Мы стояли в коридоре суда. Я оглянулся. Вблизи никого не было, близнецы и Аи стояли по разные стороны от нас, контролируя периметр. Однако, как говорят, и у стен есть уши. Поэтому я спросил:
— Всеволод Богданович, вы серьёзно хотите поговорить об этом… Здесь?
Тут на лице Верещагина появилась лёгкая улыбка.
— Я рад, Игорь Сергеевич, что у вас есть своя голова на плечах. С вами будет приятно работать.
━─━────༺༻────━─━
Машина Верещагина была очень похожа на своего хозяина. Короткая, с выпуклым круглым кузовом и большими круглыми фарами, чем-то она напоминала ниссановский «Жук».
Но места там хватало только на двоих, и то с натяжкой. Поэтому общался с адвокатом я один на один. А своих сопровождающих отправил гулять по городу. Азуми позвонила какая-то подруга и предложила встретиться. Я, конечно, удивился, откуда у неё уже появилась московская подруга, но всё оказалось просто — это одна из дворянских дочек, отправленных в Хоккайдо.
В общем, близнецы с Аи охраняли дам и наслаждались видами столицы. Таскаться с толпой по коридорам довольно неудобно, а наличие команды поддержки, по словам того же Болеслава Богдановича, могло обернуться проблемами, потому что для опроса в зале суда могли привлечь всех зрителей судебного процесса.
— Это могло бы сыграть нам на руку, но у меня нет времени подготавливать всех вас, — пояснил Верещагин. — Так что пусть держатся подальше.
К тому же общаться с этим странным адвокатом мне было проще одному. Он и без того оказался довольно непредсказуемым и, как выяснилось, устроил небольшую демонстрацию, чтобы сначала сбить меня с толку, затем заставить слушать и выполнять всё, что говорит, а затем проверить, сохранил ли я способность думать самостоятельно.
Хотелось дать ему по шапке за такие приколы, но всё же я его понимаю. Тоже предпочитаю знать, с кем работаю.
— Я изучил ваше дело, Игорь Сергеевич, — рассказывал Верещагин. — И мне нужно знать, что сталось с Гельдом. Поэтому дело проходят несколько подозреваемых, а насчёт ваших с ним взаимоотношений есть ряд показаний, которые указывают, что вы держали с ним связь в Тунгусе и, скорее всего, продолжали эту связь поддерживать в Японии. Также есть показания, в которых указаны проведённые с ними сделки, касаемые некоего Михаила Михайловича Бурова, носящего прозвище Медведь. Я так понимаю, он сейчас находится в вашем японском поместье, верно?
Я кивнул и нахмурился. ФИО Медведя я и сам не знал. Он почему-то не хотел рассказывать, а я не настаивал. Хотя Слава предлагал нарыть побольше информации о нём. И наверняка выяснил. Быть может, он и предоставил Верещагину всю это информацию.
— В общем, Игорь Сергеевич. Мне нужен полный расклад ваших взаимоотношений с указанными людьми. Потому со стороны складывается картина, что вы действительно в сговоре с Гельдом и Бурым.
— А Медведь-то тут причём? — удивился я.
— При том, что он много лет занимался противозаконной деятельностью в окрестностях Тунгуса и его Истока. Может, он и ни при чём, в данном конкретном вопросе. Но грешков за ним хватает, и Загорская может использовать этого человека против вас. Я думаю, будет использовать.
Всеволод Богданович до сих пор будто старался сбить меня с толку своим видом и обстановкой. Он разложил документы по приборной панели, на коленях, даже дал мне держать две какие-то папки, хотя сам сидел с маготронным планшетом, приспустив галстук и распахнув тёплое пальто.
В общем, это выглядело, будто я нанял первого попавшегося юриста с улицы. Чёрт, надеюсь, это сработает. Я ответил на все вопросы, хотя, уверен, ответы он и без меня знал отлично. Думаю, это была ещё одна проверка на доверие. Или на то, как хорошо я помню собственную жизнь. Затем Верещагин сложил все документы в свой увесистый чемодан, и мы отправились обратно в здание суда.
Заседание начиналось через несколько минут. Верещагин спешно перебирал ногами, будто боялся не успеть, при этом потел, и лысая макушка быстро стала глянцевой. Мы буквально ворвались в зал и быстро прошли по ковру между скамеек со зрителями. Засверкали вспышки фотокамер, которые зафиксировали наше эффектное появление.
Я же встретился глазами с Загорской, которая одарила меня презрительным взглядом и отвернулась. На этот раз я не увидел рядом двух её приспешников. Как там их звали?..
А, похер!
Мы уселись за стол напротив княжны с её адвокатом. Судья на высоком помосте восседала справа от нас. Это была немолодая женщина с суровым лицом, короткой стрижкой и узкими очками, от одного вида которой становилось не по себе.
Обведя зал пристальным взглядом, как только секундная стрелка настенных часов достигла отметки «12», она кивнула охраннику, чтобы тот закрыл двери, а затем стукнула деревянным молотком и объявила:
— Начинаем заседание по делу обвинения графа Игоря Сергеевича Разина в сговоре с целью незаконного захвата имущества рода Земских!
━─━────༺༻────━─━
Это. Было. Нечто.
Как только ударил молоток, Верещагин преобразился. От него будто повеяло магией. Хотя ни магом он не был, ни даже магического кристалла при себе не имел.
