Фэйри опустил глаза, пальцем провел на речном песке линию, вздыхая.
– Я слышал, что вода в этом озере крылья возвращает. Мне рассказывал дедушка. Он говорил, что целебные воды вернули крылья его соплеменнику, это было очень давно. Больше никто долететь туда не смог. Наши думают, что это просто красивая легенда. Чтобы дать народу надежду. Как будто нельзя жить без нее, без надежды.
Брови Аэлло сдвинулись к переносице, губы сжались в линию, зеркальца глаз потемнели от гнева.
– Значит, есть озеро, которое может тебе помочь, – процедила гарпия. – Ты знал об этом, и хотел покончить с собой! Да ты просто больной! А я таскаю еще его в этой треклятой сумке, задыхаюсь, как дура! Да я сама тебя убью!
Фэйри проворно отскочил в сторону, но увидев, что Аэлло не двигается, снова уселся на мокрый песок, злобно сверкнув в ее сторону глазищами.
– Умная, да? Тебе легко говорить! А как добраться до этого озера? Тем более теперь!
Фиолетовые глаза-блюдца потемнели, точно солнце спряталось за тучей.
Аэлло набрала побольше воздуха в легкие, и, выдержав торжественную паузу, не удержалась, затараторила.
– Так вот знай, мой путь лежит как раз через это озеро! Это озеро, понимаешь! Радужная гора! Мне туда. И если обещаешь не толкаться, не топиться и вообще быть паинькой, так уж и быть, поработаю перевозочной гарпией, хотя вряд ли такие есть. По крайней мере, в нашем роду точно не встречались.
Фэйри ничего не ответил. Остался сидеть, как сидел.
Аэлло отвернулась, уставилась на водную гладь. Скользят по поверхности многоножки, стайки мошек не боятся играть у самой воды. Время от времени раздается бульканье, и рыба, чья охота оказалась удачной, скрывается в глубине, довольно маша серебристым хвостом.
Что-то теплое прижалось к боку Аэлло.
Водная поверхность приобрела очертания лица. Не старого, но какого-то древнего, с черной бородой. Они расстались с чародеем вчера, а сколько всего произошло! Он точно так же пролил свет на ее жизнь.
Она вернется домой победительницей.
Убьет Анакима и прогонит проклятых нефилимов.
И все будет, как раньше.
Только сестры и ветер.
Глава 14
– Эй! Голые крылатые девушки есть? – раздалось из-за кустов.
– Размечтался! – фыркнула Аэлло.
Раздвинув пушистые ветки в мелких белых цветочках, показался Август.
Мокрые волосы свисают на лоб, и выглядит он совсем мальчишкой. Как и у гарпии, одежда на нем мокрая, правда, пятна не отстирались. Аэлло снова тихо фыркнула.
– Я видел, как ты, – сказал и покосился на фэйри, – как вы прилетели.
– А где твой конь?
– Стреножил, пасется. Боишься? – лукаво так спросил, не без удовольствия.
– По-твоему я только об этом и думаю, – огрызнулась гарпия. – Его, наверно, кормить пора. Махину такую.
Интересно, что едят это исполины?
Август рассмеялся, сверкнув белыми зубами.
– Они едят траву. А недостатка в ней здесь нет, – сказал, отсмеявшись.
– Траву? – переспросила гарпия и склонила голову набок, смотря в кусты, точно чудовищный конь вот-вот из них появится. – Такие огромные… Как так?
Август пожал плечами.
– Им хватает.
– Кстати, о еде… Я бы и сам не прочь перекусить!
Он потянул носом воздух.
– Ой, точно!
Аэлло хлопнула крыльями, подлетая к костру.
– Я совсем забыла! Но нет, кажется, нормально. Да, вполне съедобно должно быть. Почти и не подгорело… Август, фэйри! Как звать-то тебя… Налетай, у нас здесь жареная рыба.
Подошли одновременно. И ответили тоже вместе.
Август спросил:
– Эм… это что?
А фэйри ответил:
– Бруни.
– Очень приятно! – воскликнула Аэлло, поспешив ответить фэйри, а потом подняла взгляд на Августа.
– Как что? Рыба жаренная.
Август нахмурился, наморщил нос, принюхиваясь.
– Это… Это я должен есть?
Аэлло захлопала ресницами.
– Люди не едят рыбу? Я не знала, – сказала она скороговоркой и тут же перебила себя, топнув. – Стоп! В этом вашем селении – я помню, продавали рыбу, сырую, копченую, сушенную! И на вывесках были нарисованы рыбьи головы с костями … Что ты мне голову-то морочишь?
Она гневно взмахнула кулачками.
Август отшатнулся и заморгал.
Глядя сверху вниз на маленькую сердитую девчонку в мокром платье, что грозно наморщила лоб, он ответил:
– Да едим мы рыбу! Причем здесь! Но это… Я имею ввиду – она чего, нечищеная? И только одна? Я имею ввиду – одна рыба? А где все остальное?
Аэлло сердито сдула со лба белую, отдающую в голубизну, прядь-пружинку, та взметнулась над макушкой. Остальные кудри еще не высохли, тяжело бьют по плечам и крыльям во время резких движений.
– Что – остальное? – переспросила Аэлло, и склонила голову набок, сощурившись, глядя на Августа снизу вверх.
– Да как что!
Кажется, Август начал сердиться.
