— Бабушка, смотри, я Годрик! — головы всех присутствующих в холле людей повернулись в сторону звонкого детского голоса. Обладатель голоса, должно быть тот самый перепуганный насмерть зайка, которого нужно было срочно показать целителю, каким-то образом умудрился забраться на статую льва, стоящую неподалеку, и теперь изображал наездника, размахивая руками.
Бабушка восторг внука не оценила и побежала его спасать, вытаскивая на ходу палочку.
— Не припомню здесь подобную статую, — задумчиво произнес стоящий перед Сэмом невысокий пожилой маг в темно-зеленой мантии, разглядывая льва.
— Это не статуя, — не поворачиваясь к говорившему магу, проворчал стоящий перед ним высокий мужчина, в странной желто-черной мантии. — Это Винпорт. Попал, понимаешь, под заклятье какого-то неуравновешенного фаната.
— О, мистер Бэгмен, — медведьма просто расплылась по своей стойке. — Могу я поздравить вас с выигрышем? Я обожаю «Уимбурнских Ос».
— Вы можете нас отблагодарить, если быстро организуете помощь нашему Винпорту, — Бэгмен улыбнулся широкой белозубой улыбкой расцветшей медведьме.
— Все будет сделано в лучшем виде, — прощебетала девушка и очень скоро действительно появилась целая толпа целителей, ну или санитаров, Винчестерыне разбирались в видах мантий служащих клиники, и утащили льва, предварительно сняв оттуда зайку и вручив верещащее чудо бабушке. Бэгмен быстрым шагом отправился за ними, не забыв послать воздушный поцелуй зардевшейся медведьме.
— Это кто? — шепотом спросил Дин у Сэма, проводив толпу взглядом.
— Местная знаменитость, судя по всему, игрок в квиддич, — так же шепотом ответил Сэм. Имя Бэгмена было ему знакомо, но не настолько, чтобы заострять внимание на этом персонаже.
— Так, что тут у нас? — голос медведьмы, потерявший свою слащавость и снова ставший предельно деловым, уже обращался к тому самому немолодому магу, стоящему перед Винчестерами.
— Вот, — маг положил перед девушкой свою руку, прямо на стойку и продемонстрировал ладонь, к которой была прибита здоровенным гвоздем деревянная дощечка.
— Мистер Браун, это снова вы, — медведьма закатила глаза. — Мерлин мой, ну как вы снова умудрились так покалечиться?
— Я прибивал эту дощечку настоящим маггловским молотком и настоящими маггловскими гвоздями, — торжественно произнес маг.
— Мерлин великий, — девушка прикрыла глаза рукой. — Зачем вы это сделали?
— Как это зачем? Я же не покрытый плесенью старикашка, — возмущенно ответил маг. — И я всегда готов к любым экспериментам! — Дин с Сэмом переглянулись и хмыкнули в унисон. Было видно невооруженным взглядом, что маг явно гордится тем, что взял в руки гвоздь и молоток и умудрился пробить этим гвоздем свою руку к дощечке. Медведьма же лишь покачала головой и сказала.
— Смотровая номер триста десять, целитель Уорен вас сейчас примет.
— Надеюсь, на этот раз вы ничего не перепутали, и я найду в триста десятой смотровой именно целителя Уорена, а не парочку зверского вида типов, которые к тому же еще и орут друг на друга?
— Мистер Браун, я ошиблась всего один раз, и то это произошло потому, что у меня случился какой-то сбой, из-за которого я не увидела, что та смотровая была уже кем-то занята. Я уже устала просить у вас за этот инцидент прощения.
— Ничего-ничего, дорогуша, в следующий раз будете более внимательны, — и мистер Браун побежал на третий этаж радовать целителя Уорена своим необыкновенным талантом в забивании гвоздей.
— Как же ты мне надоел, кто бы знал, — пробормотала девушка, неприязненно глядя вслед уходящему магу.
— Вообще-то, я вполне могу себе это представить, — Дин облокотился на стойку и наклонился таким образом к медведьме. — А скажите, вот такая неразбериха со смотровыми часто происходит? Нет, если вы случайно что-то перепутаете, и я ввалюсь прямо в середине осмотра прекрасной обнаженной женщины, то, поверьте, у меня никаких претензий не возникнет, но вот, если в той смотровой, где я рассчитывал получить помощь, вместо целителя меня будет ожидать встреча с орущими друг на друга мужиками… Хм… Это существенно понизит ваш рейтинг в моих глазах.
— Мистер… — она сверкнула глазами. Похоже, это была одна из тех очень немногочисленных женщин, на которых Винчестеры не производили вообще никакого впечатления. То есть, конечно, впечатление они произвели, но сугубо отрицательное.
— Винчестер, — подсказал Дин и улыбнулся.
— Мистер Винчестер, выпрямитесь, пожалуйста, — твердо произнесла медведьма. — На стойку не принято вот так наваливаться.
— О, как вы жестокосердечны, — Дин ухмыльнулся. — А если я умираю? Может у меня так болит живот, что я просто не могу стоять прямо?
— Тогда почему вы усмехаетесь, если вам так невыносимо больно?
— Это потому, что я принял маггловские обезболивающие, которые ну очень все обезболивают…
— Я все-таки порекомендовал бы вам, хм, Джина, — Сэм внимательно изучил бейдж, прикрепленный к груди медведьмы и привлекающий тем самым к этой части тела нескромные взгляды, и решил, что правильнее будет называть девушку по имени, — ответить на первый вопрос мистера Винчестера. Как часто у вас случаются подобные конфузы?
