— После того как я нырнул за тобой в озеро, мне позволены кое-какие вольности, — усмехнулся Вест, поглаживая мои волосы.
А Стужа ворчливо подтвердила:
“Раз спасал, пусть трогает тебя, так и быть…”
Я коснулась мыслей байланга и поняла, что моя собака успела не на шутку испугаться, когда я ушла под воду. Озеро вызывало у нее сверхъестественный ужас. И Вест, который решился меня оттуда спасти, уже не казался Стуже врагом.
Он коротко пересказал мне свои злоключения в Сердце Лабиринта, а я ему — свои. Нужно было высказать и претензии, но я почему-то не стала упоминать, что подлинное значение источника мне известно. Рассказала только о том, что Чейну теперь известно о защите Аабергов, которую дал мне куратор. А воспоминания о разговоре с духом отодвинули это на второй план.
Когда я закончила свой рассказ, куратор обхватил пальцами мое запястье и задумчиво произнес:
— Судя по всему, Найгаард искал метку. И Стрэнд не смогла ее обнаружить. Ты сварила очень действенное зелье.
Я вздохнула и призналась:
— Это не зелье. Думаю, метку скрыло вмешательство духа из озера. Он коснулся меня тогда.
— Дух? — удивленно переспросил куратор. — Интересно, зачем? Но он спас тебя… Теперь Найгаард будет искать другую девушку. Избавиться от нас в Лабиринте у него не вышло. А значит, если ты будешь сидеть тихо, он позволит тебе спокойно доучиться. Твой отец постарается сделать так, чтобы Найгаард закрыл глаза на твое существование.
— Но Найгаард не оставит в покое тебя, — возразила я, заглядывая ему в глаза. — И… я не хочу возвращаться на Запад.
Губы Вестейна тронула улыбка. В этот момент я заметила, что у него из-за пазухи выглядывает подозрительно знакомый конверт. Я коснулась уголка и спросила:
— Приглашение на Весенний бал?
— Да, ненавижу его, — поморщился Вест. — Откуда ты знаешь про бал?
— Марта принесла мне такое же. Герцогиня передала через нее.
Вестейн поймал мою ладонь и нахмурился:
— Анитра… Я все еще не могу поверить, что она вывела нас из Лабиринта. Решилась пойти против супруга. И проверку он явно затеял так, чтобы она ничего не узнала и не смогла помешать. Твоя мать становится смелее, когда рядом ты.
Возразить было нечего, но очень хотелось. Я перевела разговор на другую тему и с надеждой спросила:
— Ты же не отпустишь меня на этот бал, правда? Накажешь меня за что-нибудь.
— Ну уж нет, — внезапно качнул головой куратор. — Если тебя пригласила Правящая герцогиня, отказываться нельзя. Разумеется, одну я тебя не отпущу. Воспользуюсь приглашением.
Я вздохнула и отправилась к Стуже. Собака повернула ко мне огромную голову, и я начала почесывать белое ухо. Никакого желания снова оказаться в замке правителей я не испытывала. Вестейн остановился за моей спиной. Какое-то время мы оба молчали. А затем куратор медленно произнес:
— Ты знаешь, Анитра странно себя ведет рядом с тобой.
— Еще бы, — буркнула я. — Выбросила меня из жизни. А теперь напоминание о грехах молодости глаза мозолит.
Но Вест не обратил внимание на мои слова и продолжил:
— Я всегда считал Анитру бесхарактерной. Слабой. Даже в детстве я видел в ней только это. А вот мой отец думал иначе. Но никто и никогда не воспринимал его слова всерьез.
— Какие слова? — переспросила я, не понимая, куда он клонит.
— Видишь ли, он не раз высказывал мысль, что Найгаард получил руку Правящей герцогини обманом. И еще… в его дневнике точно описан момент, когда Анитра отказала ему. Там есть пара фраз, которые вместе с тем, что происходит с ней сейчас, наводят на интересные мысли.
Я отвернулась от собаки и заглянула ему в глаза:
— Что ты имеешь в виду?
— Вероятно, в этой истории не все так гладко. Поэтому мы обязательно пойдем на бал. И пожалуйста, если Анитра решит с тобой поговорить, выслушай ее. Договорились?
Я нехотя кивнула, а Вестейн взглянул на небо и сообщил:
— Пожалуй, наведаюсь в родовое имение. Возьму дневники отца. Завтра у вас выходной. Держись рядом с Халворсонами и не нарывайся на неприятности.
В следующий миг с неба спустился Свейт. Байланг держал в зубах седло. Пока Вестейн быстро застегивал упряжь, я негромко произнесла:
— Тогда, у ворот, ты сказал, что я должна стать наследницей Севера…
— Я и сейчас так думаю, — кивнул куратор. — И то, что ты мне рассказала, только убедило меня в этом. Тебя признал Дух Стужи, который считается легендой. Сам Север хочет, чтобы ты осталась. Кроме того, он почуял в тебе кровь Найгердов.
Напоследок Вестейн подарил мне еще один быстрый поцелуй, и Свейт унес его прочь. А мы со Стужей остались на земле, скучать и смотреть им вслед. И даже наши чувства совпадали. Запястье жгло, и я чувствовала, что скрытая магией метка снова меняется. Интересно, сколько веток и листьев мы добавили ей сегодня? Она все крепче связывала с родом Аабергов и с Севером, но смогу ли я и правда стать его частью?
“Сможешь, — ответила Стужа. — Байланги принадлежат Северу, а ты моя”.
