обще на колени встань и вокруг холма проползи! Третьему вообще приспичит, чтобы я брила волосы на заду у великана!
Брестида выглянула из-за холма. Никогда раньше Аэлло не видела, чтобы амазонка хлопала ресницами с открытым ртом.
– А ты когда-нибудь брила волосы на заду у великана? – спросила она гарпию и та возмущенно засвистела в ответ.
Брестида пожала плечами и продолжила поиск.
Через несколько минут напряженного сопения до гарпии донесся ее ликующий вопль.
Обогнув холм бегом, гарпия приблизилась к амазонке. Та сидит на коленях, плечи согнуты, вглядывается в траву у подножия холма.
Аэлло проследила ее взгляд: ничем не примечательный масленок.
– И что в нем чудного? – спросила она.
– Как что? – воскликнула Брестида. – Остальные на холме, а этот, один, рядом.
Аэлло поджала губы и разрешила:
– Ну, крути тогда?
– А как? – опасливо спросила Брестида. – Может, лучше ты? Если что, я тебя спасу…
– Ага, от клювозуба уже спасла, – проворчала Аэлло. – Крути давай!
Амазонка протянула руку, явно раздумывая, с какой сторону браться за масленок, когда за их спинами раздалось деликатное покашливание.
– Здравствуйте, здравствуйте! Не думал, не гадал, что у меня в гостях сегодня будут очаровательные дамы!
Глава 18
Чума ходячая, или Погань, или болотный маг, оказался маленьким кругленьким человечком. Пухлые малиновые щеки, облачко редких волос, несколько подбородков под тонким длинным носом, который ходит из стороны в сторону, словно маг не перестает принюхиваться к гостьям. Его можно было бы принять за пухлого, добродушного гнома с бритым подбородком, если бы не блеклые, невыразительные, какие-то рыбьи глаза.
Он с ходу принялся восторгаться неожиданной встречей, благодарить, что почтили его скромное жилище визитом, но глаза при этом оставались холодными и безразличными. Поэтому Аэлло не верила его восторгам.
Он провел пятерней по встрепанным волосам, приглаживая их, и гарпия заметила небольшие перепонки между пальцами.
«Нет, он не человек, – подумала она, – и он не произнес ни одного честного слова. Кто же он?»
Проследив взгляд Аэлло, маг поспешно убрал руки за спину и проговорил, словно ни в чем не бывало:
– Первый раз вижу гарпию с таким редким цветом волос… Не с Южных Пиков точно… Ты откуда, дитя?
Не успела гарпия ответить, как вмешалась амазонка.
– Это что, – усмехнулась Брестида. – Ты ее утром не видел.
Аэлло сердито сжала губы. Но маг не обратил на слова Брестиды внимания.
– Обкромсанные-то амазонки здесь не редкость, – бросил он небрежно, махнув рукой в сторону Брестиды.
Та сердито засопела, и отмщенная Аэлло подтвердила догадку человечка:
– Я из северных сестер.
Маг кивнул, непонятно, понял или нет.
– Я смотрю, ты рад меня видеть, – буравя мага зелеными глазами, проговорила Брестида.
– Тебя, пожалуй, забудешь! – взвился человечек. И опять Аэлло поразилась, увидев, как лицо мага сморщилось печеным яблоком, а глаза остались прежними, рыбьими.
– Хорошо, – сказала Брестида. – Люблю, когда меня помнят.
– Что, опять кому-то личины поменять нужно? И Энем-шаман притащила? Имей ввиду, в прошлый раз я пошел на это только ради Краса!
– Да отстань ты от меня с Энем-шаманом! – возмутилась Брестида. – Артефакт там, где ему и положено. У амазонок. Не надо никому личины менять. Тут другое. Нам портал нужен. Далеко. К Цитадели.
– И что? – кисло спросил маг. – Я здесь причем? Если я вам помогу, с меня сагаты с живого шкуру сдерут. А потом еще и засолят! Тоже заживо, между прочим, ни за что, ни про что! Как будто ты не знаешь, как они пытать умеют… Да они год измываться будут!
Маг перешел на визгливое сопрано, отчаянно размахивал пухлыми ручками с перепонками между пальцами, но Брестиду было не пронять. Она слушала гневный монолог, скрестив руки на груди и чуть кивая в такт, но когда он, наконец, затих, сказала:
– Ничего они тебе не сделают, не боись. Мы никому не скажем, сам понимаешь, далеко будем, а сагаты подумают, что утонули в болоте по пути к тебе, или какой клювозуб заел.
Погань слушал внимательно, не перебивал. Когда амазонка закончила, принялся чесать подборок.
– Допустим, – сказал он после долгого раздумья. – Допустим, сагаты меня не тронут. Но с какой радости я должен вам помогать?
У Аэлло сердце замерло – раз ищет причину, значит, помочь может.
– С такой, что мы давние знакомые! – хмуро сказала амазонка.
– Вот именно по этой причине я помогать отказываюсь! Хорошо запомнил, как мы… познакомились.
Амазонка сдвинула брови, сверкнула зелеными глазами.
– Запомнил? Что-то сомневаюсь… Я не хотела напоминать, но, видимо, придется…
Рука ее легла на кинжал на поясе. Лезвие сверкнуло в лучах заходящего солнца. Аэлло заморгала, отчаянно подмигивая амазонке. Она поднимала и опускала брови, корчила страшные рожи, пытаясь намекнуть, чтобы Брестида была с магом, от которого зависит их судьба, повежливее. Но амазонка не смотрела на нее. Вынув кинжал из ножен, она прислонила лезвие к жирной шее человечка. К удивлению Аэлло, он и не думал сопротивляться.
