Вариантов в моей голове мелькнуло целое множество. Таким образом себя может проявить огромное количество заболеваний.
Я хотел определить заболевание молниеносно, но силы меня не слушались.
Да что ж такое! Что не так с моим «анализом». Я запустил самодиагностику. И выяснил крайне неприятную информацию. Если ранее я страдал от недостатка жизненной энергии, то теперь её было слишком много. Видимо, этот источник не хило меня запитал. Настолько, что каналы потеряли чувствительность.
Это называется реполяризацией. Абсолютно нормальное явление, когда импульс проходит через нервную клетку и та временно теряет возможность к передаче новых зарядов.
Как же не вовремя! Придётся решать собственными силами.
— Он всегда был здоровым, — сказала Сакуродзи Кирико, с трудом сдерживая слёзы. — Никогда ничем не болел! Даже к врачам не ходил, только к стоматологу!
— Не переживайте, мы сейчас со всем разберёмся, — уверил её я и прощупал живот старика.
Мышцы пресса были напряжены, но больше этот спазм напоминал напряжение от болевого синдрома, но никак не острый живот. Хотя в целом живот явно раздуло. И это наталкивает на мысли о патологии желудочно-кишечного тракта.
Настало время подключать узких специалистов.
— Что тут происходит? — спросил подбежавший ко мне Кондо Кагари.
— Кондо-сан, зовите остальных, — попросил я. — Нужен небольшой консилиум. Рэйсэй, Асакура, Никиширо — все понадобятся. Пусть бросают отмокать и несутся сюда.
— Сейчас приведу их! — воскликнул Кондо и рванул обратно к горячим источникам.
Нельзя тратить время, пока нужно собрать анамнез и вызвать скорую.
— Лихачёва-сан, вызывайте скорую, — велел я. — Скажите, что у пациента острый живот. Сакуродзи-сан, с вас адрес. На каком расстоянии от вашего онсэна ближайший город?
— Километров двадцать, — ответила Сакуродзи Кирико. — Скорая поедет из Кофу.
Кофу. Префектура Яманаси. Госпитализировать Сакуродзи Кузе придётся туда. Но до этого момента следует оказать первую помощь и помочь местным врачам выставить верный диагноз.
Я почувствовал приближение жизненной энергии со стороны горячих источников. А это означает, что сюда идёт Сакамото Рин. Ещё сильнее перегружать мои каналы сейчас точно не стоит.
— Сакамото-сан! — крикнул я, не оборачиваясь. — Принесите из моей комнаты аптечку. Она в чёрной сумке. Я везде с собой вожу препараты для экстренной помощи.
— Хорошо, Кацураги-сан! — Сакамото Рин, пропустив несколько ступенек, побежала в отель.
— Сакуродзи-сан, — вновь обратился я к побледневшему старику. — Что ещё беспокоит? Есть какие-то симптомы кроме тошноты и боли в боку?
— Отвоевал я своё, Кацураги-сан, — тяжело дыша, произнёс владелец онсэна. — Не стать мне уже мастером спорта по кендо.
— Сосредоточтесь, Сакуродзи-сан! — повысил голос я. — Что ещё беспокоит? С чего всё началось?
— Бок у меня уже давно побаливал, — признался он. — Просто я не хотел никуда обращаться. Сегодня боль усилилась, а перед этим давление подскочило. До ста шестидесяти на сто.
— А какое давление для вас комфортное? — спросил я.
— Сто двадцать на семьдесят, как и у всех, — ответил старик.
Я принялся перебирать все возможные варианты.
Острый аппендицит? Запросто, велика вероятность, что проблема именно в червеобразном отростке. Шрамов на его животе я не вижу, значит, аппендикс не удаляли.
Но кроме аппендицита вариантов ещё предостаточно. Острый панкреатит, почечная или печёночная колика, кишечная непроходимость, аневризма брюшного отдела аорты. А может, и вовсе пояснично-крестцовый радикулит!
— Рассказывайте, Кацураги-сан! — крикнул Рэйсэй Масаши, присев рядом со мной.
Вдали уже виднелись силуэты Асакуры Джуна и Никиширо Кусэя.
Итого два терапевта, хирург, невролог и уролог. Все необходимые специалисты на месте. Большего нам не потребуется. Такого количества врачей хватит для проведения консилиума. Мы сможем поставить верный диагноз без анализов и моих способностей.
Я перечислил все симптомы Рэйсэй Масаши. Мужчина аккуратно прощупал живот Сакуродзи Кузе, а после спросил:
— Сакуродзи-сан, когда была рвота?
— Сразу же, как возникла боль, — ответил старик. — Сейчас просто тошнит.
Сакуродзи возился, переминался с бока на бок, пытаясь занять максимально удобное положение, но ему этого не удавалось.
— Вряд ли это острый аппендицит, — сказал Рэйсэй. — Чаще всего при аппендиците боль появляется уже после возникновения симптомов. Значительно позже.
— Вы правы, — кивнул я. — И лежит он неспокойно. Если бы проблема была в червеобразном отростке, Сакуродзи-сан вряд ли бы старался шевелиться.
— Сакуродзи-сан, боль стихает в каком-то определённом положении? — спросил Рэйсэй. — Может, стоя, или сидя?
— Ни в каком, я уже всё перепробовал, — ответил старик.
— Надо было вам сразу нас позвать, — сказал я.
— Не хотел беспокоить… своих гостей, — Сакуродзи поёжился. С его лба градом лил пот.
