— Разумеется, — промурлыкала она, возвращаясь к задней части фургона.
Пообщавшись с нею до этого, я узнал, что в Полесье не принято было обнажать оружие во время встреч между поселениями. Такой жест рассматривается как акт агрессии еще до того, как меч будет поднят или стрела выпущена.
Однако, нет необходимости убирать оружие в инвентарь. Лучше, чтобы оно было в ножнах и на виду, это продемонстрирует нашу готовность сражаться, если потребуется.
Из задней части фургона Забава достала новые ножны. Они были сделаны из прочной бронзы высокого качества, хотя выглядели немного потрёпанными.
— Это куплено с рук? — спросила Иляна. — То есть, это замечательно, не поймите меня неправильно, но разве это не заставит нас выглядеть бедными?
— Совсем наоборот, — улыбнулся я, забрав у Забавы ножны и пристегивая их к поясу. — Только тот, кто уверен в своей силе, может позволить себе носить проверенное временем, не парадное, а боевое оружие. Это показывает, что ты ценишь практичность выше показной роскоши.
В некотором смысле это была странная логика, однозначно не подходившая для 21-го века из моего прошлого мира. Но здесь, в Полесье, к этому относились совсем по другому. Слишком новые, блестящие вещи могли выдать в нас выскочек, недавно разбогатевших и пытающихся произвести впечатление. Ножны с историей, потрёпанные с лёгким налётом использования говорили о том, что их владелец уже давно достиг определенного статуса.
Закончив с мечом, я оглядел жен.
— Ладно, что теперь насчет вас. Вы точно подготовились к сегодняшнему вечеру?
— В лучшем виде, — продолжила Лара. Она подняла ногу и поставила ступню на край повозки. Разрез сбоку позволил черному платью соскользнуть с ноги, открыв взгляду краешек черного белья на бедрах.
Ловким движением Лара извлекла из инвентаря два предмета — большой охотничий нож и ножны на ремешке.
— На всякий случай уточню, — подняла она на меня взгляд. — Твоя позиция про «не пытаться никого убить»? Мы все еще ее придерживаемся?
— Это только для защиты, — ответил ей. — Все знают движение для открытия инвентаря, и если покажется, что кто-то тянется за оружием, стража Светозара тут же нас скрутит, не сомневайтесь. Если что-то пойдет не так, мы должны быть готовы.
Переведя взгляд на Иляну, я решил ей ничего не говорить. С ее магией заморозки оружие ей не требовалось, поэтому прятать было нечего.
Я посмотрел на Забаву.
— Теперь вы двое.
Забава хитро улыбнулась, ее тигриные ушки едва заметно дрогнули.
— Ты хотел, чтобы я спрятать ятаган в этом платье? — заметила она. — Сколько, по-твоему, у меня тут свободного места?
Тигролюдка приподняла подол платья и достала из инвентаря похожий ремешок, как у Лары, но вместо одних ножен там было шесть, равномерно распределенных по длине кожаной полосы.
В каждые она вложила маленький, острый метательный ножик.
— Сойдет, — кивнул ей, осталась Стефания.
— У меня при себе ничего нет, — сказала она, поднимая руки. — Я хорошо управляюсь только с арбалетом. Мы… мы действительно ожидаем, что начнется бой?
— Это последнее, чего бы мне хотелось, — вздохнул я. — Мы на их территории. Они богаты, у них, вероятно, много жителей и столько же стражников. Мы здесь, чтобы наладить связи, а не погибнуть. Оружие лишь на самый крайний случай.
Правда заключалась в том, что если что-то пойдет не так, скрытое оружие даст нам преимущество внезапности. Но только если мы сможем контролировать ситуацию. В противном случае это станет поводом для резни.
Все мои жены согласно кивнули и закончили прятать оружие, все, кроме Иляны и Стефании. После моих слов она выглядела немного спокойнее, но на ее лице все еще читалась тень неохоты.
— Соберись, — сказал я, отведя ее в сторону. — Мы справимся.
— Я знаю… — сказала она. — Я в норме, правда. Это просто для меня… очередной новый опыт…
— Да уж. В последнее время у меня такого нового опыта с излишком.
Стефания кивнула, но я видел, как она украдкой посматривает на других девушек, уже закончивших подготовку. Она все еще привыкала к этой новой реальности, где дипломатические встречи могут превратиться в кровавую бойню без всякого предупреждения.
— Что ж, — улыбнулась она, — будем надеяться, что так и продолжится.
Надев наряды и проверив оружие, мы снова сели в повозку и продолжили путь сквозь дикие земли.
Когда проехали еще около полутора километров, стало очевидно, что мы движемся в правильном направлении.
Сначала признаки были едва заметны — приятные запахи в воздухе, странные отметины на деревьях, которые я счел буквами неизвестного мне языка. Воздух становился чище, словно здесь не было места для гнили и разложения. Интересно, это была магия или просто хорошее хозяйство?
Потом появились фигурки.