– Ты меня режь, ты меня пытай, – скуксившись, сказал маг, косясь на лезвие. – Но все равно ничего не добьешься. А портал себе сама прокладывай, раз такая умная!
– Брестида, – простонала Аэлло, кладя кисть на руку амазонке. – Убери сейчас же! Переговорщик из тебя аховый!
Маг тут же уставился на нее блеклыми глазками.
– Ты тоже это заметила, дитя?
Гарпия проглотило обидное «дитя» и улыбнулась как можно шире и приветливей.
– Пожалуйста, – попросила она. – не обижайтесь на Брестиду, она не соображает от того, что нервничает. Слава о вашей силе и мощи донеслась до самой Цитадели! Помогите нам вернуться домой, чтобы должным образом восславить ваши свершения! Ну пожалуйста!
Маг поскреб макушку.
– Пожалуй, я мог бы помочь вам, – сказал он.
Аэлло восторженно заморгала.
– Понятно, не за ваши хвалебные отзывы. Чем меньше мир узнает о моих свершениях, тем лучше. Так что я помогу, но не бесплатно.
Аэлло приуныла.
– У нас нет денег, – сказала она.
– Кто говорит о деньгах? – изумился маг. Да и что мне с ними здесь делать? Нет, я выстрою портал, к самой Цитадели… за перо. Да, за пять… шесть, нет, восемь стальных перьев, и ни пером меньше.
– У меня только четыре, – пробормотала Аэлло.
– Четыре?! – воскликнул маг. – Ну, знаете, это никуда не годится.
Брестида решила, что пришла пора вмешаться.
– Ты откроешь нам портал за четыре стальных пера, Погань. И прекратишь торговаться, как баба в базарный день. И сделаешь все быстро и без сюрпризов, понятно? Или сам знаешь, что будет.
Маг моргнул ничего не выражающими глазами.
– Ладно, – сказал он. – Давай четыре. Но это грабеж!
С торжеством Аэлло сняла колчан с плеча и сунула магу под нос.
Сквозь пропоротую кожу торчат очины, сверкающая сталь покачивается от движения. Перья в колчане звякнули друг о друга.
На миг в блеклых глазах Поганя мелькнуло что-то, похожее на удивление.
– Это что? – спросил он, показывая мясистым пальцем на колчан.
– Не знаешь, что? – возмутилась Брестида – Первый раз гарпийские перья видишь? Или с памятью беда, забыл, что сам же стребовал их с нас?!
Погань промямлил, обращаясь к Аэлло:
– Но я думал, что ты выдернешь их из гнезд, как и положено…
Он покосился за спину Аэлло.
– Не выдерну, – грустно сказала Аэлло. – Они все выстрелили, а новые раньше, чем к завтра, не отрастут…
– Все равно, покажи крылья! – пробрюзжал маг. – Как я могу иначе убедиться, что это точно твои? Может ты мне перья от какой-то дохлой гарпии втюхать хочешь?
– Что?! – возмутилась Аэлло. – Да как у тебя язык-то повернулся сказать такое?! Видно, правильно тебя Поганем зовут!
Раскрасневшаяся от гнева, она шумно распахнула крылья и вытянула их перед собой.
Погань с интересом уставился на концы крыльев. В гнездах маховых перьев только-только начинают пробиваться серые отростки. Пока еще мягкие и не блестящие.
– Ладно, верю, верю, – сказал он, тщательно изучив протянутые крылья. Хотел даже пальцем тронуть, но гарпия гневно засвистела и хлопнула его по руке – не лезь.
Маг поднял ладошки к небу, изображая покорность.
– За неимением, как говорится, – пробормотал он. – И эта плата сгодится. Ну, что стоим? Пройдемте, дамы.
Махнул в сторону холма рукой жестом радушного хозяина.
– Прошу!
– Куда это? – настороженно спросила Брестида.
Погань укоризненно посмотрел на нее и даже головой покачал.
– Вы же не думаете, что я прямо здесь сооружу вам портал? Мало ли, кто увидит? Магия не выносит посторонних глаз! Особенно моя магия! Особенно, если есть шанс, что о ней кто-то расскажет этим извергам, сагатам. Да не стойте же пнями! Пошли. Там у меня все готово!
Мшистая, усеянная грибами дверь, отворилась и Аэлло, холодея, заглянула внутрь холма. Темно, хоть глаз выколи.
Погань уверенно шагнул в темноту, прижимая к груди колчан с перьями.
– Ну, что стоим? – нарочито грубо буркнула Брестида и легонько пихнула Аэлло в спину.
Гарпия обернулась и встретилась с амазонкой взглядом. В зеленых глазах – тревога, губы искусаны, между изящных бровей складка.
Аэлло вздохнула.
– Пойдем, – сказала она. – В конце ветров, даже если у него ничего не получится… Хуже ведь не будет, верно?
Покрытая мхом дверь скрипнула за спиной и Аэлло с Брестидой оказались в полной темноте.
Что-то острое уперлось Аэлло в грудь. Она попыталась отступить, но с спину тоже что-то уперлось.
– Не шути с нами, Погань! – раздался голос Брестиды. – А ну, зажги свет!
– А кто шутит? – раздался его голос и в этот же миг под неровным, изнутри таким же мшистым, как снаружи, потолком, вспыхнули огоньки сотен светлячков.
Аэлло заморгала от слишком яркого света. Когда глаза ее привыкли, застонала от досады.