— Ну-ка, ну-ка… — заинтересовался я.
Увидев это, Арсений совсем обрадовался и кинулся ко мне с распечатанным листом основной схемы, где на геоподоснове были изображены расположение распределительных и питающих станций, линии магоснабжения и прочие коммуникации, которые нам приходится учитывать в работе. Чтобы, например, не вырыть траншею через канализацию, например. Или не перерубить другие кабели, а то случится большой «БУМ».
— Вот тут, тут и тут КТП используется вообще неэффективно. Предлагаю с помощью магов земли перенести их вот сюда и подключить дополнительных потребителей, чтобы…
Пока Арсений увлечённо излагал детали своего технического решения, я задумался. А ведь действительно хорошее предложение. Сами КТП вполне себе новые, их ставил ещё Владан. Они выполнены с запасом по мощности, но действительно построены так, чтобы питать несколько деревень, потому что перед ними уже есть другие узловые пункты. Но по старой схеме это выглядело ещё более-менее, а вот новые сети сделают из них просто какой-то рудимент.
— Да, молодец! — я похлопал Арсения по плечу. — Не забудь внести правки.
— Уже! — гордо воскликнул князь Бахтин.
— Опа-на как, — хмыкнул я. — Ты настолько уверен в своих решениях?
Арсений вдруг немного стушевался и пробормотал:
— Ну это… как бы… я сделал резервную копию, так что прежняя версия сохранилась, поэтому никаких…
— Да ладно тебе! — прервал я его. — Так и нужно. Осторожность, конечно, не помешает, но без уверенности в себе и в своих решениях никуда. Молодца, Арсений, так держать!
Бахтин аж засиял, расцвёл, снова приосанившись. А вот Богдан едва не запыхтел, глядя на него, и принялся лихорадочно перебирать чертежи, выискивая, где бы и ему применить свои незаурядные знания.
Тут дверь отворилась, и к нам вошла Алёна с картонным держателем и пятью большими стаканчиками кофе.
— Вот! Всё готово, — улыбнулась она. — Разбирайте!
На бумажных стаканчиках были написаны имена, так что я без проблем нашёл свой чёрный кофе без сахара. Чуть с кислинкой, немного горчит в приятном смысле этого слова, бодрит и оставляет приятное послевкусие. Замечательно!
Себе Алёна кофе тоже взяла, выкинула подставку в мусорку, чуть отхлебнула и шагнула вглубь кабинета.
— Алён? — удивился я. — Ты хочешь остаться с нами?
— Конечно! — заявила жёнушка, будто это само собой разумеется. — Вы, инженеришки, сейчас такое понапридумываете всякого, что я потом задолбаюсь согласовывать и и подбивать документы. Ваши гениальные технические решения иногда выходят таким боком, что лучшие юристы не могут это оформить нормально.
Она снова отхлебнула кофе и подмигнула мне, улыбнувшись:
— Будем работать вместе, милый!
━─━────༺༻────━─━
Проторчали мы с инженерной группой весь день, освободились только к позднему вечеру, почти к ночи. На чёрном небе сквозь проплывающие тучи иногда выглядывала необычайно яркая луна.
Ребята отправились на боковую, их вместе с Алёной я посадил в «Бурого» и с сопровождением самураев отправил домой. Сам же вместе с тройкой новых гвардейцев поехал в замок Понятовских — было у нас там одно очень занятное дело.
— Игорь, — с приветствием кивнул мне Витольд.
— Они раскололись?
— Если честно, — хмыкнул княжич, — они раскололись очень быстро. Всё оказалось сильно проще, чем мы ожидали.
— Это… как это? — нахмурился я.
— Давай они сами тебе всё расскажут, — вздохнул Витольд.
Мы проследовали в подземелье замка через ту дверь, в которую я в прошлый свой неофициальный визит как раз хотел проникнуть в поисках Златаны и Матеуша. Это оказалось многофункциональное сооружение аж в два этажа. И некоторая часть была отведена под личную тюрьму рода Понятовских.
Не знаю, какой… «смелый» человек будет держать у себя под ногами тюрьму, наполненную врагами, но Болеслава, кажется, это нисколько не смущало. Как и его старшего сына, собственно. Поэтому Лукаш, Колобок и Крест — так звали трёх главарей, которых мы взяли живьём — сейчас находились именно там. Магами они не были, так что особой опасности не представляли.
Главари, понурив головы, сидели за длинным металлическим столом, привинченном к бетонному полу. Мы с Витольдом сели напротив. Камера, надо сказать, поражала гнетущей обстановкой: полностью серые стены без окон, дверей и, кажется, вентиляции тоже особо не было. Тут было душно — и по прелости воздуха, и по атмосфере. Только лампочка, защищённая бронированным стеклом, давала тусклый желтоватый свет.
— Так… Здаров, фраера! Или как там вас… — честно говоря, по фене я и в прошлой жизни был не мастак, да и как-то привык гасить бандюганов, а не разговаривать с ними. — Рассказывайте, какого ляда вы на меня напали?
И они рассказали. Так чётко, стройно и дополняя друг друга, будто репетировали перед моим приходом. Взглянув на довольную ухмылку Витольда, я вполне предположил, что так оно и было.
Но когда эта троица закончила, я некоторое время просто молчал, хлопая глазами от замешательства.
— То есть… вас никто на нас не насылал? Верно?
