Ягами? Это ведь фамилия главного врача.
Я обратил внимание на худощавую блондинку лет пятидесяти, что сидела в первых рядах конференц-зала. Кажется, это и есть психиатр. Судя по всему, жена главного врача. Ягами Тэцуро тут чуть ли не половину своей семьи устроил!
Стоит отметить, что, несмотря на средний возраст, Ягами Караи старалась соответствовать всем установленным нормам внешнего вида клиники. Хоть они и распространялись только на медсестёр, психиатр от остальных дам не отставала.
— Эндокринолог — Иномура Миитаки и гастроэнтеролог — Годжо Тэппей, — Окабэ назвал имена ещё двух неизвестных мне специалистов и завершил оглашение списка. — Всё. Это весь список. Итого — двенадцать врачей: девять узких специалистов и три терапевта. Восемнадцать тестируемых препаратов.
До сих пор я не мог понять только одного. Что в этом мире не так с клиническими испытаниями? По-хорошему этот вопрос лучше обсудить с Эитиро Кагами. Дело в том, что в моём мире, хоть и наполненному целительской магией, испытания проводились совсем по другим правилам.
Они делились на несколько этапов, и в тестах участвовало от трёхсот до тысячи пациентов. И это только на один препарат! Даже смешно, что здесь нам предлагают тестировать один лекарственный препарат на одном пациенте.
— Домой никто не уходит, пока каждый не получит перечень своих препаратов, — напомнил Эитиро Кагами. — Терапевты, жду в своём кабинете.
— То же касается и узких специалистов, — сказала Окабэ Акира.
— Окабэ-сан! Эитиро-сан! — воскликнул кто-то с задних рядов. — Как же кардиологические препараты?
— И нефрологические! — добавил другой специалист. — По нашим специальностям нет разработок?
Эитиро и Окабэ переглянулись.
— На этот вопрос мы отвечать не имеем права, — сказал Эитиро Кагами.
— Единственное, что можем уточнить — кардиологи и нефрологи в этом году отдыхают от испытаний. На этом — всё, — заявил Окабэ Акира.
Планёрку распустили. Комнату заполнил скрежет стульев и шуршание покидающих зал врачей.
— Слышали? Говорить они не имеют права, — перешёптывались позади меня. — Теперь препараты для почек и сердца терапевтам передадут! Как было в том году с инсулинами.
— Скорее всего, — отвечал второй врач. — Терапевтов проще подкупить.
О как! Полезная информация. Не удивлюсь, если эти слухи окажутся правдой. Мы с Кондо вышли из зала и не спеша побрели к кабинету Эитиро.
— Кондо-сан, вы сами вызвались тестировать препараты? — прямо спросил я. — Через отца?
— Нет, — замотал головой Кагари. — Но я подозреваю, что Эитиро Кагами специально меня протолкнул в число избранных, чтобы я поднабрался опыта. Я подписал договор с «Хиджиката-Медикал», а Эитиро-сан стал моим наставником по программе обучения. Чувствую, он теперь из меня все соки выжмет с этой фармакологией…
— Уверен, вы справитесь, Кондо-сан, — утешил его я. — Но вот с чем вы точно плохо справляетесь, так это со своим языком.
— Чего? — удивился Кондо Кагари. — Вы это к чему, Кацураги-сан?
Я убедился, что вокруг нас никого нет, и шёпотом произнёс:
— Зачем ты растрепал про наш корпоратив Никиширо? А, Кагари-кун? Ты же понимаешь, чем это чревато.
— Ой, — Кондо прикрыл рот рукой. — Простите, Кацураги-сан. Я, правда, не хотел этого делать. Он из меня клещами вытянул!
— Ректальным исследованием пытал? — усмехнулся я.
— Практически! — ответил Кондо Кагари. — Он услышал, как я разговаривал об этом с медсёстрами профилактики. С Йоко-тян.
— «Тян»? — удивился я. — Непохоже на вас, Кондо-сан.
Кондо Кагари покраснел, но ничего не ответил.
Я мысленно рассмеялся. Специфические вкусы у Кагари. Сложно даже представить их рядом друг с другом. Почти двухметровый Кондо и миниатюрная Нагиса Йоко. Чудная картина.
— Коллеги, — поклонился нам врач, ожидавший Эитиро у его кабинета. — Нам с вами так и не довелось тесно пообщаться.
А вот и терапевт шестого ранга — Куренай Цукаса. Краснощёкий мужчина доброжелательно улыбнулся нам, и мы поклонились в ответ.
— Рады официальному знакомству, Куренай-сан, — сказал я за себя и за Кондо.
— Если что, всё сказанное на планёрке — актуально, — сказал он. — Во время клинических испытаний можете обращаться ко мне с любыми вопросами. Чем смогу — помогу. Вы впервые будете проводить испытания?
— Да, Куренай-сан, — ответил я. — Опыта в этой сфере у нас пока нет. Но мы с Кондо-сан быстро учимся.
— Не сомневаюсь, — рассмеялся Куренай Цукаса. — Это доказывает ваш стремительный подъём по рейтинговой лестнице и падение одного из двух наших «огров».
— Огров? — не понял я.
— Не знакомы с западной мифологией? — неожиданно спросил Куренай. — Огры на мосту. Два таких здоровых страшных монстра, — Куренай попытался изобразить существ мимикой и жестами. — Не пропускают путников, а за проход требуют звонкую монету. И не одну.
До меня дошло его сравнение.
