— Нет, — помотал головой я. — Информация по двум другим препаратам изложена подробно, а по «Онкокура» преступно мало данных.
— У меня та же самая ситуация, — кивнул он. — Я долго думал о том, как может действовать этот аппарат. Если он лечит даже предраковые состояния, то это…
— Панацея, — закончил его мысль я. — Я думал о том же, Куренай-сан. Лекарство от всех болезней.
— Кацураги-сан, задумайтесь, какие побочки могут быть у этого препарата. Что, если он заблокирует деление не только опухолевых клеток, но и здоровых? Или вызовет мутации ДНК в совершенно непредсказуемых участках. Мы совершаем преступление. Эти испытания… Они должны были предоставить нам больше информации.
— Мы можем потребовать, чтобы они выдали терапевтам механизм действия, — предложил я. — Это единственное, что мы можем сделать. Я попрошу Кондо Кагари, чтобы он поддержал нас в этом запросе. Принесём главному врачу заявление с нашими подписями.
— Да, хорошая идея, Кацураги-сан, — кивнул Куренай Цукаса, и, не попрощавшись, прошёл мимо меня.
Мужчина не вписался в дверной проём, ударился боком о косяк, после чего, пошатываясь, пошагал дальше. Похоже, он уже не на шутку довёл себя переживаниями об этих исследованиях. И я могу его понять. «Онкокура» — это огромная загадка. И она может таить в себе как спасение для всего мира, так и колоссальную опасность.
Я решил временно отстраниться от этих мыслей и прошёл в терапевтическое отделение. Накадзима Хидеки уже стоял в коридоре. Старик встретил меня с хитрой ухмылкой.
— Готовы, Кацураги-сан? — спросил он.
— Разумеется, — кивнул я.
— Тогда приступим к экзамену. Если пройдёте — в ближайшее время вас вызовут в «Хиджиката-Медикал» для окончательной аттестации. Но учтите, у вас всего одна попытка. Я не дам вам поблажек, даже несмотря на то, что глубоко вас уважаю.
— Мне не нужны поблажки, — ответил я. — Я уверен в своих силах.
— Тогда приступим, — улыбнулся он и повёл меня в первую палату.
Глава 11
— Я подготовил для вас трёх пациентов, Кацураги-сан, — сообщил Накадзима Хидеки. — Итого вам предстоит пройти три блока. Один пациент с сердечно-сосудистой патологией, один с лёгочной, и один с заболеванием пищеварительного тракта. Ваша задача — поставить диагноз и рассказать мне дальнейшую тактику ведения каждого пациента. Ошибок допустить нельзя, должна быть предельная точность.
— Анализами и историями болезней я смогу пользоваться? — уточнил я.
— По правилам экзамена — да, разумеется, но я хочу следить за ходом ваших мыслей, — ответил Накадзима. — Поэтому озвучивайте в процессе осмотра, какие делаете выводы.
Я кивнул, и мы прошли к первой койке. На ней лежал мужчина лет пятидесяти. На первый взгляд, никаких отклонений по его внешнему виду. Никаких отёков, сыпей и прочего. Значит, нужно сразу приступать к «анализу».
Я начал осматривать его тело, предварительно задав вопрос:
— Расскажите, что вас беспокоит?
— В основном боль в области сердца.
— Как вы можете её характеризовать? Тупая или острая? Какова её продолжительность? — поинтересовался я.
— Когда как, Кацураги-сан, — ответил пациент, прочитав фамилию на моём бейдже. — Иногда боли и вовсе нет, а вместо неё появляется чувство давления или стеснения в груди. А иногда возникает острая, я бы даже сказал горячая боль. И как бы… Отдаёт в левую руку, лопатку, шею. Через всю левую сторону тела проходит. И длится такой приступ тоже, как повезёт. Иногда минуты две, и иногда и двадцать.
Ага. Классическая картина ишемической болезни сердца, а точнее — стенокардии. Достаточно посмотреть ЭКГ, чтобы поставить этот диагноз. Но я попробую докопаться до истины за счёт одних только вопросов. Хочу лишний раз взглянуть на удивлённое лицо Накадзимы Хидеки.
— Как часто возникает боль? — продолжил расспрос я. — И скажите, пожалуйста, какую нагрузку вам нужно совершить, чтобы боль появилась.
— А никакую, Кацураги-сан! — заявил пациент. — Она возникает на фоне, казалось бы, полного здоровья. В покое. Часто, когда я сплю. И приступы могут беспокоить либо каждый день, либо с периодами затишья. То есть — исчезают на неделю, или даже месяц. Вот сегодня с утра меня эта боль крепко прижала. Пришлось даже скорую вызывать.
Боль в покое — это совсем нестандартный признак. Обычная стенокардия себя так не проявляет.
Стоп, вот оно что… А ведь Накадзима Хидеки не сказал, что передо мной пациент с сердечно-сосудистой патологией. Точно так же себя может проявлять грыжа пищеводного отверстия диафрагмы или другие воспалительные заболевания в грудной клетке. Решил подловить меня, старик? Неплохо-неплохо.
Но от «анализа» ничего не скроется.
— И последний вопрос, — произнёс я. — Есть ли другие симптомы, которые вы, возможно, даже никак не связываете с этой болью?
