— Кацураги-сан, я не хочу здесь помереть, я ведь только-только прошёл на третий этап… Мне нельзя потерять такую возможность! — воскликнул он.
— Вы здесь и не умрёте, — помотал головой я. — Купер, готовы приступить к извлечению яда? Мне понадобится помощь. Только посредством командной работы мы сможем избавиться от этого токсина.
— Хорошо, Тендо, если считаете, что это единственный выход — я готов, — кивнул Купер Уайт.
— Тогда поступим следующим образом, — принялся объяснять я. — Ваша задача — восстановить нормальную функцию всех мышц, убрать параличи. Другими словами, вам придётся ликвидировать последствия отравления ядом. А я всеми силами постараюсь вывести его из организма.
А вывод яда из организма — это, в каком-то смысле, творческая работа. Придётся подключить сразу несколько компонентов выделительной системы, чтобы убрать скопившейся в стопе яд.
— Убрать последствия — не проблема, — кивнул Купер. — С этим я справлюсь. Но вы взвалили на себя особенно тяжёлую ношу. Так просто вывести токсичные белки… Лично я понятия не имею, как это можно сделать.
— Это уже моя забота. Приступаем! — воскликнул я.
И два лекаря в лице меня и Купера Уайта приступили к спасению коллеги, отравленного самым страшным ядом на планете. С момента отравления прошло всего лишь десять минут. Времени у нас было достаточно, но всё же медлить нам ни в коем случае было нельзя. Иначе системы органов начнут отказывать одна за другой.
Я почувствовал, как потекла магия Купера Уайта. Плавно распределяясь по мышечным и нервным клеткам, она начала приводить в порядок тонус мускулатуры Рэйсэя Масаши.
Мне же предстояла задача посложнее. И я уже приступил к реализации своего плана. Сначала заставил нервные окончания в ноги онеметь, отключить болевую чувствительность, после чего извлёк все иглы, которые остались в стопе хирурга. Затем пошёл на рискованный шаг и заставил раны расшириться.
Рэйсэй застонал. Видимо, всю боль я заблокировать не смог, но оно и понятно. Я и не рассчитывал, что смогу полностью обезвредить все рецепторы одной лишь магией. Для такого куда лучше подходят обезболивающие препараты.
Я усилил обратный ток крови и спровоцировал довольно сильное кровотечение. Нужно было вывести те остатки яда, которые ещё не успели попасть в системный кровоток. В итоге песок под ногами Рэйсэя Масаши окрасилась в алый.
Эту проклятую рыбину я выкинул в море, чтобы она нам больше не мешалась. Убивать её не было смысла, да и моральные принципы такого мне не позволяли. Разве ж она виновата в том, что Рэйсэй напоролся на её шипы? Конечно, нет! Это — природа. А природа бывает жестокой.
Удивительно, что эта рыба так легко выживала на мелководье, где, из-за отливов, ей приходилось длительное время находиться без воды. Но так уж устроена рыба-камень. В теории её можно подобрать и проносить в своей сумке несколько часов. И ей хватит кислорода, чтобы выжить в таких условиях при полном отсутствии воды.
Крови Рэйсэй потерял не так уж и много, но я выдавил из него всю жидкость, которая могла содержать в себе яд. А затем заставил печень и почки многократно усилить свою деятельность. Отладил несколько фильтров, которым придал новую функцию — обезвреживать попавшие в кровь токсины. Организм человека к такому практически не приспособлен, поэтому я изменил структуру нескольких ионных каналов и заставил коллегу потратить приличный объём запасённых в печени веществ — гликогена и жира, чтобы создать из них новые функционирующие «обезвреживающие станции».
— Ну надо же… — прошептал Рэйсэй Масаши через тридцать минут нашей работы. — Вроде бы я уже почти ничего не чувствую.
— Как это — ничего⁈ — испугался Купер Уайт.
Слова хирурга можно было трактовать по-разному. Ведь такие ощущения мог вызвать яд, приведя организм к полному параличу.
— Простите за мой паршивый английский, — улыбнулся Рэйсэй. — Я хотел сказать, что дискомфорта больше нет. Ноги, руки — всё чувствую. Дышать могу, слабость совсем небольшая.
— Не тошнит? — поинтересовался я.
— В первые двадцать минут была такая проблема, но потом быстро исчезла, будто я принял таблетку метоклопрамида, — ответил он.
— Ну, как вы могли заметить, противорвотное мы вам не давали, — улыбнулся я. — Всё позади, Рэйсэй-сан. Похоже, мы справились.
Купер Уайт устало откинулся назад и рухнул на песок.
— У-у-ух, — пропыхтел он. — Почти все силы потратил! Будто самого ужалила чёртова рыба-камень…
— Аккуратнее падайте на песок, Купер, — усмехнулся я. — Кто знает? Может, у этой рыбы здесь остался друг.
— И то верно! — подскочив, воскликнул он.
Я замотал стопу Рэйсэя его же футболкой, предварительно пропитав её крепким алкогольным напитком, который взял в баре. Может, яд мы и вывели, но в открытые раны запросто может попасть инфекция.
Мы с Купером помогли хирургу подняться и, не спеша, повели его к отелю.
— Так значит, доктор Уайт, вы такой же, как наш Кацураги-сан? — поинтересовался Рэйсэй Масаши. — Простите меня. Сначала доставил вам столько хлопот, а теперь задаю неудобные вопросы…
— Всё в порядке, — ответил ему австралиец. — Вижу, что доктор Кацураги вам доверяет. Так что не вижу смысла скрывать. Да, в этом плане мы с ним похожи.
