— спросил он.
Я тоже заметил эту тенденцию. Мне всё время везло попадать на знакомых мне специалистов, хотя в отделениях дежурят и другие врачи, пока тот же Окабэ Акира или Ясуда Кенши отправляются на выходной.
— Что стряслось? — спросил Окабэ, осматривая водителя.
— Шибана Рокуто — наш водитель скорой, — объяснил Нода Такео. — Ему стало плохо за рулём, и он сбил Кацураги-сана.
— Что-что? — удивился Окабэ.
— Насчёт меня не переживайте, — отмахнулся я. — Куда важнее сейчас разобраться с Шибаной-саном. Я подозреваю, что у него менингоэнцефалит.
— Только этого нам ещё не хватало, — прикрыл глаза Окабэ и крикнул медсёстрам. — Девочки! Вызывайте невролога. Он нам тоже пригодится. А пока везите его на МРТ головного мозга. На всякий случай лучше исключить инсульт. При нарушении мозгового кровообращения иногда бывает повышение температуры.
Шибану Рокуто повезли в диагностическое отделение, а я взглянул на Окабэ Акиру и произнёс.
— Окабэ-сан, это точно не инсульт. Уверяю вас, я проверил все патологические рефлексы. У него есть признаки воспаления мозговых оболочек, но нарушения кровообращения точно нет, — сказал я.
— Возможно, вы и правы, но… — Окабэ прищурился и внимательно посмотрел мне в глаза. — Кацураги-сан, а вы свои-то рефлексы проверить не хотите?
— В смысле? — не понял я.
— У вас анизокория! — воскликнул он.
Проклятье, это он про разные размеры моих зрачков. Я был уверен, что все симптомы черепно-мозговой травмы уже купировал, но, видимо, целительская магия не успела скрыть всё.
— Ерунда, Окабэ-сан, — ответил я. — Это из-за освещения так кажется.
— Он головой ударился, и полминуты минимум лежал без сознания, когда мы его сбили, — сдал меня с потрохами Нода Такео.
— Нет, Кацураги-сан, так не пойдёт, — погрозил мне пальцем Окабэ Акира. — Вы тут суетитесь с пациентом, а вам самому нужно провериться. А если у вас ушиб головного мозга? Или гематома? Да даже обычное сотрясение! А оно там наверняка есть.
— Вызывали, Окабэ-сан? — к нам подбежал невролог Асакура Джун.
— Вы вовремя, Асакура-сан! — кивнул инфекционист. — Посмотрите, пожалуйста, нашего Кацураги-сан. Проверьте, нет ли у него признаков ушиба мозга, добро?
— Никакое не «добро», Окабэ-сан! — вмешался я. — Сейчас вообще не время этим заниматься.
— И правда, зрачки разные, — подметил Асакура Джун. — Кацураги-сан, так это вас машина сбила? Мы видели в окно, как наша скорая в кого-то втемяшилась. Вот уж не думал, что это были вы! Окабэ-сан, так вы меня вызвали только из-за Кацураги Тендо.
— Нет, у нас больной с менингоэнцефалитом — водитель скорой, — сказал я. — Он сейчас направлен на магнитно-резонансную томографию головного мозга. Вы нам нужны, чтобы подтвердить диагноз. Инфекционный агент мы пока не определили, но уточнённый неврологический диагноз уже сильно нам поможет.
— Раз он на МРТ, давайте поступим следующим образом, — предложил Асакура Джун. — Пусть водителя везут сюда — я его осмотрю, а в это время Кацураги-сан тоже сделает магнитно-резонансную томографию головного мозга!
О нет. Этого я и опасался с самого первого дня, как попал в этот мир.
Мне нельзя делать МРТ. На нём проявится мой магический центр, который как раз и располагается в одной из областей головного мозга. Всего один снимок — и перед моими коллегами предстанет источник моего «анализа». Магические каналы тоже будет видно.
И уж чего точно диагносты не пропустят, так это сияния жизненной энергии в моих зрительных нервах. Они специально настроены на осмотр пациентов. Другими словами, если я окажусь на МРТ, сразу же всплывёт вся правда.
— Я не могу выполнить это обследование, Асакура-сан, — ответил я.
— Что? Да не упирайтесь вы, Кацураги-сан. С чего бы вдруг? — махнул рукой он.
А действительно — с чего бы? Врачу попросту глупо отказываться от обследования без веской на то причины. Это пациенты иногда могут капризничать, а с моей стороны это, как минимум, дико.
Нужно придумать логичное объяснение, чтобы сохранять тайну своих способностей.
Врать про кардиостимулятор глупо. В этом мире мне двадцать шесть лет, и ни о каких нарушениях ритма в моей электронной медицинской карте нет ни слова.
Сказать, что у меня есть в теле металлические осколки? Нет. Тоже не вариант. Откуда бы им там взяться? Тем более отсутствие осколков и кардиостимулятора в будущем может всплыть.
Точно… Есть ещё одно противопоказание для проведения МРТ. И никто из моих коллег не сможет доказать, что у меня нет этого заболевания.
Не люблю лгать, но сейчас это необходимо сделать. Чтобы врачи сконцентрировались на лечении Шибаны Рокуто и отстали от меня с этим чёртовым МРТ.
— Вынужден признаться, — произнёс я, подключив «харизму», — но у меня клаустрофобия. Клинически подтверждённая.
— Вы серьёзно, Кацураги-сан? — удивился Асакура Джун.
— Да, — кивнул я. — В закрытых пространствах сразу же поднимается давление. Сейчас это моему мозгу только сильнее навредит. Поверьте, я адекватно отношусь к своему состоянию. Со мной всё в порядке.
