На это я и рассчитывал. Я же сейчас на громкой связи. Меня все прекрасно слышат. Однако разговор, который сейчас состоится, не должен достичь чужих ушей.
Такеда Дзюнпей и Кондо Кагари исчезли, а «Савада» прыгнул на диван, вольготно расположился на нём, и после этого произнёс:
— Вещайте, Кацураги-сан! Я готов говорить на любые темы!
— О! Отличное заявление, Савада-сан! — с трудом сдерживая смех, произнёс я. — Тут такое дело… Меня очень волнует один клинический случай. Один мой пациент жалуется на галлюцинации. Я понимаю, что вы не психиатр, но всё же надеюсь, что вы сможете мне что-нибудь подсказать.
— Ну, разумеется, — пожал плечами он. — Все мы изучали психиатрию в университете. И все сталкивались с психически больными. Так какого рода галлюцинации, Кацураги-сан?
— Один молодой мужчина видит одного человека сразу в двух местах. Причём одновременно, представляете?
Я сам поражался своей театральности. Жаль, что меня сейчас не видит Томимура Сайка. Может быть, свела бы меня с каким-нибудь постановщиком. Того и гляди профессию поменял бы!
Я уже раскусил этот трюк. «Анализ» сообщил мне в чём на самом деле загвоздка. Да я и без него догадался, чего уж там. Но очень уж мне захотелось немного повеселиться.
— Как это… — нахмурился «Савада». — Не понял, Кацураги-сан. Как он может видеть двух человек одновременно, которые в двух местах находятся? Какая-то очень запутанная галлюцинация. Обычно они гораздо проще. А ваш пациент уже сидит на каких-то препаратах или…
— Нет, пациент только на кофе сидит. Причём в очень больших дозах. Выглядывает сейчас из туалета кофейни и видит Саваду Дэйчи, — произнёс я. — А потом смотрит в свой мобильный — и видит на экране другого Саваду Дэйчи. Представляете? Как думаете, ему уже пора в дурку или ещё пока что рано?
Хоть связь и не передавала всех эмоций, но, готов поклясться, я увидел, как мой собеседник побледнел. До него дошёл смысл моих слов, и он потерял дар речи. Он даже двигаться перестал, так и остался лежать на диване. В какой-то момент я подумал, что он и вовсе потерял сознание.
— Ох… — наконец, выдохнул он. — Какой же он идиот!
— Только трубку, пожалуйста, не кладите, — предупредил я. — Давайте продолжим разговор. Вы ведь понимаете, чем чревато то, что вы делаете? Если начальство об этом узнает, могут возникнуть очень большие проблемы.
— Вы мне угрожаете, Кацураги-сан? — напрягся мой собеседник.
— Нет. Правда, не угрожаю. Просто предупреждаю, что такие игры опасны. Но об этом лучше поговорить лично, — сказал я. — Убедительная просьба, ещё раз, не прерывайте видеосвязь. У меня есть одна интересная идея.
А связь он не прервёт. Он ведь не может знать наверняка, буду я докладывать кому-то о происходящем или нет.
По-хорошему, конечно, это нужно сделать. Но у меня есть одна весомая причина, по которой я не стану стучать на происки Савады. Вернее — двух Савад.
Я спрятал телефон и вернулся за столик.
— Кацураги-сан, вы что-то долго, — промычал настоящий Савада Дэйчи. — Мне уже домой пора, правда. Вы уж простите, что не могу уделить вам больше времени.
— А ему уделить сможете? — улыбнулся я и поднёс своей мобильный телефон к лицу Савады Дэйчи.
Нависла тяжёлая тишина. Кажется, Савада, который сидел со мной, очень долго пытался осознать, что происходит. Всматривался в экран, поправлял очки. Однако его поторопил голос из телефона.
— Ты что натворил, придурок⁈ Мы же договорились, что до моего возвращения ты из дома не выходишь! — проревел «Савада» из мобильника.
— А… А… Адачи-кун⁈ — начал заикаться Савада. — А почему ты… Вы что, с Кацураги-саном меня проверяли?
— Ты — болван, Дэйчи, и всегда им был! — заявил Адачи. — Это Кацураги Тендо нас обоих проверил!
Причём я даже сейчас их проверял. Внешне братья Савада абсолютно идентичны. Я уже догадался, что передо мной близнецы. Но всё же у них было одно весомое отличие, о котором я сразу не догадался.
Прямо сейчас я держу телефон максимально близко к лицу Савады Дэйчи, поэтому он ничего не видит. У него — дальнозоркость. И по этому параметру их с братом очень легко смогут различить. У Дэйчи линзы очков делают глаза огромными. А у Адачи, наоборот, маленькими. У одного дальнозоркость, у другого — близорукость.
А это, кстати, очень яркий пример, который доказывает существование онтогенеза — индивидуального развития организма. Ведь близнецы — это генетические клоны. Два абсолютно идентичных живых существа. Однако, в зависимости от влияние окружающей среды, образа жизни и многих других факторов они в дальнейшем могут сильно измениться и перестать походить друг на друга.
— Поспорить друг с другом сможете в другой раз, — предложил я, а затем обратился к Адачи. — Савада-сан, я сейчас скину вам адрес кофейни. Приходите сюда. Ваш рабочий день уже давно окончен, а дежурит сегодня Кондо Кагари. Тут идти двадцать минут максимум. Так что — мы вас ждём.
