– Кто это? – спросил фэйри и почесал зеленый ежик на макушке. – А, та девушка из Лады.
– Ты и не помнишь? – изумилась гарпия.
– И он не помнит, – ехидно ответил Бруни.
– Кто?
Аэлло нахмурилась.
– Сама знаешь, кто, – передразнил ее Бруни, нахмурив зеленоватые брови. – Ладно, чего уж там, пойдем. Ты – красоваться, я – завтракать.
Аэлло метнулась к земле, подхватила Бруни на руки, и, поднимаясь с ним в воздух, звонко поцеловала в щеку.
– Человека своего целуй, – проворчал фэйри, но вид у него был довольный.
Специально спикировала камнем, для эффектности.
Отвернувшийся к углям Август, услышал лишь свист ветра, а когда обернулся, Аэлло уже сидела рядом. Она обхватила руками колени, гордо выпрямила спину, расправила крылья наподобие бело-стального плаща. Как всегда, красивая настолько, что страшно даже помыслить о том, чтобы дотронуться.
Август часто заморгал.
– Злишься? Обижаешься? – неуверенно спросил он.
В ответ Аэлло повернулась в профиль.
Красивая!
– Почему молчишь? – нетерпеливо спросил Август.
Вместо ответа Аэлло накрутила белоснежный локон на палец, а потом откинула его за спину. Белая прядь слилась с белым пухом крыльев.
– Да почему ты молчишь?! – не выдержал Август. – С какой стати я должен все время оправдываться перед тобой!
Аэлло обернулась к нему, поджав губы, в зеркальных глазах засверкала обида.
– Вот и не оправдывайся! Болван! Испортил все!
Белый вихрь взмыл над поляной.
– Да что я такого сделал-то? – Август обернулся к Бруни совершенно ошарашенный.
Фэйри только развел ручками.
– Новую прическу не заметил.
Когда нахохленная Аэлло показалась из-за деревьев, Август поспешно встал ей навстречу. Только открыл рот, собираясь озвучить заученные с Бруни комплименты, как гарпия выбросила вперед руку ладонью вверх.
– Только попробуй сейчас что-то сказать!
И приложила указательный палец к подбородку.
Август захлопал глазами и уставился на фэйри.
Тот только вздохнул.
Глава 33
– Единственная надежда на человека, – мрачно сказал фэйри и покосился на Августа.
Тот выдержал взгляд, ободряюще улыбнулся Аэлло. Лукаво спросил:
– А разве когда-нибудь было по-другому?
– Что ты хочешь этим сказать? – возмутилась Аэлло.
– Только то, что сказал, – ответил Август и пожал могучими плечами.
Аэлло подала ему вымытые чашки и на миг их пальцы соприкоснулись.
– Ой!
Аэлло отпрыгнула в сторону.
– Что с тобой?
– Ощущение странное, – ответила Аэлло.
Словно собиралась вызвать огневушек, подумала уже про себя, вслух говорить не стала. Бруни легонько фыркнул, и Аэлло рассеянно оглянулась на фэйри.
Бруни расселся в седле задом наперед, спиной оперся о луку, закинув ногу на ногу. Они буквально с четверть часа, как заметили – стоило фэйри усесться на норовистую кобылу верхом, как та тут же превратилась во флегматичную ездовую корову.
– Кони там были один одного хуже, – посетовал Август, имея ввиду базар в Ладе. – С кобылой дело иметь – хуже не придумаешь. Истерички, знаешь, как и все бабы, – вещал он, не замечая вытаращенного взгляда Аэлло. – Ну, у этой, хоть кровь хорошая. Подрастет немного, выйдет толк.
– Больно хлипкая для тебя, – заявил фэйри с видом знатока разглядывая серый, в черных тучкообразных пятнах, круп.
Кобыла, словно понимая, что речь о ней, стегнула длинным пышным хвостом. Пара волосинок достала до Бруни и он испуганно поджал ноги.
Август похлопал лошадь по мускулистой груди, объяснив, что тонкая кость и хрупкость – лишь видимость. Выведенная кочевниками, это порода одна из самых выносливых. И пусть лошадь и нечистокровная, лучшее она взяла.
Бруни внимания этому рассказу не придал, заявив, что не о том человек думает. А надо бы о том, как добраться до горного хребта, что отделяет радужные озера.
– Как добраться? – удивилась Аэлло, даже брови вверх поползли. – Пешком и по воздуху, как же еще. Вообще, нам лучше здесь распрощаться. Спасибо, Август, за все, дальше мы с Бруни сами.
Сказала и захлопала ресницами, когда Август только небрежно отмахнулся от нее могучей ручищей, как от назойливой мухи.
А Бруни и вовсе личико вытянул и даже рот открыл, словно Аэлло что-то такое сказала, отчего его жизнь решается. Когда Август вопросительно взглянул на фэйри, намеренно игнорируя вытянутые в линию губы и сжавшиеся кулачки Аэлло, Бруни тут же рот захлопнул и заморгал.
Правда, на самом дне фиолетовых блюдец продолжало плескаться что-то похожее не на страх даже, а на дикий, первобытный ужас.
– Так что за опасность? – спросил он Бруни. – Объясни ты толком. Почему на меня вся надежда?
– Тебя это тоже удивляет? – мило спросила Аэлло, а когда Август обернулся к ней с недовольным видом, захлопала ресницами и развела руками.
– Не в том дело, – буркнул Август. – Я же спрашивал дорогу к Радужной горе. Сказали, за озерами. И что давно никто туда не ездит, потому как незачем. Но об опасности никакой ни слова.
