– Я вижу, почему тебя зовут Вороном, сагат. Ты мудр, как эта почтенная птица. Мы в самом деле спешим, и потому идем по диким местам. Может, не будем оттягивать трапезу, и разделим ее прямо сейчас? Моя служанка-амазонка приготовила уток.
Ноздрей Аэлло коснулся запах горелого мяса. Огневички снова не дождались их возвращения и распорядились угощением по-своему.
Ощутили запах горелого и сагаты. Их ноздри расширились, брови съехались у переносицы. Медведи за спиной Ворона переглянулись. Воины тихо заговорили между собой. Слов Аэлло не услышала.
Брестида наклонилась к самому уху Аэлло и едва слышно прошептала:
– Нельзя отказываться! Сагаты практически никогда не приглашают к ним. Отказываясь, мы наносим им смертельное оскорбление.
– Ты предлагаешь поджидать Уля и его головорезов в тепле и уюте? – шепотом, почти не разжимая губ ответила гарпия.
– И в самом сердце их союзников, – подтвердила амазонка. – Кстати, если речные нагонят нас, пока мы будем у лесных, нас защитят древние законы гостеприимства. Они здесь священны.
– Речные, лесные, – пробормотала гарпия. – Сколько их здесь еще…
– Еще болотные, их мы миновали, впереди степные. Их надеюсь, тоже проскочим.
Отсовещавшись, сагаты снова уставились на них. Между бровями пролегли складки, губы поджаты, пальцы сжимаются в кулаки-кувалды.
– Наше гостеприимство недостойно тебя, принцесса? – тоном, не предвещающим ничего хорошего, спросил Ворон.
Брестида снова пихнула гарпию под ребра. Сильно, на этот раз Аэлло покачнулась.
Сагат перевел взгляд на Брестиду. Явно недоволен тем, что она смеет вмешиваться в беседу.
Гарпия прижала ладони к бедрам, сдерживаясь, чтобы не теребить платье, и задрала подбородок.
– Я принимаю ваше предложение. Не волнуйтесь за амазонку. Она давно мне служит и хорошо вышколена.
Над плечом раздался скрежет зубов.
Лица воинов разгладились. Мельком взглянув на Брестиду, Ворон почтительно обратился к Аэлло:
– О! У нас они скорее сдохнут, чем подчинятся!
Гарпия передернула плечами, мол, у северных принцесс свои секреты.
Сагаты недоуменно захлопали глазами, и Аэлло произнесла мысль вслух, заставив Брестиду снова скрипнуть зубами.
– Я не сомневаюсь в ваших умениях, сагаты. Но мы, северный народ, владеем своими секретами в воспитании хороших слуг!
Глядя на недовольное лицо амазонки за спиной белокурой кудрявой девочки, сагаты впервые расхохотались.
– Пойдем же, принцесса, – позвал за собой Ворон. – Мне не терпится услышать твои диковинные рассказы у костра, после сытной трапезы и за кружкой горячего пейто.
Глава 26
Ночь укутала плечи Аэлло зябким покрывалом, и гарпия невольно взяла Брестиду за руку. Амазонка слегка сжала кисть гарпии прохладными пальцами, и тут же отпустила, шепнув:
– Не надо. Нельзя показывать им слабости.
Гарпия вздохнула, уставившись на спины впереди идущих.
Сагаты вели их по хорошо утоптанной тропе, на могучие плечи то и дело садились светлячки, путаясь в звериных шкурах. От этого создавалось впечатление, что гарпия следует за пляшущими огоньками, маленькими, но яркими.
Стволы деревьев посеребрила луна, с веток свисают бороды лишайников, покачиваясь на ветру. Вдоль дороги росли бледные грибы на тонких ножках, когда гарпия проходила мимо, они угрожающе поскрипывали широкополыми шляпками.
Над головой ухали ночные птицы и Аэлло без труда отличила голос гигантской сагатской неясыти – когда-то Орена показывала, как она кричит. Сестра-гарпия часто рассказывала о далекой земле Сагатии, где люди умеют находить общий язык с птицами. Слушая рассказы Орены, маленькая Аэлло представляла сагатов дивными лесными существами, тонкими и почему-то зеленого цвета, что живут в гармонии с собой и с лесом. Сейчас, ступая за мерно покачивающимися мощными спинами, что укутаны в звериные шкуры и источают плотный запах пота и мускуса, с трудом сдерживалась, чтобы не положить ладонь на сердце. Казалось еще немного – и выскочит из груди. Аэлло непроизвольно жалась к морде коня, которого вела в поводу. Лошади поменялись местами – на этот раз вороная кобылка Брестиды бежала следом за товарищем.
Лошадей оставили в общем стойле, на широкой огороженной поляне, среди местного табуна. В темноте Аэлло не очень хорошо разглядела коней лесных сагатов, отметила только, что они мельче и изящнее гостей, а ноги их, наоборот, более крепкие. Брестида цокнула языком с видом знатока, походя потрепав рыжую кобылку по морде, и сообщила Аэлло, что для того, чтобы вывести эту породу, предки лесных сагатов скрещивали животных с горбатыми мулами. Горбов у животных Аэлло не заметила, хоть и приглядывалась после слов амазонки.
– Ты хорошо держишься, – шепнула Брестида, когда они отдалились от стойла и по словам впереди идущих, подходили к селению. – Не показывай им своего страха, и, может, пронесет.
– Я и не б-боюсь, – шепнула в ответ Аэлло бледными губами.
Амазонка не ответила.
