Он зарычал глухо и зло, в эту же секунду из одного прохода показалась фигура. Низкорослая, коренастая, с массивной кувалдой в руке. Одежда висит лохмотьями, на месте, где когда-то красовалась борода, теперь спутанный пучок, кожа зеленоватая и кое-где в пятнах.
Фалк рядом выдохнул с облегчением и как-то плотоядно произнес:
— Нежить. Гномья нежить.
— Угу, — промычал полузверь мрачно.
— Так чего мы напряглись? — еще больше бахвалясь, отозвался звереныш. — Сейчас пообедаем. Снова.
Лотер тряхнул головой, спутанные в колтуны волосы трепыхнулись, рассыпав блески изморози, которая успела намерзнуть, и произнес:
— Это вряд ли.
— А кто нам помешает? — удивился Фалк.
— Обожрешься, — глухо произнес полузверь и указал взглядом на остальные ходы.
Из них медленно, как могут только мертвяки, стала выходить нежить. Гоблины, эльфы, гномы, люди, какие-то существа, который ворг вообще никогда не встречал, они выползали из тоннелей, как заторможенные муравьи. Зал заполнялся их разномастными телами, среди которых большую часть занимают скелеты, в руках мечи, кувалды, и другое оружие. И все они смотрят на воргов безжизненными, холодными глазами, какими может смотреть сама смерть.
Вельда зарычала, Лотер заметил, как она стала быстро покрываться черной блестящей шерстью.
— Как много еды, — прохрипела она, но в голосе полузверь уловил неуверенность.
Однажды он в одиночку столкнулся с целой толпой мертвяков на какой-то дороге, их было много, но он справился, хотя и с трудом. Сейчас их трое, но и мертвяков в несколько раз больше, так что шансов немного. Да и что-то подсказывает — мертвяки не отступят.
— Не думаю, что они позволят спокойно пообедать, — произнес он.
Фалк тоже ощетинился, став похожим на бурого медведя, он проговорил хрипло:
— Неужто мы не перебьем их, вожак?
Лотер промолчал. Он видел, как нежить становится все больше, как она, словно вода из ручейков, наполняет озеро, которое скоро начнет выходить из берегов. Мысли сменялись быстро, подогреваемые батлоком.
— Они не нападают, — заметил он.
— Так мы сейчас это поправим! — выпалил Фалк и, прежде чем полузверь успел остановить, с грозным ревом кинулся на ближайшего мертвяка.
Едва они сцепились, вся толпа нежити переменилась, мертвяки завыли и бросились к Фалку, который в зверином азарте даже не заметил, что его окружили.
— Фалк! Сзади! — заорал Лотер, кинувшись наперерез долговязому скелету, который занес меч над зверенышем.
Тот успел увернуться, Лотер в тот же момент сшиб с ног мертвяка и повалил, с такой силой шарахнув головой о пол, что та отвалилась.
Тут же оказавшись на ногах, он развернулся к воргам и выругался. На Фалка снова давили со всех сторон и по его лицу стало ясно — идея пообедать ему больше не кажется хорошей, звереныш отбивается от толпы нежити, которая теснит его к обрыву.
— Держись! — прокричал Лотер и бросился к нему сквозь столпотворение.
Те отступать не собирались и смыкались плотными рядами, будто нарочно не хотят пропускать его. Вельда с другой стороны тоже пытается пробиться к Фалку, но ее теснят еще сильнее.
— Проклятье Леших! — взревел полузверь.
Гнев и злость захлестнули с такой силой, что клыки смогли удлиниться еще на полсантиметра, с бешеным рыком он вцепился в плечо мертвяка, что широкой спиной перегородил путь.
Тот развернулся неспешно, будто не посреди битвы находится, а где-нибудь на лужайке. Лицо безжизненное, половина покрыта жуткими шрамами, глаза навыкате, рот раскрыт. Он окинул полузверя холодным взглядом, и Лотер невольно зарычал. Мертвяки важная часть жизни ворга, но таких он видел впервые. Если прежде нежить была хоть и мертвой, но хотя бы разговаривала, пыталась качать права, то эти просто ходячие скелеты.
— Ууу, тварь! — взревел Лотер и кинулся на мертвяка.
Тот оказался неожиданно вертким для такого безжизненного создания, и когда полузверь приземлился, того на месте не оказалось.
Быстро развернувшись, он уклонился от чьего-то меча, который пронёсся перед лицом, и пошел на мертвяка. Тот нападать не спешил, только покачивался, словно не хочет, чтобы противник прошмыгнул под локтем. Позади него стали смыкаться ряды нежити, и полузверь с запозданием понял, что взят в кольцо.
От этого звериная злость устремилась на волю, словно лава, по жерлу вулкана, он зарычал и ринулся на мертвяка.
Тот остался невозмутим и холоден и, когда Лотер влетел в него, как разъяренный тур в стену, сложился пополам. Послышался звук ломаемых костей, но толпа нежити затормозила удар, и полузверь в буквальном смысле завяз в них.
Откинув мертвячьи останки, он вскочил и, тряхнув головой, проревел:
— Фалк! Ты как!
— Живой! — раздался хриплый голос откуда-то со стороны обрыва. — Пока…
Лотер оскалился и снова крикнул:
— Вельда?