– Они и не скажут, – сокрушенно сказал Бруни.
– Врут?
– Не в том дело, – то ли пискнул, то ли прорычал фэйри, даже лошадь изумленно оглянулась. – Бааванши. Стражи равнины. В них все дело. Эти твари охраняют дорогу к озеру. К Радужному озеру. К тому, куда нужно мне, понимаете? Кто идет не к озеру – они не тронут…
Фиолетовые глазки-блюдца виновато посмотрели на Аэлло.
– Прости, я говорил, что туда не дойти.
– Ерунда, – отрезала Аэлло и тряхнула белокурыми локонами. – Справимся! Не дойдем, так долетим.
– Я, в общем, это… Не хотел тебе говорить заранее, но в воздухе здесь опасно. Высокогорье…
– И?
– В небе можно встретить голубого ящера.
– Дракона? – опешила Аэлло. – Как того, малыша, из зверинца? Или того, что напал на нас перед Цацем?
– На вас еще и дракон нападал! – вскричал Август, заиграв желваками на щеках.
– Ну да, было дело, – беспечно ответила Аэлло. – Не о том сейчас речь.
– Как это не о том? Ты могла погибнуть! Никуда нельзя отпускать одну!
Могучая рука легла на рукоять меча, в глазах застыла невысказанная мысль. Но Аэлло с удовольствием отмахнулась от него, как он только что от нее.
– Но ведь не погибла!
И снова обернулась к Бруни. Фэйри покачал головкой и зеленый пушок на его макушке дрогнул.
– То был серый, равнинный, а в зверинце и вовсе лесной, неужели не заметила разницы?
Аэлло покачала головой.
– Как-то не до того было.
Бруни сокрушенно вздохнул.
– Здесь высокогорные…
– Больше, что ли? – спросила дрогнувшим голосом Аэлло и сглотнула.
– Хуже, – мрачно ответил Бруни. – Быстрее.
– Значит, пешком…
– Да.
– А почему ты сказал, что вся надежда на Августа?
– Ему к озеру не надо. Кто не туда, тот стражей и не встретит. Даже не узнает, что они тут есть. Так что если мы вроде как с ним, то есть шанс, что и мы их не встретим…
Август самодовольно поиграл мускулами и похлопал по рукояти меча.
– Со мной тебе ничего не страшно, девочка.
И разухабисто подмигнул гарпии.
Та скривилась в ответ, словно съела лимон. Но все же решила придержать колкость, хотя бы, пока не приблизятся к озеру. Там можно будет и сказать, и сделать что-нибудь эдакое. А то кто-то стал забываться.
– Тогда не задерживаемся. Бруни, равнина начинается за горой?
Фэйри кивнул.
– И что же мы стоим?
***
Снизу гора Маржаны похожа на деву в длинном, расшитом по подолу зеленой каймой деревьев и кустарников, плаще с капюшоном.
Вспоминая десятки замороженных глаз под этим самым капюшоном, Аэлло взлетать не решилась. Да еще до сих пор колотит от тревожного сна.
Кажется – сейчас взлетишь, а порыв ветра – отстраненный и безжалостный, закрутит, отнесет на вершину, зашвырнет в эту страшную, мерзлую долину смерти.
И хоть и понимаешь, что пустое, что всему виной страшный сон, все равно не по себе. Поэтому Аэлло старалась держаться поближе к Августу.
И когда над головой громко ухнула какая-то птица с широкими крыльями и загнутым клювом, она и вовсе прижалась к мощному плечу, вцепилась пальцами в руку.
Август снисходительно улыбнулся и положил лопатообразную руку ей на плечи, мол, я с тобой. Аэлло гневно сбросила тяжесть. Не забывайся!
Обогнули гору по лесной опушке, как раз вдоль дороги, что вела из города, повернули за скалистый утес. Перед ними открылась холмистая равнина.
Моховые подушки огромные, по пояс Аэлло, а иные и с нее ростом, устилают равнину до серой гряды на горизонте. Словно кто-то огромный разбросал по полю неровными складками зеленое покрывало. На лошади здесь не проедешь, только пешком.
Вспомнив, что они скоро расстанутся, а точнее, о драконах, Аэлло решила погодить взлетать.
– Нам до того хребта, – показала она на горизонт.
Серый, мрачный хребет похож на клыкастую челюсть, вот-вот клацнет зубами. Кажется, скалистые зубья-верхушки, словно магнитом, тянут к себе облака. По всему небу парят одинокие и послушные кучки-овечки, а над челюстью хребта тучи расположились несколькими слоями. Словно в воздухе повисло несколько покрывал с ровными краями.
Аэлло закусила губу, покосилась на Бруни – тот продолжает важно восседать на лошади. Еще утром эта дуреха даже от пролетающей бабочки мотала мордой, надеясь вырвать поводья, а при виде зайцев и мышей-полевок, и вовсе вставала на дыбы. Аэлло же теперь категорически запрещается на расстоянии нескольких метров разворачивать крылья… Но Бруни чем-то ей понравился.
Фэйри то и дело вглядывается вдаль с выражением скорби на крохотном личике, морщит нос-кнопку, щурит глазищи, словно от солнца, но подозрительный влажный блеск выдает его с головой.
Аэлло сосчитала количество покрывал над горным хребтом, и поняла, что их ровно семь. По каждому от радуги, поняла она. Значит, там, за этой страшной скалистой пастью кроется цель фэйри – озеро Семи Радуг, а за ним уже Радужная гора.