— Он же убил твоих родителей… — Тибер старательно игнорировал Тара, обращаясь только к девушке, но ответ вновь пришел от брата.
— Она знает. Всегда знала. Не только ты считаешь себя искусным актером. Я не стал ничего от нее скрывать, когда она подросла. Я не виноват в том, что они пытались меня убить. Оставалось только ждать, кто решит открыть Кэре «страшную правду». И это оказался ты. Дальше ты сам знаешь. Она пусть и недолго, но честно служила тебе, не единым действием или словом не позволив усомниться в своей верности… Я не размяк, мой наивный младший брат, я повзрослел. Научился ждать.
— Ты могла стать императрицей… — Тибер все еще не верил. Этот день так или иначе должен был стать его триумфом. А выходит, старший брат просто играл с ним. Давал резвиться, оставив под присмотром верного только ему человека.
— Боюсь и здесь небольшая сложность, — пройдясь вокруг Тибера, Тар небрежно отпихнул меч Третьего принца в сторону. — В империи разрешено многоженство, а не многомужество.
Тибер наконец-то перевел полный неверия взгляд на брата. Задрал голову к потолку и неистово и как-то истерично расхохотался, давясь кровью. Повалился на пол. Зло стиснул зубы и вновь поднялся, пусть и на колени.
— Ты победил, первый. Снова. Как всегда. — Обида душила. Но вместе с обидой было и восхищение. — Но все равно. Я прожил свою жизнь так, как хотел. Кем я был? Посмешищем императорской семьи? Шутом и пьяницей? А теперь… Я сражался за трон, переиграл практически всех, и был в шаге от победы. Меня запомнят, пусть и как злого гения. А может и как доброго, ведь злым эта неблагодарная толпа все равно назначат тебя.
— Оно того не стоило, — покачал головой Тар, вновь обойдя брата по кругу.
— Я знал, что ты не поймешь. — Тибер вновь покачнулся, но не позволил себе упасть.
Кровь из ран перестала течь, но это не сделало их менее смертельными, и силы покидали его прямо на глазах. Одержимость, при всех своих достоинствах, не давала неуязвимости или бессмертия. — У тебя было все. А у меня — ничего… Я хотел получить хоть что-то… Все хотел получить… Холодно… Тар. Почему так холодно? Последняя просьба. Обними меня на прощание? — внезапно попросил он.
— Конечно, Тибер, — согласился Тар. Умирающих легко прощать, а Тибер умирал. Было удивительно, что он вообще все еще жив.
Припав на одно колено перед братом, Тар раскинул руки и крепко сжал Тибера в объятиях, не обращая внимания на кровь.
Левая, еще действующая рука Третьего принца хлопнула его по спине, и обессилено упала вниз. Липкие от крови пальцы нащупали рукоять кинжала. Потянули его из ножен.
— Хорошая попытка, — заметил Тар, выпустив брата из объятий. Выбитый кинжал отправился к мечу. — Не сдаешься до самого конца? — Несмотря на эту нелепую попытку, разозлиться на Тибера у него не получалось.
— Научился этому у старшего брата, — дурашливо ухмыльнулся Тибер, скривив окровавленные губы. — Ты же понимаешь, я должен был попытаться? Как холодно…
Лицо его смертельно побледнело, тело обмякло, начало заваливаться назад. Придержав его, Тар осторожно положил брата на пол.
Мертвые глаза Тибера Валлона смотрели в одну точку.
Глава 45Да здравствует император!
— Наконец-то сдох! — сбросив ненужную теперь маску, Кэра едва сдерживалась, чтобы не отвесить хорошего такого пинка телу Третьего принца. Теперь, когда все закончилось, можно вести себя как обычно. Покладистым характером она никогда не отличалась, хоть долгое время вынуждена была изображать обратное. — Ты не представляешь, как мне надоело корчить из себя его вернейший клинок. Можно я его ударю! Хотя бы разок! — попросила она, на короткий миг вернув образ послушной девочки.
— Полегче, — остановил разошедшуюся супругу Тар. — Все же, он был моим братом.
— Он был безумен, Тар. Совершенно! Я столько лет живу с безумцем, что знаю, о чем говорю. Да и сдаваться не собирался.
— Знаю. Но он был моим братом, — повторил Тар, закрыв Тиберу глаза. — И я тоже виноват, что он стал таким. В нем росла обида и злость, а меня не было рядом, чтобы помочь.
— Хватит взваливать на себя все проблемы этой империи, — поморщилась Кэра. — Кстати о них. Прокол, Тар, — напомнила она, с неприязнью посматривая на коридор, ведущий в другую часть подземелья, ставшую ритуальным залом и жертвенным алтарем.
— Да! Идем, — согласился Тар, поднимаясь на ноги. Еще ничего не закончено, а мертвым все равно.
В новом зале первыми их встретили именно мертвые, не нарушая устоявшуюся традицию этого безумного дня.
— Он быстро умер? — уточнил Тар, переступив через тело брата Анато.
— Практически мгновенно. Тибер ударил точно в сердце.
— Жаль… — Вздохнул Первый принц. Некоторых мертвецов все же сложно простить.
Оставив от тел жертв ритуала только высохшие мумии, прокол планов мироздания, как именуют его книжники, почти закончил формироваться. Огромная от пола до потолка зияющая рана в пространстве. Словно из одной прекрасной картины вырвали кусок, заменив его безвкусной мазней. Гнойный чирей на чистой коже реальности — противоестественный и мерзкий.
