Баня штука такая. Когда тебя парят — это, конечно, тяжко. Но тому, кто парит, ещё тяжелее. Потому как стоит выше, да ещё вениками машет. Короче, парильщик получает жара ещё больше, и с таким же кайфом может окатиться холодненькой водой. Ну, или…
— Ух! — воскликнул я, нырнув с пирса.
Распаренное, горячее тело разом накрыла прохлада озера. Разум от резкого падения температуры жутко взбодрился, энергия хлынула по всему организму. Даже магические контакты нервной системы отреагировали волной маленьких всплесков, похожих на лёгкое покалывание где-то внутри.
Может, с помощью бани можно овладеть магией без кристаллов?
— Ха-а-а! — с этой мыслью я вынырнул из воды и поплыл обратно к пирсу.
Взобрался, встал, отряхнулся и прочистил уши.
А затем обнаружил, что Оливер до сих пор не вынырнул.
— Эй! — обеспокоенно воскликнул я. — Оливер! Ты чего, а!
Поверхность озера была недвижима. Разгладилась даже рябь, оставленная мной. Чёрт, чёрт, чёрт! Только не это! Я же не так сильно его парил!
— Оливер, мать твою британскую! Вылезай!
Пытался высмотреть хотя бы намёки того, где он мог бы находиться, но никаких следов не нашлось. А, к чёрту! Нырну, а там уже будет видно!
Но только я пригнулся, чтобы прыгнуть, как Оливер вынырнул с тяжёлым хрипловатым вдохом.
Да и я тоже задышал глубже и чаще, честно говоря. Стоял, замерев в странной позе, и пялился на него, словно увидел демона, решившего освежиться в прохладной водичке.
— Я придумал! — воскликнул Оливер, забравшись по лестнице на пирс. — Придумал, Игорь! А… почему ты так на меня смотришь?
━─━────༺༻────━─━
Поместье генерал-губернатора Державина И. А.
— Ваше Сиятельство, вы хотели меня видеть?
— Да. Именно видеть, — подчеркнув последнее слово, ответил недовольным голосом Державин.
Человек в безликой маске, облачённый в чёрный смокинг с серой рубашкой под пиджаком, сидел в тени на кресле в углу комнаты.
Игорь Аскольдович прекрасно понимал, что голос Хамелеона был изменённым. Кто он такой?
Судя по впечатлению, британский агент представлял немалую опасность даже для него, самого Державина. Не в открытом бою, конечно. Но у Хамелеона наверняка имелись особые приёмы, благодаря которым он мог уравнять шансы. Опасный противник.
— Не начинайте, прошу. Вашим условием была личная встреча, и я тогда предстал перед вами собственной персоной. С тех пор каждую нашу встречу мы теперь проводим напрямую, без посредников. Должен сказать, немногие добивались этого. Можете гордиться. Хотя, должен признаться, не понимаю, чем вам не угодило общество Софьи Аркадьевны…
Хамелеон говорил на чистейшем русском языке, без тени акцента.
— Не преувеличивайте собственное значение, — со сталью в голосе ответил маршал. — Моё требование касается не интереса к вашей персоне, а к привычке обсуждать важные дела напрямую.
— Понял, понял, — Хамелеон примирительно поднял руки, спрятанные в перчатках. — Так зачем вы меня позвали, Ваше Сиятельство?
— Разин.
В комнате на несколько секунд воцарилось молчание. Тишина нарушилась боем напольных часов, работавших без магии. Старинная реликвия рода, привезённая с материка.
— Вы же сказали, что его пока следует на время оставить в покое, — тихо напомнил Хамелеон.
— Похоже, это время подходит к концу. Он знает о Крубском, вы же сами сказали. Но пока убивать его нельзя. Для начала, выясните, что он разрабатывает. Думаю, это связано с тем британцем, Смитом. А дальше… посмотрим.
— Хорошо, Ваше Сиятельство. — Хамелеон встал с кресла и поднялся в полный рост.
Он оказался довольно высоким. От каждого движения веяло опасностью. Державин машинально приготовился ему противостоять.
— Я выполню вашу просьбу, — слегка поклонился Хамелеон. — Всё ради нашей цели.
А затем он растворился в тени. Державин не знал, что это за магия, но уже начинал догадываться.
И догадки настораживали ещё больше.
Глава 3
Оливер помчался в мастерскую, позабыв, что вообще-то голый. Он выпрыгнул из озера, пробежал через берёзовую рощу и очень удивил Аико, которая как раз вернулась вместе с Медведем и Ханма.
Кипа, который вышел встретить их, только и успел придержать дверь, иначе этот чудик пробил бы в створке собственный силуэт.
— Что это с ним? — спросил Медведь, когда я накинул на себя рубашку со штанами и вышел навстречу.
— Он придумал… — вздохнул я.
— Что придумал?
Медведь, кажется, отнесся к недавнему представлению философски. Ну, пробежал Оливер в чём мать родила… Что тут такого? А вот Аико покраснела и поспешила скрыться в гараже-конюшне. Ханма тоже увиденное не очень понравилось, и он последовал за ней.
— Пока сам не знаю, — признался я. — А вы как, удачно сходили?
— Ага. Завтра утром пойдём лес рубить. Правда, придётся по старинке, топором. Ну и подготавливать тоже вручную.
— Зачем?