— Я не обязана отвечать на этот вопрос. Если вас что-то беспокоит, то давайте это выясним и я уже…
— Вообще-то, обязаны, — тихим голосом из которого исчезло ерничество, перебил ее Дин. В этот момент он выглядел предельно серьезным и сосредоточенным. Они еще ни разу не представлялись именно следователями в магическом мире, где их знаки Охотников оставались для всех именно знаками Охотников, которые видели все желающие. И сейчас Дин немного волновался, и вместе с тем его грызло почти детское любопытство, а что же все-таки изменилось? Он слегка отстранился и вытащил из кармана бумажник, очень медленно его открыл и повернул к девушке таким образом, чтобы та увидела вставленный в боковой карман знак, который сейчас горел ровным зеленым светом. Девушка несколько раз моргнула и медленно подняла взгляд от знака на лицо Дина, который в этот момент снова навалился грудью на стойку и подмигнул ей. — Вот видите, Джина, второй мистер Винчестер абсолютно прав, абсолютно точно сформулировал вопрос, который напрямую касается нашего настоящего расследования: как часто вы направляете несчастного мистера Брауна, с гвоздями в разных частях тела не в ту смотровую, в которой он мечтает уединиться со своим целителем? Да не смотрите так на него, у этого мистера Винчестера точно такой же значок есть, но так вы видели мой, то вам будет не интересно, если он начнет его вам сейчас демонстрировать.
— Дин, — прервал его брат, скрестивший руки на груди. — Ты сейчас запутаешь очаровательную Джину окончательно, и она не сможет четко и ясно ответить на наш, в общем-то, несложный вопрос.
— Вы такие молоденькие, — вместо ответа произнесла Джина, продолжая пялиться на первых Охотников, которых ей удалось увидеть в своей жизни.
— Э-э-й, — Дин протянул руку и несколько раз щелкнул пальцами перед лицом растерянной медведьмы. — Самый красивый из мистеров Винчестеров и существующих в настоящее время Охотников, находится справа.
Джина сфокусировалась на нем и снова моргнула.
— Простите, что вы сказали?
— Ничего, — Дин выпрямился. — Вы будете сотрудничать, или нам нужно какие-нибудь меры предпринять?
— Да, конечно, — Джина пришла в себя и опустила взгляд куда-то в район своего стола. — Подобные случаи, увы, случаются, и в последнее время довольно часто, — отрапортовала она. — Наверное, нужно чары контроля обновить. Я уже неоднократно сообщала в техотдел, но… Вы же понимаете.
— Конечно, понимаем, — кивнул Сэм. — Техотделу некогда, ему еще посплетничать нужно за бокалом чая. — Джина слабо улыбнулась, признавая его правоту. — А как работают эти чары? То есть, как вы узнаете, какие именно смотровые на данном этапе не заняты страждущими?
— У меня здесь поле оповещения, — Джина указала рукой на стол.
— Да? — Дин заинтересованно наклонился над стойкой, но ничего не увидел. — А как мы можем на это чудо посмотреть?
— Пройдите сюда, я вам покажу, — Джина махнула рукой, и на боковой поверхности ее рабочего места появился контур двери.
Когда Винчестеры втиснулись к ней, то сразу же склонились над тем, что вначале принимали за крышку стола. На самом деле это было что-то вроде панели, наподобие той, что была расположена у них дома на одном из столов в холле. Правда, здесь все было гораздо более просто. Вся поверхность была расчерчена на квадратики, в которых располагались числа. Большая часть из этих квадратиков горели красным, и оранжевым светом, но попадались и те, которые светились изумрудно-зеленым.
— Так, если я правильно понимаю, красные — это занятые смотровые? — спросил Сэм, сосредоточенно записывая себе в блокнот номера тех квадратов, которые горели зеленым.
— Не все, — Джина провела над поверхностью стола палочкой, и некоторые красные огоньки начали мигать. — Вот, те, что моргают — это складские помещения, и лаборатории, которые в данный момент заняты и в которых проводятся работы. А которые горят ровно — это занятые смотровые, — она быстро вернула поверхности первоначальный вид.
— А оранжевые это что? — Дин сосредоточенно всматривался в структуру больницы, отображенной на панели, и поражался ее несуразицей.
— Это госпитальные отделения и палаты. Мне отсюда не видно, какие из палат заняты, а какие нет, только общие помещения.
— Забавно, — Сэм хмыкнул. — Когда я навещал нашего приятеля с крутящейся хренью в башке, то не увидел практически никакого разделения на палаты — в ваших госпитальных отделениях все лежат одним скопом, хорошо, если ширмы стоят между кроватями. Но не суть. Джина, скажите, а как вы узнаете, в какой смотровой какой целитель находится? Или вы просто дежурных посылаете к больным по мере надобности?
— Нет, что вы, — Джина отрицательно покачала головой. — На утренней конференции распределяются обязанности целителей, и тем, кто идет на амбулаторный прием выделяется своя смотровая, которая за ним закрепляется до следующего утра. Я же всего лишь делаю запрос, и чары контроля передают мне данные по той или другой смотровой. Вот так, — и Джина ткнула палочкой в один из немногих зеленых квадратиков. Он на мгновение мигнул, а затем прямо в воздухе стала проступать надпись: целитель Стоун. — Смотровая номер четыреста двадцать три сегодня закреплена за Стоун, — Джина поморщилась.