— Хм, — задумался пациент. — Да, пожалуй. В момент приступа меня всё время тошнит. Начинает кружиться голова и сознания будто отступает куда-то на задний план. Что ещё… Ах да, потею сильно. И сердце в такие моменты колотится, как бешеное.
— В данный момент себя хорошо чувствуете? — поинтересовался я.
— Сносно, — кивнул он. — Куда лучше, чем сегодня ночью.
Накадзима Хидека с интересом слушал наш диалог. Я же начал измерять давление и прощупывать пульс, попутно изучая грудную клетку пациента «анализом».
Бляшек в коронарных сосудах не было, как и тромбов. Никаких явных причин классической стенокардии напряжения. Но проблема заключалась также и в том, что в остальных органах всё было довольно неплохо. Никаких грыж, гастритов и язв. Позвоночник без отклонений. Да, в целом можно было придраться до некоторых изгибов в грудном отделе, но остеохондроз есть у всех людей на планете, и в данном случае причиной болей является явно не он.
Накадзима Хидеки хитёр. Будто специально подобрал заболевание, которое я даже с «анализом» так просто не смогу поставить. Хотя… Нет. Как раз всё наоборот. Если вдуматься, я слишком сильно опираюсь на свои магические способности. «Анализ» не просто не помогает — он и вовсе здесь не нужен.
Достаточно обдумать все перечисленные симптомы и сопоставить их друг с другом.
Судя по отсутствию других заболеваний в грудной клетке, это всё же стенокардия. Недостаточное кровоснабжение сердца, из-за которого время от времени возникает боль.
И раз сейчас я не вижу никаких отклонений, значит, эти изменения приходящие. И выявить отклонения можно только по анализам крови.
Стенокардий существует несколько, но к описанной картине могут подойти только несколько из них.
— Накадзима-сан, мне нужен общий анализ крови и биохимический анализ крови, — произнёс я.
— И всё? — нахмурился он. — ЭКГ, результаты эхокардиографии? В них вы не нуждаетесь?
— Пока нет, не торопите события, — улыбнулся я.
Накадзима Хидеки достал из истории болезни анализы, которые потребовались мне для уточнения диагноза.
Я сразу же оценил уровень гемоглобина крови. Анемии у пациента нет. А значит, ещё одну стенокардию мы исключаем. Иногда боли в сердце появляются на фоне анемии, поскольку сердечной мышце попросту не хватает кислорода, транспортируемого гемоглобином. При этом никаких нарушений в сосудах сердца можно и не найти.
Значит, остаётся только один вариант.
Я осмотрел биохимический анализ крови. В нём не было никаких серьёзных отклонений, кроме повышенного уровня холестерина.
— Скажите, вы часто испытываете эмоциональный стресс? — спросил я.
— Часто, — кивнул пациент. — Работа нервная.
— Алкоголь, наркотики, курение? — спросил я.
— Могу выпить баночку пива по выходным. Курю уже лет десять, но не по пачке в день. Сигарет пять-шесть — не больше. Наркотики не употреблял и не собираюсь к ним прикасаться.
— Стенокардия Принцметала, — сказал я, протянув анализы Накадзиме Хидеки.
— Что-что? — удивился заведующий.
— Это окончательный диагноз. Эту же стенокардию иногда называют иначе. Вариантная, спонтанная или вазоспастическая стенокардия. Возникает, как понятно из последнего названия, из-за спазма коронарных сосудов. Точная причина возникновения этой формы стенокардии неизвестна, но чаще всего она возникает у курящих и употребляющих алкоголь людей, с повышенным холестерином и хроническими стрессами. Для неё свойственно возникать по ночам вне зависимости от того, была нагрузка или нет.
— Какова тактика лечения пациента? — спросил Накадзима Хидеки, подтвердив поставленный мной диагноз коротким кивком.
— Необходимо назначать препараты группы антагонистов кальция и альфа-блокаторы — эти лекарственные средства будут препятствовать спазму сосудистой стенки.
— Ещё что-то?
— Нитраты длительного действия. Обычный нитроглицерин не подойдёт. А приём нитратов лучше всего сможет купировать болевой синдром.
— А если ничего не получится? — нахмурился Накадзима Хидеки. — Вы назначили пациенту все эти лекарственные средства, но терапия не помогает.
— Увеличиваем дозировки, — ответил я.
— Не помогло.
— Направляем к кардиологу и сердечно-сосудистому хирургу для решения об оперативном лечении. В данном случае может подойти коронарная ангиопластика со стентированием.
— Отлично, Кацураги-сан, — кивнул Накадзима Хидеки. — Зачёт. Правда, ставить такой диагноз без ЭКГ и суточного монитора, я бы всё же не советовал.
— Слишком очевидная картина, Накадзима-сан, — улыбнулся я.
— Это верно. Что ж, не расслабляйтесь, у нас впереди ещё двое.
Мы поклонились пациенту, поблагодарив его за участие в экзамене, и перешли в следующую палату.
— А я надеялся, что вы купитесь на мою уловку, — вздохнул Накадзима. — Всё-таки стенокардия редкая. Могли бы и про другие органы грудной клетки подумать.
— Я подумал, — кивнул я. — Но картина была уж очень специфическая. А вы, как я посмотрю, всерьёз решили меня завалить, Накадзима-сан.
— Мне вас валить незачем, — усмехнулся старик. — Просто хочу убедиться, что вы готовы столкнуться с любым заболеванием. Перейдём к следующей палате, там вас ждёт не менее трудная задача.