Чёрт!
Походу нож чуть подвинулся в ботинке, и оголовье немного торчало за складками штанов. Точно заметит!
Но мне вдруг повезло. Из глубины леса раздался рокочущий рёв. Браконьеры немного отвлеклись, и парень тоже. Вместо тщательного досмотра он хлопнул по ботинку и тут же взялся за карабин.
— Чисто! — отрапортовал он своим подельникам.
Моё снаряжение осталось валяться на траве, а меня подвели к внедорожнику, нацепили мешок на голову и усадили на заднее сидение. Судя по звукам, Гельд не торопился уезжать. И чего ждет? Но затем затарахтел мотор, и ничего утверждать по этому поводу я уже не мог.
Ничего не видно, слышно только двигатель. Запах дешёвых сигарет и противной вонючки пробивался даже через мешок, а грубое покрытие потрескавшегося сиденья цеплялось за штанину. Я немного поелозил и использовал это, чтобы спрятать нож поглубже.
— Удобно? — с издёвкой спросил Лысый. Я узнал его по голосу. — Просим пассажиров пристегнуться, впереди таёжная турбулентность! Хе-хе-хе…
Я почувствовал, как в ребро упирается острие ножа. Стального, что примечательно. Характерного треска, издаваемого магическим клинком, я не услышал. Похоже, браконьеры действительно имели привычку носить такие с собой.
Внедорожник затрясся по кочкам, мы явно развернулись и рванули куда-то.
━─━────༺༻────━─━
Похоже, браконьеры обосновались в самых дебрях леса. По ощущениям, город находился отсюда в паре сотен километров. А когда с меня сняли мешок, я понял ещё и то, что вряд ли смогу сориентироваться.
Вокруг лес. Сам лагерь тоже казался его частью. Землянки, блиндажи, маскировочные сетки. Даже внушительный автопарк, казалось, растворялся на фоне деревьев и кустарников. Но михаевский «Тур» я узнал быстро. Он выделялся среди остальных машин.
Неподалёку журчал ручей, и трещали костры. Дым оседал в кронах, ветер доносил запах жареного мяса. Но вид портил влажный смрад крови и площадка, на которой подвесили освежёванные шкуры. Единственное место, выбивающееся из общей картины.
Неженкой я не был. Охотился и даже сам свежевал добычу. Но то, как здесь обстояло дело, казалось каким-то неправильным и напрочь убивало чувство голода. Точнее, оно вытеснялось желанием покромсать ублюдков вот на этой замечательной площадке.
— Чего засмотрелся, сучёныш? — хрипнул Лысый. — Глядишь, и тебя на рогах развесим.
— Замолкни, Череп, — рыкнул пузатый. — Веди его к Медведю, а я пока машину укрою. Малой, ты с ним.
Это он обращался к парню, моему ровеснику. Тот молча кивнул и пихнул меня в спину, подгоняя в сторону самой большой землянки, расположенной в центре лагеря.
Медведь вышел сам. И я сразу понял, кто тут главный, и почему он получил такое прозвище. Рожа и впрямь звериная, пересеченная четырьмя рваными шрамами от когтей. Один даже проходил через левый глаз, затянутый бельмом. Здоровый, полтора меня точно, даже покрупнее Генки будет. Но что самое главное… Выправка военного. Это уж я точно определить могу.
Остальные браконьеры если и имели боевой опыт, то небольшой. Опасные ребята, но классом пониже. Что, впрочем, и сыграло нам на руку во время столкновения на Истоке. Без Волка они растерялись и действовали кто во что горазд, будто ждали команды или были просто не готовы к сопротивлению в принципе.
Я снова понял, что нам повезло. Удалось убить Волка, с Медведем бы так легко не прошло.
— Так это ты? — Злющий глаз осмотрел меня сверху вниз. — Я ожидал увидеть кого-то посолиднее. Думал, моих парней порешил действительно серьёзный мужик.
— Тогда дайте мне оружие. Чего бояться-то? — осклабился я.
К подобному обращению привыкнуть тяжело. Особенно в первые годы, когда я совсем пацаном был. Привык уже грозной мордой усмирять наглецов. Но преимущества у такой ситуации были. Например, люди очень сильно удивлялись, когда я прижимал их к стенке или осаживал крепким словцом. Может, и здесь получится?
— Заткнись, а то язык отрежу, — стальным голосом пригрозил Медведь.
Не получится, видимо.
Зараза. Ситуация откровенно хреновая.
— Кто ты такой и нахрена воду нам мутишь? — сделав небольшую паузу, спросил Медведь.
Острить, мол, он сам потребовал заткнуться, я не стал. С чувством юмора тут тоже явно не очень хорошо.
Что ж, тогда придётся давать жесткий отпор. Если я прав, такие как, Медведь другого просто не поймут.
— Игорем меня зовут. Бригадир инженеров-оперативников. Мы к Истоку будем подводить линию снабжения. Твоим людям было сразу сказано, что сотрудничать мы не собираемся, а деньги готовы вернуть. А вот стрелять в нас было неправильно.
— Брешет, сука! — процедил Лысый. — Я сам видел, как он Волку глотку перерезал. Первый напал!
Медведь зыркнул на меня испытывающе. Мол, правда?
В качестве ответа я быстрым коротким движением врезал Черепу по горлу. Тот согнулся, выпучив глаза, выронил карабин и захрипел, глотая воздух. Малой хотел было что-то сделать, но не успел. Растерялся, и я перехватил оружие, а его пинком отправил на пару метров в сторону.