Медведь развёл руками:
— Хрен его знает! Я предлагал всё сделать быстро и качественно, у нас есть подходящие инструменты. И Пила фирмы «РосЛесСтрой», которой можно было косить деревья, словно траву, благодаря магическому покрытию цепи, и круговой скобель от этой же фирмы, и… Короче, подключили бы цивилизацию, уже бы стояла эта кузня. Но старик упёрся — надо своими руками, и всё тут! Тесть, чтоб его з!.. доровье не покидало…
Я только хмыкнул, глядя на здорового, высокого Медведя, покрытого шрамами, бывшего предводителя тунгусских браконьеров.
— Ну, иди. Зарабатывай авторитет у будущей родни.
Я похлопал его по плечу, а сам поднялся по ступенькам ко входу в дом. Кипа с недовольным видом ждал меня наверху. Он приоткрыл дверь и последовал за мной внутрь.
— Игорь-сан, я хотел бы заметить, что такое поведение просто немыслимо!
— Успокойся, дружище, — ответил я. — Ничего страшного не случилось.
— Но госпожа Кодзия!..
— Аико видела вещи и похуже, поверь мне. Лучше скажи, как там продвигается наш заказ? Скоро прибудут строители?
Я нанял бригаду, чтобы привести дом в нормальное состояние, но сейчас на рынке ужасно не хватало рук. Вся губерния шумела от стройки, в том числе и моих Истоков. Но не только их — отстраивались дороги, дома, целые улицы. Переселенцы с материка не очень хотели жить в японских домах с их бумажными стенами, и обустраивались согласно своим привычкам. Даже в Тояма вырисовывались будущие русские кварталы.
Найти свободную бригаду оказалось очень непросто.
— Они обещали прибыть завтра утром, однако…
— Что?
Кипа немного замялся. Мы остановились у двери в подвал, я уже приоткрыл её и замер в ожидании.
— Видите ли, мне как раз позвонил их мастер. Он сообщил, что придётся отложить работы.
— Почему? — похолодевшим голосом спросил я.
— Кажется, он сослался на некоего, хм… герцога. Который пригрозил ему внеплановой налоговой проверкой, если он не сдвинет очередь.
— Нейман…
— Вы его знаете?
— Догадываюсь. — Я сжал челюсти от злости. Этот грёбаный Нейман уже достал кровь пить. — Ладно. Кипа, ты на сегодня свободен. Спасибо.
Оставив домоправителя с некоторым недоумением, я спустился в мастерскую. Уже на лестнице до меня донесся грохот. Пришлось ускорить шаг — промелькнула мысль, как бы ирландец совсем головой не поехал после парилки. Может, я слишком сильно его веником отхлестал?
А когда вошёл внутрь, опасения только усилились. Оливер сгребал в кучу все свои наработки, скидывал со стола неудавшиеся модели, а схемы комкал и швырял в дальний угол.
— Что ты творишь⁈ — воскликнул я, перехватывая его руки.
— Это всё не то, Игорь! Всё не нужно! Мусор! — на эмоциях он принялся болтать на своём языке.
Я уже куда лучше различал ирландский акцент, точнее его вариант из какого-то округа на севере. Но лучше бы ему заговорить по-русски, потому что должен признать — я даже японский понимал лучше.
— Какой к чёрту мусор⁈ Оливер, это твой труд!
— Это ничто! Игорь, ты был прав!
На его лице появилась восторженная, даже немного сумасшедшая улыбка, а во взгляде так и вспыхивали искры. Грёбаный гений. Кажется, все они ходят по тонкой грани, за которой скрывается безумие.
— Объясни! — мне пришлось схватить его за плечи и слегка встряхнуть, чтобы привести в чувства.
Кажется, помогло. Оливер вернул осмысленность своему выражению лица и наконец-то заговорил по-русски:
— Ты был прав, Игорь. Я не мой дед, и даже не мой отец. Прежде я пытался думать как они, но теперь понимаю, что могу сделать по-своему!
— Конкретнее, — процедил я.
Похоже, меня ждали отличные новости, но вот вытягивать их уже немного надоело.
— Создадим новый материал! — воскликнул Оливер. — Дешевле, лучше!
Я даже разжал руки, услышав это.
— Дешевле и лучше? И у тебя, надо понимать, уже есть идеи, как нам это сделать?
— Да!
Оливер ринулся к доске, сорвал с неё схему последней модели антитворца и принялся выписывать какую-то громоздкую формулу.
Но это была не физика. Не уравнение или что-то вроде того. Оливер рисовал химическую формулу какого-то вещества.
Это заняло несколько минут и вызвало у меня не очень приятные воспоминания об уроках химии в универе из прошлой жизни. В школе-то у нас был отличный учитель, но вузовский попался с придурью. Он так себе подавал материал, постоянно таскал на пары спирт в закрытых пробками колбах, и от него разило перегаром. Но вот формулы он вычерчивал очень похоже на то, как это делал Оливер, а затем с упоением валил случайного студента, на кого глаз ляжет.
— Вот! — наконец-то закончил безумец, громко поставив маркером точку в самом нижнем углу доски.
— Вот… что?
Я ни хрена не понимал. Магическая химия оставалась для меня тёмным лесом, а ещё и накаляканная, словно пьяным человеком, и вовсе ломала все попытки осмысления.
— Это моя формула идеального полупроводника, — затараторил Оливер. — Я разрабатывал её со своим другом ещё в академии, но профессор Рицман забраковал всё и сказал нам не маяться дурью. Даже дедушка не поддержал нас, когда увидел.