Молчание затянулось. Каждый обдумывал услышанное, взвешивал шансы на успех и цену поражения.
Наконец Варг медленно кивнул:
— Это наш последний шанс. Провал означает гибель не только нас, но и всех, кого мы поклялись защитить.
— Не провалим. Безумно. Отчаянно. Смертельно опасно.
И по сути единственный вариант. Солнцепоклонники хоть бы сами устояли…
Таисия и Иляна одновременно встали со своих мест, словно сговорились заранее.
— Мы идем с ударным отрядом, — сказала Таисия.
— Что? — я уставился на них, не веря своим ушам. — Вы с ума сошли? На вас же открыта охота!
— Именно поэтому, — ответила Иляна, и голос ее был твёрд, как никогда. — Если мы — цена этой войны, то имеем право участвовать в ее исходе.
— Я не позволю…
— Муж, — перебила Таисия, и в ее зеленых глазах вспыхнул огонь. — Я принцесса Златогривых. Последняя из королевского рода. Моего народа больше нет, но пока я жива — живет память о нем. И эта память требует мести.
Я хотел возразить, запретить, приказать, но внезапно осознал, что они правы. Это их война не меньше, чем моя. И они имеют право бороться за свободу не меньше моего.
— Хорошо, — произнес я с трудом. — Но вы держитесь рядом со мной. И при первой серьезной угрозе…
— Спрячемся за твоей спиной, как трусливые котята? — фыркнула Таисия, и впервые за этот день в ее голосе послышались игривые нотки.
— Ах, Здоровяк, — засмеялась Иляна, а вместе с ней и Забава.
— Муженек, если думаешь, что можешь оставить нас дома штопать носки, пока сам идешь спасать мир, то ты очень наивен.
Даже Лара позволила себе улыбнуться:
— Семья сражается вместе. Или не сражается вовсе.
Стефания поднялась и подошла, положив руку на мое плечо:
— Я останусь в поселении с Кузьмой. А девочки правы, их место рядом с тобой.
Я окинул взглядом лица своих жен — этих удивительных, бесстрашных женщин. Решимость и отвага горели в их глазах. Когда я успел обрести таких спутниц?
— Тогда готовимся. У нас два дня на самую дерзкую операцию в истории Полесья.
Глава 19
На исходе первого дня ультиматума я стоял на стене поселения, вглядываясь в темнеющий лес.
Вечерний ветер приносил запах дыма.
Раньше я легко различал дым от наших очагов и от далеких пожаров, но за сегодня эта граница размывалась.
Стук копыт заставил меня обернуться. По звуку было ясно: лошадь мчится на пределе, всадник не щадит ни себя, ни коня. Такая спешка означала только одно — есть срочные новости, которые не терпят отлагательств.
Разведчик въехал в ворота на взмыленном коне. Белая пена покрывала морду животного. Он соскочил с седла, не дождавшись полной остановки, и лошадь сразу опустила голову, тяжело дыша. Бледное лицо Быстронога с расширенными зрачками говорило само за себя.
— Князь! — он сделал несколько шагов ко мне, пошатнулся и схватился за стену. — Гаврила изменил планы.
— Рассказывай по порядку, — спустился я со стены.
— Торжище начинается завтра на рассвете. Завтра! — Быстроног стер пот дрожащей рукой. — Я видел, как ставят факелы, привозят клетки.
Раньше на целые сутки.
Я закрыл глаза, пытаясь понять логику происходящего. Зачем ломать устоявшуюся систему? Торжище существовало десятилетиями — это гарантировало предсказуемость, максимальное количество покупателей, лучшие цены…
Если только не нужно было срочно докупить пушечное мясо для своей армии.
— Ты видел состав товара? — спросил у него, хотя по выражению лица разведчика уже понимал, что увиденное его потрясло.
— Жители Серохолмья, — произнес он, и голос его охрип. — Целый обоз рудокопов и горняков. Князь, там есть женщины и дети…
В памяти всплыли образы Серохолмья, серого шахтерского поселения, которое я посещал несколько месяцев назад.
— Поселение пало? — услышал я голос Кузьмы. Домовой прихромывая поднимался по ступеням к нам, опираясь на трость. За последние дни он заметно постарел.
— Хуже, — разведчик покачал головой, и в его глазах мелькнуло отвращение. — Продалось. Старик лично вел переговоры с людьми Гаврилы. Сдал половину поселения в рабство за долги и обещание защиты для остальных. Шахты истощаются, вычищает «мусор».
Тошнота подкатила к горлу. Предательство ради выживания — самая мерзкая форма трусости.
Логика работорговли была безжалостна: специалистов покупали летом, когда их навыки были нужны для строительства и войны. Зимой они становились обузой — лишними ртами, которые нужно кормить и охранять.
Я повернулся к Кузьме. Его лицо говорило о том, что думаем мы с ним об одном и том же.
— Планы меняются — мы выступаем сегодня ночью. Кузьма, собери всех.
В Комнате Карт собрались все командиры и жёны. Вот только атмосфера здесь кардинально изменилась. Вместо тяжелого размышлений шла лихорадочная подготовка к предстоящему бою.
