Я уже давно определил, что каждый человек обладает своей индивидуальной частотой колебаний жизненных сил. Если вдуматься, мои способности можно было бы использовать не только в медицине.
Спорт, работа на специальные службы, шпионаж, убийства. Возможности лекарской магии и «анализа» имеют массу применений. Именно поэтому я так тщательно отбираю людей, которым можно доверить такие знания.
При желании владелец моих сил может запросто убить десятки людей одной лишь силой мысли. И при этом останется незамеченным. Достаточно вызвать обширный инсульт или инфаркт.
Но я бы ни за какие деньги не променял свой путь лекаря на что-то иное.
На следующий день я пришёл на работу и сразу же принялся осматривать всех, кто меня окружает. Мне хотелось поскорее разобраться со слежкой. Однако в фойе никто себя так и не выдал. Причём я даже Акихибэ Акико на всякий случай проанализировал, и оказалось, что был прав. Дочь главного врача не принимала в этом никакого участия.
Однако «массовый анализ» я использовать не стал. Если потрачу сейчас столько энергии на поиск «сталкера», мне может не хватить сил на остаток дня. А сегодня ещё после работы гнать в свою клинику. Дел навалом. Лучше обождать. Возможно, подозреваемая сама себя выдаст.
Должна выдать в любом случае. Если уж она присылает мне такие письма, значит, и вживую обязана со мной встретиться. Возможно, я просто не обращал на неё внимания.
И стоило мне пройти в свой кабинет, как мой телефон начал разрываться от звонков Сакамото Фумико. Раз со мной хочет связаться заведующая регистратурой, значит, сегодня мне опять предстоит принять пациента с верхних этажей. Что-то в последнее время они приходят всё чаще и чаще. Я едва успеваю разгрести все отчёты.
— Да, Сакамото-сан, доброе утро, — ответил я. — Дайте отгадаю, мне сегодня опять кого-то ждать?
— Ждать не придётся, Кацураги-сан. Пациентка уже направляется к вам. Только… Если одно «но». Вы уж простите, что я самовольно записала к вам этого человека. Дело в том, что эта пациентка не с ваших этажей и даже не из «Ямамото-Фарм», — произнесла заведующая регистратурой.
— Не понял, — нахмурился я. — А зачем тогда вы её ко мне записали?
— Пациентка приходится матерью заведующему девяносто седьмым этажом, — объяснила Сакамото Фумико. — Он очень просил, чтобы вы её приняли. Даже пришёл лично. Простите, если я что-то сделала не так. Я правда не могла ему отказать.
— Да всё в порядке, успокойтесь, — ответил я. — Раз человеку нужна помощь, значит, отворачиваться не стану, — я прервался, когда услышал стук в свою дверь. — Кажется, она уже до меня добралась. Спасибо, что предупредили, Сакамото-сан.
— Входите! — прокричал я.
Дверь медленно открылась, и ко мне зашла женщина лет пятидесяти. Её всю трясло. Она держалась за шею так, будто пыталась прикрыть кровоточащую рану. Ей даже не хватило сил, чтобы поклониться.
Я понял, что она уже довела себя до панической атаки, поэтому быстро вскочил и помог ей присесть в кресло для пациентов. «Анализ» уже определил, что никаких кровотечений из вен и уж тем более артерий там нет.
А что на самом деле она скрывает на своей шее, я очень скоро узнаю.
— Прошу, помогите, мне очень страшно… — повторяла она. — Очень страшно, Кацураги-сан! Я и сына уже запугала, и себе места найти не могу. Какая же я дура!
— Сделайте глубокий вдох животом, — попросил я. — Всё в порядке. Я вам помогу. Но мне нужно, чтобы для начала вы успокоились.
Пациентка справилась с моим указанием не с первой попытки, но всё же через три минуты ей стало гораздо лучше. Дыхание животом помогает почти всегда. Из-за такого типа дыхания происходит раздражение блуждающего нерва, ветви которого пронизывают всю брюшную полость, в итоге активируется «успокаивающая» парасимпатическая нервная система, и человек постепенно приходит в себя.
Тревогу это не уберёт, но частота сердечных сокращений точно снизится. И дыхание из быстрого поверхностного само станет медленным, размеренным и глубоким. А правильное дыхание — это полпути к спокойному разуму.
— Как сейчас себя чувствуете? — спросил я.
— Немного лучше, Кацураги-сан, спасибо, — продолжая дышать по моей схеме, ответила она. — Простите, я даже представиться забыла. Меня зовут Вахитацу Канайя. Я правда не хотела беспокоить такого важного человека, как вы. Но сын сказал, что мне рядовые терапевты не помогут. Сразу направил к вам.
— Прекратите извиняться, — перебил её я. — Лучше расскажите, что с вами случилось? Почему вы постоянно закрываете свою шею?
На этот раз она сдержала слёзы, собралась с силами и убрала ладонь.
— Вот, смотрите, Кацураги-сан, — она показала правую половину своей шеи.
Стоит отметить, такой картины я увидеть не ожидал. На коже образовался неровный круг из нескольких слоёв. Наружный слой желтоватый, центральный гиперемированный — красный. А в самом центре круга находится блестящая родинка, сочащаяся сукровицей и какой-то слизью.