— Верно, верно! — гаркнул Колобок, тряся щеками. — Это всё он! — кивнул в сторону Лукаша.
Тот хотел было возразить, но всё же не посмел.
— Да насрать, — процедил я. — Вы просто идиоты, получается⁈ Я-то я надеялся получить хоть какую-нибудь зацепку…
— Какую зацепку? — ухватился, словно за соломинку Крест.
— Неважно.
Я кивнул Витольду, а сам встал и направился к выходу. Княжич последовал за мной, оставив бандитов наедине. Но затем в камеру зашли несколько бойцов его личной гвардии.
Пленников не ждало ничего хорошего. Они видели меня, видели княжича, так что по собственной глупости подписали себе смертный приговор, когда решили взять реванш за прошлое поражение. Но это всё равно осложняло дело.
После медицинской академии от Загорской до сих пор не было никаких ходов, кроме активности по резервным Истокам. А затишье перед бурей я очень не люблю, вот и надеялся, что она решила снова показать зубы.
— Такие вот дела, Игорь, — вздохнул Витольд после того, как дверь в камеру захлопнулась.
— Ага… Но тогда меня мучает вопрос. Чем сейчас занимается Загорская? Неужели наконец-то сдалась и решила оставить меня в покое?
━─━────༺༻────━─━
г. Москва, тюрьма особо строгого режима «Саларат».
Елизавета села на обшарпанный деревянный стул напротив толстой металлической двери. Через пару секунд с диким грохотом отворилась узкая щель, через которую на неё уставились до дрожи знакомые серые глаза.
— Здравствуй, отец. Мне нужна твоя помощь.
Глава 9
Город Москва, тюрьма особо строгого режима «Саларат».
— Здравствуй, дочка, — донеслось из узкой щели в железной тюремной двери.
Аркадий Загорский смотрел на Елизавету холодным проницательным взглядом, будто и не изменилось ничего. Он всегда так на неё смотрел.
— Отец, у нас большие проблемы…
— У нас? — спокойным ледяным голосом спросил он. — Неужели случилось что-то похуже, чем сидеть в одиночной камере с голыми металлическими стенами?
На мгновение глаза Аркадия вспыхнули яростью, но она быстро погасла и сменилась жутким холодом.
— Знаешь, когда ночью земля остывает, они замерзают. И я часто просыпаюсь, если вдруг во сне касаюсь стены. Тот паршивый лоскут ткани, который здесь называют одеялом, нисколько не спасает от холода… Я хотел переставить кровать к центру, но она приварена к полу. А когда ударили сильные морозы, эти стены покрылись инеем, и я думал, что замёрзну насмерть… Тебе знакомо состояние, когда холод обжигает, словно огонь?
Елизавета не могла оторвать глаз от его взгляда. Серые глаза отца будто приковали её.
— Мне… мне очень жаль, отец, — кое-как выдавила из себя княжна. — Но род в опасности. Один из наших вассалов, он…
— Мне плевать, Лиза.
Княжну бросило в дрожь. «Лиза». Отец произнёс это совсем как Гроздин, что вызвало жуткую смесь страха и гнева.
— Я пытался помочь тебе, пытался выбраться отсюда, но ни одно моё письмо не нашло ответа. Дочка, ты упустила свой шанс. Теперь я просто старик, который ждёт холодной мучительной смерти. Если удача повернётся ко мне лицом, я не доживу до окончательного приговора и не увижу собственными глазами, как гибнет всё, что я, мой отец, дед… все наши предки завоёвывали потом и кровью. Это очень больно, Лиза, я… Кгрха-Кха-КХА!!!
Аркадий закашлялся, его голос стал хриплым, сухим, будто говорить ему тяжело. Елизавета медленно протянула руку и коснулась двери. Металл действительно оказался ледяным и обжёг её, но она не убрала ладонь. Почему-то сейчас хотелось подарить отцу хотя бы немного тепла.
— Я очень давно не говорил так много… — признался Аркадий, немного отдышавшись. — Думаю, мне этого хватит надолго. Иди, дочь. Иди и не возвращайся. Надеюсь, мы больше никогда не встретимся.
Задвижка с грохотом закрылась, и это вырвало Елизавету из транса. Она наконец-то одёрнула руку и посмотрела на покрасневшую кожу ладони.
— Неужели весь этот путь был бесполезным… — прошептала она.
Княжна не вставала со стула, она просто не знала, куда идти. Единственная возможность хоть как-то вывернуться из текущего положения сгинула в холодной железной камере.
Она вдруг представила, что сама оказалась в такой же ситуации, и по телу пробежали мурашки. Елизавета встала, громко отодвинув стул, и быстро пошагала прочь. Вдруг весь этот узкий тусклый коридор показался ей жутко холодным и угрожающим. Стены будто забирали воздух, давили. Она тяжело задышала, сердце бешено заколотилось. Последние метры княжна бежала, стараясь как можно скорее оказаться снаружи.
Елизавета перепрыгивала через лестничные пролёты и быстро оказалась на первом этаже. Отметилась на проходной и пулей выскочила на улицу. И только там, вдохнув свежий воздух, она смогла хотя бы немного успокоиться.
Солнце, хоть и в пасмурный день, успокаивало. Елизавета встряхнулась и быстро пошагала вдоль дороги, обгоняя редких прохожих.