Да пофиг, вампиры бессмертны, переживет.
Даркан странно улыбнулся.
Очень странно.
Очень… жутко.
И что-то мне подсказывало, что дальше будет только хуже.
– Откинь одеяло, – вдруг приказал Даркан.
Именно приказал. Потому что иначе, моя рука не сжала бы ткань, преодолевая секундное сопротивление разума, чтобы после действительно откинуть одеяло, открывая меня взгляду князя.
Посмотреть было на что – единственной имеющейся одеждой была ночнушка. Алая ночнушка. Из кружев. Из одних только кружев…
– Встань на колени, – следующий приказ.
Даркан отдавал приказания равнодушным, даже каким-то безразличным тоном. Тем сильнее бесило то, что мое тело его слушалось! Беспрекословно!
– Стяни левую бретельку с плеча, – продолжение экзекуции.
Моя рука дернулась, сжимая шелковую завязку и…
«Нет!» – сорвалась я.
Прикусила губы до крови, сжала кулаки, и попыталась сдержаться. Напряжение в мышцах было таким, что меня начало трясти, но…
– Нахрен пошел! – искренне пожелала я князю.
И сев на постель, прикрылась одеялом. А после с вызовом посмотрела на Даркана, собираясь мысленно пожелать ему куда более конкретное направление движения.
Но в ответ на мой бунт, князь лишь улыбнулся и несколько секунд смотрел на меня почти с восхищением… Несколько секунд.
Затем…
– Неплохо, для первого раза, – произнес он.
И что это сейчас было?!
– Ты же умная девочка, вот и догадайся, – издевательски ответил князь.
В том-то и дело – я умная, логичная и привыкшая классифицировать происходящее с позиции логики, а то, что происходит сейчас вообще не логично.
– Уверена?– усмешка на красивых губах.
И он поднялся, в явном намерении подойти ко мне, но… прежде чем я успела реально испугаться, в двери постучали.
– Князь, прибыл князь Мортем, – сообщил Навьен.
И для игр времени не осталось.
Даркан, приказав мне «Спи!», уверенно меня покинул. У стоявшего в полумраке Навьена – багровой яростью светились глаза.
В ответ на его ярость, смущенно высказала:
– Всего четыре года твоей жизни. Между прочим – ты бессмертный. Ну так, напоминаю на всякий случай, вдруг забыл.
Навьен с грохотом закрыл дверь.
Я упала обратно на подушки, с безнадегой глядя в белый потолок.
Снизу доносился шорох шин подъезжающих машин, звук голосов, топот прислуги по ступеням… Мысль о том, что я доставила Даркану массу неприятных минут меня, где-то в чем-то даже радовала. Будет знать, как брать в дом новых «собачек», не интересуясь их мнением. Между прочим, нормальные люди, даже беря щенка из питомника, все же дают хоть какой-то выбор животному, никто его против воли не утаскивает.
А меня утащили.
Итог… надо было думать, кого в свой дом берешь!
Но даже от этих мыслей как-то легче не становилось.
Я поднялась, подошла к одному из окон, глянула вниз – вампиры все съезжались и съезжались. То, что это именно вампиры, было отчетливо видно… в смысле почти не видно – лакей открывал дверь, тень перемещалась от автомобиля ко входу почти неуловимым движением.
Кажется, я разворошила осиный улей.
Не то, чтобы я испытывала какие-то сожаления, но… все равно страшно.
Внезапно дверь распахнулась. Я, в почти полностью прозрачной сорочке обернулась, и увидела застывшего Навьена.
Такой неловкий момент.
Телефон, брошенный на мою кровать. Захлопнутая дверь. Щелчок проворачиваемого замка.
То чувство, когда не хочешь думать о случившемся только что.
Я подошла, стянула одеяло с кровати, завернулась, подхватила телефон и забралась с ногами на кресло. Потом ответила на входящий звонок, и услышала встревоженный голос Малисент.
– Княгиня?
– Привет, самая паршивая горничная в мире, – грустно ответила я.
Она шумно выдохнула, и спросила:
– Вы же не уволите меня повторно?
Повторно?!
– Мали! Твою мать! Ты… где?
– Внизу, – дрогнувшим голосом ответила она. – Вы знаете, что сейчас происходит?
Нет. Не знаю. Но это не повод продолжать беседу.
– Слушай меня внимательно, ребенок, – прошипела в трубку, – ты сейчас развернешься и уйдешь! Из этого замка, из моей жизни, вообще уйдешь! Все поняла?!
Но вместо того, чтобы сейчас подумать о себе, Малисент тихо сказала:
– Вампирские кланы требуют вас.
Ну… неудивительно.
– Вашу кровь, – продолжила вампирша.
Тоже не особо удивлена, вампиры они или как.
– Вы особенная, – добила Мали.
– Та я ваще избранная! – психанула я.
– То есть вы… вы уже знаете?
– О том, что я избранная? А то. Я тебе больше скажу – я еще и военнообязанная.
Пауза на том конце, и удивленное:
– А это вообще что такое?
С трудом сдержав стон, я попросила:
– Малисент, сделай доброе дело – не звони мне больше. Никогда. И на глаза мне не попадайся и…
– Это я вас втянула во все это, – взволнованно перебил меня этот на удивление чистый и светлый вампирский ребенок.
