Явились, одними из последних. Двор замка был полон слуг, охранников и конных повозок. Хотя некоторые из гостей тоже прибыли на машинах. Изаму это не понравилось, но он сам вышел из комфортабельного салона, так что даже мне не стал ничего выговаривать.
— Похоже, здесь все с телохранителями приехали, — заметил я, обращаясь к сэнсэю.
— Они боятся Ода, — пробурчал он.
— А вы нет?
Изаму улыбнулся.
— Брат! — раздался знакомый голос.
И сэнсэй обернулся, тут же расплывшись в улыбке. К нам направлялся Дэйчи.
Как, чёрт побери, они вообще враждовали всё это время?
— Мы уже начали беспокоиться. — Нагао поприветствовал Изаму, потом меня. А вот когда встал напротив Азуми, задержался.
— Азуми-сан, — обратился он. — У меня не было возможности принести свои извинения подобающим образом и достойно отблагодарить вас.
Дэйчи Нагао, глава великого дома, низко поклонился девушке, чем вызвал заинтересованные взгляды окружающих. Затем он махнул своим людям, среди которых я приметил Мамору, и незнакомый самурай поклонился ещё ниже и протянул небольшую чёрную шкатулку.
— Господин Нагао, — заволновалась Азуми, — не стоит…
— Стоит, — отрезал тот.
Шкатулку открыли, и волнение Азуми плавно перешло в удивление, а затем в смущение.
— Вы… это слишком… я не могу…
— Можешь, — буркнул Изаму.
И шустро забрал из рук самурая шкатулку, словно боялся, что Дэйчи передумает. Очень необычное поведение для сэнсэя., особенно учитывая подарок. Я вообще не понял, отчего такая реакция на обычное рубиновое колье. Ну да, золотое. Даже несколько бриллиантов. Но для дочери главы великого дома это не должно быть чем-то невообразимым.
Ну или я просто не разбираюсь в ювелирке. Собственно, никогда ей не интересовался. Вот если бы нож подарили…
— Игорь-сан, — обратился ко мне Дэйчи. — Должен предупредить. Такаши Ода что-то задумал. Не знаю что именно, но будь острожен.
— Я в курсе, Нагао-сан.
Он кивнул, затем подал знак своим людям и ушёл к дому. Мы же принялись осматриваться, примечая гербы на ожидающих во дворе воинах. Среди них Изаму отметил Ходзё, Имагава, Токугава — три менее крупных дома, но всё равно причисляемых к великим. Хотя поредевшие Нагао теперь наверняка были для них куда ближе. Но присутствовали не только они.
— Хаттори? — нахмурился Изаму.
— Что такое?
— Их владения расположены за границей. Зачем Ода позвал их?
Хороший вопрос. А вот ответ, думаю, будет не слишком радующим.
— Кто это такие? — спросил я, заметив явное беспокойство сэнсэя.
— Хаттори — особый клан. Они славятся своими необычными методами, умениями убивать незаметно, добывать информацию и пробираться прямо в тыл врага.
— Ниндзя что ли? — хмыкнул я.
— Да. Что-то вроде того. — На скулах Изаму заиграли желваки, и его беспокойство отчасти передалось и мне.
А через пару секунд к нам подошёл человек в дорогом костюме на европейский лад, хотя сам он был японцем.
— Такеда-сан, Разин-сан, — поклонился он почтительно. — Меня зовут Гайдо, я буду вас сопровождать по указу Ода-сама.
Гайдо мне не понравился. Вытянутое овальное лицо, узкие лисьи глаза, словно он что-то постоянно замышлял, и притворная услужливость, которая меня всегда бесила.
— Проводи меня к Ода-сан, — потребовал я.
— Простите, но сейчас это невозможно, — ответил он по-русски, продолжая всё также фальшиво улыбаться.
— Почему?
— Ода-сама готовится к собранию. Он просил не беспокоить его…
Тут к нам подбежал ещё один человек, но уже в японском наряде. Он спешно поклонился нам и прошептал что-то на ухо Гайдо. Того выслушал, на пару секунд изменился в лице, но затем снова улыбнулся и ещё раз поклонился нам:
— Прошу прощения. Ода-сама ожидает вас, Игорь-сан.
— Я не один.
— Простите, но…
Гайдо даже не смог улыбнуться. Боялся гнева Изаму, наверное. Но тот сделал короткий жест и сказал:
— Иди, Игорь-сан. Мы пока разместимся. Думаю, собрание начнётся ещё не скоро.
— Дотай проводит вас, Такеда-сан! — обрадовался Гайдо.
Второй слуга тоже низко поклонился и увёл Изаму с Азуми в сторону трёхэтажного дома напротив замка. Гайдо проводил их взглядом, будто убеждаясь, что всё хорошо, а затем снова поклонился:
— Следуйте за мной, господин Разин.
━—━————༺༻————━—━
Гайдо повёл меня на самый верхний этаж замка. Не в общий зал, где я мельком заметил подготовку к собранию, а в, похоже, его личные покои.
Такаши стоял напротив высокого зеркала, пока две служанки одевали его в богатое кимоно. Мне стало жарко от одного вида всех этих тряпок, которые слой за слоем ложились на его плечи.
Сам Такаши оказался на удивление молодым. Я почему-то думал, что он ровесник Изаму и Дэйчи, но из отражения в зеркале на меня смотрел молодой мужчина слегка за тридцать. Может, тридцать пять или около того. Но взгляд у него цепкий, внимательный, уверенный. Чем-то он напоминал Державина или Изаму. Но было и другое, и я осознал, что расслабляться с ним нельзя ни на секунду.