За полупрозрачной истончающейся преградой бушевало нечто не поддающееся описанию. Буйство сводящих с ума образов сменяли друг друга в причудливом круговороте, не позволяя ничего запомнить.
— Стой здесь! — остановил Тар девушку, указав на проход. — Если я начну себя как-то странно вести, то ты знаешь, что делать.
Чувствуя близость родного плана, его вечный сосед усилил натиск.
«Смотри, какая сила. Какая власть! Достаточно протянуть руку и вся империя падет к твоим ногам. Весь мир!» — образы, рисуемые воображением были столь притягательны, что Тар заколебался. Маленькая, задержка — один удар сердца не больше. Но демон воспользовался ей, чтобы нанести решительный удар, штурмуя его сознание.
В голове рванула бочка хинданской огненной пыли, в глазах потемнело, виски обожгло болью. Если раньше это были просто болезненные уколы иголками, то теперь в дело пошли раскаленные добела гвозди.
— Тар! — донеслось, словно сквозь толстое одеяло.
— Стой на месте! — повторил принц.
Тряхнув головой, он с силой отвесил себе пощечину, пытаясь прогнать из головы туман чужой воли. Боль помогла. Искушающий шепот и вереница образов не пропали окончательно, но стали не такими навязчивыми.
Поняв, что каким-то образом оказался на полу, он перевалился на бок, подобрал выроненный меч. Встал, покачиваясь из стороны в сторону. По лицу стекало что-то липкое, но явно не пот. Черная словно сок ягод чель кровь тонкими струйками струилась из глаз, ноздрей. Кровоточила часть открывшихся старых шрамов, превратив его лицо в сплошную черную маску.
Утерев лоб, Тар с удивлением посмотрел на ладонь.
— Кровь… — пробормотал он. — Снова кровь… Хватит! Я пролил ее достаточно. Покоя хочу.
Первый шаг в магему был самым трудным. Прокол, словно почуяв опасность, исторгал из себя все больше потусторонней силы. И Тар чувствовал, как постепенно падают решетки темницы его воли, отрезавшей подселенного ритуалом матери гостя от контроля над разумом и телом.
Шепот в голове стал невыносим. Как и боль.
Пересилив себя, он все же шагнул вперед. До цели оставалось каких-то жалких четыре шага, но это расстояние казалось больше чем от столицы империи до Скалы.
Размашистый удар! Меч замер перед полупрозрачной пленкой прокола, словно тот парировал удар Первого принца своим клинком. Тар надавил, охваченное легким белым сиянием, источающее холод лезвие пошло вперед. Медленно! Неохотно! Казалось, что оно стоит на месте. Затем сопротивление резко исчезло и лезвие меча разрезало формирующийся прокол, словно спелый плод.
Пульсирующая энергиея язва пространства вздрогнула, словно живое существо. Там за гранью спешившие к проколу твари завыли так яростно, что этот дикий рев просочился через истончившуюся преграду между планами. Подземелье заходило ходуном, как при землетрясении. Да и не только подземелье. Грохот, донесшийся сверху сквозь камни кладки, явственно указывал на то, что как минимум часть крыши поместья Красного двора обвалилась, похоронив немало редких предметов, что так любила убитая сыном Третья императрица.
Втянув напоследок воздух, прокол пространства схлопнулся и исчез, не оставив и следа. Линии магемы погасли. Только высохшие тела мертвецов говорили о том, что не так давно в подземелье проводился ритуал.
Шепот демона затих. Незваный сосед вновь затаился, пораженный произошедшим. Выйдя из печати, Тар остановился, с сомнением оглянулся. Центральная часть магемы была невидна из-за тел, но вряд ли с нанесенным на камни рисунком могло что-то случиться. Убрав тела и изучив магему, фокус с проколом можно легко повторить. Возможно, у кланов уже есть эти знания. Но что, если нет? Не стоит вводить этих жадных до власти глупцов в искушение.
Вернувшись назад, он прошелся вокруг магемы, тщательно затирая охваченной белым сиянием ладонью отдельные элементы комбинированной магической печати. Но старался делать это так, чтобы магема выглядела полностью законченной и стертые куски не бросались в глаза.
Отступив, Тар полюбовался полученным результатом и довольно кивнул. Теперь повторить ритуал будет крайне затруднительно.
— Возвращаемся, хватит лазать по склепам.
— Погоди! — остановила его Кэра. В ее руках появился чистый платок. — Нужно вытереть лицо, а то выглядишь, словно свежий мертвец.
Тар улыбнулся, послушно встав перед девушкой.
— Скучала? — уточнил он, пока Кэра, привстав от усердия на цыпочки, тщательно вытирала кровь с его лица.
— Да, — не стала отрицать она и недовольно добавила: — А вот ты явно не скучал в объятиях Милевы!
— Ревнуешь?
— Ты можешь хотя бы для приличия все отрицать.
— Что неприличного в том, чтобы спать со своей женой? Я же не знал, что у меня их две.
— Ты негодяй, Тар, — вздохнула Кэра. — Влюбил в себя наивную, маленькую девочку. Женился на ней. Сделал так, что бы она не смогла тебе отомстить за смерть родителей…