— Кхе, — краснокожий орк тактично кашлянул. — Пока-чви я только мастер-сержант.
— Сделаем из вас генерала, — со всем видимым уважением киваю орку. — А из них солдат… Или вы думаете, что я шутил, говоря о том, что мы будем тренировать их и днём, и ночью?
Тренировка продолжилась, даже когда одна из мартышек попыталась сбежать из моего тренировочного ада.
Наи-и-вны-ы-ый!
Я её лично поймал, завязал конечности в узел и подвесил над костром поварихи вниз головой. Это случилось за пять минут до обеда. Поэтому сама трапеза началась с моей короткой речи.
— Рядовой Шурт, — указываю на подвешенную вверх ногами мартышку. — За попытку побега лишается своего обеда.
Меня к этому моменту уже никто не слушал. Мартышки накинулись на стряпню приглашённой мной кухарки, как на царское угощение. На судьбу беглеца им оказалось совершенно наплевать.
После обеда мастер-сержант собирался передать своих подопечных инструкторам по ближнему и дальнему бою, но я скомандовал привал на один час. В казарме, когда бойцы заснули, я применил дар рода Довлатовых и сам провалился в короткий сон. Всё просто. Без оптимизации работы сознания добровольцы не выдержат темпа тренировок.
Едва проснувшись, сонные бойцы направились к инструкторам по ближнему и дальнему бою. Не зря я нанял сразу четверых! Полсотни мартышек разделили на две группы — стрелки и бойцы-ближники. По два инструктора на группу.
Отправившись к стрелкам, я стал аккуратно корректировать остроту зрения у добровольцев. Заодно применил на всех «Размягчение» и «Фокус» — два весьма хитрых плетения. Первое — техника релаксации из целительского арсенала. Она помогает сознанию пациента выйти из зажатости. Второе — нейтральная техника фокуса внимания. Так, на следующие два часа мои бойцы превратились в губки, впитывающие знания от инструкторов. Потом, перейдя к бойцам-ближникам, я повторил приём. Ускоренно получать навыки у меня будут все без исключения.
Когда занятие завершилось, я снова объявил привал на час. Первые уроки мои добровольцы получили! Теперь надо дать сознанию их усвоить. В ход снова пошёл дар рода Довлатовых.
4 сутки, Михаил Довлатов
Первые три дня команда инструкторов тестировала моих подопечных, проверяя их текущий предел прочности. Я лечил все их травмы, сокращая срок физического восстановления. А дар рода в связке с «Фокусом» и «Размягчением» снижал нагрузку на сознание до минимума.
Инструктора делились знаниями. Повариха-зверолюдка кормила всех нас на убой. А я лечил бойцов, находясь рядом с ними сутки напролёт.
Уже на четвёртый день Зодд передал мне предварительную оценку ситуации.
— Господин Довлатов-чви, — краснокожий орк уважительно мне поклонился. — По физподготовке мы выйдем на плато развития в течение двух-трёх недель. Некоторые индивиды мартышек-чви развиты лучше, другие хуже. Поэтому сроки плавающие. Оставшийся до Турнира срок-чви их показатели будут меняться от «хороших» к «великим». Благодаря вашим выдающимся навыкам целителя…
Зодд внимательно посмотрел на моё правое запястье, но мои метки Первопроходца были скрыты.
— … Восстановление бойцов идёт быстрее, чем я мог себе представить, — мастер-сержант отвёл взгляд в сторону. — Инструктора по ближнему бою говорят, что наши подопечные через месяц сносно овладеют сражением с применением меча и щита. Это стандарты армии Ву Конга. По дальнему бою есть нюансы-чви. Сроки плавают от месяца до трёх. Одно дело метать дротик. Другое, орудовать луком или арбалетом. Впрочем, если мы хотим научить наших бойцов-чви выживать на поле боя, я бы советовал дротики и лук. Первое поможет им кидать гранаты, а лук практически бесшумен как оружие.
— Сроки устраивают, — киваю орку. — Тогда через три недели добавлю в наши ряды инструктора по рукопашному бою. Уверен, что на Турнире будет и безоружный бой.
Помня о любви потомков Короля к красивым тряпкам, мы с Зоддом добавили изюминку в одиночные бои. Победитель в общем зачёте получает титул «Рембо — первая кровь» и красную ленту для повязывания на лоб.
Тех, кто получит признание от инструкторов по ближнему бою, наградим личными ножами с ножнами в виде длинных чёрных бананов. Оболочка из резины — так что этой штукой можно при желании оглушить противника.
Мартышек, которых отметят инструктора по дальнему бою, наградим перевязью под три метательных кинжала. Всё это добро на аукционе Стены практически ничего не стоит.
Стоило нам на следующий день сделать перед строем объявление о наградах, как энтузиазм у мартышек попёр вверх! Мужчины всех возрастов любят конкуренцию… А уж когда мы сказали, что чёрные бананы будут разного размера… И что чем чаще чемпион побеждает, тем тот длиннее… В общем, желание учиться побило все рекорды.
На шестую ночь я проснулся от лёгкого, едва уловимого, звона колючей проволоки. Несколько секунд спустя Зодд постучал в дверь моего личного домика.
— Довлатов-чви, — в голосе орка слышалась тревога. В лунном свете блеснул меч, вынутый из ножен. — На наш лагерь напали Гуки… То есть работорговцы.
