– Они видели людей… То есть кого-то, похожих на нас. А раз мы люди, значит, те тоже люди.
– Где они их видели? Это интересно!
– На дороге… Бегства.
– Невлой, – Камрат терял терпение, – ты можешь сказать, где это? Бегства кого?
– Сам пока не могу понять. Эта дорога когда-то была основной, ведущей к Узлу Перехода… Буду выяснять.
– Как далеко от нас? В свиджах?
– Они не знают такого измерения.
Рядом, урча от натуги, опустился летающий торн со Свимом. Дурб легко соскочил с него на землю.
– Молодец! – похвалил он торна. – Камрат! Это даже… даже лучше, чем на шаре. И быстрее… Да, тут невдалеке от нас, в свиджах десяти, остатки большого поселения. Через него идёт широкая дорога, делая колено на юг.
– Дорога Страха, – предположил Малион. – Мы, в конце концов, должны на неё выйти.
– Может быть… А что? – у Ольдима глаза стекли вниз. – Это, по всему, и есть дорога Бегства!
– Неужели кто-то сунулся сюда по дороге Страха? – Камрат посмотрел в мутную даль, пытаясь в ней что-либо рассмотреть.
– Отчаянные! – сказал Малион. – Прошли!
– Но барьер? Или эта дорога открыта до самой Скалы? Тогда что же?.. – Камрат помолчал. – Никто об этом не знал?.. Ой-Мой!.. Ей-Фей!.. Что вы знаете. Там есть барьер?
– Есть, – уверенно отозвался Ей-Фей. – А вот пропускной режим для прохождения разных разумных может быть в его различных местах выборочным. Мы о том знали. Но там основным барьером служит сама дорога, кто бы по ней ни шёл.
– Тогда… – подражая Свиму, сказал Камрат, – если дорога Бегства есть дорога Страха, то кто-то по ней всё-таки прошёл… Правда, если там и вправду люди.
Приземлился Харан с тем же известием, что и Свим – о посёлке и дороге.
Третий участник пробного полёта – Лепток – ничего не видел, кроме как захватывающий дух уходящей из-под ног земли.
Молодые дурбы подступили к Орею – всем хотелось ощутить вкус необычного полёта. Их остановил окрик Невлоя:
– Стойте! Нельзя их использовать впустую. Они быстро выдыхаются. Камрат! Либо все, либо пока никто!
– На всех их сразу не хватит, – заметил Ольдим. – Да ещё с рюкзаками. Тоже вес немалый.
– В две партии, пожалуй, получиться, – сказал Малион. – Но путры… Моблы…
Молодые дурбы далеко от шеренги летающих торнов не отходили. Ждали, когда собравшиеся вокруг Камрата решат, и можно будет занять место на спине биороботов. Даже Зливан остался вместе с ними.
Глава 32
Свалившийся поистине с неба дар возможности покрывать без труда большие расстояния по воздуху вдохновлял, но и из-за новизны ограничивал желания. Оттого пришли к выводу – на летающих торнах добраться до посёлка, виденного Свимом и Хараном. И только после такой предварительной проверки результатов перелёта строить планы на будущее.
Казалось бы, полёт опробован, влезай на летающего торна и – лети. Просто! Просто?.. Отнюдь. Возникли пока что неразрешимые проблемы.
Знающие наотрез отказались лететь.
– Бросить их, пусть добираются пешком! – Свиму не терпелось ещё раз сесть в удобное место на спине торна и ощутить непередаваемое чувство полёта. – А лучше поднять их под руки и посадить. И привязать, чтобы слезть не могли, а летели!
Ей-Фей глянул на него из-под густых бровей, и Свим, только что вдохновлённый своими предложениями, поперхнулся и смолк, не понимая, что с ним произошло.
Знающих, конечно, пешком никто не собирался отправлять вслед улетающим. Их можно оставить на платформах, но они тоже создавали неурядицу – на торнов не взгромоздишь, а оставлять их не хотелось. Подступили по этому вопросу к Сестерцию…
А Сестерций до сих пор не мог прийти в себя.
Появление третьей ветви родственных ему созданий, да ещё способных летать постепенно проникали в его сознание как явь, отчего многие его системы выходили из равновесия. А общение с ними Невлоя через него, хотя он не принимал в этом чувственного участия, вообще выбило из него всякое представление, что же вокруг него происходит.
Вот он стоит, как древний истукан, вскинув комп, между людьми и собратьями по происхождению, с него волнами опадает разноцветные ауры, показывающие борьбу его существа привести все его системы в норму, и бессмысленно глядит перед собой, даже глаз повернуть не может.
Впрочем, с существованием летающих собратьев он постепенно смирился. Может быть, это и есть туки, которым «не сиделось на месте, и их унёс ветер в неизвестность» – так было записано в его памяти.
Инкубаторы «высиживали» новых торнов с минимальной программой, способной лишь дать им возможность двигаться без ущерба для себя и накапливать нужный объём энергии. Затем наступал недолгий, но ответственный период ввода новых программ и информации. И здесь-то на этом этапе происходило медленное, из века в век, отсеивание того, что не находило потребности в активной жизни биороботов в изменяющейся окружающей среде. Накладывалась новая, нужная информация, а прежняя, не находящая применения в новых поколениях торнов, вводилась как бы для повышения интеллекта, но в сокращённой, а, порой, фрагментарной форме. Таковыми, по-видимому, были сведения о туках. Возможно, тысячи лет назад сведения о летающих торнах считались актуальными, но «их унёс ветер», и настоящие торны никогда с ними больше не встречались.
