Клонило в сон. Глаза против воли слипались, но я пыталась ухватиться хоть за что-нибудь в своих мыслях, чтобы окончательно не заснуть. Откуда-то пришло стойкое убеждение, что если хоть на миг прикрыть глаза – то все, больше я не проснусь.
Сквозь приоткрытое окошко, которое было отчего-то расположено у самого потолка, пробивались теплые лучи солнца и доносилось радостное пение птиц. Там жизнь, там реальность. А тут…
Неожиданно окружающее меня пространство всколыхнулось и пошло рябью. Раздался взрыв, потом второй, третий. Топот множества ног… лязг металла… чьи-то вскрики. Сколько по времени это продолжалось, я не знаю. Оно смешалась во мне прошлым, настоящим и будущим. Как кульминацией всего происходящего скрип несмазанных петель и резкий порыв обжигающего холодом ветра.
- Мари! – вскрикнул кто-то знакомым голосом, но разглядеть его у меня не получилось. В висках пульсировало, а в ушах стоял непроходимый гул. Перед глазами плотная пелена, которая не желала растворяться, сколько бы я не прикрывала веки.
Чьи-то знакомые руки отстегнули меня от стены и сняли наручни. Подняли на руки и понесли. Куда? Уже без разницы. Я окончательно сдалась, перестав бороться. Уплыла в спасительное беспамятство, не желая больше цепляться за свою жизнь.
*** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** ***
Сутки спустя. Императорский дворец. Покои герцога де Лоумена
- Как она? – тихий шепот где-то совсем близко заставил мое сознание встрепенуться и ожить.
Несмотря на попытки открыть глаза, у меня ничего не вышло. Тело было ватным и непослушным. Словно после наркоза.
- Уже лучше. Она просто спит, - приглушенно прозвучал женский голосок. – Тебе бы тоже не мешало лечь и немного выспаться.
- Чуть позже. Спасибо Ками, иди отдохни. Я сам побуду со своей женой.
Следом за голосами послышался шорох ткани и едва слышный щелчок дверного замка. Кто-то прошелся по комнате, переставляя вещи. Звук льющейся воды и стук стакана о столешницу. Вновь послышался шорох одежды и чье-то тяжелое тело опустилось рядом, прогнув матрац, на котором я лежала. До моего носа тут же донесся аромат сандала и терпкого соленого моря.
Виллард!
Значит я жива, значит я уже дома! Магия во мне встрепенулась и ласково отозвалась в груди, обещая скорое исцеление. Почувствовала, как крепкая рука осторожно притянула мое тело к теплому и такому родному телу. Впервые поняла, что дом не там, где родные стены, а там, где любящий тебя человек.
Глава 31
*** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** ***
Месяц! Целый месяц после похищения и попытки использовать меня в качестве мощнейшей батарейки я провела в постели! Поначалу лечилась от сильного сотрясения головного мозга, а в последующем восстанавливала разрушенные магические каналы. Увы, в этот период я чувствовала себя беспомощным младенцем, которого кормили, купали, переодевали и укладывали спать. Все это время Виллард был практически рядом со мной, уходил всего на несколько часов, чтобы провести следствие и дознание пойманных преступников.
Восстанавливалась я долго, несмотря на попытки самых сильных целителей оказать мне посильную помощь. Сперва вернулось сознание, потом слух и зрение. Через неделю с трудом смогла произносить слова, строить небольшие предложения.
Слабость, вопреки ежедневным приемам отвара шиссы, накатывала волнами. Вроде только-только отпускало и снова чувствовала себя беспомощной. Такие качели выматывали и раздражали, превращая меня в плаксивую барышню, но никто ничего поделать не мог. Мой резерв был практически на нуле и восстанавливался из-за разорванных каналов слишком медленно.
Окружающие старательно избегали темы моего похищения, да и я сама не стремилась узнать подробностей. Не до этого было. Главной задачей для меня стало как можно быстрее восстановить свое здоровье и только потом анализировать произошедшее.
Несколько раз меня навещала императорская чета, желая справиться о моем здоровье. После их визитов мне становилось настолько плохо, что Виллард под страхом смерти запретил им подходить ко мне ближе, чем два десятка шагов, пока я окончательно не приду в себя. Оно и понятно. Я впервые почувствовала на себе влияние их магии смерти. Ощущения так себе, если честно, особенно когда сама практически не чувствуешь свою магию.
Во всей этой ситуации необычным и странным для меня стало осознание того, что я не поддавалась влиянию магии Вилларда. А он ведь был второй по силе после Диррана! Он практически безвылазно находился возле меня, но ни дискомфорта, ни панического страха я не испытывала. Загадка, которую я так и не смогла разгадать!
К концу месяца я чувствовала себя более-менее сносно. Здоровье полностью восстановилось, чего не скажешь о физическом состоянии тела. Слабость нет-нет, да накатывала, чем подводила меня в самые ненужные моменты. В такие моменты я старалась не выходить за пределы спальни, терпеливо ожидая, когда расшалившаяся во мне магия войдет в свои берега. Медитировала, как учил Магистр Болман, читала, что попадется под руку, пела, лишь бы занять себя чем-нибудь и не поддаваться ее влиянию. К сожалению, эти техники почти не помогали мне, лишь присутствие Вилларда немного сглаживало неприятные для меня моменты.