Глава 19Белоснежка и семь гномов
Лагерь-11, мир Хейлери
Михаил Довлатов
На шестую ночь я проснулся от лёгкого, едва уловимого звона колючей проволоки. Несколько секунд спустя Зодд постучал в дверь моего личного домика.
— Довлатов-чви, — в голосе орка слышалась тревога. В лунном свете блеснул меч, вынутый из ножен. — На наш лагерь напали Гуки… То есть работорговцы.
— Ну наконец-то, — улыбнувшись мастер-сержанту, я рывком вскочил с кровати. — Тогда действуем, как и договаривались. Вы сторожите вход в казармы, а я пойду гостей встречу.
Последние слова я произнёс скороговоркой, резко переходя на «Ускорение» и «Усиление», какие и не снились Зодду. Накладывая на себя «Питание тела» и «Фокус», я уже пулей пролетел мимо мастера-сержанта, выскакивая наружу. Боевой опыт, полученный за время «войны за веру», заставлял кровь кипеть от возмущения. На меня! Напали! Возмутительная наглость, за которую гуки должны ответить мне стократно.
Создав «Эхо Жизни» на очередном шаге, я тут же наложил на себя «Маску». Со стороны трёхуровневого забора из колючей проволоки под напряжением в нашу сторону шёл отчётливо видимый туман. Скорее всего, усыпляющий газ.
Работорговцы хотят по-тихому повязать моих подопечных? То-то мне днём казалось, что за моим учебным лагерем кто-то наблюдает. Видимо, мой участок границы выбрали, так как я довожу мартышек тренировками до изнеможения.
Дыры в заборе проделывали две ударные команды гуков. В темноте удалось разглядеть человеческие силуэты в армейской экипировке. Взгляд мазнул по автоматическим винтовкам и противогазам, не задерживая на них внимания. Третья команда стояла у машины, распыляющей газ в нашу сторону.
[Гуки ждали ночи, когда ветер будет попутным для их плана,] — пробурчал в голове дух-страж. — [Всё-всё, наследник. Больше не отвлекаю.]
Применив «затяжной прыжок» от Циолковского, я подпрыгнул аж на две сотни метров. Создал под собой «Ступень» и завис в небе. По характерному шуму от винтов обнаружил троицу квадрокоптеров, летающих над лагерем. Три выпущенные мно «каменные пули» лишили противника информационной поддержки. Всё. Дальше счёт пойдёт на секунды.
Перейдя на зрение одарённого, сразу разглядел три тыловых дозора — двое контролировали дорогу, идущую вдоль границы моего лагеря. Третий находился далеко в лесу, в той стороне, которую Шипек — встречавший меня в первый день водитель — назвал территорией гуков. Видимо, туда работорговцы собираются стаскивать свою добычу.
В два прыжка спустившись к первому тыловому дозору, я быстро обезвредил троицу гуков с помощью «Паралича». Среди них всего один был одарённым. Да и то лишь учеником [1]. Затем с предельной скоростью я метнулся ко второму дозору далеко в лесу. Ещё одна тройка гуков с одарённым…
[У работорговцев это стандарт боевой группы,] — снова заговорил в голове дух-страж. — [Одарённый в дозоре нужен для поиска артефактных сигналок и других адептов… Я что-то такое помню из своего прошлого. Может, воевал с ними? Точно не скажу.]
Упаковав троицу в дальнем тыловом дозоре, я их кое-как подхватил и понёсся к последнему дозору. Прошло уже секунд двадцать или тридцать от момента, когда я сбил квадрокоптеры. В моём лагере вот-вот начнётся суета.
Выведя из строя последнюю группу наблюдения, я метнулся к основной группе работорговцев. Сначала, подобравшись сзади, «Параличом» вывел из строя связиста. Рюкзак с длинной антенной как бы намекал о том, чем занимается этот боец в отряде.
Затем пронёсся ураганом среди полусотни нападающих у забора, выводя из строя вообще всех. В основном носильщиков, судя по обилию верёвочных пут на поясах. Немного хлопот доставил лишь ветеран [2], дежуривший у установки, создающей усыпляющий туман. Всех его потуг хватило на полторы секунды, когда я зажал его шею в болевом захвате, аккуратно сшибая «доспех духа».
Всё! Не прошло и трёх минут от момента моего пробуждения, как ни одного боеспособного гука по эту сторону забора не осталось.
Метнувшись сквозь одну из дыр в заборе, я настиг первую рейдовую группу в противогазах. Десяток бойцов слёг, не успев понять, что вообще происходит. Очередная заминка возникла только с их командиром. Второй ветеран [2], между прочим! Боец почти успел создать фаербол и предупредить вторую группу, но я вовремя развеял его плетение.
Разобравшись с командиром, я метнулся к последней рейдовой группе гуков. Самой сильной из нападавших. Двенадцать бойцов, из которых сразу четверо адепты — два ветерана [2], один ученик [1] и один учитель [3]. Очевидно, во время рейдов это основной ударный отряд всего рейда работорговцев. С его помощью они и нападают на инструкторов, работающих на Короля Ву Конга.
Главный среди гуков имел аж ранг учителя [3]. Он-то сейчас и вышел нагло к мастер-сержанту Зодду. Краснокожий орк с мечом наголо встал перед казармой с нашими усыплёнными бойцами.