Они вломились в листву, проламывая ветки, как разбуженный лось, который несется сквозь валежник. Лотер, каким-то образом оказался сверху, и через несколько мгновений оба рухнули в куст жимолости.
Тяжело дыша, полузверь застыл на брюхе нетопыря, который при падении стукнулся головой, и теперь тело медленно вытягивается, а крылья сжимаются. Через секунду Лотер обнаружил, что придавил собой Вельду, которой для оборота в нетопыря пришлось оставить одежду. Она тоже тяжело дышит, глядя куда-то в сторону.
Лотер глубоко вдохнул сладкий после битвы запах, который исходит от ее тела, и приподнялся на руках.
— Вот это мне по душе, — сказал он, оглядывая вздымающуюся грудь воржихи с крупными вершинками.
Та словно пришла в себя, мокрое, от пота лицо, залилось пунцовым, и она поспешно прикрылась ладонями.
— За Хранителя… — пробормотала она и заерзала, выползая из объятий полузверя.
Тот нехотя выпустил Вельду, чувствуя, как от нее валит жар и зовущий аромат здоровой воржихи. Потянулся, чтобы помочь подняться, но вспомнил, что ворговские женщины стыдливы при оборотах, и убрал руку. Но пока Вельда вставала и вылезала из кустов продолжил разглядывать, стройное, крепкое тело, упругий, чуть вскинутый зад и загорелые сильные ноги.
Губы полузверя невольно растянулись в улыбке. Когда воржиха, наконец, спрыгнула на землю, рядом с кустом рухнула громадная туша нетопыря. Он с силой шарахнулся головой, и тело быстро стало меняться, вытягивая и укорачивая конечности.
Спустя пару мгновений Фалк поднялся, взмыленный, со свежим шрамом на лбу и груди, но счастливый, словно ему подарили осколок.
— Я загрыз! — крикнул он охрипшим в драке голосом, не обращая внимания на свою наготу и наготу воржихи, которая не знает, что сперва прикрывать, верх или низ. — Я загрыз! Загрыз его! Видели, как клочья летели? Он на меня справа, а я вниз. А потом он лапой, но я не дался! И когти-то, когти у него какие! Но не достал, а потом я в шею… Ух! Только мясо у него на вкус кислое. И как-то высох он. Лотер, расскажи моей матери, как я его загрыз!
Вельда, пунцовая, как пристыженная дочка сыровара, юркнула куда-то в кусты, прикрывая оголенный зад. Фалк проводил ее непонимающим взглядом и посмотрел на Лотера.
— Ой. А вы чего тут делаете? — спросил он. — Если мешаю, могу вон там, на пеньке посидеть. Но только потом обязательно расскажи матери, как я победил. Лотер, я же победил!
Полузверь еще секунду лежал на боку, смакуя запах воржихи, потом заерзал и поднялся. Раненая нога тут же отозвалась болью, Лотер покривился и, хромая вылез из куста.
— Расскажу, — пообещал он. — Всем расскажу. Вы чего так долго? Меня чуть в Великий Разлом не унесли к лешему на кулички.
Фалк развел руками.
— Так твоя новая воржиха не видела никогда Пушка. А я видел. Пришлось перекинуться и ждать, пока она изучит.
— Что-то новенькое, — отозвался Лотер, проверяя в кармане осколок и бутыль со снадобьем лекаря. — Зачем изучать? С первого взгляда не запомнить?
Звереныш кивнул.
— Так и я о том, — сказал он. — А она говорит, мол, ты не настоящий нетопырь. Надо присмотреться.
— Долго присматривалась, — заметил Лотер. — Но ей простим. Видал, как хороша?
— Видал, — согласился Фалк. — Хороша. Хотя, если тебе и воржихи теперь нравятся, так у нас в стае полно таких же хороших. Зачем чужая?
Лотер нащупал склянку в кармане и вытащил. Откупорив пробку, сделал несколько глотков, чуть больше, чем советовал лекарь. В желудке заворочалось, голова закружилась, мир качнулся и поехал в сторону. Полузверю пришлось упереться ладонью в дерево, чтобы не рухнуть на спину.
Фалк встревожился.
— Вожак, ты в порядке?
Лотер сделал глубокий вдох, стараясь прогнать головокружение, но оно только усилилось. Лишь когда зажмурился, стало легче.
— В порядке, — отозвался он. — Лекарства не бывают вкусными. А что воржиха чужая, это даже лучше.
— Почему? — не понял звереныш.
Лотер снова открыл глаза и посмотрел на него. Тот таращится круглыми глазами, весь мокрый и растрепанный, как воробей после драки. Хотел объяснить, что за чужих воржих отвечают чужие ворги, но вместо этого сказал:
— Иди портки найди. Нечего перед Вельдой так ходить. Она стыдливая.
Фалк открыл рот, чтобы что-то спросить, но полузверь замахал руками, мол, иди давай, не мозоль глаза. Звереныш вздохнул, хотя лицо осталось довольным после драки с крылатой тварью, и пошел куда-то в заросли.
Лотер некоторое время стоял, упершись ладонью в ствол и сгонял мысли воедино. Раненая нога болит, в боку, куда в таверне напихали батлока, пульсирует, будто отлежал и теперь кровь медленно возвращается к мышцам. А от лекарства в глотке все еще вязкий горький вкус.
Полузверь надеялся уловить признаки исцеления, ощутить прежнюю звериную мощь, но когда попытался озвериться и хоть немного выпустить клыки, только челюсть заныла.
— Проклятье леших, — проговорил он глухо. — Напасть на мою зверячью голову.
