— Кацураги-сан, а что будет, если мы не успеем найти ещё одного члена команды? — спросила Акихибэ Акико. — Нас ведь не дисквалифицируют?
— Нет, конечно, что за глупости? — усмехнулся я. — Скорее всего, нас просто объединят с оставшимся. Ведь в этом смысл испытания — создать команду. Или же научиться работать с незнакомыми коллегами на ходу. По крайней мере, мне так кажется.
— Доктор Кацураги, смотрите, вон там стоит один человек. Остальные уже собрали команду, — сказал Щербаков.
— О нет, только не он… — вздохнула Акихибэ Акико и я понял, о ком идёт речь, даже не успев разглядеть этого человека.
— Похоже, это судьба, Кацураги-сан, — улыбнулся Хосино Мамору. — Хотите вы того или нет, но мы — последние, кто не создал команду.
Вот теперь для меня это действительно серьёзное испытание. Если ранее меня предстоящие вопросы и состав команды совсем не беспокоил, то теперь я понял, что среди нас оказался человек, который может из принципа завалить всю шестёрку.
Но выбора и вправду не осталось. Все остальные участники уже начали занимать столы. Видимо, даже коллеги Хосино из центральной больницы Осаки не горят желанием проходить тест в одной команде с ним.
Мне хотелось многое высказать ему, предупредить, чтобы не делал глупостей, но оскорблять врача при других коллегах мне не хотелось. В первую очередь — деонтология, а потом уже личные конфликты.
Мы уселись за компьютер, после чего я произнёс:
— Подытожим. У нас в команде четыре терапевта и два хирурга…
— Идеальная команда для работы с белыми картами. Но… — тяжело вздохнул Рэйсэй.
Белая была у нас лишь одна. И её принёс Хосино Мамору. Все остальные умудрились набрать чёрных.
До начала осталось несколько минут.
— Значит так, коллеги, у нас всего полтора часа на шестьдесят вопросов. Думаем, совещаемся, но отвечаем в темпе. Вопросы хирургии, если такие выпадут, полностью доверим доктору Рэйсэю и доктору Щербакову. С остальным придётся справляться самостоятельно.
Как только нам дали команду начинать, мы провели картами по панели, подключённой к компьютеру, и на мониторе вскоре сгенерировался список вопросов.
Тест начался. На экране тут же появился вопрос первый вопрос, и он относился к тематике «гематология».
Нам предоставили результаты общего анализа крови. Вопрос был предельно прост: выбрать из десяти предложенных вариантов верный диагноз.
— Мы ведь разбирали с вами это только что, Кацураги-сан! — обрадовалась Акихибэ Акико. — Это же…
Бам!
Хосино Мамору протянул руку к клавиатуре и ударил по клавише «пять».
Вся команда медленно перевела свои взгляды на Хосино.
— Я даже не дочитал вопрос! — воскликнул Рэйсэй.
— Вы что наделали, Хосино-сан? — процедил сквозь зубы я.
— А что? — пожал плечами он. — Вы ведь сказали — отвечать в темпе!
Глава 7
У меня было предчувствие, что Хосино Мамору может выдать такой трюк, но иного союзника мы себе взять не могли, а я до последнего лелеял надежду, что терапевт из Осаки, вероятно, и сам хочет победить. Но — нет.
Похоже, он решил пойти другим путём. Сделать всё, чтобы потопить меня и всю мою команду.
— Коллеги, давайте не будем ругаться, у меня просто рука соскользнула. Я знал правильный ответ — это очень простая задача! — принялся оправдываться Хосино.
Члены моей команды принялись спорить. Особенно взорвались из-за произошедшего Рэйсэй Масаши и Акихибэ Акико. Щербаков и Рави не понимали, что происходит, поскольку мои коллеги конфликтовали на японском языке.
Я понимал, что исключить Хосино мы не можем. И тратить времени на споры тоже не имеем права. У нас всего полтора часа на шестьдесят не самых простых вопросов. «Анализ» и «лекарская магия» помочь мне с ними не смогут. Единственное, что есть у нас в арсенале — это знания шестерых специалистов.
— Коллеги, тихо! — слегка повысил голос я. — Произошедшее обсудим на перерыве. Сейчас нужно двигаться дальше. С этого момента отвечаем на вопросы только после того, как все прочтут и выскажут своё мнение. На принятие решения не более трёх минут, все меня поняли?
— А кнопку, разумеется, нажимать будете вы, Кацураги-сан? — усмехнулся Хосино Мамору.
— Нет, Хосино-сан, — помотал головой я, заранее зная, что Мамору задаст этот вопрос. Рэйсэй со своим азартом и озлобленная на Хосино Акихибэ Акико могут наделать глупостей. А если отвечать буду я, Хосино начнёт вставлять нам новые палки в колёса. — Доктор Рави и доктор Щербаков по очереди будут нажимать на выбранные всеми ответы. Все согласны?
— Да! — хором ответили коллеги.
— Но что делать с первым вопросом? — шикнул Рэйсэй Масаши. — Мы же, скорее всего, потеряли балл. А правильные ответы после выбора варианта не указываются…
— Не беспокойтесь, Рэйсэй-сан, — ответил я. — Хосино Мамору и вправду выбрал правильный ответ.
В вопросе был представлен общий анализ крови и лейкоцитарная формула. Судя по нарастанию количества незрелых иммунных клеток моноцитов — это острый монобластный лейкоз. Крайне редкое заболевание крови, которое встречается значительно реже остальных форм онкологии костного мозга.
