— Обязательно нападет. Кто-нибудь обязательно нападет.
Взгляд Вельды стал таким скорбным, словно это ее ранил крылатый ворг и это она не может перекидываться.
— Лотер, — проговорила воржиха тихо. — Тебе нужно отдохнуть. Хоть немного, пока этот звереныш ищет портки. Хоть вон под тем кустом.
Полузверь оглядел ее серьезным взглядом, когда заговорил, губы растянулись в улыбке.
— Если настаиваешь. Под кустом, так под кустом. Только ты тоже… Ну… отдохни под кустом.
Щеки Вельды покрылись пунцовым. Она потупила взгляд и проговорила, глядя, в заросли жимолости, вокруг которой рассыпана мягкая подстилка из хвои:
— Кто я, чтобы спорить с Хранителем воргов?
Глава 9
Спустя пару часов, пока Фалк не вернулся, полузверь стряхнул с волос сухие еловые иголки и поднялся. Отойдя от куста жимолости, где свернувшись калачиком и накрывшись юбкой сопит Вельда, потянул носом.
Воздух стал суше, что значит солнце уже на середине неба, но откуда-то издалека, между стволов сосен и разлапистых елок тянется свежая струйка, какая бывает только от воды. Лотер принюхался сильней и смог разобрать в потоке легкие намеки на дым.
Поправив портки, он сунул пальцы в потайной карман, где нащупал гладкую пластину осколка. Губы растянулись в удовлетворенной улыбке, он сказал:
— Вельда, поднимайся.
Воржиха зашевелилась и потянулась, будто действительно все это время спала. Юбка, которая прикрывала грудь, сползла, и Лотер довольно облизнулся, словно не он только что мял и сжимал в лапах это молодое и красивое тело.
Когда воржиха заметила, куда он смотрит, охнула. Щеки залились малиновым, и она поспешно схватила одежду и юркнула за куст, где ворг не сможет увидеть ее наготы. Он ухмыльнулся, потягивая воздух и видя, как перед глазами проплывают картинки, в которых воржиха поспешно натягивает юбку, завязывает жилетку.
Спустя несколько минут, она вышла, все еще румяная, но уже одетая.
— Готова? — спросил ворг.
— Ко всему, — ответила Вельда и смиренно опустила взгляд.
Полузверь хмыкнул, вспоминая, ярость и неистовость, которые скрываются за этим смирением и сказал:
— Тогда пойдем.
— А Фалк? — спросила воржиха.
— Догонит, — отозвался полузверь, вытаскивая из другого кармана склянку с зеленой жидкостью. — Солнце уже высоко, а нам идти неизвестно сколько. Он годный звереныш, по запаху найдет.
Вельда кивнула и приблизилась к нему.
— Только неясно, куда и зачем идти, — добавила она осторожно.
Лотер откупорил бутыль и сделал несколько глотков. По глотке растеклась вяжущая горечь, он поморщился и проговорил, убирая склянку обратно:
— Очень даже ясно. Когда крылатые несли меня, в рожу било солнце. Значит, на восток. Как раз оттуда тянет водой и дымом. Там или постоялый двор, или деревня. Или вообще таверна. Можно будет расспросить местных.
Вельда вздохнула, но кивнула, и через пару мгновений они уже двигались сквозь хвойный бор, обходя кусты и поваленные деревья.
Шли быстро. Лотер торопил воржиху, время от времени рыча переходя на бег, но Вельда выносила все с молчаливой стойкостью, достойной настоящей подруги вожака. Полузверь поглядывал на нее, одобрительно кивая, когда она безропотно лезла за ним сквозь заросли, которые невозможно обойти.
Вельда, даже по меркам людей и гоблинов, светится красотой и здоровьем. Любой ворг, который сможет увлечь ее, будет доволен, поэтому Лотер ухмыльнулся, словно вырвал из лап гнома слиток золота. Лишь пару раз, когда глядел на нее, красный туман на задворках ума, колыхался, будто за ним скрывается нечто, стремящееся вырваться наружу.
Полузверь тряхнул головой, выгоняя муть из мыслей, и зарычал. Из куста лещины выскочил заяц и бросился прочь, петляя между соснами, как иголка в ткани. Вельда упала на четыре конечности, намереваясь рвануться за ним, но Лотер остановил.
— Уже не догонишь, — сказал он.
— Я могла бы попытаться, — произнесла воржиха выпрямляясь. — Мы давно не ели. А ты еще слаб, тебе нужны силы.
Лотер хмыкнул и сдвинул брови, недовольный, что постоянно напоминают.
— Не слаб я, — отозвался полузверь, продолжая путь. — Мелкинд назвал бы это сдержанностью.
— Сдержанностью?
Ворг поморщился.
— Слово гадкое, — сказал он. — Не дело воргу быть сдержанным. Но батлок та еще дрянь. А что не ели, это да. Ты права. У меня с самого утра желудок прилипает к позвоночнику.
— Так может я все же за зайцем? — встрепенувшись, спросила Вельда.
Лотер показал головой и проговорил:
— Живая добыча оно, конечно, хорошо. Да только силы потратишь. И мало нам зайца будет. Чуешь дым?
Воржиха на ходу приподняла подбородок, взгляд стал сосредоточенным, а ноздри затрепетали, как у зверя, выслеживающего добычу. Пару мгновений она пробовала воздух, затем резко выдохнула и сказала, указывая за стволы:
— Еле заметная струйка тянется вон, оттуда.