Она ответила не сразу, и пока полузверь ждал, показалось мир родился и умер несколько раз. Лишь когда раздался злой и сипловатый голос воржихи, полузверь ощутил, как отлегло.
— Я здесь! Их слишком много!
— Знаю, прорычал полузверь глухо, потом добавил, распихивая мертвяков, которые стали смыкаться, прямо перед носом, локтями: — По-моему, они не пытаются убить.
Со стороны обрыва раздалось натужное пыхтение, что-то хрустнуло, посыпались камни.
— Это как посмотреть, — послышался напряженный голос звереныша.
Масса мертвяков напирала со всех сторон, ворга подхватил плотный поток, в котором он не смог даже поднять рук. Он попытался вновь поработать локтями, но два массивных мертвяка, которые при жизни, видимо, были ограми, навалились на него с обеих сторон, и его понесло куда-то сквозь массу нежити.
— Они нас теснят! — раздался бойкий голос Вельды. — А Фалка к обрыву!
— А ты и рада? — отозвался звереныш хрипло. — Не дождешься!
Толпа резко стала плотнее, будто кто-то на нее с усердием навалился, Лотер еле удержался, чтобы позорно не застонать. Затем раздался глухой удар, и через секунду часто захлопали крылья.
На палец полузверю наступил кто-то тяжелый, он тихо выругался и приказал громко:
— Вельда, тоже перекидывайся!
— Я тебя не брошу!
— Перекидывайся говорю, а то хуже будет!
— Но…
— Быстро!
Через несколько мгновений он с облегчением услышал хлопок. Оба ворга в относительной безопасности, а где отсидеться придумают. Оставалось лишь найти способ, как выбраться самому.
На пару секунд он просто замер, прислушиваясь к тому, куда движется поток. По ногам тянет холодом, со всех сторон запах нежити, который перебьет любой другой в таком количестве, над готовой свод, мерцающий синевой.
По расположению этого мерцания и холодным потокам полузверь вдруг понял, что толпа мертвяков с завидным усердием выдавливает его к обрыву, как и Фалка.
— Тьфу ты леший… — выругался он.
В отличие от Вельды и Фалка у него нет возможности перекинуться в крылатую тварь и воспарить над толпами мертвячины.
Набрав в грудь побольше воздуха, полузверь стал усердно работать локтями, и даже когда бывший огр справа навалился на него, Лотер вцепился тому в плечо. Мертвяк остался невозмутим, но этого полузверю хватило, чтобы вывернуться и ухватить его за хребет.
Пальцы сжались, послышался сухой хруст, больше похожий на ломание веток, Лотер поднапрягся, и через мгновение голова мертвяка съехала в сторону и упала под ноги толпе. Что-то треснуло, видимо, кто-то из нежити наступил на нее.
— А ну, разойдись! — проревел полузверь и подпрыгнул, так высоко, как мог.
Ухватившись за чью-то лысую голову, он вскарабкался на плечи, и огляделся. Мертвяку, на которого он влез, это явно не понравилось, он стал раскачиваться и пытаться стянуть наглого полузверя обратно. Но Лотер отпихнул его кисть и проговорил со злой радостью:
— Что? Тяжко?
Вокруг сплошные головы нежити стоят так плотно, что похожи на гоблинское поле с тыквами. Покачиваясь, они перемещаются к темноте за обрывом. В ней, как веточка для утопающего, бледнеет каменный мост, узкий и без бортов.
— А хотел пораньше закончить, — проворчал полузверь и, выпрямившись, стал прыгать по головам нежити в сторону моста.
Глава 17
Мертвяки качались, воздевали длани к наглому существу, которое посмело перемещаться таким оскорбительным образом. Стопы ворга соскальзывали с голов, некоторые из которых оказывались напрочь лысыми. Но даже на покрытых шевелюрой удержаться сложно.
Когда до моста осталось всего половина ворговского прыжка, полузверь взмок, словно полдня ворочал мешки.
Уходящий в темноту мост едва перекинулся через бездну и внушал доверия не больше, чем толпа мертвяков, но из двух зол полузверь все же выбрал первое. Он оттолкнулся от блестящей головы как раз в тот момент, когда ее недовольный владелец попытался достать его кривым крашаром.
— Счастливо оставаться, — рыкнул Лотер, пролетая над поднятыми на него лицами.
Приземление оказалось болезненным потому, что неудачно сгруппировался и грохнулся на плечо. Скривившись, полузверь оскалился и подскочил, разворачиваясь лицом к толпе и готовясь отражать атаку.
Но стадо мертвяков все еще качается у самого входа на мост, словно их сдерживает невидимый барьер, десятки блестящих клинков направлены вперед, чтобы у Лотера не возникло мысли сунуться обратно. Зато у обрыва, видимо, такого барьера нет, нежить напирает друг на друга, и время от времени бесстрастные тела срываются в пропасть.
Лотер проследил за одним из них, пока мрак не поглотил извивающееся в падении туловище, прислушался. Но удара так и не последовало. Лотер невольно ощутил, как на спине приподнялись волосы, а в груди заворочалось что-то звериное и древнее, которое требует поскорее убраться с опасного места.
Он стал медленно отступать по мосту, всё еще не сводя хищного взгляда с нежити. Та по-прежнему толпится у входа на мост. Где-то позади полыхает синее пламя и искрятся заиндевевшие стены.