В кустах зашуршало, Лотер оглянулся и потянул носом. Губы невольно растянулись в улыбке, а из зарослей через несколько секунд вышла Вельда. Все еще пунцовая, но уже одетая в длинную юбку и короткую жилетку.
Полузверь хмыкнул, отходя от дерева, чтобы не казаться совсем беспомощным.
— Это где ты одежу взяла?
Воржиха провела пальцами по невидимым складкам на юбке и проговорила со скромной улыбкой:
— В лапах несла. А как сцепились с тварями, скинула комком. Вот она и упала недалеко.
— Как говорит наш Глава, мудро, — похвалил Лотер. — Звереныш тоже в лапах? Или в зубы затолкал?
Аккуратные брови Вельды сдвинулись, носик наморщился, словно пытается решить непосильную задачу. Она некоторое время смотрела в заросли, где скрылся Фалк, потом проговорила:
— Не помню. Едва тебя схватили, он шарахнулся головой о дуб и обратился этой тварью. Потом верещал истошно. Думала, оглохну. Перекидывался обратно, потом снова… Некогда было на его портки смотреть.
Лотер ухмыльнулся, представляя, как на самом деле смутилась воржиха, когда звереныш предстал перед ней, в чем мать родила.
— Если сходу перекинулся, — сказал он, — портки разлезлись.
Вельда вспыхнула, глаза засветились, а за пухлыми губами блеснули клыки.
— Это что же? Он так… Так и пойдет? Без портков?
— Ну…
— Без портков? — повторила воржиха, упирая кулаки в бока.
Лотер потер пульсирующий бок и, хромая, прошел к бревну, лежащему у куста.
— Надеюсь, без портков не вернется, — сказал он садясь.
— Лучше б уж вообще не ходил следом, — фыркнула Вельда приблизившись к полузверю.
Она опустилась на колени возле ноги и стала аккуратно осматривать рану, едва касаясь пальцами разорванной кожи. Лотер с интересом наблюдал, как она быстро нарвала подорожной травы и с остервенением мяла, пока та не пустила сок и не залила пальцы зеленым.
Когда воржиха наклонилась к ране и приблизилась губами, Лотер положил ей ладонь на плечо и сказал:
— Ну хватит. Еще раны мне не зализывали.
— Я промыть хотела, — почему-то обиженно отозвалась Вельда.
— Даже подорожной травы и то много для нормального ворга, — произнес Лотер, сжимая края раны и морщась. — А промывать… Я тебе что, человек какой? Оставь. От заразы не сдохну. А сдохну, значит, плохой из меня ворг.
Вельда секунду мешкала, поглядывая то на рану, то на растертую в ладонях кашицу, потом все же прижала ее к разодранной ноге.
Лотер зарычал, а воржиха сказала, не поднимая взгляда:
— Ворговское здоровье крепко, но сейчас ты ослаблен батлоком. Одной медведице известно, сколько еще он будет плавать у тебя в крови. Меня все ворги мира возненавидят, если дам тебе умереть от ерунды.
— Ерунда сама пройдет, — отозвался полузверь, хмуро глядя, как Вельда аккуратно прикладывает траву и перевязывает тряпками, которые отрывает от юбки. — А смертельные раны не лечатся.
Но все равно дал ей закончить. Когда нога оказалась замотана до самого колена темно-коричневыми лоскутами, полузверь провел по ним пальцами и недовольно поморщился.
— Кто увидит — засмеет, — сказал он. — Это Теонарда можно заматывать в тряпки. У него здоровье, как у котенка. Или Страга. Хотя у этого эльфячья кровь, тоже должен быстро заживать.
— Я думала, он человек, — тихо сказала Вельда.
— Ну, — протянул полузверь кивая. — Он так всем говорит, только ухи выдают.
Хрустнув шеей, он встал и потянулся всем телом, будто долго и сладко спал в землянке, а не дрался насмерть с крылатыми тварями. Потом пошевелил раненой ногой, посгибал в колене и махнул рукой.
— Ерунда. Заживет. И не такое бывало.
Вельда поднялась с колен, вытирая зеленые пальцы о юбку, и спросила:
— Теперь обратно?
Лотер посмотрел на нее удивленно.
— Чего? — не понял он.
— Чужие ворги мертвы, — пояснила воржиха. — Опасность миновала, ты выполнил просьбу Главы Совета. Значит, можно возвращаться в Цитадель. Разве нет?
Полузверь поскреб подбородок. Крылья носа затрепетали, втягивая воздух. В нем все еще витает свежий запах крови после битвы, перемешиваясь с ароматами хвои, земли и сухого подлеска из старых иголок.
— Нет, — произнес Лотер. — Эти трое лишь посыльные. Когда найду, кто их отправил в Цитадель и зачем, вот тогда и будем считать, что просьбу выполнил.
— Но ты слаб, а теперь еще и ранен, — упрямо произнесла Вельда.
Полузверь пожал плечами.
— По пути заживет, — отозвался он.
Воржиха недовольно выдохнула и подошла к нему, заглянув в глаза снизу, как провинившийся лисенок.
— А вдруг нападет кто? — сказала она.
Лотер опустил взгляд, глядя в ее темные, как ночное небо, глаза. Потом взгляд сполз ниже, где тугая жилетка стягивает две упругие полусферы, которые он хорошо успел разглядеть, пока лежали в кустах. Сквозь красный туман в голове блеснула слабая искра, но тут же испарилась, когда воржиха шагнула ближе.
Лотер втянул носом ее запах и сказал, глядя в лицо: