ы там ни было, а тескомовцы начали облаву.
Ещё раз, внимательно осмотрев горизонт и мутнеющие в приводной дымке лодки, Присмет, не спеша, направился в Сох, к себе в кабинет, временный, но становящийся уже обжитым.
В кабинете его ожидал вызов по кавоти. Он ответил, надеясь услышать Жуперра. Незнакомый голос неприветливо спросил:
– Присмет?
– Я. Кто говорит?
– Бойцы отправились к Следу Босого Великана?
– Да. Кто говорит?
– Я по поручению шейна Жуперра Жмакена Жевитайта. Он просил передать известие о морских монстрах. Они были замечены в районе Фоста. Пока неизвестно, соединились ли воды Бурмасы и Ренцы. В случае соединения, монстры могут появиться в виду Соха и Примето.
– А в самой Ренце ничего не отмечено? Из Болота?
– Пока нет, но уровень воды в этом году высок, можно ожидать нашествия и из Болота. К сожалению, мы не можем контролировать территорию без воздушных шаров, а связи с Пертоком нет.
– Спасибо за сообщение. Будем надеяться на лучшее. Кринейтора я о возможности появления монстров предупреждал.
– Будем надеяться. Если у нас что-нибудь появиться новое по данному вопросу, то с тобой свяжемся. Связь закончена.
Присмет солгал: командиру крина он ничего об угрозе со стороны морских хищников-уродов не говорил. Просто забыл об этом сказать. Были бы подручные у Жуперра расторопнее, то могли бы сообщить новость раньше, когда крин готовился к отплытию, подумал он.
Бывший Командор долго просидел без движения, барабаня пальцами по полированной крышке небольшого стола, служащего для него и рабочим столом, и обеденным. Вскоре он прервал свои невесёлые размышления о монстрах, вспомнив о еде.
Ел он много и часто.
День в Сохе тянулся без каких-либо происшествий, если не считать суматохи в самом посёлке по причине исчезновения десятка стражников, ушедших вдогонку нарушителям священных законов Соха.
Присмет выходил из ворот, медленно доходил до кромки воды, откуда отправилась лодочная флотилия. Осматривался. Ближайшие вершинки затопленных холмов можно было видеть невооруженным взглядом, но лодки с тескомовцами за таким расстоянием, естественно, рассмотреть было невозможно, и что там у них происходит, Присмет не мог знать. Печально, но крин прибыл безо всяких средств связи, а у бывшего фундаренца, кроме личной ковати, их не было.
Куруг, к которому Присмет пристал с просьбой выделить что-нибудь из поселковых запасов, сразу же предупредил, что они по части связи находятся вообще в бедственном положении. Им доступен был лишь кугурум Примето, да и то не всегда; вода вот разлилась, а связи нет. Причин, по которым отказывала связь между Сохом и Примето, никто не знал. Системы были изготовлены тысячи лет назад, считались вечными, но вечными они были, когда ещё знали, как такие системы связи организовывать, и понимали, как их ремонтировать.
Вечером лодки не вернулись.
Присмет доложил об этом в резиденцию правителя Южного Тескома. Самого Жуперра там не оказалось, а сидящий на связи холодно буркнул, как будто вопрос не был первостепенной важности:
– Информацию принял. Доложу…
Присмет помянул Край и забеспокоился – всё ли там, у тескомовцев в порядке. Вполне вероятно, что они заночуют где-нибудь в удобном для этого месте, а завтра продолжат поиски и вернутся с мальчиком или без него. О таком исходе разговор с кринейтором был. Но беспокойство возрастало, и Присмет, несмотря на ночь, направился к ограде посёлка – ворота уже были закрыты – посмотреть на водную гладь: не мелькнёт ли где вдали огонёк костра, разложенного тескомовцами.
Командир крина равнодушно проводил взглядом очередной островок – вершину недавнего холма. Она поросла редкими метёлочками травы, и на ней можно было бы рассмотреть и мышь, а не только группу разумных, за которыми тескомовцы устремились от островка к островку, что протянулись к горизонту. Пока что ни на одном из тех, мимо которых они проплыли или посетили, острый глаз командира или кого-то из его бойцов, не заметили никого живого. Дикие, обитавшие в низинах, по-видимому, погибли, а умеющие плавать могли добраться до больших островов, a то и до незатопляемых участков суши – как склон холма Соха, кишащий сейчас дикими. Всё-таки наводнение должно было начаться неделей позже, и всё живое искало пищу и приют внизу. Потому-то эти островки остались необитаемыми.
Как и все его бойцы, кринейтор считал поиск кого-то с использованием лодок нечто вроде увеселительной прогулки. В Тескоме он служил уже много лет, повидал всякого, но ему ещё никогда не доводилось выискивать опритов банды или неугодных правителям разумных вот так, стоя в лодке.
Вода тихо журчала, чем-то странным попахивала и серебрилась под лучами солнца. В неё можно было смотреться как в зеркало, но что творится под её поверхностью хотя бы на пядь в глубину, нельзя было увидеть. Иногда, казалось, кто-то безмолвно появлялся из неё, внимательно провожал караван плывущих разумных и вновь скрывался под водой. Так оно было или нет, командир крина ничего определенного сказать не мог – по воде плыло много чего, встретился даже труп человека с объеденным лицом и кистями рук.
