— Не стоит разбрасываться такими словами, Эитиро-сан, — ответил я. — Всё в порядке. Никаких долгов. Обычная взаимопомощь.
— Да что же здесь взаимного? — грустно усмехнулся Кагами. — Вам-то от этого никакой пользы.
— Не думайте, что я помог вам исключительно ради того, чтобы заручиться вашей поддержкой, — я перешёл на шёпот. — Но скорее всего, в сентябре нам ещё придётся объединить усилия.
— Это вы о чём? — нахмурился Эитиро, но быстро сообразил, к чему я веду. — Так вас ради этого так задержал Ягами-сан? Пожалуй, лучше обойдусь без лишних вопросов. Если вы заключили…
— Я не заключал никаких сделок с Ягами-сан, — опередил мысли Эитиро я. — И очень надеюсь, что вы тоже не участвуете в подобных махинациях. Вы производите впечатление честного человека. За это я вас и уважаю.
Эитиро Кагами ничего мне не ответил. Видимо, теперь ему предстояло принять непростое решение.
Я решил не нагружать свой и без того уставший мозг лишними размышлениями и направился в профилактическое отделение.
— Поздно вы сегодня, Кацураги-сан, — махнула мне рукой Лихачёва Хикари. — У нас сегодня не густо. Пациентов почти нет. Заходила всего пара человек, мы провели полное обследование и пообещали, что вы проведёте консультацию в любое удобное для них время.
— Хорошо, Лихачёва-сан, — кивнул я. — Ничего, вы и так прекрасно поработали. Пару дней отдыха заслужили. Со следующей недели продолжим усиленно загонять сюда людей.
— Кому точно следует отдохнуть, так это вам, Кацураги-сан, — подметила Хикари. — Совсем вы себя загоняли. А мы ведь с вами так больше и не ходили вместе попить кофе.
— Я помню, что обещал с вами встретиться, Лихачёва-сан, — улыбнулся я. — Дождитесь следующей недели. Скоро я смогу себя немного разгрузить.
— Кацураги-сан! — позвала меня Сакамото Рин, выскочившая из кабинета профилактики. — Я так долго вас ждала!
Я заметил, как Хикари закатила глаза.
— Что-то случилось, Сакамото-сан? — спросил я.
— Я хотела предложить вам сходить куда-нибудь после работы. Как вы на это смотрите? — заявила Рин.
— Вот так прямо? Ну и наглость… — прошептала Хикари.
— Что? — не расслышала Рин.
— Ничего-ничего, продолжайте, — махнула рукой Лихачёва и уткнулась в телефон.
Проклятье, она с ума, что ли, сошла? Неужели её никто не предупредил о наших «особых» правилах взаимоотношения между сотрудниками? Надо было самостоятельно рассказать ей об этом.
Хотя…
Я взглянул на сияющий источник жизни вокруг Сакамото Рин и быстро прикинул отличный план. По-хорошему её стоит показать монаху Кикуока Горо. Если и встречаться за пределами клиники, то в храме Дзодзёдзи. Может, старик сможет объяснить, что за чертовщина происходит с Сакамото.
Только при Лихачёвой лучше эту тему не обсуждать. Не хватало ещё лишних слухов, да и что-то мне подсказывает, что Хикари может запросто придушить Рин, если та скажет ещё хоть слово о нашей встрече.
— Простите, Сакамото-сан, пока такой возможности нет, — ответил я.
И эмоции на лицах Хикари и Рин резко поменялись на полностью противоположные.
— Наверное, я слишком резко, — опомнилась Сакамото. — Простите, Кацураги-сан, — она поклонилась. — Просто Фумико-сан сказала…
Я догадался, о чём сказала её сестра, поэтому решил быстро прервать эту беседу.
— Я очень спешу, Сакамото-сан. Мы продолжим этот разговор в другой раз. Мне нужно готовиться к завтрашнему совету директоров. От него зависит судьба нашего отделения.
— Кто о чём, а Кацураги-сан всегда о работе, — усмехнулась Лихачёва.
Я решил дать себе отдохнуть хотя бы один вечер, поэтому покинул профилактическое отделение раньше времени. Однако у выхода из поликлиники меня ждал тот, кого я меньше всего хотел бы встретить после окончания рабочего дня.
Терапевт третьего ранга — Такеда Дзюнпей.
— Что-то вы сегодня рано, Кацураги-сан, — подметил он. — Неужто уже перегорели?
— Перегорают только те врачи, которые неправильно расставляют приоритеты и не дают себе отдыха, — ответил я. — Так что мы оба с вами в зоне риска. Я почти не отдыхаю, а вы занимаетесь не тем, чем надо, Такеда-сан.
— Вы всё никак не успокоитесь после случившегося с Эитиро Кагами? — он улыбнулся одними лишь глазами. — Мы с Муратой-сан вас предупреждали.
— У меня нет никакого желания продолжать эту беседу, — прервал разговор я. — Хорошо вам отдохнуть, Такеда-сан.
Я прошёл мимо коллеги, но тот отпускать меня не спешил.
— Подождите, Кацураги-сан, — бросил он мне вслед. — Я не об этом хотел с вами поговорить.
— Да ну? — не поверил я. — Тогда о чём же?
— Хотите — верьте, хотите — нет, но мне нужен ваш совет, — заявил Такеда Дзюнпей. — Сложный клинический случай.
— Вряд ли бывшему терапевту десятого ранга требуется совет начинающего врача, — ответил я.
— Да, согласен с вами. Но это касается пациента, которого вы вели раньше, — сказал Такеда. — Сейчас я занимаюсь лечением этого больного. И ясно вижу, что ухудшение его состояния произошло из-за вашей врачебной ошибки.
