Я кивнул в сторону девушек, дав сигнал к началу трапезы.
— Должен признать, — его слова прозвучали, как только тарелка наполнилась, — Ваша осторожность с едой понятна. В моём положении тоже приходится быть начеку.
— Ценю понимание. Как я уже говорил, у меня нет причин вам вредить. Вы проявляете учтивость, редкую в этом жестоком мире. Я предпочту иметь такое племя, как ваше, на своей стороне, а не против. Это будет разумно и выгодно для нас обоих.
Согласный кивок. Бокал с вином взметнулся вверх. Светозар посмотрел с недоумением.
— Вы просите меня выпить это?
— Нет, — на моих губах мелькнула улыбка. — Это обычай у моих людей. Стукаются бокалами, чтобы отметить что-то хорошее.
— Понятно… — Светозар поднял свой бокал, и они соприкоснулись со звоном. — Откуда такой обычай?
— На моей родине тысячу лет назад воины ударялись кубками так, чтобы вино переплёскивалось из одного в другой. Так они проверяли питьё на наличие отравы. Если помирать от яда, так всем вместе. Доверие в те времена даже среди своих было большой роскошью.
— Кажется, на наших землях дела обстоят не сильно иначе, — ответил Светозар.
Трапеза продолжилась. Бдительность не отпускала, рука то и дело проверяла рукоять меча на боку, но в остальном пришлось предаться еде. Казалось, солнцепоклонники не знали меры ни в еде, ни в вине, оставаясь при этом стройными и изящными.
В середине пира статую Светозара погрузили в повозку и куда-то повезли.
— Куда её? — спросил у Светозара.
— В место более… уединённое, — казалось он с трудом подобрал слово. — Место, которое я был бы рад вам показать. Полагаю, нам есть о чём поговорить.
— О чём же? — с любопытством прозвучал мой голос.
— Если это не слишком дерзко, у меня накопилось к вам довольно много вопросов, да и предложений. Думаю и у тебя найдется что обсудить со мной с глазу на глаз.
Князь солнцепоклонников видел меня насквозь. Но его прямота подкупала.
— А как же жёны? Ты же понимаешь, я беспокоюсь за них.
— Полностью понимаю. Но заверяю, они будут в полной безопасности. Тебе не обязательно верить мне на слово, но знай: я всегда отвечаю за свои слова.
Да. Доверие хрупкая вещь. Но если он решил нас убить, то сделает это в любом случае.
Я повернулся к Стефании, наклонился к самому её уху, мои пальцы деликатно раздвинули пряди её волос. Прежде чем прозвучало слово, её рука легла на моё бедро и легко сжала.
— Иди… — прошептала она в ответ. — Мы с девочками о себе позаботимся.
— Ты безоружна…
— Но они-то нет.
— Хорошо. Держитесь вместе. Если что, — сразу к повозке.
— Будем.
Она отстранилась, нежно коснувшись щеки губами. Мягкое прикосновение Стефании всегда пробирало меня до дрожи. Подавив её, пришлось вернуться к разговору с Светозаром.
— Не возражаешь, если перед прогулкой перекинусь парой слов с домовым?
— Конечно. Встретимся там, у повозок…
Через несколько минут я уже отмерял путь к конюшням. Они оказались огромными, не в пример моим. В загонах стояли странные фиолетовые кони. В углу, как машины на парковке, — ряды повозок. Найти среди них свою не составило труда: Заря и Стрела жадно пили воду из корыта.
— Вы двое в порядке, — сказал я, хлопнув по конским спинам. — Но где наша повозка?..
Где-то среди экипажей раздался низкий визг, перешедший в высокий крик.
Нападение⁈
Я ускорил шаг, быстро переходя на бег между повозками и ориентируясь на звук. Источник шума нашёлся быстро.
Это была моя собственная повозка.
— Кузя, ты только держись!
Глава 19
Корму повозки тряхнуло. Ноги сами понесли назад, рука уже легла на эфес меча.
Я взлетел на заднюю ступеньку, рывком отдёрнул холщовый полог и заглянул внутрь.
Ради вашего же душевного покоя, не стану описывать то, что предстало в полумраке. Скажу лишь, что увиденного хватило, чтобы отшатнуться и вжать ладони в глаза, сдавленно выдохнув:
— Жёванный крот… Мои глаза!
Сарказма в этой реакции была лишь половина. Вторая — неподдельный, травмирующий психику кадр.
С момента прибытия в Полесье мне уже довелось повидать всякого: и диковинного, и жуткого, и откровенно омерзительного. Но ничто не шло в сравнение с парочкой домовых в разгаре соития. Особенно когда один из них твой собственный.
— Василий! — из-за полога высунулась голова Кузьмы. — Я думал, ты на ужине!
— Был. Решил проверить, как ты.
— Прошу прощения за… кхм… увиденное. Случайно столкнулся с Авророй, домовой этого поселения, и, в общем…
— Ладно-ладно, — усмешка сама поползла по лицу. — Только не говори, что вся твоя былая робость не более чем игра. А я-то, дурак, переживал за твою самооценку.
— Что тут скажешь? Аврора сумела разбудить во мне…
— А как же Шнырька? Помнится, ты был от неё без ума. Даже на танец приглашал.
— Она мила, но уж больно своенравна. Зачем довольствоваться малым, когда есть выбор? Ты ведь, князь, тоже одной женой не ограничиваешься.