Сперва я подумал, что это птичьи гнезда, свитые каким-то искусным созданием, но их становилось все больше, они свисали с ветвей деревьев. Каждая была замысловатее предыдущей, привязанные к нитям, они мерно покачивались на ветру: человечки из палочек, причудливо сложенные узоры из веток — все это висело на тонких веревочках на ветвях окружающих нас деревьев.
Видимо, кто-то потратил немало времени и усилий на изготовление этих штуковин. Это были религиозные символы? Охранные талисманы? Или просто искусство ради искусства? В любом случае, это говорило о развитой культуре и мирном времени, когда у людей есть досуг заниматься подобными вещами.
Каждая отличалась от предыдущей, за исключением одного и того же символа, который постоянно повторялся, вырезанный на стволах.
Он был грубоват, но все изображения были практически идентичны: дерево, окруженное стрелами и мечами, направленными остриями внутрь, к нему.
Это создавало впечатление древней цивилизации, не тронутой внешним миром.
— Кузьма, взгляни, что там впереди, — сказал я, указывая на дорогу.
Домовой кивнул, вскарабкался наверх повозки и принялся внимательно всматриваться в даль.
— Видишь что-нибудь.
— Да, мы уже почти на месте, — пробормотал он через несколько секунд, прищурившись.
Через несколько секунд в поле зрения показался частокол, окружавший земли поселения солнцепоклонников.
Он был похож на мой собственный, высотой метра в два с половиной и прочно вкопанный в землю, но окружающие его элементы отличались. Перед частоколом торчали сотни кольев, направленных наружу, с такими острыми концами, что можно было порезаться, просто коснувшись.
Это резко контрастировало с декоративными элементами на толстых, краснокорых деревьях, заполнивших лес в окрестностях. Такого же цвета были и сторожевые вышки, стоявшие внутри периметра, похожие на мои, возвышавшиеся над нашим лагерем, пока их обитатели оценивающе разглядывали нас сверху.
Сторожевых вышек было гораздо больше, чем на моей земле. Чем ближе я подъезжал, тем лучше видел изгиб линии периметра, понимая, что территория здесь куда обширнее моей. По всему периметру их было не меньше двадцати, и это по самым скромным подсчетам.
Мы приблизились к воротам, на которых было вырезано изображение солнца, и за двадцать метров до них притормозили лошадей до шага.
По обе стороны ворот стояло по стражнику в тех же доспехах, что и те, кого мы видели на встрече. В руках они сжимали копья, острые наконечники которых были направлены в небо. Стояли неподвижно, как статуи.
Я остановил повозку у ворот и посмотрел на обоих стражников. Они никак не отреагировали на меня, но стучать в дверь, словно я курьер с посылкой, показалось не лучшей идеей.
В подобных ситуациях лучше действовать напрямую, но без лишней провокации.
— Я получил приглашение на сегодняшний праздник, — четко произнес, обращаясь к стражникам. — Требую прохода на земли солнцепоклонников Поселения Зареченского.
Однако, в ответ мне не поступило ни единого звука или жеста. Ни один из стражников у ворот не посмотрел в мою сторону, как и те, что на вышках.
— Что там происходит? — прошептала нам Иляна из повозки.
— Разберёмся, — ответил ей.
Мы с Кузьмой снова переглянулись.
— Может, постучим? — приглушенно предложил домовой. — Эти стражники что-то не слишком разговорчивы…
Я уже серьезно обдумывал это предложение, когда с другой стороны ворот раздался громкий стук.
Этот звук я знал. Так снимали засов с ворот, преграждавший путь незваным гостям.
Пока они медленно раскрывались, я гадал, относимся ли мы к этой категории или нет.
Первое, что увидел, это двух стражников. Они быстро уступили дорогу, открывая вид на величественные земли внутри ограды. Я понукнул лошадей, и наша небольшая группа въехала на территорию поселения солнцепоклонников.
Глава 18
При въезде в поселение взгляд выхватил, как стражники у ворот обменялись быстрыми, настороженными взглядами. Не враждебными, но оценивающими. Понятно — незваные гости, даже приглашённые, для охраны всегда предмет особого внимания.
В закатных лучах земли солнцепоклонников утопали в оранжево-фиолетовой дымке. Бесчисленные дома, выстроенные аккуратными секторами, казались выточенными из единого куска красного драгоценного камня. Но стоило сфокусировать зрение, и я понял, что это всё выстроено из того же красноватого дерева, что и частокол. Архитектура непривычная: плавные линии, скруглённые углы. Красиво конечно, но для серьёзной обороны это чистое самоубийство.
Старая армейская привычка тут же заставила сканировать местность как поле боя. Узкие проходы между домами — готовые ловушки, но и удобные укрытия. Организация впечатляла, однако у любой системы есть уязвимости. Главная улица достаточно широка для манёвра, но если её перекроют, уходить придётся через жилые кварталы. Хорошо, хоть наметилось несколько переулков, что расположились у самых стен. Информация и знания лишними не бывают.
Поселение солнцепоклонников было образцом изящества и порядка. Пока повозка катилась вглубь, в памяти откладывалась планировка: и пути отхода на случай бегства, и то, насколько же здесь всё выверено.