Горят маяки на северных границах… Так вот оно что. Враг уже наступает, и солнцепоклонники теперь тоже под ударом.
— Война докатилась и до них, — Варг хрипло откашлялся. — Зима выгнала всех на тропу войны. Голод, холод… Все словно с цепи сорвались.
Я вскочил в седло.
— Тем более нам нельзя медлить. Вперед!
Я пришпорил коня и рванул по дороге. Остальные поскакали следом.
Через полчаса бешеной скачки мы оставили лошадей в роще и пешком добрались до холма, откуда открывался вид на Кедровник. То, что я увидел, заставило меня выругаться сквозь зубы.
Факелы. Везде чертовы факелы. По всему периметру бывшего поселения горели сотни огней, и от этого становилось светло как днем. Только вот праздником здесь и не пахло.
Охранников было раза в три больше обычного. Считать начал автоматически: темные эльфы в черных доспехах, гоблины с кривыми мечами, даже парочка орков мелькнула. Пятьдесят стражей минимум, и это только те, кого я мог разглядеть отсюда.
Но охрана меня волновала меньше всего. Покупатели… вот что было действительно странным. Обычно на зимних торгах собирались мелкие торговцы да управляющие из соседних поселений. А тут целое сборище: представители разных рас, откровенные бандиты со своей охраной, даже какие-то типы в дорогих одеждах, которых я раньше здесь не видел.
Кто-то явно созвал их всех сюда. И пообещал что-то очень ценное.
— Это ловушка, — прошептала Таисия, и ее когти непроизвольно выдвинулись. — Они знают, что мы придем.
— Знаю, — ответил ей, не отводя взгляда от освещенной площади. — Но у нас нет выбора. Если не попытаемся сейчас, завтра будет еще хуже.
Мы оставили лошадей в роще в полукилометре от поселения и пешком добрались до наблюдательной позиции на холме. Отсюда открывался полный обзор на торговую площадь.
Десятки клеток тянулись через площадь правильными рядами. Точно как надгробия на кладбище, где вместо мертвых лежат живые. В каждой клетке сидели люди, которых превратили в товар.
Мужчины, женщины, дети и старики сгрудились в тесноте за прутьями. Люди, эльфы, гоблины, тигролюды, дварфы… Расовые различия стерлись перед общей бедой.
Каждое лицо рассказывало собственную историю горя. Молодая эльфийка в углу клетки прижимала к себе ребенка и прикрывала ему глаза ладонью. Старый дварф застыл у решетки. Он смотрел сквозь прутья куда-то вдаль, и в этом взгляде застыло отчаяние человека, потерявшего все.
Отдельная клетка стояла прямо у подиума. Внутри сидела группа солнцепоклонников в изодранных желтых одеждах. Следы побоев покрывали их лица, а засохшая кровь темнела на разорванной ткани.
В центре площади торговцы уже собирались на импровизированном помосте. Среди них выделялся Гаврила. Серебряные волосы блестели в свете факелов. Прямая спина, плавные движения, особая манера поворачивать голову… Каждый жест выдавал человека, рожденного командовать.
Рядом с ним маячил высокий темный эльф в черном плаще.
— Дроздий Теневой Клинок, — узнал его Железняк и покачал головой. — Слышал рассказы о нем. Говорят, он может убить собственной тенью.
Отличные новости. Мало нам было одного Гаврилы с его армией, теперь еще и мистический убийца в команде противника.
Гаврила поднялся на подиум и воздел руки, призывая к тишине. Постепенно шум толпы стих, и его голос разнесся над площадью:
— Друзья и коллеги! Сегодня особенный день. «Аукцион Судьбы» — финальные торги перед большими переменами в Полесье!
Толпа торговцев зашумела с новой силой. Жадность блестела в глазах покупателей, предвкушение выгодных сделок заставляло их переминаться с ноги на ногу и толкать друг друга локтями.
Вот же твари… Для этих ублюдков пленники в клетках были просто товаром. Купить подешевле, продать подороже. Простая арифметика работорговли.
— Сегодня мы торгуем по особым правилам, — продолжил работорговец. Садистское удовольствие проскользнуло в его голосе. — Каждый лот сопровождается демонстрацией качества. Покупатели должны знать, что приобретают!
Демонстрация качества означала только одно. Заставят пленников драться друг с другом. Развлечение для толпы и способ окончательно сломать волю рабов.
Стражники вытащили из клеток двоих.
Старый дварф-кузнец покачнулся, когда его поставили на ноги. Ребра проступали под изорванной рубахой, синяки покрывали руки. Кормили плохо, били регулярно.
Молодой лешак выглядел крепче, но ужас застыл в его широко раскрытых глазах. Парень смотрел на старика и явно не хотел причинять боль беззащитному дварфу.
Стражники бросили к их ногам два меча. Достаточно увесистые, чтобы сломать кости, но слишком тупые для быстрой смерти.
Толпа торговцев тут же заревела, требуя крови и зрелищ.
— Сражайтесь, или оба умрете! — крикнул Дроздий, и в его руке засветился черный кинжал.
Дварф посмотрел на лешака. Что-то промелькнуло в его глазах, и старик рванул вперед. Не атакующим броском воина, а неуклюжим рывком того, кто хочет подставиться под удар. Старый дурак решил пожертвовать собой ради молодого парня.
