— С-спасибо, — сказала Марина, подозревая, что в ближайшие недели возненавидит встречаться с ним взглядом.
— Ну что, а теперь приступим, наконец, к уроку? — предложил Ксавьер.
Марина покосилась на своего неожиданного учителя. С ее точки зрения урок шел уже несколько минут. Но мужчина, похоже, считал, что он даже не начал.
…
— Не давите на перо, — командовал Ксавьер несколько минут спустя. — Если зацепится, будет еще одна клякса.
Марина окинула взглядом свой листок. Клякс там было порядочно, и одной больше, одной меньше — уже не имело значения.
— Вот этот изгиб ужасен. Будто ребенок рисовал, — продолжал критиковать он. — Я надеюсь, Вы хоть букву-то запомнили?
— Э-э-э… — в растерянности протянула Марина.
— Нет, не «Э», — укоризненно глянул на нее мужчина. — Спину!
Она со скрипом выпрямилась. Это был не урок, а настоящая пытка.
— Это «У», — подсказал ей Ксавьер. — Ну, или «уй» в некоторых словах.
Марина медленно повернула к нему голову, пораженная неожиданной мыслью.
— А они что, они еще и читаться могут по-разному? — в ужасе спросила она, припоминая примерный объем исключений в родном языке.
Ксавьер замер, а после небольшой паузы отметил:
— Кажется, с парой дней я поторопился, — сказал он. — Думаю, после наработки каллиграфического письма стоит посвятить еще пару недель чтению. Пару недель… или пару месяцев.
«Или пару лет, — мрачно добавил внутренний голос. — Марин, давай его отравим? Его и Амадеуса. Так всем будет легче».
Марина отвергла это заманчивое предложение. У нее и так количество учащихся мужского пола было минимальным. Если их еще и травить, то совсем дебет с кредитом не сойдутся, и придется почковать Пузыря или Дубка.
— Переходим к следующей букве… — начал было мужчина, но Марина его остановила.
— Ксавьер, Вам не кажется, что дымом пахнет? — спросила она. Ее, как жителя городского и к дыму непривычного, такие запахи сразу напрягали.
Они переглянулись. Ксавьер сдвинул брови, торопливо выбрался из-за парты и распахнул дверь лаборантской. Марина опасливо выглянула из-за его плеча. В ее комнате все было в порядке. Тогда они открыли дверь в коридор.
— Горим, — сказала Марина, почуяв, что запах усилился. Хотя, откуда он исходил — из коридора или нет — точно сказать было нельзя.
«И никакой тебе пожарной сигнализации, — возмутился внутренний голос. — А если ночью так?»
В следующее мгновение Марину неожиданно подхватили на руки, поднесли к окну и осторожно выставили на улицу. Под дождь.
— Но… — начала было она.
— Сейчас вернусь, — бросил Ксавьер и исчез за дверью. Марине оставалось только тревожно заглядывать в полумрак корпуса, с улицы казавшийся непроглядным.
Глава 2
Далее произошла странная вещь. Одно за другим, по порядку, окна открывались, и из них выскакивали под дождь недоумевающие магики. А некоторые — выпадали, вышвырнутые с ускорением.
Марина пошла в их сторону, собирая всех в кучу и пересчитывая.
— Так. Леам и Крис, — сказала она. — «Мозговитые» эвакуированы, значит. Леам, ты Сережу взял?
— Взял, — уже слегка мокрый от мороси эльф продемонстрировал извивающееся тельце мыша-мутанта. Тот подтвердил свое наличие крепким словцом.
— Уильям, Персиваль… — продолжила отмечать девушка. — А где Денеба?
— Туточки я, — отозвалось невидимое нечто. Но Марина и так уже заметила прозрачную аномалию, на которой висели в воздухе дождевые капли. И судя по их подрагиванию, Денеба в кои-то веки жалел, что ходит вечно голышом: дождик был довольно прохладным.
— Значит, «Наглость» тоже эвакуированы, — подтвердила Марина. — О, и «Ярость» тоже.
Она кивнула при виде валькирий, обсуждающих странное событие.
— Так, ребята, встали по парам и идем на другую сторону — проверять остальных, — громко скомандовала она.
— По парам — это как? — недоуменно уточнил Персиваль и уставился на рядом стоящего Уильяма. Тот уставился на него в ответ. На лицах у обоих появилось гадливое выражение.
— По парам — это по парам, — отрезала Марина, которая была не готова сейчас решать их межличностные конфликты. — Уильям, иди сюда! Остальные встаньте в колонну по двое и за нами.
Она взяла мага за руку и поторопилась на другую сторону здания. Там уже тоже мокли недоумевающие магики.
— Так, Флокси с Кассандрой — есть, — продолжила считать Марина. — Еж, Гора и Пузырь — тоже. О, а вон и наши «Красавчики». Вроде, все. Хотя, стоп, а где Дубок? Ребята, Дубка кто-нибудь видел?
— Он там, возле Помора прохлаждается, — махнули руками сестры. — Он в дождь всегда на улицу выходит. Говорит, дождевая вода вкуснее и света так больше.
— Говорит? — недоуменно повторила Марина, плохо себе представляя, какой частью тела должно разговаривать живое дерево.
— А че мы тут собрались-то? — не понял Еж.
— Это называется «эвакуация», — пояснила Марина, обнимая себя за плечи: стоять под дождем было довольно зябко. — В корпусе дымом пахнет. Возможно, пожар.
— А, понятно, — протянул Еж. — А кто тогда тушит?