— Туда и пойдем, — отозвался полузверь. — Тем более, нам по пути.
Вельда удивленно охнула.
— Но запах слишком слабый, — произнесла она, — идти далеко.
— Значит, надо спешить.
Он ускорил шаг и снова вытащил бутыль из кармана. Поднеся к лицу, стал разглядывать темно-зеленую жидкость, которой теперь ровно половина. Потом вытащил пробку и сделал глоток. Маслянистая горечь моментально связала рот и жгучим потоком потекла в глотку. Полузверь закашлялся, но, когда воржиха подбежала и стала хватать за руки, то ли пытаясь поддержать, то ли еще зачем-то, рыкнул так, что Вельда отскочила на волчий прыжок.
— Фу, дрянь, — отозвался Лотер, кривясь и убирая склянку в карман.
Когда они вновь продолжили путь, Вельда спросила осторожно:
— А что это?
— Ты про склянку?
Воржиха кивнула, а полузверь произнес, обходя муравейник, высотой в целого гнома, вокруг которого снует рыжее полчище:
— Да лекарь Страга выдал. Говорит, всю дрянь из меня выведет. Только снадобье это — само дрянь. Хочешь попробовать?
Вельда покачала головой, брови сдвинулись и между ними пролегла крохотная морщинка, совсем неподходящая ее волевому и прекрасному лицу. Несколько мгновений она молчала, словно погрузилась в тяжелые думы о судьбе мира, потом что-то промычала под нос и сказала:
— То есть, снадобье может убрать из тебя все вредное?
— Если верить Араону, или как там его… Да, — согласился полузверь. — Весь батлок. А там, до кучи, и всю гадость, какая встретится. Хотя звериному организму только батлок и вреден. Остальная зараза сама сдыхает. Но снадобье отвратительное, а значит, сильное.
Вельда снова замолчала, лицо стало еще сосредоточенней и мрачней. Лотер хотел спросить, что не так, но до ушей донеслись крики и звук сражения. Они с воржихой переглянулись, и, прежде чем она успела что-то сказать, полузверь уже сорвался с места.
Несмотря на батлок в крови, ворг ощущал, как звериная мощь распирает его, хотя и не может превратить в страшное чудовище с клыками и когтями. Он несся, как разъяренный лось, готовый ворваться в битву, даже если там схлестнулись сами боги. Но когда на бегу втянул воздух, уловил запахи давно нестираной одежды, металла и чего-то, чем может пахнуть только человек. Когда принюхался сильнее, проступил еще один аромат, мягкий и чуть сладковатый, крепко пропитанный страхом.
Вельда догнала его уже озверенная и на четвереньках, покрытая блестящей черной шерстью, с вытянутыми в пол-ладони клыками и когтями, способными убить с одного удара.
— Куда ты? — прорычала она, тяжело дыша. — Зачем тебе эта драка?
— Я же ворг, — отозвался Лотер.
— Вот и я о том, — продолжила Вельда, перепрыгивая бревно. — Зачем нам людская драка? Там же люди, я чую.
Лотер огрызнулся:
— Да хоть гномы. Подраться охота.
— Лотер…
Но полузверь отмахнулся и припустил, насколько это позволяет человечий облик.
Через несколько минут он выскочил на залитую солнцем поляну, где вокруг девушки столпились мужики. Все в широких портках, рубахах, изодранных так, что видно старые шрамы. На поясах ножны с кривыми мечами, кто-то босиком, кто-то в сапогах, но от всех разит брагой, так что мухи на лету дохнут.
Девушка в середине круга размахивает дубинкой. В глазах ужас, рыжие волосы разметались, платье на бедре разорвано и видно синяк в форме пятерни.
Она подняла на ворга полные мольбы глаза, мужики разом обернулись.
— Вали отсюда, — рявкнул один, с густой черной бородой, — не мешай людям отдыхать.
— Или присоединяйся, — отозвался другой, с перевязанным глазом. — Так и быть, подвинемся. Только в очередь становись.
Девица затравлено завертела головой и вскинула дубинку, готовая защищаться до последнего. Лотер быстро оглядел разбойников, насчитал пятерых, но запахи сказали, еще один прячется на дереве, видимо самый младший, которого поставили в дозор.
Полузверь хрустнул шеей и проговорил:
— Если разбежитесь, так и быть, оставлю в живых.
Разбойники переглянулись, через секунду поляна сотряслась от хохота. Они ржали громко и зычно, словно смехом хотят устрашить глупца, который посмел сунуться на их территорию, да еще и угрожать расправой.
Лотер молча ждал, а девица понемногу стала пятиться, пока разбойники отвлеклись на чужака, но когда спина уперлась в дерево, замерла и снова умоляюще уставилась на него. Полузверь раздул ноздри и вдохнул воздух, оценивая запах каждого. Краем уха уловил, как в кустах замерла Вельда, готовая по его приказу ринуться в атаку.
Мужики, наконец, перестали ржать. Тот, что с бородой выступил вперед и вытянул из ножен меч, такой же кривой, как его зубы.
— Дерзкий ты человек, — сказал он. — Один на пятерых, без оружия. Вот так и появляются байки о дураках.
— В чем-то ты прав, — согласился Лотер, едва заметно сгибая колени для прыжка. — Только я не человек.
С этими словами он ринулся на разбойников, забыв о батлоке, который мешает развернуться звериной душе. Глаза застелила красная пелена, из глотки вырвался рык, похожий на медвежий, и полузверь, как таран, ворвался в толпу разбойников, раздавая удары направо и налево.