Лешак все понял. Отбивался вяло, словно махал мухобойкой, а не мечом. Толпа взревела, требуя крови. Стражники ткнули обоих древками копий, подгоняя к более активным действиям.
Крушитель в моей руке словно налился свинцом. Костяшки заныли от напряжения.
Вот же мерзость. Два невинных мужика вынуждены изображать гладиаторов для развлечения этих ублюдков.
Наконец Гаврила поднял руку, останавливая бой:
— Достаточно! Как видите, товар качественный. Дварф проявил храбрость, лешак — милосердие. Оба качества ценятся покупателями. Дварф-кузнец, лот номер один, начальная цена — двести золотых!
Торги прошли быстро и жестко. Старика купил толстый гоблин с золотыми зубами.
Следующим лотом оказалась семья тигролюдов. По тому, как они жались друг к другу, я сразу понял: родители и двое детей. Для «демонстрации качества» стражники вытолкнули младшего мальчишку и сунули ему в руки короткий меч. Велели атаковать отца.
Ребенок заревел, бросил оружие на землю. Дроздий спокойно достал кинжал и приставил к горлу матери. Мальчишка подобрал меч дрожащими руками…
Дальше пошла семья беженцев. Грязные, исхудавшие люди в лохмотьях. Перед ними бросили корку хлеба и приказали драться. Победитель получит еду. Отец семейства первым бросился вперед, но жена вцепилась ему в волосы. Дети визжали.
Группу ремесленников выстроили в ряд. Каждому выдали заготовки и инструменты. Кто быстрее сделает наконечник для стрелы, тот избежит порки. Старый кузнец уронил молоток. Руки тряслись от страха или голода.
Забава рядом со мной вся напряглась. Чувствовал, как она еле сдерживается, чтобы не броситься вперед. Лара до белых костяшек стиснула лук. Даже Иляна, которая обычно прячется за нашими спинами, прикусила губу до крови.
А потом притащили главное блюдо этого цирка для уродов.
Огромную клетку с солнцепоклонниками подкатили прямо к подиуму. Человек десять набилось внутри, как селедки в бочке. Впереди стоял их командир.
Светлые волосы слиплись от крови, лицо в синяках, но он держался прямо. Смотрел на Гаврилу без страха, словно тот был не работорговцем с армией головорезов, а каким-то надоедливым насекомым.
— Яромил из Зареченского! — громко объявил Гаврила, наслаждаясь моментом. — Командир эскадрона, взятый в честном бою у северных границ. Товар элитного качества!
Яромил медленно поднялся на ноги и окинул взглядом площадь. Его голос прозвучал четко и ясно, перекрывая шум толпы:
— Свободные народы Полесья! Слушайте и знайте — северные земли горят! Объединенная армия работорговцев уже идет на юг! Не думайте, что вас минует эта участь!
Дроздий взмахнул рукой, и черная тень ударила пленника в грудь. Яромил согнулся от боли, но продолжал говорить:
— Они заключили союз со всеми кланами охотников за людьми! Рука Плетей, кентавры Бурана, гоблины Хрякова Лога — все объединились под знаменем Гаврилы! Поселение за поселением падает или продается в рабство!
Еще один удар тенью заставил его упасть на колени, но командир солнцепоклонников нашел в себе силы прокричать последнее предупреждение:
— Готовьтесь к войне! Объединяйтесь, или погибнете поодиночке!
Только после этого Дроздий нанес удар, который заставил пленника заткнуться. Но информация уже дошла до толпы.
Торговцы засуетились. Кто-то довольно потирал руки, прикидывая будущую прибыль. Кто-то озирался по сторонам и теребил рукав плаща. Парочка гоблинов в углу зашептались, тыкая пальцами в сторону клеток с солнцепоклонниками.
Гаврила дал толпе несколько минут на обсуждение, а затем снова поднялся:
— Как видите, товар еще и свежий, прямо с полей сражений. Начальная цена — тысяча золотых! — но затем работорговец поднял руку, останавливая начавшиеся было торги. — Однако прежде чем мы продолжим, позвольте представить вам главный приз этого аукциона!
Он сделал театральную паузу, окидывая толпу горящими глазами.
— Того, кто осмелился бросить вызов естественному порядку вещей! — объявил Гаврила, и голос его пропитался самодовольством. — Того, кто думал, что может изменить законы Полесья силой одного меча!
Мгновенно вспыхнули десятки магических кристаллов одновременно осветили окрестности ярче дневного света. Луч света упал прямо на наш холм, ослепив и обнажив нашу позицию перед всей площадью.
Я инстинктивно зажмурился, потом заставил себя открыть глаза и увидел, как со всех сторон появляются силуэты. Не обычные стражники, а элитные бойцы.
Слева двигалась кавалерийская группа под черными знаменами с изображением сжатого кулака, из которого свисали цепь и петля.
Справа показался кентавр Буран со своими войнами. Значит, он действительно вернулся с северных торгов быстрее, чем мы ожидали. А это означало, что северная кампания работорговцев прошла еще успешнее, чем предполагалось раньше.
Сзади двигались отряды в разноцветных доспехах — союзники Гаврилы из десятка мелких кланов, которые объединились ради большой добычи и теперь окружали нас плотным кольцом.