— Хорошо, тогда давайте больше не будем мучить Кацураги-сана и посмотрим результаты обследования Шибаны Рокуто, — заключил Окабэ Акира. — Медсёстры уже отправили кровь в лабораторию?
— Да, — сказал Нода Такео. — Я взял у него общий анализ по «цито», минут через пять нам передадут результаты.
Окабэ Акира и Асакура Джун направились в кабинет МРТ, а я задержался в приёмном, поскольку мне начал названивать неизвестный номер. Должно быть, это заведующий скорой помощью.
— Алло, — взял трубку я. — Кацураги Тендо. Слушаю вас.
— Добрый вечер, Кацураги-сан. Фукуро Тайтен. Заведующий станцией скорой помощи, — скороговоркой произнёс он. — Где там мои ребята? Что случилось?
— Шибана-сан однозначно будет госпитализирован. Нода Такео нам помогает с… — начал объяснять я.
— Пусть бежит назад! — воскликнул Фукуро. — Мы зашиваемся тут, намертво! У нас пятнадцать адресов. Уже подключили соседнюю станцию, но людей всё равно не хватает.
— Хорошо, я передам ему, — ответил я.
— Кацураги-сан, как будет минутка, заскочите ко мне. Кое-что обсудим, — протараторил Фукуро Тайтен и положил трубку.
Вот уж действительно — скорая. Я едва успел разобрать, что он говорит. Хорошо, что у Фукуро оказалась хорошая дикция, в противном случае его речь воспринималась бы, как невнятный крик.
Я мотнул головой, намекнув Ноде Такео, что его ждёт начальство. Фельдшер покинул инфекционное отделение, а Окабэ Акира и Асакура Джун к тому времени вернулись из кабинета МРТ вместе с лежащим на каталке водителем.
— Вы оказались правы, Кацураги-сан, — сказал инфекционист. — Менингоэнцефалит. Кровь тоже готова, там выраженный лимфоцитоз. Скорость оседания эритроцитов повышена — воспалительный процесс только разгорается. Нужно скорее приступить к введению препаратов. Вопрос только в том, что у него за вирус.
— Дайте мне ещё раз на него взглянуть, — попросил я и подошёл к Шибане Рокуто.
Я вновь пробежался «анализом» по его телу и замер, когда достиг головы пациента. Ранее я не замечал ещё один любопытный симптом, поскольку использовал «усиленный анализ» и смотрел на мозг, игнорируя кожные покровы. А на голове под волосами Шибаны Рокуто образовалась сыпь.
— Взгляните, Асакура-сан, Окабэ-сан, — позвал коллег я. — Видите эти высыпания?
— Ого! Да у вас глаз-алмаз, Кацураги-сан! — воскликнул Асакура. — И вправду, а я ведь даже не заметил.
— Везикулы, — подытожил Окабэ Акира. — Сыпь в виде маленьких пузырьков.
— И заметьте, идут они по линии, где проходят черепные нервы, — подметил я. — Понимаете, что это значит?
— Да ладно… — не поверил своим глазам Асакура Джун.
— Опоясывающий лишай, — назвал диагноз я. — Менингоэнцефалитическая форма. Очень опасная. Летальность составляет шестьдесят процентов. Нужно как можно скорее приступать к лечению.
Опоясывающий лишай или, как его называют иначе, опоясывающий герпес, возникает у людей, которые переболи вирусом «варицела зостер». Простыми словами — ветрянкой.
Этот вирус остаётся в нервной системе человека в спящем состоянии. Но если у пациента по какой-либо причине сильно падает иммунитет, тогда вирус активизируется и проявляется опоясывающим лишаём. Пузырьки сыпи в таком случае распространяются не так, как при ветрянке. Они идут строго вдоль нервов, в которых всё это время дремали. Но чаще эти высыпания появляются на туловище. В черепные нервы вирус забирается редко, но уж если забирается, то вызывает тяжёлое состояние — менингоэнцефалит.
— Ох, как давно я не встречал такую форму опоясывающего лишая… — произнёс Окабэ Акира. — Ещё со времён, когда в ординатуре учился. А с тех пор прошёл не один десяток лет.
— А как лечить такую тяжёлую форму? — спросил Асакура Джун.
— Противовирусное от герпеса — ацикловир в больших дозах. Этому пациенту обязательно потребуются глюкокортикостероидные гормоны, чтобы снять воспалительный процесс. А также множество неврологических препаратов. Это уже по вашей части, Асакура-сан.
— Верно подмечено, Кацураги-сан, не будем медлить. Оформляем его в отдельный бокс! — приказал Окабэ медсёстрам.
— А как же он умудрился на работу прийти с герпетической инфекцией⁈ — воскликнул Асакура Джун. — У ветряной оспы ведь есть инкубационный период. Эта болезнь не могла проявиться сразу.
— Могла, Асакура-сан, — не согласился с неврологом я. — У ветряной оспы — да. В том случае есть инкубационный период. А лишаю вылезти недолго, ведь инфекция в организме уже присутствует много лет.
— А это заразно? — продолжал показывать свою некомпетентность в теме инфекционных болезней Асакура.
— Ну вы даёте, Асакура-сан, — усмехнулся Окабэ Акира. — Хотя вопрос хороший. Многие думают, что опоясывающий лишай не заразен. Но это не совсем так. Человек не может заразиться опоясывающим лишаём от другого человека. Однако есть одно большое «но». Понимаете, о чём я, Кацураги-сан?