Этот разговор состоялся между нами впервые. Я давно знал Рэйсэя и очень доверял ему. Но открыто о своих способностях никогда не говорил.
— Слушайте, раз уж разговор зашёл на эту тему… Вы что, какие-то знахари? — спросил Рэйсэй. — Или каким-то богам поклоняетесь? Мне моя бабка много рассказывала о японских лекарях, которые жили в лесах из глицинии. Она говорила, что эти мудрецы могли лечить людей силой мысли, но в итоге все вымерли, так и не найдя последователей. Если честно, я ей никогда не верил. Воспринимал это, как сказки. Но теперь я вижу, что такие люди действительно есть.
— Уточню в последний раз, Рэйсэй-сан, — спокойно сказал я. — Это тема не для посторонних ушей. Если так выйдет, что вы кому-то об этом расскажете, мы сделаем вид, что вы… сошли с ума! Шизофрения, белая горячка. Сами выбирайте, какое объяснение вам по душе.
— Да будет вам, Кацураги-сан! — поморщился Рэйсэй. — Я всегда держу свои обещания. Понятие чести для меня не чуждо. Поверьте, я никому о вас не расскажу.
И, судя по тому, что показывал мне «анализ», Рэйсэй Масаши не лгал. И это хорошо. Ведь он был одним из претендентов. Я рассчитывал, что смогу передать ему часть своей магии.
Правда… Для начала было бы неплохо излечить его от лудомании. Будет печально, если один из моих подопечных лекарей отдастся столь пагубной зависимости.
— Хорошо, Рэйсэй-сан, — заявил я. — Я расскажу вам. Вернее… Могу рассказать. Но теперь это не только моя тайна. Так что без разрешения доктора Уайта я ничего сказать не могу.
— Рассказывайте, — попросил австралиец. — Я своей тайной дорожу не так сильно, как вы.
— Что ж… В таком случае, Рэйсэй-сан, вас ждёт долгая история… — вздохнул я.
И, добравшись до нашего отеля, мы с Купером приступили к рассказу.
Делал я это не просто так. Можно было бы сказать Рэйсэю Масаши, что он лезет не в своё дело — и на это — всё. Точка. Однако я уже давно понял, что он — очень способный, и, что самое главное — верный сотрудник.
Он может стать лекарем-хирургом. А мне понадобятся лекари всех мастей, когда я открою свою частную клинику. Он доказал, что умеет держать секреты. Если и дальше продолжит вести себя в том же духе, то я и вправду передам ему часть своих сил. Когда мы с Купером закончили рассказывать хирургу суть своих способностей, он отрешённо откинулся на подушку и устремил свой взгляд в потолок.
— Поверить не могу, что действительно встретил таких людей, как вы, — спокойно произнёс он. — Честное слово, Кацураги-сан, мы в хирургическом отделении уже давно поняли, что с вами что-то не так. И когда несколько человек заговорили об этом с Ясудой Кенши, наш заведующий сказал, чтобы мы заткнулись. Таким озлобленным добродушного Ясуду-сан я ещё никогда не видел. Он сказал, что уволит любого, кто начнёт об этом распространяться. Но никто и не собирался! Мы все по достоинству оценили ваши способности. А теперь я знаю истинную причину — почву, на которой выросла эта история. И, можете не верить, но я стал ещё больше уважать вас, Кацураги-сан.
— Почему? — не понял я. — На вашем месте я решил бы, что мой коллега пользуется магией, чтобы продвигаться по служебной лестнице.
— Не нужно держать меня за идиота. Не стану скромничать. Я, как и любой хороший врач, знаю, что такое — эмпатия. Вы хорошо понимаете людей, а они очень любят и ценят вас, как специалиста, который спасает множество жизней, — произнёс Рэйсэй Масаши.
Кажется, настало время сказать то, что я задумал. Пусть Купер тоже услышит суть моего плана. Лучшего момента и быть не может.
— Рэйсэй-сан, простите, если мой вопрос покажется колким, но… — я выдержал паузу. — Если бы у вас были такие же способности, что бы вы делали?
— Ха! — усмехнулся он. — Никаких колкостей, Кацураги-сан. Я бы сразу понизил смертность во всех хирургических отделениях. Сами понимаете, тяжёлых больных крайне много. И многие умирают на операционном столе. Но не потому, что их лечат глупые врачи. Глупых в «Ямамото-Фарм» не держат. Просто случаи бывают разные. Часто выходит так, что человека спасти уже невозможно. Но мои коллеги всё равно бьются до последнего. Хоть и понимают, что чудес не бывает. Понимают, что придётся простоять над операционным столом ещё десять часов — а человек всё равно умрёт.
Рэйсэй поджал губы. Его переполнили эмоции. Видимо, хирург вспомнил всех тех, кого не смог спасти.
— Я ведь помню их, Кацураги-сан, — опередил мои мысли Рэйсэй Масаши. — Почти каждого помню. Хоть вы и обучились на хирурга, но вам пока что ещё не удалось произнести эти слова… Зафиксировать смерть пациента, которого так хотелось спасти. Несмотря ни на что! Проклятье… Простите, я расчувствовался.
Ослабевший после отравления Рэйсэй отвернулся от нас, спрятав заплаканное лицо.