Стоп, не может быть там никакой слизи. Видимо, это прозрачное вещество — гель. Так… А откуда желтизна? Проклятье, да что с ней вообще случилось⁈
Тут даже «анализ» с ходу определить не может, что происходит с Вахитацу Канайей. Единственный вариант — задать вопросы и качественно собрать анамнез заболевания.
Если честно, лучшего способа диагностировать заболевания ещё не изобрели. Тот врач, который умело опрашивает человека, может запросто обойтись без аппаратуры и уж тем более лекарской магии. Именно поэтому первое время мой учитель заставлял меня задавать правильные вопросы.
Кто не знает, о чём спросить своего больного, никогда не доберётся до правильного диагноза. Это заявление немного преувеличено, но очень близко к истине.
— Так, Вахитацу-сан, скажу честно, с ходу определить, что произошло с вашей шеей, не могу даже я, — произнёс я. — Выглядит так, будто вы её чем-то обработали. Рассказывайте и даже не думайте скрывать от меня что-либо. Мне нужно знать всё. Чем лучше вы опишите ситуацию, тем быстрее я смогу выставить правильный диагноз и назначить лечение.
— Ох, Кацураги-сан, ну потому я и назвала себя дурой! Я ж её чистотелом обработала — родинку свою. Прочитала в интернете, что родинки — это будущий рак кожи. А чистотел обладает противоопухолевыми свойствами. У меня подруги им папилломы выводили. Вроде бы всё прошло хорошо, просто небольшие ожоги образовались. Вот я и решилась. Несколько дней обрабатывала шею соком чистотела. И… Ну, в общем, сами видите. Теперь боюсь, что у меня на него развилась какая-то аллергическая реакция. Такое ощущение, что шею насквозь прожигает.
У меня нет слов. Вспоминая методы Хибари Котэцу, хочется сказать: «Уж лучше бы в мочой шею помыли!»
Честное слово, поражаюсь, как люди покупаются на такое. Ещё больше я удивлён, что такая практика встречается в Японии. В России я десятки людей отучил от этой гадкой процедуры. В целом-то статьи в интернете не врут. Да, действительно, и родинки, и папилломы можно вывести соком чистотела.
Но никто не пишет, какие могут быть последствия. К примеру, папиллома — это просто какой-то прыщ. Это — образование, в котором сидит вирус папилломы человека. Разрушив папиллому, можно запросто распространить этот вирус по всему телу.
В лучшем случае просто повезёт, и вирус погибнет под воздействием сока. В чуть более худшем всё тело покроется новыми наростами.
А если говорить о женщинах, в самом худшем может случиться и так, что при несоблюдении правил гигиены вирус доберётся до шейки матки.
А чем это чревато? Разумеется, онкологией. Главная причина рака шейки матки — это вирус папилломы человека.
Но история с папилломами — это пустяки в сравнении с прижиганием родинки. И лучше рассказать об этом пациентке. Пусть информация будет шокирующей, зато отложится у неё в голове. В следующий раз дважды подумает, прежде чем творить такое со своим телом, начитавшись статей и наслушавшись советов подруг.
— Начнём с того, Вахитацу-сан, что выжигание любых образований на коже с помощью народных методов — процесс очень опасный. Давайте я не буду вам читать лекцию и сразу расскажу, что случилось в вашем случае, — произнёс я. — Вам известно, что такое родинка?
— Ну… Коричневая пимпочка на коже, — заявила она.
«Пимпочка». Да, лучшего определения я бы дать не смог.
— Родинка на медицинском языке называется невусом. Это патологическое разрастание клеток, находящихся в коже, — сказал я. — Любая родинка считается доброкачественным образованием, которое при определённых условиях может стать злокачественным. Разумеется, такое происходит не с каждой родинкой. Однако, если постоянно её подвергать травмам или ультрафиолетовому облучению, она запросто может превратиться в меланому.
— Погодите, Кацураги-сан, но ведь свойства чистотела… — неуверенно попыталась возразить Вахитацу Канайя.
— Что? Вы про его противоопухолевую активность? — перебил её я. — Не стану отрицать, возможно, он и обладает такими свойствами. Только ими нужно уметь правильно пользоваться. А прижигание родинки чистотелом равноценно выстрелу из пистолета по вылезшему на коже прыщу. Понимаете? Вреда гораздо больше, чем пользы.
Родинка подвергается химической травме, её и без того ненормальные клетки начинают интенсивно делиться, тем самым повышая вероятность образования опухолевых клеток, и пациент добровольно идёт навстречу меланоме.
А меланома — это совсем не шутки. Некоторые думают, что какой-нибудь рак лёгких или любая другая онкология гораздо опаснее меланомы.
А вот и нет! Меланома очень быстро растёт и метастазирует. Может весь организм забить злокачественными клетками всего за пару месяцев.
— Честно говоря, я не знала, что всё так страшно… — прикрыв рот рукой, произнесла Вахитацу Канайя. — И что же мне теперь делать?
Прежде чем ответить, я быстро проанализировал состояние её родинки. В целом, всё не так плохо, но риски уже слишком велики. Несколько клеток изменились и приготовились к трансформации. А во что они превратятся — предсказать невозможно. Возможно, родинка просто увеличится в размерах — это в лучшем случае.