Как она вообще могла родиться среди вампиров? Я как-то больше привыкла к вампиршам типа Ивгены Женьер или княжны Мортем, но Мали?! В принципе сложно поверить в то, что среди вампиров рождаются хорошие люди… или не люди.
– Малисент! Начнем с того, что втянулась я сама, закончим тем, что ты сейчас валишь отсюда. Без объяснений, без попыток меня спасти, без страданий и чувства вины. Свалила, Малисент!
На том конце послышался всхлип.
Блин, довела ребенка до слез.
– Уезжай! – повторила безапелляционно. – Вали отсюда, я серьезно. Не звони мне больше.
И нажала отбой.
Минуты через две появился Навьен.
Молча протянула ему его мобильник.
Тысячник явно заставил себя войти, подошел, забрал свой телефон, я мгновенно спрятала руку обратно под одеяло.
– Что с княжной? – спросила, не глядя на него.
– Ее голова лежит на пороге, – холодно уведомил Навьен.
Ну… хоть что-то хорошее, правда радости я почему-то не испытываю.
– А чья голова лежит рядом с ее? – просто вот ни на что не намекая, спросила я.
Так бывает, что двух в принципе ничем не связанных людей, объединяет одна постыдная тайна. И вот вроде я не целовала его, а он меня, но… как-то негласно, не обсуждая этого в принципе, мы оба… храним тайну.
Правда мне вовсе расхотелось хранить тайну, когда Навьен произнес:
– Твой практически первый… мужчина.
Я вздрогнула и подняла растерянный взгляд на вампира. В моих глазах был ужас, в его – ни капли сожаления.
Мой почти первый мужчина?.. Моим почти первым мужчиной был кэп Маер. Не то, чтобы это было моим желанием, а он просто был… подлый трусливый ублюдок, который нажравшись, решил зажать в своем кабинете стажера. Огреб. Мне это стоило шрама на животе и сломанного ребра, ему – подбитого глаза и раны на плече. Драка была жесткой, я не собиралась сдаваться, он не хотел останавливаться. Итог… списали все на падение с лестницы, огласки не было. С тех пор Маер держался от меня подальше и мне этого было более чем достаточно.
Только вот… о том что тогда произошло, знали только я и он.
И вот теперь я смотрю на Навьена и вижу в его глазах приговор.
– У кэпа двое детей, – сдавленно произнесла я.
– Выражу им свои соболезнования, – ответил тысячник, и, развернувшись, направился к двери.
– Ублюдок! – не сдержалась, да и не хотелось сдерживаться.
Навьен замер. Постоял, сжимая дверную ручку, затем развернулся и глядя на меня , ледяным тоном поинтересовался:
– И почему же я ублюдок, Каиль?
– А если я скажу «трус», это будет ближе к истине? – прошипела я.
Знала бы, что за этим последует – не издала бы ни звука!
Навьен перестал быть человеком в один миг.
Рывок, стремительное перемещение, и я вдруг падаю на матрас, но еще до того, как осознаю это, вампир навис надо мной. В глазах – ярость. Клыки отчетливо проступают под плотно сомкнутыми губами, мышцы рвут ткань безупречного пиджака на нем.
Секунда.
Мы смотрим друг на друга, он в бешенстве, я не скрывая ненависть.
Удар кулаком по постели, и Навьен выпрямившись, вышел из моей комнаты, снова грохнув дверью напоследок.
Я осталась лежать, глядя в потолок и… с трудом сдерживая слезы.
Капитан Маер хорошим человеком не был, но и смерти такой не заслужил. Просто… не заслужил.
Некоторое время я почти спала.
Сон был странным, нервозным, пугающим. Почему-то мне снился князь, затем Навьен. Навьен склонившийся надо мной так близко, что я ощущала его дыхание, и… и не помню, дурацкий был сон.
А потом мне принесли завтрак.
Вампирша в черном платье, принесла на подносе стакан крови.
Поклонилась, поставила все это на серебряном подносике на прикроватную тумбочку, такую же прозрачную, как и все здесь, поклонилась и вышла.
Оставив меня наедине с кровью!
С кровью!
Я в ужасе посмотрела сначала на поднос с граненным бокалом, потом на дверь. Было зверское желание разбить стакан, просто швырнуть о закрытую дверь, но… хрен его знает, сколько мне тут еще сидеть, а созерцать кровавое пятно не самое приятное в жизни.
Я встала, взяла стакан… с отвращением поняла, что кровь еще теплая, сходила, вылила ее в раковину в ванной, невольно посмотрела на себя и… стакан выпал из рук.
На моей шее был укус.
Еще не заживший, такой, словно он был совершен недавно, с кровью выступившей в местах прокола, с абсолютным отсутствием боли в области шеи вообще…
Мир пошатнулся, и я упала на пол, лишь в последний миг, успев ухватиться за край раковины и тем удержаться, от травмы головы, но… потом взгляд упал на стакан. Пластиковый. И рука соскользнула по округлому краю раковины.
Меня затрясло.
Всем телом.
Я не раз наблюдала героиновую ломку, это было страшно… у меня все происходило страшней!
Судорога по телу, стремительно растущие ногти, которые из обгрызенных, превращались в когти прямо на глазах, боль, меня снова типануло, бисеринки пота на коже, боль, судорога… Вспышка света в глазах, и следом все тело пронзает болью…