Мне снова вспомнились слова шефа: «Машина для убийства. При жизни был еще ничего, но уже и тогда от него все старались держаться подальше, а как спелся с этим упыриным выродком… То чего не было у демона, сполна воплотил вампирский княжич».
Да, теперь я это видела отчетливо. Райден был прямолинеен, Даркан изощрен в интригах, политических играх и умении добиваться желаемого. Неимоверная сила и великолепные боевые навыки в сочетании с невероятным умом, жестокостью, жесткостью и коварством. Прав был Сайнхор, став единым целым, эти двое стали непобедимы.
Но кое-что меня в этом Райдене из прошлого напрягало – на его теле, судя по состоянию одежды, должны были иметься раны. Однако сквозь порез на рубашке, и в изодранной нижней части окровавленных доспехов виднелась лишь смуглая кожа. И на ней… там не осталось даже шрама.
– Наставник, – Даркан тоже был предельно наблюдателен, – ваши раны.
– Не важно, всего лишь царапины, – отмахнулся демон.
И посмотрел на те «царапины» которых не было. Вообще не было. Ни единой.
– Каиль? – напряженно позвал меня князь.
В этот миг лейтенант Каиль Мэттланд судорожно вспоминала слова молитвы. «Но принесли духовную пользу этому миру и тем, кто думает о согласии и благоденствии. Господи, молю, благослови всех, кто помогает и делает добро. Благослови всех, кто страдает» – вот что я сказала.
Теперь оцениваем ситуацию исходя из сказанного – Райден был тем, думал о согласии и благоденствии. Он не хотел ни этой битвы, ни других сражений. И он выкопал могилу для своего верного друга, несмотря на ранения, а их, судя по состоянию одежды, было полно, этих ранений. Райден был тем, кто страдал… И получается, молитва его оживила?
– А я, пожалуй, пойду, – отбирая факел у князя вампирского, заявила присутствующим. – Уверена, обыск на кухне даст нам зацепку в этом расследовании. Ну… пошла я, всего доброго.
И я пошла.
Вообще не оглядываясь.
Очень быстро пошла.
Я бы даже побежала, я не гордая, но опасалась, что если перейду на бег, Хард кинется за мной, он же собака, а у собак инстинктивное желание преследовать тех, кто убегает. Так что я шла. Глядя себе под ноги, на всякий случай.
***
Кухня нашлась почти сразу, в целом найти ее оказалось проще, чем сдвинуть пудовый засов с двери, но я справилась, используя факел в качестве рычага.
А когда вошла и огляделась, поняла, что тут позарез нужны другие источники света, иначе вообще нихрена не видно.
Прошлась, зажигая все, что только можно было найти – свечи, здоровенные такие, факелы по стенам, масляные лампы с горелками. Пока бродила, поджигая все, что могло гореть, обнаружила коморку, судя по всему повара. Точнее поварихи. В каморке было очень чисто. Кровать заправлена, шкафчик для одежды девственно пуст, какой-то кустик, росший в горшке на окне… убит. Реально убит – ему ствол перерезали так, чтобы с первого взгляда это не было видно, но кто-то угробил это растение и сделал это намеренно.
И тут в помещение кухни зашли обитатели этого замка.
Сначала за груботканую серую портьеру отделяющую каморку от кухни, всунулась огромная голова недавно подыхающей псины, а потом, пасть раскрылась, выпал внушительный красный язык, и собаченция задышала, словно вот только что бежала очень быстро и утомилась вся.
– Хард! – раздался приказ демона.
Голос Райдена звучал куда как более жестко и резко, чем голос Даркана, но так в целом звучали они похоже.
Пес радостно лизнул меня по ноге – дальше бы не достал, я с перепугу забралась на кровать с ногами и вообще в угол сжалась, и после скрылся.
Вошел Даркан.
Скорбно посмотрел на меня, и молча взяв за талию, спустил с чужой лежанки на пол.
– Нет, ну жуткая же псина, – попыталась оправдаться я.
– Но тебя это не остановило. Как и всегда, впрочем, – съязвил князь.
И тут же получил от наставника:
– Велиар, обращение к княгине должно быть уважительным!
Даркан помрачнел. Я поняла, что стою и улыбаюсь. Пес решил посмотреть как у нас тут дела, и снова заглянул, сдвинув портьеру.
– А он мне уже нравится, – прошептала, указывая на демона.
– Даже не сомневался, – раздраженно ответил Даркан.– Ты умудряешься влюбиться абсолютно во всех монстров кроме меня.
– Не во всех, мортемовский зэк мне, между прочим, вообще не понравился.
– Полагаю, единственная причина была в том, что он зэк.
С этим вот уже не поспоришь.
– Еще мне Валиант не нравится, – выдвинула новый аргумент.
– Потому что внешне он моя копия, – настроение у князя почему-то портилось и стремительно.
– Райден тоже немного на тебя похож, но мне он все равно нравится больше, – добила князя.
И высвободившись от его хватки, а руки он с моей талии так и не убрал сам, пошла проводить допрос пострадавшего.