Чушь… Он пытается подцепить меня. Но я так просто не куплюсь.
— О ком идёт речь? — спросил я.
И Такеда Дзюнпей назвал имя.
Глава 19
— Кишимото Мицузане. Помните такого, Кацураги-сан? — спросил Такеда.
Мицузане… Точно! Бывший парень Канамори Рико. Качок, которому я лечил почки, после того как он повредил их постоянным приёмом искусственных протеинов.
Только, насколько я помню, состояние молодого человека стабилизировалось. О какой врачебной ошибке говорит Такеда?
— Я помню этого пациента, — кивнул я. — Что с ним случилось? И главное — как он попал к вам на приём? Он ведь работает на первых этажах, а это — участок Кондо Кагари.
— Я дежурил во время Обона, ни вас, ни Кондо Кагари в клинике не было, — ответил Такеда. — У него произошло ухудшение состояния.
— Такое я могу допустить, — кивнул я. — Почечный фильтр — хрупкая структура. Но с чего вы взяли, что ухудшение произошло из-за моей ошибки?
— Лучше будет, если вы зайдёте в мой кабинет завтра, Кацураги-сан, и сами посмотрите его анализы. И поймёте, что назначенного вами лечения было попросту недостаточно.
— Вы хотите услышать мой совет или желаете попросту унизить меня? — спросил я, подойдя ближе к Такеда Дзюнпею. — Завтра утром вызовем Кишимото Мицузане и подробно осмотрим его. Не знаю, что вы увидели в его анализах, но я могу поклясться, что не допустил ни единой ошибки, когда вёл этого пациента. Его почки должны были прийти в норму.
— Посмотрим, Кацураги-сан, — пожал плечами Такеда. — Но мне действительно хочется услышать ваше мнение. О вас ходит так много хороших отзывов. Многие даже говорят, что вы можете дойти до десятого ранга.
— А вас так сильно это тревожит? — усмехнулся я.
— М-м-м… — задумался Такеда. — Нет, не тревожит. Просто десятый ранг всего один, а на него претендуем мы оба. И это при том, что на этой должности уже находится терапевт.
— Я претендую только на то, чтобы мои пациенты были здоровы. Больше меня ничего не волнует, — ответил я. — Поэтому, если Кишимото Мицузане действительно стало хуже, я с этим завтра же разберусь.
— Посмотрим, Кацураги-сан. Посмотрим, — сказал Такеда и пошагал к своей машине.
Я же тем временем пошёл домой. Этот день изрядно меня измотал — пришлось потратить немало и умственной, и жизненной энергии. Поэтому первым делом, сразу войдя в квартиру и переодевшись, я приступил к «самоанализу».
Удивительно, но все магические каналы в моих нейронных сетях были в прекрасном состоянии. Хотя сегодня мне пришлось изрядно напрячь навыки убеждения. Благодаря уроку Кикуоки Горо я получил возможность осматривать свой мозг. Хотя такого мне не удавалось даже в прошлой жизни. Обычно целители не могли заниматься самолечением и самодиагностикой и обращались к другим.
Я внимательно осмотрел кору и всю проводящую систему ствола мозга. Все магические центры были в норме. Сосуд, в котором содержалась жизненная энергия, был целостным. И сил в запасе теперь было непривычно много.
Мою голову посетила одна затея. Я разыскал обычную иглу и проколол указательный палец. Как только на нём начала набухать маленькая капля крови, я тут же сконцентрировал этой микроскопической ранке всё внимание. Жизненная энергия потекла в палец, и кровь остановилась.
Я сдавил кожу пальца, но больше выдавить из него крови не смог. Значит, ранка затянулась. По моему телу волной пробежали мурашки.
Возвращаются… Мои навыки целителя начали восстанавливаться! Правда, говорить о возобновлении былых сил ещё рано. Заращивание раны от иглы заставило нервную систему напрячься до предела. Пока что это тело не привыкло к использованию исцеления. Но, по крайней мере, оно уже есть во мне. Осталось только развивать эту способность.
Думаю, на данный момент я даже обычный порез не смогу исцелить, не говоря уже о восстановлении функций целых органов. Но начало положено, а значит, своего я добьюсь в любом случае.
Довольный своим открытием, я лёг спать. Пятница обещала быть насыщенной.
И началась она с нашего общего с Такеда Дзюнпеем пациента. Когда Кишимото Мицузане пришёл на повторный приём к моему коллеге, Такеда тут вызвал меня к себе.
— Здравствуйте, Кацураги-сан, — поприветствовал меня Мицузане, сидящий на кушетке рядом с моим коллегой. — Простите, что сразу не пришёл к вам. Опять дотянул до последнего.
— Вот, Кацураги-сан, взгляните на анализы Кишимото-сан, — предложил мне Такеда. — Обратите внимание на уровень креатинина. Что вы мне на это скажете?
Такеда протянул мне распечатку анализа, а Мицузане тем временем добавил:
— Кацураги-сан, я хочу, чтобы вы знали — я вас не виню, — заявил он. — Каждый может допустить ошибку. Вы ведь не железный.
— Что? — оторопел я. — Такеда-сан, вы сказали Кишимото-сан, что я допустил врачебную ошибку?
Внутри меня всё начало вскипать. Одно дело обвинять меня в подобном напрямую, другое дело — рассказать такое пациенту. Вот и подоспела маленькая месть за то, что я заступился за Эитиро Кагами. Настроил против меня больного, которого я спас от развития хронической почечной недостаточности.