– Будь здесь хоть одна девушка из поселения, тут была бы, я не знаю, похлебка! Каша! Овощи, вот прямо на углях бы испекла… А хлеб? И мясо, как же без мяса-то? Что ж это за обед такой? Как по мне, так хоть кусок сала, а на столе быть должен! А тут – ни стола нормального, ну, переносного, да хоть скатерка какая! А только одна рыбеха, и та не чищена и подгорела. И наверняка даже без соли и масла!
Пока он говорил, Аэлло быстро хлопала длинными ресницами, а затем гневно, одним махом, распахнула крылья и уперла кулачки в бока.
– Ах, похлебка! Ах, каша! Прости, я забыла вынуть котелок и набор посуды тонко выделанного золота из переметных сумок, что ношу на шее! Где я тебе, по-твоему, должна здесь взять масло, и даже если бы…
– Хорошо, хорошо, – выставив ладони перед собой, перебил ее Август, – тебе действительно негде взять котелок, да и насчет стола переносного я хватил, признаю! Хотя я не понимаю, как ты так живешь…
Аэлло перебила его, закончив начатую фразу:
– И даже если бы все это было здесь, у меня с собой, с чего ты взял, что я должна готовить обед из десяти блюд?
– Но, – неопределенно промычал Август, вид у него стал откровенно опешивший. – Ведь пора есть, да ведь? И ты женщина!
– Ты обалдел? – рявкнула гарпия. – Звучит как «Ветер, разве нужны причины»! Если тебе нечем заняться – пожалуйста, ковыряйся, наверняка котелок с собой притарабанил.
– Ага, а как же…
– А зачем притарабанил? – ехидно поинтересовалась Аэлло. – Ты-то не женщина! – победно воскликнула гарпия и резко хлопнула крыльями, вновь складывая их за спиной.
– Да как ты…
Щеки Августа покраснели, брови нахмурились. Парень обиженно засопел.
– Хватит!
Резким движением Аэлло прижала палец к подбородку.
– Если хочешь препираться, погоди, пока мы с фэйри, то есть с Бруни, поедим! Мы жутко голодные. Хочешь – можешь к нам присоединиться, твоя воля. Милости просим. Но не настаиваем. А мы спешим.
Август засопел, обиженно поджав губы.
Видно, раздумывает, прощать меня или нет, подумала гарпия. Ну и пусть раздумывает, я не буду ему мешать. Да пусть хоть топится, в конце ветров! Одного из воды вытащила, а эдакую махину мне не поднять!
Аэлло опустилась на колени, и осторожно подцепив запеченного окуня за хвост, выволокла рыбу с углей.
Из зарослей длинной травы выскочил фэйри, оказывается, пока они препирались, он сбегал к кустам и нарвал крупных листьев. Зеленые, блестящие, они волочатся за ним, как травинки за трудолюбивой букашкой.
– Это еще что? – спросил Август, отступая назад.
На лице гарпии отразилось то ли желание пошутить, то ли сделать пакость.
– Не что, а кто. Это Бруни. Бруни – это Август. Я рада, что вы познакомились. Бруни принес нам тарелки. Чтобы сподручней было есть этого великолепного, жирного, прямо-таки гигантского окуня!
– Тарелки?
Август вытаращил круглые голубые глаза но, тем не менее, осторожно сел рядом. Принялся переводить взгляд с Аэлло на обугленную рыбешку и на «тарелки», словно ожидая, что крылатая девочка скажет, что пошутила.
– Тарелки, тарелки, – ответила Аэлло, осторожно поддевая черную корку ногтем.
– Но она нечищена? – спросил Август совершенно обескураженно.
– Зато выпотрошена, – жизнерадостно ответила Аэлло, пожимая плечами. – И если окуня запечь на углях, чешуя легко отстает вместе с кожей.
Гарпия ловко развернула рыбу, извлекла костяной хребет, подула на тонкие пальцы. Половину рыбины на широком листе подвинула к Августу, оставшуюся половинку разделила между собой и Бруни.
Фэйри тут же набросился на угощение, жмуря глаза-блюдца от удовольствия. Гарпия последовала его примеру.
Август осторожно попробовал кусок, брезгливо потянул носом, но затем чувство голода все же возобладало, и половинка рыбы исчезла в мгновение ока. Расправившись со своей порцией, парень принялся вращать глазами, словно надеялся найти еще что-то съедобное.
Проследив его взгляд, Аэлло вздохнула.
– Так и быть, в следующий раз поймаю двух окуней, – сказала гарпия. – Даже трех. При условии, что готовить их будешь ты.
– Я?!
Парень даже поперхнулся.
– Ну а кто? – невинно спросила гарпия. – Как мы с Бруни готовим, тебе не нравится. Каши с маслом не хватает.
Август поджал губы, а потом звонко хлопнул себя ладонью по лбу.
– Точно, каша! У меня же с собой и крупа с мукой есть, и котелок, и соль… Хлеб, сухари еще… И лепешки, и булки!
Фэйри впервые взглянул на него без неприязни.
– Я мигом, – сказал Август, поднимаясь. – Сейчас принесу и ты все приготовишь!
– Что?! – возопила маленькая, но вредная кудрявая гарпия. – И не подумаю, слышишь!
Август застыл как вкопанный.
– Да что ты за человек такой! Точнее, женщина. То есть девушка, – нашелся Август.
– Девушка, которая спешит, – резко ответила Аэлло. – И по дороге никого обготавливать, уготавливать, и всячески обслуживать да ублажать, не нанималась!
Увидев, как двухметровый Август снова краснеет, а выражение круглых голубых глаз стало совсем беспомощным, добавила уже мягче.