***
Как ни странно, с Райденом мы сработались вообще влегкую. Я проводила обыск кухни, демон сидел за столом, почесывая Харда за ухом, и неотрывно следил за каждым моим действием. Князю повезло меньше всех – ему пришлось сидеть и листать талмуд, в который снова превратился мой телефон и искать название того растения, что прикончили сегодня на окне в каморке.
– Значит Дерха служила у вас девятнадцать лет?
– Двадцать шесть. Княгиня, вы задаете этот вопрос в седьмой раз, – констатировал Райден.
Дорогой мой, я и еще раз шесть спрошу, на допросах оно так, мы ловим ложь по маленьким незначительным деталям. А с этой поварихой было что-то не так.
– Значит, у нее было трое детей? – высыпая бочонок с мукой на расстеленную на полу скатерть, уточнила я.
– Пятеро малышей, – память у Райдена была отличная.
А вот с соображалкой все было плохо.
Взяв сито, я начала тщательно просеивать муку, по опыту зная, что воры будут искать в первую очередь в сыпучих продуктах, и прятать там же, и поинтересовалась:
– И что, прямо все двадцать шесть лет они были малышами, мал мала меньше?
Райден перестал почесывать ухо Харда и умолк.
Даркан же, закончил с поисками, остановился на нужной странице и озвучил название:
– Чемерица белая.
Бросив муку вместе с ситом, я быстро поднялась, подбежала к Даркану и склонилась над талмудом, очень надеясь, что он сейчас обратно в мой телефон не сложится. Не сложился. На стебле растения, что оставили почти без листьев, имелись следы срезания этих самых листьев, разной степени давности. И вот я бы так сразу вряд ли нашла – стебель и стебель, без листьев трудно опознаваемый, но князь молодец, все равно отыскал.
– Ммм, несколько добрых мыслей в мой адрес. Польщен, – съязвил этот самый молодец.
Зря хвалила.
– Уважаемый наставник, – я понятия не имела, как к Райдену обращаться, – скажите, пожалуйста, не было ли у вас в последнее время таких симптомов как головокружение, тошнота, расстройство желудка и чувство, словно сердце замедляется?
Несколько секунд демон смотрел на меня молча, и так словно не видел вообще, затем медленно произнес:
– Княгиня, старость приходит ко всем.
– Что-то ни разу не слышала, что бы старость сопровождалась тошнотой и рвотой, – невозмутимо ответила я.
И Райден замер.
– А ты умничка, – внезапно похвалил Даркан.
И тут я поняла, что стою рядом с ним, вообще совсем рядом, так что бедром касаюсь его плеча, и руки, которая придерживает нужную страницу справочника по травам. Резко отодвинувшись, постояла, посмотрела на остатки чемерицы, на справочник, снова на чемерицу и…
– А только мне кажется странным, что тут присутствует растение с Земли? – так, в общем, спросила, я не разбиралась в растениях Изнанки.
Даркан и Райден переглянулись.
– Ну, вы тут пока посидите, поразмышляйте, а я пойду дальше муку просеивать.
– Зачем? – сиплым, видимо от понимания, что его тут травили втихаря, голосом, спросил демон.
– А чуйка у меня, полицейская, – гордо ответила, и пошла дальше просеивать муку.
Потом я сидела на коленях, упорно и упрямо просеивая муку, в которой походу реально ничего не было, а эти двое сменили язык, на котором общались, и теперь обсуждали что-то, исключив меня из обсуждения.
Скрипя зубами, просеиваю муку.
Учитывая, что бочонок уже почти пуст, чувствую себя идиоткой.
С другой стороны в этой кухне больше не было ничего сыпучего, ни тебе каш, ни круп, ни соли, ни чего-либо еще. Одна мука.
И вот я ее просеиваю, просеиваю, просеиваю…
И вдруг в сите остается что-то размером с палец.
В первый момент я с ужасом решила, что это реально палец, даже дурно стало… А потом пригляделась, и поняла, что этот палец – не настоящий.
Обернув руку тканью, осторожно вынула предмет из сита, посидела, разглядывая. Так чисто визуально, нигде не было никаких деталей для открывания сего устройства, но имелись два торчащих элемента. Ноготь с одной стороны и сосудики с другой стороны. Любой нормальный человек потянул бы за ноготь, но я нормальным человеком уже давно не была – была бы нормальной свихнулась бы, со всеми этими демоническими упырями. Так что, все так же используя ткань, потянула за кровеносные сосудики, торчащие из вроде как оторванного пальца.
Щелчок, и ноготь словно отстрельнуло внутренней пружиной. Осторожно потянула за желтую жуткую ногтевую пластину и вытащила ее с куском имитации вершины пальца, под которой… имелась желтая полоска бумаги. И все бы ничего, но символы на этой бумаге оказались мне совершенно неведомы.
– Эй, – крикнула я конспираторам доморощенным, – тут кто-нибудь на абракадабре читать умеет?
– Гав! – радостно сообщил Хард.
То чувство, когда самая умная среди присутствующих – собака.
– Не злись, – Даркан подошел, присел рядом, вгляделся в сообщение, – то что мы обсуждали, касалось прошлого наставника, это его личные дела.
Все равно конспираторы доморощенные!
И я бы дальше позлилась, но тут Даркан произнес:
– Это почерк Валианта. Здесь указанны временные и пространственные координаты рождения первого князя.