— Это точно не острый панкреатит, — сказал я хирургу. — Давление высокое. Скорее всего, при панкреатите оно бы упало. То же касается и аневризмы брюшного отдела аорты. Давление рухнуло бы у нас на глазах.
— Вы правы, Кацураги-сан, так и есть, — кивнул Рэйсэй. — На кишечную непроходимость тоже непохоже. Боли были бы схваткообразными, а у него они…
— Постоянные, — закончил мысль я. — Верно. Думаю, это всё же не желудочно-кишечный тракт.
— Может, радикулит? — вмешался Асакура Джун. — Помогите мне посадить его, аккуратно. Я прощупаю позвоночник.
На всякий случай перестраховаться стоит, но я сильно сомневаюсь, что проблема неврологического характера. Тошноты и рвоты бы не было. А боль бы зависела напрямую от положения тела.
Когда Асакура Джун прощупывал точки между поясничными позвонками, Сакуродзи вздрагивал. Но не так сильно, как мог, будь у него радикулит.
В основном старик остро реагировал на касания с правой стороны.
— А в туалет вы когда последний раз ходили? — вмешался Никиширо Кусэй.
— Смотря как, — уклончиво ответил старик.
— Писали когда в последний раз? — прикрикнул Никиширо, поторапливая старика.
— Сегодня с этим особенно трудно, — признался Сакуродзи. — Но это старческое… Сами понимаете. Из-за простатита.
— Стойте! — воскликнул я. — Никиширо-сан задал правильный вопрос. А вы, Сакуродзи-сан, чего же сразу не сказали о проблемах с мочеиспусканием?
— Забылся, — грустно рассмеялся старик.
— Что думаете, Кацураги-сан? — спросил Рэйсэй Масаши.
— Без сомнений, это почечная колика. Скорее всего, в правом мочеточнике камень, — сказал я. — Никиширо-сан, можете это подтвердить?
— Позвольте, — Никиширо Кусэй протиснулся между нами к Сакуродзи, положил ладонь на его поясницу, а затем несколько раз постучал кулаком по своей руке.
Сакуродзи Кузе заорал на весь онсэн. Скорее всего, его голос можно было услышать даже в лесу. Взвыл от боли, как волк на луну.
— Простите, Сакуродзи-сан, это было необходимо, — сказал я, аккуратно усаживая пациента обратно. — Что скажете, Никиширо-сан?
— Очевидно, как вы и сказали, это — почечная колика, — пожал плечами он.
— Я видел, как некоторые пациенты также реагировали на постукивание по пояснице при сильном пережатии межпозвоночной грыжи, — подметил Асакура Джун. — Но скорее всего, это всё же почки.
Ну конечно… А учитывая, в каких условиях живёт старик. Жёсткая вода, богатая кальцием и минералами. С местными горячими источниками немудрено отрастить себе пару-тройку камней в почках. Если проверить его анализы, наверняка обнаружится гиперкальциурия — повышенное содержание кальция в моче. И дело не только в горячих источниках, у японцев в целом много факторов риска, которые могут привести к этому заболеванию.
Постоянное употребление белка, плюс слишком большое количество витамина Д из-за обилия морских продуктов. И белок, и витамин Д способствуют увеличению кальция в крови, а впоследствии и в моче. А большинство почечных конкрементов — так камни именуют в медицине — содержат кальций.
— Хорошо, что мы это определили, — сказал я. — Как приедет скорая, нужно будет обязательно передать им эту информацию. Статистика говорит, что практически сорока процентам пациентов с почечной коликой в конечном счёте удаляют аппендикс, приняв клиническую картину за острый аппендицит. Нам ведь с вами такого не надо, верно, Сакуродзи-сан?
— Верно… — вздохнул старик. — Спасибо вам большое. И простите меня, я не хотел испортить вам отдых…
Кажется, Сакуродзи Кузе очень сильно себя винил за то, что отвлёк нас от оздоровительных процедур. У старика наворачивались слёзы на глазах не столько от боли, сколько от злости на самого себя.
— Сакуродзи-сан, успокойтесь, — велел ему я. — Такова наша работа. У врачей почти не бывает отдыха. Мы всё время заняты делом и всё время бдим. Не расстраивайтесь, иначе ещё сильнее давление поднимется. Я, вообще-то, планирую ещё не раз заглянуть в ваш онсэн. Так что держитесь.
В ожидании скорой необходимо удостовериться, что старик не пострадает от осложнений. И самое главной из них — это болевой шок.
— Сакамото-сан! — позвал медсестру я. — Аптечку!
Рин протянула мне чемоданчик, в котором я быстро нащупал ампулы с дротаверином и анальгином. Спазмолитик и нестероидное противовоспалительное соответственно. Первый снимет спазм и расслабит гладкую мускулатуру мочеточников и мочевого пузыря, а второй снимет воспаление и уберёт боль.
По правилам вводить эти препараты не рекомендуется до тех пор, пока диагноз не будет подтверждён. Ведь, как только лекарства начнут действовать, симптомы почечной колики сойдут на «нет».
Но болевой синдром снять необходимо. Сакуродзи Кузе совсем не молод, а значит, высок риск, что его сердце может попросту не выдержать. Боль при почечной колике уж очень интенсивная. А диагноз мы и так сообщим сотрудникам скорой. Тем более, современная аппаратура и так сможет без проблем найти камни. Главное — довезти Сакуродзи до приёмного отделения любой клиники. А дальше проблема будет решена.