Во взгляде таилась угроза. И не открытая, что было обычным делом для самураев. Бойцы, что еще с них взять. А потаенная, едва ощутимая, но не менее реальная. Такаши отличался от Изаму или Дэйчи.
— Игорь Сергеевич, рад вас видеть, — на хорошем русском приветствовал он меня.
— Взаимно, — соврал я.
А вот Такаши не врал, как мне показалось. Он прямо-таки ждал меня. И это напрягало ещё сильнее.
— Наслышан о вас, Игорь Сергеевич. Не терпелось познакомиться лично. Русский дворянин, желающий сохранить наследие самураев… В такое очень слабо верится, должен признаться.
— Российская империя сильна народами. Мы не единая смешанная масса, но люди со своими традициями, историей, культурой. И вместе становимся непреодолимой силой.
— Правда? — улыбнулся Такаши.
— Да.
Служанки закончили вешать на него слои одежды и удалились. Странно — тут не было никого из свиты Оды. Даже стражника хотя бы для вида. Прямо как Такеда.
Он жестом пригласил меня пройти на балкон, откуда открывался чудесный вид. Ветер волнами гнул деревья и траву на холмах, на дорогах мельтешили люди. — Я слышал другое, — вздохнул Ода. — И видел собственными глазами. Жестокость, убийства, кара для тех, кто осмелился ослушаться. И притеснение вековых традиций, которые, как вы утверждаете, империя чтит.
— Любой, кто проявляет жалость к врагу, рискует получить нож в спину. Поэтому с врагами мы жестоки, это верно. Но разве войны выигрывают милосердием, Такаши-сан?
— Вы правы, — улыбнулся он. — Милосердие на войне — слабость.
— Если сохраняется угроза себе и товарищам, — поправил я. — Бессмысленная жестокость может привести к новой войне. И тогда погибнут люди.
— Хм… — Ода задумался, и всерьёз, даже нахмурился. — Хорошая мысль. Я запомню, Игорь Сергеевич. Но что вы скажете насчёт попрания традиций? Ведь даже вы не собираетесь оставить нам традиции в том виде, в каком они существовали веками до вашего вторжения. И что вы хотите предложить взамен? Какая у вас культура, у русских? Чем замените нашу?
— Столько вопросов… Давайте договоримся, Такаши-сан, что я отвечу на ваши вопросы, а вы потом ответите на мои.
Такаши несколько секунд мерил меня взглядом, а фоном снизу доносились сотни голосов, ржание лошадей, даже ругань. Кажется, кому-то не понравилось, где его разместили. Но свежий ветер заглушил голоса и приятно пощекотал мои волосы. А причёску Такаши будто специально потрепал так, что несколько волосинок выбилось из пучка на макушке.
— Хорошо, Игорь Сергеевич, — кивнул он. — Я согласен.
— Мы не допустим устаревших традиций, порождающих ненависть, боль и страдания. Предки не жили в наше время, и не стоит сейчас думать также, как думали сотни лет назад. На это были свои причины. И мы не собираемся заменять вашу культуру ни русской, ни чьей бы то ни было ещё. Но мы предложим вам принять часть нашей. Например, Такеда-сан очнь понравился сибирский чай, и я уже подумываю угостить его борщом, пельменями и шашлыком. Мы можем праздновать масленицу, колядовать, плясать хороводы и, будьте уверены, скоро в губернии появятся настоящие русские бани. Уж я об этом позабочусь.
Мысль о бане на пару мгновений даже отвлекла. Жутко захотелось в парилку, чтобы потом выбежать и в прорубь или сугроб… Нет, не об этом сейчас!
— Но это не будет насильно, — продолжил я. — Захотите — мы будем только рады. А на нет и суда нет. А бреши будут закрыты тем, что крепче традиций и выше даже самого императора, Такаши-сан.
— И что же это?
— Закон. Закон империи — вот что объединяет сотни народов, населяющих её. И тех, кто будет ставить себя и свои традиции выше закона, мы будем карать. И карать жестоко, потому что нарушитель закона — настоящий враг.
Я замолчал. Сжал прохладный камень перил и взглянул вниз, на суету под замком. Это было самое высокое здание в Японии после императорского дворца, но там мне не довелось побывать на таком балконе. Наверное, скоро здесь появятся здания и повыше. Если мы удержим земли.
А мы удержим.
— Спасибо, Игорь-сан, — кивнул Такаши. — Вы дали мне много пищи для размышления… Вы хотели что-то спросить.
Он убрал с лица ухмылку. Наверное, всерьёз прислушался к моим словам или же просто отлично сыграл свою роль, чтобы пустить пыль в глаза. Ну, будем надеяться, что первое.
— Зачем вы созвали великие дома?
— Так уж сложилось, что от моего решения будет зависеть будущее Японии. И я хочу сделать выбор на глазах у всех, а не за спинами людей.
— Боюсь, решение уже давно принято, — пожал я плечами. — Но от вас действительно будет зависеть, как оно будет достигнуто.
— У вас есть ещё вопросы? — голос Оды похолодел. Мои слова явно не понравились ему.
— Да. Что здесь делает Хаттори?
Этот вопрос заставил его немного оживиться. Снова появилась фальшивая улыбка.
— Хаттори Мичи — мой вассал и остаётся им, даже несмотря на новую границу. К тому же война закончилась. Неужели Российская империя будет противостоять воссоединению кланов?