Все недоуменно переглянулись.
— Ксавьер! — вскрикнула Марина, поняв, что мужчина вывел всех, но не вышел сам, и метнулась к дверям корпуса. А за ней — вся толпа.
— Нет! — остановила она их, услышав топот за спиной. — Всем оставаться здесь. Если я не вернусь, бегите в центральный корпус, ищите ректора.
— Но…
— Я сказала, всем оставаться на своих местах! — нервно крикнула Марина, убедилась, что магики замерли, и нырнула внутрь.
Запах дыма в коридоре еще усилился. Она приложила к носу рукав: от угарного газа это не спасет, но хоть самого дыма вдохнет чуть меньше.
— Ксавьер! — позвала она.
Ответа не последовало.
— Ксавьер, где вы⁈ — еще громче крикнула Марина и, наконец, услышала смутный отклик. Как будто из-под пола.
Она метнулась к аудитории, торопливо открыла дверь. Люк в полу был откинут, и из подвала явственно тянуло дымком.
«Марина, даже не думай!» — начал было внутренний голос, но она уже торопливо спускалась по ступеням, игнорируя технику безопасности и откровенно надеясь на авось.
— Ксавьер! — ее срывающийся голос полетел под каменными сводами подвала, дробясь эхом меж переборок подсобных помещений. — Ксавьер!!
— Все в порядке… кхе-кхе, — отозвался мужчина хриплым голосом. — Возгорания нет. Кху-кху. Просто труба засорилась, и дым внутрь пошел. Кха…
— Ксавьер, немедленно поднимайтесь на свежий воздух! — потребовала Марина. — Здесь надо все проветрить.
— Да, сейчас, — ответил он. Раздался какой-то грохот, будто мужчина налетел на гору старых ведер и тазиков. Скорее всего, так и было, ведь они начали обустраивать тут помывочную-постирочную. Зачем, собственно, и затопили свежесложенную печь: чтобы теплая вода была для купания. Но, похоже, конструкция требовала доработки.
Мужчина, наконец, показался из-за переборки.
— Магический светильник разрядился, — пояснил он свою задержку, потирая ушибленный бок. — Надо сказать Уиллу и Леаму, чтобы зарядили их все как следует.
— Ксавьер, — Марина торопливо подошла к нему и для надежности взяла за руку. — Обещайте, что больше не будете так делать. Эвакуировать ребят было правильным решением. Но дальше Вы должны были позвать на помощь, а не тушить пожар самостоятельно. Это дело пожарных.
— Ближайшее пожарное подразделение — в Городе, — сообщил ей мужчина, жестом предлагая первой подняться по лестнице.
— Все равно, — не сдавалась Марина, подхватывая длинные полы мантии, чтобы не наступить на нее. — Тушить пожары в одиночку — плохая идея. В центральном здании полно талантливых магов. Они могли бы справиться с этой проблемой. Помнится, на Игрищах возгорание тушили какой-то пеной.
— Вообще-то, чем раньше начинают тушить пожар, тем больше шансов, что он действительно будет потушен, — отметил Ксавьер, когда они, наконец, выбрались и подошли к окну, снова покидая здание кратчайшим путем.
— Это так, но… — девушка замялась, не зная, что еще добавить.
— Марина Игоревна, мне кажется, Вы просто переволновались, — заметил Ксавьер, накидывая ей на плечи свое шелковое кашне, с которым в последнее время не расставался ввиду зябкости в помещении.
— Спасибо, — мельком поблагодарила она и вернулась к теме. — Но все же, Вы не правы. Пожары тушить должны специально обученные люди.
— Хорошо, МЫ не правы, — кивнул Ксавьер.
— Что? — не поняла девушка.
«Ты уже несколько минут обращаешься к нему на „Вы“, — пояснил ей внутренний голос. — Хотя раньше обращалась на „ты“. Нормальные люди делают наоборот».
— Ой. Прости, Ксавьер. Как-то само… — смутилась Марина. — Наверное, это из-за того, что мы на время ролями поменялись.
— Потрясающая женщина, — сказал Ксавьер вроде бы своим обычным тоном, но Марина вдруг поняла, что он практически закатил глаза. — Извиняться за проявленную вежливость — это так в Вашем стиле. В мире Креста все такие?
— Нет. Я не… Я запуталась, — призналась она, густо краснея. — Я раньше не думала о тебе… о Вас как об аристократе.
— Давайте какое-нибудь одно обращение, — попросил Ксавьер. — А то меня это тоже с толку сбивает.
— А к аристократам вообще можно обращаться на «ты»? — уточнила Марина.
— Нет, конечно, — просветил ее мужчина.
— Но, почему ты… Зачем Вы тогда мне позволили? — удивилась она. — И ребята обращаются к Вам на ты. Причем все. Почему?
— Потому что тюрьма — особое место, где со статусом не считаются, — помрачнев, пояснил Ксавьер.
— Но ведь т… Вы были там кем-то вроде смотрителя, — припомнила Марина.
— Это для ребят, — пояснил он. — Официально в штате я не числился, поэтому остальные заключенные мне «тыкали», считая себе подобным. А я не хотел раскрывать перед ними свою личность. Не вижу смысла кичиться ею в Галаарде. И ребята просто привыкли. Вот так и пошло.
— Ясно, — протянула Марина.
«Ничего себе он сегодня разговорился, — мысленно присвистнул внутренний голос. — Я только и успеваю записывать. А ты говорила, что сначала надо подружиться, а потом в душу лезть и расспрашивать. Это уже можно считать за дружбу?»