«Это туки» – твердо решил Сестерций, избавивших его от одного шокирующего явления. Но имелось и второе, не менее сильное явление – воскрешение Великого Биолога в лице Невлоя и Орея.
Туки назвали их фохтом… Сельдой и Лейдой…
А настоящие торны имени своего Великого Биолога не помнили. Как будто даже на произнесение и знание его ещё изначально был наложен запрет из-за боязни появления прямого потомка их Создателя, могущего повлиять на жизнь и быт их клана, как Орей или Невлой.
Конечно, ни Невлой, ни Орей, не сам фохт, а прямой наследник естества фохта, обладающий всеми его качествами и правом управлять своими творениями. А всё потому, что имя его и облик не потерялись в тысячелетиях. Туки назвали их, а Орей и Невлой «вспомнили», кто они есть.
А если фохт и их, настоящих торнов, Творец? И вдруг сейчас Орей начнёт понуждать его к каким-то действиям?
Понуждать его, Сестерция, свободного до сего времени в поступках и суждениях!
И тогда всё накопленное им извне, всё приведшее его к своей исключительности, как для него самого, так и для окружающих, рухнет, погребая под собой его независимое бытие в этом мире.
И он со страхом ждал…
Невлой со своим общением с туками словно пронизывал его, не касаясь чувств и естества. И всё-таки… Постепенно обретая устойчивость, он мгновениями будто со стороны получал пронизывающий его квант энергии: – Берегись!
Но настойчивость Камрата и Малиона, да обидные реплики Свима, наконец, стали успокаивать бешенный суматошный бег импульсов его системы управления вначале центра, а затем и тела… Он смог понимать смысл задаваемых ему вопросов со стороны людей и логично отвечать на них.
– Сестерций! Ты меня слышишь? – пробился в его сознание многократно прозвучавший голос Камрата.
– Слышу…
– Вот и хорошо.
– Наконец-то, – вздохнул и Малион.
– Надо бы давно по компу его стукнуть…
– Оставь, Свим!.. Сестерций, поверь, мы так же, как и ты, впервые видим… сельдов и тоже поражены…
– Они туки!
– Ага! – Камрат обрадовался поправке и многозначительно переглянулся с Малионом. – Значит, туки. Это они так сами себя назвали?
– Мы их так называем.
– Вы?.. Так ты о них знал?
– Нет!.. Их ветром унесло!.. Больше ничего не знаю!.. – отрывисто выкрикнул Сестерций
– Я же говорил… – Свим и впрямь хотел постучать кулаком по компу Сестерция.
– Свим!.. Сестерций, как оказалось, мы сможем на туках полететь, но не хотим оставлять моблы. Если ты их поведёшь без людей и путров, с какой скоростью они могут передвигаться? Самое большое?
– Десять свиджей в минт.
– Сколько?!. – недоверчиво воскликнули, пожалуй, все, обступившие торна.
– Десять свиджей в минт, – монотонно повторил Сестерций.
– Это же… – задохнулся от негодования Свим. – Что же ты молчал? Ну, консервная банка!.. Чего мы тогда едва-едва идём?.. Да нет, Камрат, – возразил он на его знак помолчать, – ведь мы могли бы взять с собой не два, а пять… Да даже десять моблов. И мчаться!
– Надо нам было о том тогда спрашивать Сестерция. Не помнишь, как мы эти два сами толкали? – Харан встал между Свимом и Сестерцием.
– Это точно, – уныло подтвердил слова Харана Ольдим.
– Но нам такая скорость не нужна. При такой всё, что на поверхности мобла, ветром сдует, – сказал Камрат.
– Это точно…
– Но со скоростью полёта этих… туков, вполне будет нормально, – рассудил Малион. – Отпадает проблема Знающих и Т”евары. Пусть они сидят на моблах.
– Пусть, – согласился Камрат.
Однако оказалось, что лететь не горят желанием не только Знающие. Вообще, с появлением туков, путры старались быть от них подальше. Поэтому при распределении членов команды кто и когда полетит, а сделать это решили в два приёма, то Ф”ент, скуля, поджал хвост, а Р”япра спряталась за Т”евару и наотрез отказалась лететь. А Т”евара, опережая решение воспользоваться моблами, а не лететь, заявил:
– Я не полечу! Я лучше пробегусь. Мы так медленно идём, а я люблю бегать. Зачем мне лететь?
– Кто тебе не давал бегать, – как всегда теперь с вызовом спросил его Свим.
Т”евара хрюкнул от недогадливости человека.
– А куда здесь бежать? Бежать назад, а потом догонять? А там, – он показал лапиной направо от дороги, – кто-то пляшет, а там, – повернулся он налево, – кто-то кувыркается. Так к ним бежать что ли?
Свим с удивлением осмотрел подёрнутые мглой горизонты по сторонам дороги, но ни прыгающих, ни кувыркающихся не увидел. Правда, там порой возникали светотени.
– Вот бы и узнал, кто они такие, – нашёлся он.
– Зачем?
– Всё! – отвлёк их Камрат. – Малион, отправляйтесь.