Бойцы оживленно переговаривались, время от времени менялись местами, чтобы сесть на смену к вёслам. Лодки шли ходко – люди приноровились к гребле. Вначале они казались неуправляемыми, наплывали друг на друга или накоротко приближались бортами и мешали гребцам заносить и протаскивать вёсла. Сейчас, к вечеру, лодки выстроились в ряд, стараясь держаться за командирской.
Мимо проплывал берег большого острова длиной более свиджа, но в некоторых местах шириной шагов на десять. Он обильно порос лесом и кустарником, многие кусты и деревья стояли в воде и отражались в ней.
Флотилия пристала к берегу. Командир приказал прочесать территорию, а сам присел отдохнуть, к тому же надо было дать передышку глазам, утомленным от постоянного вглядывания во все движущиеся и неподвижные объекты, что встретились по пути. Глаза стали слезиться.
Остров, как он и подозревал, оказался необитаемым, если не считать нескольких ежей, составлявших, похоже, одну семью, и двух диких барсуков. Ежи что-либо понимать из сказанного людьми отказались и грозили иголками, острыми и длинными, как кинжалы.
Зато было обнаружено кострище с ещё теплыми углями, а на дальней оконечности острова следы босых человеческих ног. Командир не поленился и сходил сам посмотреть на отпечатки множества ступней, явно людских.
«Если не те, за кем мы гонимся, то кто?» – задался нелёгким вопросом кринейтор, и распорядился прибавить скорости, дабы нагнать покинувших остров до наступления темноты.
Нос лодки резал воду, командир опять стоял и смотрел вдаль. Вдруг ему показалось какое-то движение не далее как на следующем островке, за которым открывался другой остров, много больше первого. Кринейтор оглянулся, прикрикнул бойцам:
– Смотреть туда!
Точно, на островке явно было заметно движение.
Командир приготовился дать команду бойцам ещё сильнее налечь на весла и держать оружие под рукой к возможной потасовке с беглецами. Он уже обернулся…
Но сказать не успел.
Вода перед ним встала на дыбы. Из бурой пены показалась страшная в своей ухмылке морда неведомого чудовища с тремя рядами острых зубов. Огромная его пасть справа и слева имела по длинному гибкому хоботу. Один из них захлестнул человека поперёк туловища и приподнял вверх.
Жертва монстра оказалась великоватой для заглатывания целиком, и страшные челюсти вначале с остервенением оторвали верхнюю часть тела командира вместе с меленраем, а потом, помогая себе вторым хоботом, протолкнули в глотку оставшуюся часть. На всё это ушло несколько мгновений, кринейтор не успел даже крикнуть.
Чудовище полностью показалось из-под воды. Оно больше походило на громадную перевёрнутую сковородку, чем на какое другое водное животное. Маленькая голова – сплошная пасть – и крошечный хвост выглядели рудиментальными выпуклостями на его почти круглом теле.
Лодки ощетинились мечами и баграми. Однако их вид не смутил это зловещее чудо природы. Его хобот нашёл новый объект для нападения, и хотя человек успел несколько раз кольнуть его мечом, а некоторые из багров глубоко вонзились в него и повисли, вырванные из рук, всё это ему не помогло, его настигла та же участь, что и командира.
Тескомовцев охватила паника. Тут же две лодки, налетев одна на другую бортами, перевернулись, люди посыпались в воду, большинство из них сразу же пошли ко дну, другие попытались достичь берега, но добраться до него им было не суждено – перед ними всплыли ещё два монстра, помельче первого многократно, однако прожорливостью не уступающее ему. Другие лодки брызнули от места трагедии в разные стороны, что не обескуражило вышедших на охоту хищников. Их мощные плавники обеспечивали скорость передвижения в воде в десять раз выше, чем могла плыть любая лодка, даже при всех усилиях людей грести на пределе сил.
Первое чудовище спокойно сделало один гребок плавниками, подняв высокую крутую волну, отсекло лодки, устремившиеся к берегу, а остальным позволило пока что оставаться на плаву.
Глава 18
К утру уровень воды упал более чем на бермет, и группе Свима удалось перейти на следующий холм с песчаной вершиной вброд.
– Так бы вчера идти, – брюзжал Ольдим. – Не знаешь, когда можно подождать, когда следует торопиться. Я всегда удивлялся несоответствию желаний и того, что происходит при их исполнении. Нет, правда, Свим. Поторопишься что сделать, благое будто бы дело, к тому же для себя, а оно оборачивается тебе во вред, потому что именно поторопился. Но и промедлишь, опять же повредишь себе оттого, что не поторопился. Где справедливость, спрашиваю я?
Свим слушал дурба вполуха, но его болтовня отвлекала от неприятных мыслей и совпадала с его представлениями на тему: поторопишься-промедлишь.
Отдохнувшие спутники вышли к водной преграде, заставившей их вчера повернуть назад. Смежные холмы, по-видимому, соединялись высокой седловиной, к тому же имели пологие склоны, так что расстояние между ними, приведшие вчера в уныние команду, за ночь сократилось берметов на сто. Оставалось ещё не менее ста пятидесяти или чуть больше, но, возможно небольшой глубины.