Взгляд его стал суровым, стальным. Даже голос изменился. Я почувствовал это, сидя рядом, и по реакции адвоката Загорской понял, что тот тоже почуял неладное. Хотя сама княжна, кажется, ничего не заметила. Она по-прежнему выглядела надменно.
Которая мигом слетела как только Болеслав Богданович вступил в игру. Это был полный разгром.
В адвокатуре я мало что с мыслью и далеко не всё понял, но если проводить аналогии с дракой, Верещагин выиграл всухую, словно мастер спорта международного класса у бойца который только начал тренировки.
— Вот этот документ подтверждает, что Адам Сидорович Гельд не имел никаких намерений захватить акции Динары Алексеевны Земской.
Удар!
— Показания свидетелей, выписки, заверенные оператором мобильной связи, копии документов о передаче в дар мотоцикла «Тайга» в качестве вознаграждения за содействие на имя Игоря Сергеевича Разина.
Прописал двойку!
— Как полномочный представитель истца, заявляю, что Динара Алексеевна не обладала полнотой информации и была подвергнута обману со стороны Разина и Гельда! — воскликнула Загорская.
Её адвокат подкрепил заявление пачкой документов, но Верещагин с лёгкостью уклонился от этого удара, защитившись всего парой скреплённых листов.
— Здесь заверенной печатью и всеми необходимыми подписями анализ коллегии финансистов Императорской академии экономики. Действия Адама Сидоровича были спорными, но направлены они были на улучшение финансового состояния предприятий. Никаких следов планируемого захвата активов не выявлено.
И тут же кинул ответку:
— А вот действия госпожи Загорской можно расценивать двояко, Ваша Честь! — от этих слов княжна побагровела, и у неё задёргался глаз. Думал, из ушей пар повалит, но обошлось. — Тут собраны некоторые сведения… Прошу ознакомиться. Есть подозрения, что Елизавета Аркадьевна оказывала определённое давление на Динару Алексеевну.
Короче, гасил в сухую!
Когда мы вышли на улицу, я глубоко вздохнул, чтобы освежить голову. Будто поучаствовал в настоящем сражении.
Верещагин остановился рядом с довольной ухмылкой, кинул на меня ехидный взгляд, а затем мы синхронно проводили глазами спешащую прочь Загорскую, которая не удостоила нас даже мимолётным взглядом. А за ней плёлся понурый адвокатишка, у которого, кажется, вся жизнь пролетела перед глазами.
Но тут я обратил внимание на еще одного персонажа. Польский княжич Матеуш Понятовский шагал вверх по лестнице в сопровождении отряда военной полиции и Стефана Потоцкого. Чучело был очень недоволен, что-то ворчал про отца, связи и вообще так сильно возмущался, что даже не заметил меня. А вот Стефан увидел, но лишь коротко кивнул и, кажется, постарался загородить собой меня.
Пока эта делегация проходила в двери, Загорская уже влетела в машину, громко хлопнула дверью,, а затем машина сорвалась с места и умчалась прочь.
— Люблю эти мгновения после славной победы, — протянул довольным голосом Болеслав Богданович. — Через неделю повторное заседание, но не беспокойтесь. Оно нужно, только чтобы определить диаметр и глубину той задницы, в которой окажется эта высокородная мадам.
— А вашу визитку можно сохранить? — вдруг спросил я.
Он хмыкнул, вытер лысину галстуком и ответил:
— Если это не будет отражаться на семействе Громовых, и если у вас хватит денег на мои услуги, то…
— И сколько же стоило заняться этим делом?
Он загадочно улыбнулся, похлопал меня по плечу и заверил:
— Григорий Семёнович сделал вам очень крупный подарок, Игорь Сергеевич. Очень крупный.
━─━────༺༻────━─━
Особняк Громовых, кабинет главы рода Григория Семёновича.
Григорий Семёнович отдыхал. Он сидел на своём любимом кресле, покуривал трубку и читал книгу.
Это была лёгкая книга, чтобы просто дать отдохнуть мозгам. Тут не было страшных переживаний, драмы, а герой справлялся со всеми проблемами на раз-два или сам, или с помощью верных товарищей.
Переживаний, драмы и сложных решений Григорию Семёновичу хватало и в реальном мире. Некоторые были интереснее всего того, что могли бы придумать писатели. Так что ему нравилось иногда окунуться в мир, который крутится вокруг главного героя. Это позволяло очистить голову от вечных мыслей и задач. И помогало быстрее заснуть.
Хотя сейчас был только обед, но нашлась особо захватывающая книжка, которой маршал, Победитель и Могущественный маг, глава одного из самых сильных родов… зачитывался, словно подросток, подсевший на какие-нибудь комиксы.
'…Профессор Злыдень появился из ниоткуда и со зловещим смехом воскликнул:
— Ха-ха-ха! Ты попался! Больше твои уловки не сработают, Гарс! Ты в моей ловушке!
И это действительно было так. Я, мать вашу, угодил в ловушку этого гада. Связь с Ником прервалась, я не знал, что там снаружи. И мою снарягу что-то глушило. Из оружия теперь остался только… Хм, карандаш? Вообще, я брал его с собой, чтобы делать зарисовки в блокноте. Люблю, знаете, иногда порисовать. Но слышал, один крутой чел в др