“Ты наша, а мы — твои,” — подтвердил издалека Свейт.
Я еще раз погладила свою собаку и отправилась в комнату. Пользуясь случаем, нужно было выспаться.
И это мне удалось. Я поднялась с постели, когда солнце было уже высоко. Ни Мистивир, ни слуги меня не будили. Прошлый вечер оставил приятное ощущение, и я вышла из домика в хорошем настроении.
На верхней ступеньке крыльца примостился Крон.
— Что вам здесь нужно? — спросила я, опустив приветствия.
Он погладил короткую бородку и усмехнулся:
— Не бойся, Скау. Присаживайся. Хочу предложить тебе взаимовыгодное сотрудничество.
От фразы “взаимовыгодное сотрудничество” из уст Крона мне стало смешно. Он в самом деле такой дурак, что надеется на мою помощь после всего? Я фыркнула и скрестила руки на груди. Разумеется, садиться рядом с ним я не собиралась. Жжение на запястье напомнило мне про Веста и вчерашний вечер.
— Что вам нужно? — спросила я, стараясь напустить холода в голос.
Пусть не думает, что его предложение может быть мне хоть чем-то интересно. Крон поморщился и встал. Он стоял на пару ступенек ниже, и я смотрела на него сверху вниз. Но куратора это не смутило. Он вскинул голову и миролюбиво произнес:
— Совсем немного. А плата будет щедрой.
— Я дочь Правящего герцога Запада. Думаешь, меня интересуют деньги?
— Думаю, тебя интересует спокойная жизнь и возможность получить диплом. У тебя все это будет, если сможешь быть полезной.
— Натравите на меня поменьше тварей в следующий раз? Спасибо, мне и так хорошо, — саркастично сказала я.
Крон снисходительно произнес:
— Ты здесь ни при чем, увы. Это твой учитель не может сидеть тихо и не высовываться. И за ценные сведения о нем ты получишь многое. И, заметь, я не предлагаю тебе ничего невыполнимого или хотя бы сложного.
— Какие еще сведения? — прищурилась я.
— О его женщине, — охотно пояснил Крон. — Парни на такие штуки не обращают внимания, у них бесполезно пытаться что-то выведать. Но ты девушка и наверняка что-то замечаешь.
Теперь я смотрела на него, как на идиота. Но куратора это не смутило:
— Может быть, ты видела чего… или еще увидишь. Например, как в твою ванную Ааберг приводит женщину.
Как хорошо, что я не склонна краснеть. Усилием воли я отогнала неприличные мысли и снисходительно посмотрела на Крона. После этого я прозрачно намекнула:
— У него своя ванная есть, в общежитии. Ему моя ни к чему.
— Ты кое-чего не знаешь, — фыркнул он. — Поверь, однажды он сюда придет. Тебе ничего не нужно делать. Просто скажи мне об этом. И тебя больше никто не тронет.
Я покачала головой:
— Звучит сомнительно. И мне пора на завтрак.
Крон не спешил отходить в сторону. На его лице отражалась досада. Неужели он правда думал, что я на это поведусь? Как глупо… Я видела, что он подбирает следующие аргументы. Но мне наскучил этот разговор, а желудок напомнил о том, что время завтрака давно прошло. И пора залить в него хотя бы целебный супчик, а лучше — нормальную еду.
— Чего ты хочешь? — внезапно спросил Крон. — Назови свои условия. Если не деньги и не спокойная жизнь, что тебе нужно?
Я изумленно воззрилась на него. Проблески здравомыслия у Крона удивляли еще больше, чем глупость.
— Мне ничего не нужно, — сообщила я. — Ни от вас, ни от герцога Найгаарда.
— Правящего герцога, — поправил он.
Неожиданно для себя я возразила:
— Правит герцогиня Анитра. Найгаард носит титул кронгерцога. И при отсутствии наследника…
Крон оборвал меня:
— Не советую развивать эту мысль, Анна. Если передумаешь, приходи. Думаю, ты знаешь, где находится моя комната.
С этими словами он развернулся и направился прочь. Чуть помедлив, я тоже последовала к лестнице. Хотелось верить, что в столовой хоть что-нибудь осталось.
Оказалось, что и там меня ждали. Парни лениво дожевывали завтрак, который на этот раз был нормальным — каша, свежее масло и сыр, нежнейший белый хлеб. Я опустилась на стул между Эйнаром и Сигмундом и подозрительно спросила:
— А где эта зеленая дрянь?
— Сегодня особенный день, — сообщил Эйнар.
— Особенный? — озадаченно переспросила я, судорожно перебирая в голове все известные мне праздники.
Гест рассмеялся и снисходительно пояснил:
— Мы взяли победу в Лабиринте. Соревнования для четвертого курса начнутся завтра. А для третьего сегодня будет праздник. Ну и кое-кто из пятикурсников придет поздравить нас. Будем гулять и веселиться до утра.
Я не донесла ложку до рта и недоверчиво посмотрела на товарища. Гулять до утра? Праздник для адептов? В этой обители правил и морали?
Сигмунд усмехнулся, а Орм напомнил:
— Приглашение.
Эйнар тут же выложил передо мной крупную жемчужину на коротком шнурке.
— Артефакт для входа, — пояснил он. — Будут чествовать нашу группу, так что отказываться нельзя.
Я придирчиво рассмотрела камень и спросила:
— А где будет праздник? И что об этом думают преподаватели?