Идущий впереди Медведь обернулся и вопросительно посмотрел на гарпию. Аэлло ответила сагату невозмутимым взглядом.
Поселение лесных сагатов напоминало военный лагерь, замаскированный в лесу.
Миновав груды сухих листьев, расположенные неровными рядами, Аэлло ощутила, как горло отчего-то сдавливает спазмом. Из ближайшей кучи донеслось угрожающее рычание. Идущий впереди Ворон ответил похожим рыком, и груда успокоилась. На плечо Ворона тяжело опустилась неясыть с торчащими вверх ушами, и обернула голову вокруг своей оси, недобро уставившись на Аэлло.
В селении отсутствовал свет, должно быть, местные жители хорошо видят в темноте. А может здесь остерегались вторжения чужаков или диких зверей.
Скользя взглядом по встречающимся им на пути могучим фигурам, вооруженным до зубов, с крупными совами на плечах, Аэлло сочувствовала тем безумцам, кто посмеет сюда сунуться.
Когда за деревьями мелькнуло пламя костра, Аэлло облегченно выдохнула.
На освещенной мерным сиянием поляне она почувствовала себя уверенней, пока не заметила сидящих вокруг и поодаль сагатов. Испуганно моргая, насчитала около двадцати воинов.
Над крупными алыми углями, которые получаются, если сжечь бревна целиком, сооружена конструкция из прочных деревянных шестов. На продольный насажена огромная туша. Двое воинов с разных сторон перевернули тушу и жир сыто заскворчал об угли. Ноздри Аэлло принялся терзать одуряющий аромат жареного мяса.
Навстречу им поднялся высокий плечистый воин. Пламя костра осветило его седые космы, что спускаются на медвежью шкуру. В остальном ничто не выдавало в нем возраст.
– Кого ты привел в наше селение, сын? – обратился он к Ворону глухим, рычащим голосом.
– Атаман, – ответил Ворон. – Этих людей мы встретили в лесу, когда шли по пятам за меречем… Они…
– Нас не назвали женщинами, – удивленно шепнула Брестида гарпии. – Это хороший знак. Но этот, отец Ворона, кажется, он называл его Вепрем, он, вроде не сильно доволен…
Амазонка оказалась права. Из горла седого поднялся угрожающий рык, обрывая Ворона на полуслове.
– Вы встретили в лесу женщин, – презрительно сказал атаман. – И привели их в селение. Не как пленниц. Я не вижу пут на их хрупких руках. Они стоят с гордо выпрямленными спинами, словно наши гости.
– Они и есть наши гости, – глухо ответил Ворон, не отводя взгляд.
Сидящие поодаль сагаты беззвучно зашевелились, и Аэлло испуганно прижала крылья к спине, стараясь не захлопать ими от страха.
– Гости? – прорычал Вепрь. – Одна из этих женщин амазонка. Ты привел амазонку в наше селение!
По поляне прокатилось рычание и звуки доставаемого из ножен оружия.
– Она приведет за собой остальных! – продолжал обличать сына Вепрь. – Я не узнаю тебя, сын! Или эти ведьмы околдовали тебя? Ну, на всех нас их волшебства не хватит. Взять их!
Не успели сагаты повскакивать со своих мест, как крылья Аэлло воинственно распахнулись. Стоявшие рядом Медведь Правой Лапы и Медведь Левой Лапы развернулись к ним спинами, выставляя перед собой руки с кривыми саблями, готовые дать отпор любому, кто приблизится.
– Спокойно, народ! – прорычал Ворон. – Спокойно! Это – гости! Пришли, как гости, и как гости, уйдут!
Атаман лесных сагатов махнул рукой, и окружившие их воины с видимым неудовольствием сложили оружие в ножны. Брови у всех нахмуренных, губы плотно сжаты, одна команда – и бросятся, примутся рвать голыми руками.
– Я требую объяснений, сын! – прорычал атаман.
– Это – Аэлло, принцесса северных земель. Женщина, что стоит рядом с ней – больше не амазонка. Дикие женщины не служат никому, кроме своей королевы. А вы видите перед собой служанку принцессы. Даже если она сбежит и вернется к своим, они не примут ее и убьют сами.
Вепрь нахмурился еще больше и задумался.
– Крылатая дева непохожа на королеву амазонок, – сказал, наконец, он. – Эта женщина в самом деле служит тебе?
Он принялся буравить Аэлло глубоко посаженными глазками.
Вепрь очень не понравился гарпии. И она чувствовала, что неприязнь взаимна.
– Мы вместе сражались с меречем, – ответила она ровным голосом. – Который принял облик вашего шамана. Мы убили его. Моя служанка – храбрый воин.
– Я не мой глупый сын, девочка, – сказал Вепрь. – И ни на миг не поверю амазонкам. Если вам обещано гостеприимство, то вы его получите. Только на эту ночь. Утром уйдете. Но стоит вам покинуть наши земли, как вы перестанете быть нашими гостями. Ты понимаешь, о чем я говорю, девочка?
Аэлло одарила его ледяным взглядом и приняла боевую форму.
Вепрь остался стоять на месте, остальные отшатнулись. В воздухе повисло рычание, перемежаемое проклятиями.
Сверкающее стальной чешуей чудовище, стоящее на хищно расставленных птичьих лапах, что еще секунду назад было девочкой-подростком в белом платье, оскалилось.
– Я понимаю, о чем ты говоришь, атаман Вепрь, – прогудела гарпия, с трудом сдерживая бурлящую в крови ярость. – Я обязуюсь чтить законы гостеприимства твоего народа. Пока я здесь. После – я тоже ничего тебе не обещаю.