вело братьев, подсказывая, что именно вот этот момент самый подходящий для того, чтобы напасть.
Дин обошел взбешенную мантикору, которая все-таки получила чувствительные и довольно болезненные царапины от кошки, и встал сбоку, Сэм двинулся прямо на зверя.
У них, скорее всего, все получилось бы в лучшем виде, но под ногой Дина хрустнула ветка.
Мгновенно развернувшись на посторонний звук, зверь прыгнул. Сэм успел набросить веревку на хвост, и Дин избежал удара жалом. Но мантикора, резко разворачиваясь к очередной опасности, сбила его с ног корпусом. Дин упал на землю, а мантикора успела слегка задеть его лапой по голове, он не успел откатиться так, чтобы полностью избежать удара. Хлынула кровь. Скальпированные раны всегда сильно кровоточат. Достать палочку и остановить кровь было делом нескольких секунд, тем более мантикора от него отвлеклась на Сэма, но этого времени хватило пребывающему в бешенстве зверю, опьяненному запахом свежей крови, чтобы прыгнуть и подмять под себя младшего Винчестера.
Физически более сильный, чем брат, Сэм мог бы устоять на ногах, но принятое молоко не дало ему это сделать. Он упал и был практически придавлен тушей приземлившегося на него зверя. Все, что Сэм мог сделать из этого положения — это схватить жало двумя руками и не дать мантикоре пришпилить себя к земле, вплеснув при этом галлон невероятно сильного яда, который был уже виден, собравшись на кончике жала.
Дин вскочил на ноги — сейчас у него была идеальная позиция для атаки. Свистнул мачете, и в руках у Сэма остался обрубок хвоста с наполненным ядом жалом. Зверь яростно взревел и на секунду приподнялся, открыв лежащему под ним Сэму доступ к своей незащищенной груди и животу. Кроме обрубка хвоста с жалом, под рукой у Сэма ничего не было. Но и такого шанса раненая мантикора им бы больше не предоставила.
Собрав все свои силы, увеличенные молоком единорога, Сэм всадил мантикоре в сердце ее собственное жало, до краев заполненное сильнейшим ядом.
Она умерла практически мгновенно. Один удар сердца — и яд разнесся по организму, парализуя мышцы и блокируя сосудистый и дыхательный центры в мозге.
— Дин, сними с меня эту тушу, думаешь, она весит пару кило? — пропыхтел Сэм, барахтаясь и пытаясь сбросить с себя мертвого зверя.
Вдвоем с братом они смогли приподнять тело, из-под которого выполз, извиваясь, как змея, Сэм.