Затем я положил карабин и встал на том же месте, будто просто чихнул.
Вокруг все закопошились. Пузатый тяжёлой поступью устремился в нашу сторону, несколько человек вылезли из-за блиндажей и со стороны машин, раздались крики, кто-то даже умудрился выстрелить и попал мне под ноги.
Однако Медведь даже не сдвинулся с места. Только махнул, мол, успокойтесь.
— Это за «суку», — пояснил я.
За что удостоился понимающим кивком.
Кажется, сработало. Бодаться со всей браконьерской братией было бесполезно, поэтому я решил действовать напрямую через Медведя. А с таким, как он, был только один способ и два возможных исхода.
Способ — показать, что яйца мои крепче. Рискованно, но ничего лучше я не придумал. По крайней мере сделал вид, что стою тут по собственной воле и совершенно не беспокоюсь по поводу окружающей обстановки.
А вот исхода два. Первый — желательный. Медведь примет меня за равного, и будем решать вопрос один на один, без привлечения посторонних морд. На уважении, так сказать. И, скорее всего, разговорами и договорённостями.
Второй — сугубо нежелательный. Медведь посчитает что меня проще грохнуть и поспешит избавиться от конкурента.
Сработал первый вариант.
— Пошли, поговорим, Бригадир. — Медведь развернулся и пошагал в сторону землянки.
Я последовал за ним. С виду казался невозмутимым, морда кирпичом, но…
Испугался жутко. Чёрт его раздери, так и хотелось удрать отсюда подальше и не оглядываться. Но пришлось держаться, потому что где-то там держали Михая с Богданом.
Пока шёл, меня провожали злобными взглядами десятки рыл. Особенно рассерженно глядела дюжина ублюдков во главе с Черепом. Я узнал покоцанные внедорожники, возле которых они собрались. Значит, это их мы побили на Истоке.
Рэкетиры-неудачники держались особняком. Прочие браконьеры их сторонились, и я по-моему понял, почему. Все они не только находились рядом с Черепом, но и походили на него внешне. Будто прибыли прямиком из мест не столь отдалённых.
А в берлоге Медведя оказалось вполне уютно. Обжито так, тепло. Только чучело медвежьей головы со злобным оскалом висело на стене. Здоровый был зверюга. Рядом у стены небольшой мягкий диванчик. А в углу разместился дубовый кофейный стол. Не столик — именно стол. Потому что столешница у него была толщиной сантиметров двадцать, и сперва я подумал, что это пень.
Однако… видимо хозяин берлоги любил комфорт.
— Садись, бригадир, — Медведь плюхнулся на диван и указал мне на заваленное шкурами кресло.
Землянка обогревалась обычной печкой-буржуйкой. Надо понимать, магию тут экономили. Не зря ж такие бабки за кассеты отвалили да людей на убой послали.
Кстати, об этом.
— Знатно вы залётных потрепали, — осклабился Медведь.
— Залётных?
— Ага. Или ты думал, что порешал моих парней, а?
Он усмехнулся, а вот мне смеяться не хотелось. Но картина в голове уже начала вырисовываться, и она совпадала с тем, что поведал Медведь:
— Эти напросились к нам в ватагу. Мол, ребята все крутые и готовы работать. Ну, я и дал им простенькое дельце — забрать наши аккумуляторы. Деньги уплачены, договорённость заключена. Казалось бы, где косякнуть можно, а? Но они умудрились это сделать. И навели шороху.
Я пока просто слушал. Судя по всему, ситуация у браконьеров не совсем такая, как я себе представлял. Тут тоже хватает своих нюансов, вот только нужно понять, как мне ими правильно воспользоваться.
Медведь рассказал, что залётные никому из бригады не нравились, но за них поручился Волк, а он был своим. Поэтому шанс дали. А те его благополучно просрали. И шанс, и Волка.
— Короче, я помог тебе проверить сомнительных новобранцев? — усмехнулся. — Не благодари.
— Я и не собирался.
Чёрт. Меня это уже начинало подбешивать. Я вообще-то инженером нанимался, а не воякой!
— Тогда на хрена ты меня выманил? — с раздражением в голосе спросил я. — Зэки проредили, можете их спокойно порешить. Вряд ли кто-то хватится. Или интегрировать — вдруг, ты Макаренко с Сухомлинским одном лице? Мне в принципе насрать, что вы тут собираетесь делать. Верни Михая с Богданом, и мы пойдём.
— Не так скоро, Бригадир, — похолодевшим тоном цыкнул Медведь. А затем сверкнул хищным взглядом. — А как же долг?
— Ты о чем?
Вспомнил о ноже, спрятанном в ботинке. Очень хотелось пустить его в дело.
— Хрен с ними, с зэками. Но машины вы пожгли наши — им были выделены из свободных. И деньги были заплачены наши. А теперь ни машин, ни…
— Э, нет. Постой, Медведь, — притормозил я его. — Что машины отдали этим дуракам — сами виноваты. А деньги платили не нам. У нас их нет.
Как будет выкручиваться Степан Степаныч, мне было откровенно наплевать. Удрал — и хер с ним. Пусть ищут. А деньги сгорели, так же как и машины. Тут уж ничего не поделаешь. Но Медведю об это знать не обязательно. Пусть ищет вместе со Степанычем.
Мой ответ Медведю не понравился. Он нахмурился, слегка дёрнул губой, показав зубы. Словно зверь, готовящийся растерзать добычу. И медвежья голова над ним будто шевельнулась.