— Вы это про Мурату-сан и Такеда-сан? — усмехнулся я.
— А про кого же ещё? — развёл руками Куренай Цукаса. — Они уже очень давно притесняют всех, кто ниже их. Мурату-сан, вижу, вам удалось поставить на место. А Такеда так до сих пор и дышит мне в спину.
— Думаю, скоро они успокоятся, — поделился своим мнением я. — Кстати, Куренай-сан, раз уж вы сами предложили помощь, я бы хотел задать вам вопрос.
— Без проблем, Кацураги-сан. Какой?
— Меня смущает, что в клинических исследованиях участвует так мало людей. Выборка слишком маленькая. Даже двадцати человек было бы недостаточно, а уж по одному на препарат…
— А-а, Кацураги-сан, разумное замечание! — улыбнулся Куренай Цукаса. — В этом небольшая особенность исследований на базе «Ямамото-Фарм». Здесь проходит дополнительный промежуточный этап. Вам ведь известно, сколько всего этапов в клинических испытаниях? А вам, Кондо-сан?
Кондо старался не участвовать в беседе, но вопросы клинической фармакологии игнорировать он попросту не мог.
— Первый этап — это проверка механизма действия препарата. Он проводится на здоровых добровольцах. На испытуемых определяется, как препарат действует на разных этапах своего преобразования в организме человека, — рассказал Кондо Кагари.
— Верно, Кондо-сан, — кивнул Куренай. — И этот этап уже завершён. Его провели на других базах «Ямамото-Фарм».
— Второй этап — исследование препарата на целевой группе. На пациентах с тем или иным заболеванием, — добавил я. — Здесь-то обычно и подбирают несколько сотен человек.
— Правильно, Кацураги-сан, в точку! — кивнул Куренай. — И этот этап уже пройден на других клинических базах.
— Не понимаю, — удивился я, — зачем тогда нужны мы?
— «Ямамото-Фарм» решили провести особый манёвр, — продолжил рассказ Куренай. — Они ввели новое правило для своих клинических испытаний около пятнадцати лет назад. Тогда проводилось много дискуссий, но всё-таки Министерство Здравоохранения дало добро на внесение изменений в структуру испытаний. Обычно третьим этапом идёт исследование эффективности препарата на тысячах пациентов. Определяется зависимость эффекта от дозы, действие на различные степени тяжести заболевания — и так далее. Но Ямамото Мифунэ решил убить двух зайцев одним-единственным решением. Промежуточным этапом, между вторым и третьим. И как вы думаете, зачем он существует?
— Чтобы убедиться в безопасности препарата, прежде чем пускать его к тестам с огромным количеством людей? — предположил Кондо Кагари.
— Верно, Кондо-сан, — хитро улыбнулся Куренай. — Но ваш аргумент «Ямамото-Фарм» использует скорее в качестве отговорки. Есть и другая цель.
— Они дорабатывают препарат после первых этапов, чтобы он действовал ещё эффективнее, и подтверждают это короткими тестами в нашей клинике, — догадался я. — Другими словами, доводят продукт до идеала.
— Да, Кацураги-сан, в точку, — кивнул Куренай Цукаса. — И в процессе этого «доведения до идеала» отсеивают препараты, которые этому идеалу не соответствуют. «Ямамото-Фарм» разрабатывают значительно больше препаратов, чем в конечном итоге оказывается на прилавках. Они окупают затраты качеством, а не количеством.
— Теперь всё понятно, — кивнул Кондо Кагари. — Значит, наша главная задача — отсеять недееспособные препараты. Из восемнадцати должно остаться…
— Девять, — заявил Куренай Цукаса. — Обычно в ходе наших внутренних испытаний остаётся около половины препаратов.
Теперь понятно, почему директора отделов поднимают такой кипиш вокруг этого мероприятия. Ямамото Мифунэ — тот ещё хитрец. Этим жесточайшим отбором он стимулирует конкуренцию между ними. И таким образом каждый старается сделать препарат ещё качественнее.
— Простите за задержку, — вмешался Эитиро Кагами, прошёл мимо нас и вставил ключ в замочную скважину своей двери. — Куренай-сан, вы — первый.
— Приятно было поболтать с вами, Кацураги-сан, Кондо-сан, — поклонился нам Куренай Цукаса. — Рад, что на этот раз к исследованиям допустили думающих врачей.
— Спасибо, Куренай-сан, — мы с Кондо поклонились коллеге.
Терапевт шестого ранга исчез за дверью кабинета Эитиро, а мы присели на диванчик напротив в ожидании своей очереди.
— Так что, когда планируем корпоратив? — опять вернулся к прежнему разговору Кондо.
— Я ещё только-только отчёт по работе профилактического отделения закончил, — сказал я. — Сегодня понесу его главному врачу. Если всё пройдёт гладко, тогда можем в следующую пятницу вечером. То есть — через неделю.
— У меня есть предложение, куда можно сходить. Вернее съездить. Путь будет неблизкий! — нетерпеливо протараторил Кондо.
— Только не говорите про караоке… — ответил я.
— Лучше, Кацураги-сан. К чёрту караоке! — улыбнулся Кондо Кагари. — Я знаю хороший онсэн. Может там остановиться на несколько дней. Вернёмся в воскресенье вечером.
Онсэн? О, кажется, припоминаю. Так, японцы называют горячие природные источники. Обычно вокруг них организуют отели, которые кроме самих купален предлагают и другие формы отдыха и досуга.