Равенна разложила на столе нарисованную по памяти карту подземелий. Ее пальцы дрожали от волнения:
— Тайные ходы ведут к старым складам, это правда. Мои предки строили их полтора века назад. Но… — она подняла палец, и тревога мелькнула в её глазах. — Гаврила не дурак. Не зря его зовут Собирателем. Есть риск, что он знает про эти туннели.
Забава склонилась над картой, изучая схему одной рукой. Левая все еще покоилась в повязке.
— Значит, нужны две группы. Одна отвлекающая, другая наносит настоящий удар.
— Хорошая тактика, — согласился Варг. — Создаем шум в одном месте, бьем в другом. Но есть проблема. У нас недостаточно людей для двух полноценных отрядов.
Я смотрел на карту, пытаясь представить расстановку сил противника.
Гаврила был опытным князем, у него были и наёмники, и сумеречники, да и дружина со своими командирами. Он наверняка предусмотрел попытку освобождения и возьмёт с собой усиленный конвой. Особенно сейчас.
— Есть еще одна проблема, — медленно сказал. — Если мы провалимся, поселение останется без защиты. А Гаврила наверняка приготовил запасной план на этот случай.
Молчание повисло в воздухе. Каждый прикидывал шансы и понимал, что второй попытки не будет.
Кузьма почесал подбородок. В его глазах мелькнуло что-то похожее на надежду:
— А что насчет тотемов? Система развития поселения… может быть, есть способ защитить дом в наше отсутствие?
— Сейчас проверю, — я прикоснулся к мечу и перед глазами появился Интерфейс поселения. Это была одна из новых функций, что появилась у меня после возвращения. Титул Великого князя и Божественный магический меч позволили получать удалённый доступ к терминалу. Теперь не нужно было бросать всё и бежать на улицу к нужному тотему. Удобная штука.
Интерфейс откликнулся, но медленнее обычного, словно нехотя. Проверил Тотем Обороны и среди списка доступных возможностей появилась новая строка, которой раньше не было:
**ЗАЩИТНЫЙ БАРЬЕР ПОСЕЛЕНИЯ — стоимость 500 золотых.**
*Магический купол, непроницаемый для физических и магических атак*
*Время действия: 18 часов*
*Время восстановления: 30 дней*
Да, с новым титулом и мечом у меня появилось много новых возможностей, которые нужно будет изучить при первой возможности. Я вновь посмотрел на строчки, что светились перед глазами.
Защитный барьер… у него была высока цена, причём не в золоте, а доступных возможностях. Месячный откат для активации, это не мало.
— Есть такая возможность. Один раз. И держится восемнадцать часов. После этого Поселение будет месяц накапливать силы для повторной активации.
Стефания встала из кресла и подошла к окну, глядя на вечерние огни:
— Этого хватит. За восемнадцать часов мы либо вернемся с освобожденными воинами, либо… ну, либо барьер уже никому не понадобится и не поможет.
— Тогда решено, — ответил я и мысленно дал соответствующую команду Системе.
Момент активации оказался неожиданно интенсивным. Что-то горячее и мощное потекло от меча по моим венам, вырываясь через кожу невидимыми потоками энергии. В висках закололо, а во рту появился металлический привкус.
Мы все вышли на улицу.
Воздух над поселением дрогнул. Едва заметная рябь постепенно разрасталась, превращаясь в плотную волну искажений.
Купол барьера опускался медленно, словно нехотя. На границах он преломлял свет, создавая радужные блики.
Когда невидимая стена коснулась земли за частоколом, по всей поверхности прокатилась волна. Секунда, другая… и барьер растворился в воздухе. Полностью прозрачный. Если бы я не знал о его существовании, то ни за что бы не заметил.
На следующие восемнадцать часов Поселение будет защищено лучше любой крепости.
— Состав отряда: я, Забава, Лара, Таисия, Иляна, Варг, Железняк. Плюс десять лучших воинов.
Кузьма нахмурился:
— Этого мало для штурма укрепленной позиции.
— Но достаточно для диверсионной операции, — возразил ему. — Больше людей — больше шума. Меньшего числа не хватит для прорыва к клеткам и удержания освобожденных рабов и организации сопротивления.
Стефания подошла ко мне и, не говоря ни слова, обняла. Я почувствовал, как ее руки дрожат, хотя её лицо оставалось спокойным.
— Я не буду говорить тебе «будь осторожен», — прошептала она мне в ухо. — Ты никогда не умел быть осторожным. Просто… возвращайся. Возвращайся домой, ко мне.
— Обязательно вернусь, — прошептал ей в волосы, вдыхая знакомый аромат. — К тебе, к дому, ко всем нам.
Мы выступили, когда звезды еще горели в полную силу, но восток уже начинал сереть едва заметной полосой.
Когда до Кедровника оставалось около двух километров, Лара подняла руку в знак остановки.
В небе показалась птица, летевшая прямо к нам. Голубь был измученным. Перья взъерошены, крылья дрожали от усталости. Он явно летел издалека и торопился.
Лара поймала голубя и развернула записку с его лапки.
— От Лады, — с беспокойством прочитала она. — «Горят маяки на северных границах».