И Хосино выбрал правильный ответ. Сложно сказать, случайно он это сделал или нет. Я временно успокоил всех членов команды «харизмой», а в Хосино направил достаточной большой объём стрессовых феромонов, чтобы он почувствовал себя не в своей тарелке.
На прямой конфликт прямо сейчас идти было нельзя.
Во многом из-за камеры, которую я заметил прямо над монитором. Организаторы сказали, что проверяются не только знания, но и способность работать в команде. Скорее всего, за нами наблюдают судьи, а итоговая оценка будет выводиться из сложной формулы, сочетающей в себе все эти параметры.
И смысл этого испытания я понимаю. Даже попадание Хосино Мамору в нашу команду может оказаться для нас большим плюсом. Судьи могут это учесть, если я урегулирую ситуацию и не дам всем переругаться.
И это нормальная ситуация для любого рабочего коллектива. Мало кто выбирает себе членов команды. Да, главному врачу и заведующим нужно уметь выбирать специалистов и следить за тем, чтобы в организации хватало всех врачей.
Но также они должны уметь справляться с конфликтами, которые возникают между сотрудниками. Достаточно вспомнить нашу клинику «Ямамото-Фарм». При старом главном враче терапевты чуть ли не душили друг друга!
А теперь всё иначе, что определённо является комплементом в адрес Акихибэ Шотаро.
На весь конфуз с Хосино Мамору мы потратили семь минут. Придётся на следующих вопросах ускоряться.
— Продолжаем, коллеги, — скомандовал я. — Следующий вопрос!
Через десять минут мы смогли отыграться и очень быстро ответили на целых пять вопросов. Большую часть ответов давал я и Сидхарт Рам Рави. Большинство заданий из чёрных карт оказались на тему эндокринологии и гастроэнтерологии, а в этих дисциплинах я разбирался крайне неплохо.
Щербаков с Рэйсэем ждали своего звёздного часа, и он, наконец, настал.
— Вот он! — фанатично воскликнул Рэйсэй Масаши. — Вопрос из белой карты…
— Наша тема, доктор Рэйсэй! — обрадовался Щербаков. — Вопрос о язвенной болезни желудка!
«У каких пациентов наиболее вероятно может наблюдаться безболевая форма язвенной болезни желудка и двенадцатиперстной кишки. Выберите несколько вариантов ответа».
— Стойте, доктор Щербаков, — прошептал Рэйсэй, напряжённо вглядываясь в монитор. — Не будем спешить. Нам нельзя ошибаться. Вариантов несколько… А сколько конкретно — не указано!
Вопрос каверзный. Чаще всего язвенная болезнь протекает с ярко выраженным болевым синдромом. Более того, боль очень специфическая — словно в живот вонзают кинжал.
— Может быть, такой формы и вовсе нет? — поинтересовалась Акихибэ Акико.
— Нет, Акихибэ-сан, тише, — попросил её я. — Не мешайте нашим коллегам хирургам. Такая форма есть.
И я даже знаю несколько примеров. Однако мы уже распределили обязанности. Если Рэйсэй и Щербаков не догадаются, я дам им подсказку. Но они не могут этого не знать — я в этом уверен.
— Пожилой возраст, — произнёс Щербаков.
— Тяжёлые сопутствующие заболевания, — добавил Рэйсэй Масаши.
— А это не слишком расплывчато? — пожал плечами Щербаков. — Может быть, лучше выбрать сахарный диабет? При нём часто страдают нервные окончания. Я могу представить ситуацию, при которой язвенная болезнь пройдёт без боли.
— Коллеги, выбирайте три варианта, — посоветовал я. — Все три подходят. Вы оба правы.
Щербаков с Рэйсэем согласились со мной и выбрали соответствующие пункты.
Однако уже через несколько вопросов нам пришлось застрять вновь.
— О нет… — промычал Сидхарт Рам Рави. — Блок неврологии. Ненавижу неврологию.
— Впервые жалею, что с нами нет Асакуры Джуна, — усмехнулся Рэйсэй.
Я внимательно вчитался в вопрос, чтобы не упустить важную информацию.
«Выберите верно описанные специфические симптомы менингита».
И, чёрт подери, двадцать вариантов ответа! И, разумеется, вновь не указывается, сколько из них правильных.
— Симптомы менингита… — принялась рассуждать Акихибэ Акико. — Головная боль, головокружение.
— Озноб, лихорадка, — добавил Хосино Мамору. — Тут чуть ли не все варианты подходят.
Хосино, кажется, успокоился и действительно начал всерьёз участвовать вместе с нами в решении вопросов. Однако они с Акико вели нас в ловушку, хоть и сами того не понимали.
— Стойте! — хором воскликнули мы с Сидхартом Рам Рави.
— Что такое? — вздрогнула Акико. — Разве мы не правы?
— Вы подумали о том же, о чём и я, доктор Кацураги? — спросил Сидхарт.
— Видимо, да, доктор Рави, — кивнул я. — Коллеги, от нас требуют не просто симптомы менингита. А именно специфические симптомы. Понимаете? Головная боль и головокружение могут быть чуть ли не при любом заболевании. А озноб и температура при любой лихорадке. От нас хотят другое.
— Тогда нужно выбрать ригидность затылочных мышц, — сказал Хосино Мамору.