Савада Адачи тут же положил трубку. Но интуиция мне подсказывала, что он уже выдвинулся к нам. Следующие двадцать минут мы сидели молча. Дэйчи напряжённо кусал губы, но ничего не говорил.
Я же заказал себе десерт. Впервые за долгое время мне захотелось побаловать себя чем-то сладким. От мучительного ожидания в мою голову даже полезли греховные мысли взять латте или капучино.
Но от этого меня спас вошедший в кофейню Савада Адачи.
Он сел рядом со своим братом и принялся гневно сверлить его взглядом.
— Ну что ж, уважаемые коллеги, — улыбнулся я. — Теперь давайте начистоту. Я вас здесь собрал не для того, чтобы шантажировать или читать нотации. Я лишь хочу разобраться в том, как вы это провернули. И хочу дать пару дельных советов.
И немного развлечься. Устал я за последние дни. Олимпиада, перелёты, вирус. Надо дать себе немного хороших эмоций.
— Правда? — заикнулся Савада Дэйчи. — Вы нас не сдадите, Кацураги-сан?
— Молчи, ты только усугубляешь обстановку, — шикнул на него Адачи.
— Правда, — ответил я. — Я так не поступлю. Сделаю вид, что ничего не знаю о вашей маленькой тайне. Как думаете, почему?
— Потому что вы — добрый человек, Кацураги-сан, — решил подлизаться Адачи. — О вас все так говорят.
— Я редко бываю добрым, когда кто-то нарушает закон, вредит пациентам и обманывает своих коллег, — загибая пальцы, произнёс я. — Однако самым важным для меня является второе. Я не стану сдавать вас, потому что количество вылечившихся больных резко возросло после того, как вы поменялись местами. Вот и всё. Это — единственная причина, по которой я буду держать это в секрете. Однако! — я поднял указательный палец вверх. — Взамен я хочу узнать, как, зачем и почему вы всё это провернули.
Дэйчи и Адачи переглянулись, пожали плечами и принялись рассказывать.
— Меня уволили и лишили лицензии, Кацураги-сан, — сказал Савада Адачи. — Я работал в клинике Окинавы. Не стану юлить, нарушил закон. Брал взятки за больничные. Но тогда мне казалось, что я поступаю правильно, поскольку работал я, уж простите за мою нескромность, лучше всех. А платили мне куда меньше, чем остальным. Так ещё и унижать умудрялись!
— А я… — начал было Савада Дэйчи. — Вы же знаете, Кацураги-сан. Мне всегда было не по себе в клинике. Мне хотелось быть врачом, но не получалось достичь чего-то своими силами. Так вышло, что нас с братом после университета распределили в разные города. Обычно это происходит случайным образом. Мне просто повезло — и я попал в Токио! А потом мне ещё раз повезло, и я прошёл собеседование в клинику «Ямамото-Фарм», когда там была нехватка сотрудников.
— Дайте-ка отгадаю, — произнёс я, когда Дэйчи замолчал. — Когда Адачи лишили лицензии, вы решили помочь друг другу? Один ушёл в бесконечный отпуск, а второй начал работать за него. Верно?
— Да, — кивнул Адачи. — И зарплату мы делим пополам. На мой взгляд, это справедливо. Точнее, было бы справедливо, если бы мой брат не высовывался из дома одновременно со мной!
— Так, я понял вашу ситуацию, — сказал я. — А теперь прошу ответить мне честно. Адачи-сан, вас устраивает ваша новая зарплата? Больше манипуляций с больничными не будет?
— Нет, я понял свои ошибки, — кивнул он.
— Тем более, если мы будем играться с больничными, Уёхара Ёсико прибьёт. Одного из нас точно, — подметил Савада Дэйчи.
Стоп. Уёхара… Заместитель главного врача по экспертизе нетрудоспособности…
— Погодите-ка, Дэйчи-сан, а мне казалось, что вы… Встречаетесь с Уёхарой Ёсико. Разве нет? Я точно помню, что отношения между вами изменились от взаимной ненависти к чему-то противоположному. Вы понимаете, что случится, если она узнает о вашей авантюре.
— Случится что-то очень страшное, Кацураги-сан, — сказал Адачи. — Потому что мы… — он перевёл взгляд на Дэйчи.
И тогда брат закончил за него.
— Потому что мы встречаемся с ней по очереди.
Ох ты ж…
— Вы вообще соображаете, какую вы кашу заварили? — схватившись за голову, спросил я. — Это, конечно, совсем не моё дело. Упрекать не буду, советы давать не стану. Но не осуждать не могу.
Братья промолчали. Я понял, что продолжать эту тему бессмысленно. Тогда решил задать последний интересующий меня вопрос.
— Давайте так, расскажите мне ещё кое-что — и я от вас отстану, — заключил я. — При чём здесь Куренай Цукаса? Вся поликлиника думает, что Савада Дэйчи взлетел благодаря наставлениям Куренай-сан.
— Так и есть, — кивнул Дэйчи. — Он поделился с нами своими наработками, которые собирал всю жизнь. Куренай-сан — настоящий гений. Он всё время сидит в середине ранговой системы, но на самом деле ему самое место на вершине.
— Тогда почему он до сих пор не поднялся? — поинтересовался я.
— Ему не хочется работать с верхними этажами, Кацураги-сан, — объяснил Дэйчи. — Он хорошо лечит людей, но специально лажает в некоторых отчётах, чтобы случайно не взлететь туда, где оказаться не хочет. Со мной он поделился своими конспектами, потому что сказал, что и сам был таким же, как я, когда начинал работать.