— Логично. Учишься, смотрю, быстро.
Из повозки донесся томный зов:
— Кузьма-а, вернись. Неси сюда свой талантливый язычок.
Домовой бросил на меня взгляд, поджав губы. В его глазах отразилось моё собственное каменное лицо.
— Походу этого мне слышать не стоило, — процедил я и, не выдержав, рассмеялся. Даже Кузьма прыснул. — Два дела. Первое: я иду со Светозаром осмотреть земли. Если что-то пойдёт не так, велел девчонкам идти к тебе. Будь начеку.
— Конечно, Василий. А второе?
— Мои жёны едут в этой повозке. Приберись тут, когда закончишь… свои дела.
— Непременно, хозяин.
— Сколько раз говорить, чтобы ты не звал меня хозяином?
— Знаю. Но решил, что случай подходящий.
Оставалось лишь покачать головой и, усмехнувшись, двинуться прочь, пока Кузьма возвращался к своим утехам.
Светозар перехватил меня на выходе из конюшен.
— Нам недалеко.
— И куда же мы направляемся?
— В место, которым я одновременно и горд, и которого стыжусь. — Он окинул меня цепким взглядом, кивнул своим мыслям и развернулся. — Идём.
Мы пересекли владения солнцепоклонников, значительно превосходящие мои по площади. Мимо домов и хозяйственных построек, всё дальше, к восточной границе. В какой-то момент закралось подозрение, что мы покидаем пределы племенной земли.
В нескольких шагах от частокола возвышалось сооружение, подобных которому видеть ещё не доводилось. Два исполинских, идеально отёсанных каменных столба подпирали массивную перекладину. Какая сила и инженерная мысль потребовались, чтобы водрузить её наверх, оставалось только гадать.
Вся конструкция напоминала гигантский колодезный сруб, и, как у колодца, под каменной аркой в земле чернел провал.
Пара стражей с копьями наперевес преграждала путь. При виде Светозара оба безмолвно отступили в стороны.
— Что это за место? — замедлил я шаг, вглядываясь в зияющую темноту.
— То, что мне не терпится тебе показать.
Светозар подошёл к проёму и, остановившись, обернулся.
— Даю слово, тебе не причинят вреда. Будь это в моих интересах, я мог бы приказать страже убить тебя на месте. Но поверь, — это не в моих интересах.
Мысленно прозвучало слово-ключ, активирующее Кинжал Сокрытия.
Молниеносный расчёт: сколько времени уйдёт, чтобы выхватить Осколок Телекинетического Удара и смести их всех. А тяжесть меча на поясе приятно успокаивала разбушевавшуюся психику.
Любопытно. Либо он и впрямь доверяет мне настолько, чтобы спуститься в подземелье один на один, либо считает себя достаточно сильным, чтобы справиться без свидетелей.
Усмешка тронула мои губы, и я шагнул вперёд.
Провал оказался не отвесной шахтой. Вниз уводила череда высеченных в камне ступеней. Когда сумрак раннего вечера остался позади, Светозар достал из инвентаря и запалил факел.
— Я не гордец, князь Василий, — начал он, спускаясь и по пути зажигая факелы в настенных держателях. — Знаю, наши обычаи могут показаться проявлением гордыни, но мной движет не она, а долг.
— Не гордыня? — хмыкнул я. — А статуя за восемнадцать тысяч золотых это так, баловство?
Светозар искренне рассмеялся.
— Понимаю, как это выглядит. Но лучше тебе увидеть всё своими глазами. Здесь, внизу. Есть причина, по которой мы спускаемся под землю…
Он продолжал зажигать факелы. Каменные ступени под ногами были отполированы до блеска бесчисленными шагами. С каждым метром вниз воздух густел, пропитываясь запахом древности — старого камня и чего-то ещё, неуловимого.
Память услужливо подсунула другой спуск, в шахту под землёй Лютобора Вериги. Той ночью его кровь осталась на моём клинке, после того как я вырезал его посёлок и сам едва не был задушен.
Сейчас была схожая ситуация: подземелье, демонстрация «сокровищ», доверительные беседы. Но Светозар казался другим. Более прямым. Хотя и это могло быть частью игры.
Рука сама собой легла на рукоять меча. Готовность, вот что отличает живого князя от мёртвого.
Наконец спуск выровнялся. Мы оказались в просторном зале, чей дальний конец тонул во тьме. Свет факелов выхватывал из мрака лишь несколько метров вокруг.
Светозар поднёс факел к длинному каменному желобу, выступавшему из стены.
Содержимое желоба вспыхнуло мгновенно. Огненная змея метнулась по коридору, осветив его на добрые пятьдесят метров.
Теперь всё стало видно. Потолок и стены из древнего, истёртого камня, казалось, стояли здесь не одну сотню лет. С одной стороны полыхал огонь в желобе, а вдоль другой тянулся ряд ниш. Навскидку их было десять или одиннадцать, дальше коридор снова скрывался во тьме.
Глава солнцепоклонников молча загасил факел и подошёл к первой нише.
Там, гордая и прямая, стояла его собственная статуя.
— Как тебе работа? — спросил он.
— Я не знаток скульптуры, но… полагаю, такое не создаётся через систему поселений?
— Верно. Исключительно ручная работа.
— Что ж, если твои люди сотворили подобное за несколько дней, я впечатлён.