Наконец настало время, когда я с уверенностью могла сказать, что окончательно пришла в норму. Резерв не полностью, но восстановился до приемлемых размеров. Меня перестало шатать из стороны в сторону, нормализовался эмоциональный фон, а главное это то, что отныне я могу долгое время находиться в помещении одна, без посторонней помощи.
По истечению шестой недели моего добровольного заточения в покоях супруга, его величество неожиданно вызвал меня на аудиенцию. Отказываться не стала, это было не в моих интересах. К тому же хотелось узнать всю правду о похищении себя любимой, ведь Вилард категорически отказывался говорить на данную тему, считая меня еще не окрепшей после случившегося.
С замиранием вошла в знакомый мне кабинет. Дирран сидел за столом, подписывая бумаги, Камелия оккупировала одно из кресел ближе к окну и предавалась своему увлечению – вышивке гладью. Настоящая семейная идиллия, которую не хотелось нарушать. Думала развернуться и уйти, но не успела. Первым меня заметил император. Подняв голову от бумаг, он улыбнулся и произнес:
- Проходи, Мари, присаживайся. Как чувствуешь себя?
- Благодарю, уже лучше. Вы хотели поговорить со мной, Ваше Величество?
- Дирран, Мари! Думаю, в свете последних событий ты имеешь право не только обращаться ко по имени, но и на ты.
- Будет сложно, но я постараюсь.
- Мы тебе в том поможем. Прости, что не успели и ты едва не погибла.
- Так вы знали, что планируется мое похищение?!
- Знал. Но это знание не уберегло нас от ошибки. Давай я расскажу все по порядку, чтобы ты смогла понять наших мотивов и нашего к тебе отношения.
Следующие полчаса я слушала рассказ и не верила своим ушам. Столько смертей и все ради того, чтобы с помощью регентства править империей! И главное кто! Вот никогда бы не подумала, что женщины способны на откровенную жестокость по отношению к родным и близким! Увы, но это так.
Герцогиня Лисовская всю жизнь мечтала оказаться позади трона. Она и в Шиммар приехала лишь за тем, чтобы оказаться поближе к императору и его семье. Сама Камелия ее не интересовала, только ее возможные дети. Узнав от своей воспитанницы, что я являюсь не просто сильным целителем, но и магом жизни, решилась пойти в ва-банк. Рискнула всем, чтобы воплотить в жизнь свои дурные мечты - стать регентшей юного наследника целого континента. Но для этого ей нужна была моя помощь Камелии, которую я, впрочем, с успехом оказала.
Осталось дело за малым – убрать императора и его окружение. А как это сделать, если они самые сильные маги в стране? Правильно – воспользоваться мощнейшими артефактами. Но для осуществления своего плана ей нужно было выкрасть меня.
Прожив лет тридцать в Шиммаре и получив должность первой статс-леди, герцогиня Лисовская, где угрозами, где банальным подкупом и шантажом смогла перенять на свою сторону большинство слуг в дворце, да так, что никто этого и не заметил.
Теперь я поняла, что никто из мужчин не желал мне делать больно, наоборот, они старались во всем помочь мне освоиться в новом для меня мире. Никто не устраивал мне темную, у них и в мыслях не было подобного желания. Просто слуги выполняли приказы отнюдь не императора, а алчной и коварной герцогини.
Как оказалось позднее, и секретарь его величества, и моя горничная Вия по самую макушку увязли в ее сетях. Поэтому никто из них и не пытался оказать мне содействие. Наоборот, Вия растрепала всем слугам наши взаимоотношения с Дэнеем, добавив много чего от себя, ну а те в свою очередь доложили своим господам, чем вызвали кривотолки в обществе.
Одно мне было непонятно, неужели герцогиня не знала, что и капитан Эддерли, и герцог де Лоумен, и герцог Эллингтонский – это один и тот же человек?
- Не знала, - подтвердил мою догадку Дирран. – Никто даже не догадывался. Понимаешь, Мари, наши рода самые древние и помимо основной магии в нас есть и ее хорошо развитая побочная ветвь, о которой мало кому известно. Де Марлоу, например, были искусными портальщиками, но пользоваться общедоступными переходами они не могли из-за магии жизни. У Вилларда побочной ветвью является магия иллюзий.
- А у вас магия предсказаний, ведь так?
- Все верно. Только, видишь ли, в чем дело. Итоги предсказаний не всегда являются объективными. Многое влияет на развитие дальнейших событий. Увы, но полностью опираться на нее я не могу. Первый мой большой промах произошел десять лет назад, когда умерла невеста Вилларда. Ее отравили прямо на балу. По горячим следам преступников найти не удалось, тогда мною было принято решение вывести из-под удара Виларда как моего брата - герцога Эллингтонского. Сменив облик, он вернулся во дворец под другим именем – герцогом де Лоуменом. Когда в нашем мире появилась ты, я велел ему немедленно отправляться к побережью, но тут у нас вышел прокол. Все прошло настолько неожиданно, что он не успел подготовиться. Нацепил на себя первую попавшуюся иллюзию, которую ты, как маг жизни, восприняла чуть ли не враждебно. Играть с тобой в прятки никто не хотел. Думали отведем угрозу в лице наместника Дэнея и бывшего опекуна и все объясним, но тут уже оплошал сам Виллард. Менять ход событий было бессмысленно. Если уж он что-то для себя решил, то переубедить или остановить его уже становится невозможным. Понимаешь, Мари, я изначально все делал для того, чтобы Виллард наконец остепенился и женился, но ты первая, кто его по-настоящему заинтересовал.