— Да, конечно! — заинтересовался мужчина. — Выращивать травы в подвале — это просто удивительно.
— В подвале магиков! — важно уточнила Марина. — Ибо только магики могут так зарядить светильники, чтоб слепило. Ой…
Она глянула на тарелки, в которых замочила семена. В тарелках сиротливо лежали уже высохшие тряпки.
— Дубок, а где… — начала было она, но тут же заметила ящики на стеллажах под светильниками. В ближайшем густо колосилась молодая мята.
— Я ж только вчера ее посеяла… — растерялась Марина, трогая шершавые листья, чтобы убедиться, что ей это не мерещится. — Дубок, это ты постарался?
Фикус кивнул.
— Нет, Вы это видите? — она радостно обернулась к Эверику. — Он их за ночь вырастил! Из семян — во взрослые растения. За ночь!
— Ну-ка, — мужчина подошел поближе и принялся исследовать растения. А Марина пошла дальше, осматривая свои позеленевшие владения. Взошло все, что они набрали у Тулглторнов. Она выдрала одну редиску, наспех обтерла ее платком и откусила. Совершенно нормальная, сочная и почти сладкая редиска!
— Дубок, ну ты даешь! — восторженно обратилась к нему Марина. — Дай, обниму.
Она обхватила шершавый неровный ствол, пытаясь передать ему всю свою радость от такого неожиданного успеха эксперимента. Ее давняя мечта о собственной оранжерее, наконец, сбылась! Теперь тут можно хоть орхидеи, хоть помидоры выращивать.
Неожиданно Дубок ответил на объятия и неспешно обхватил Марину ветками. Впервые за всю жизнь цветоводческую девушки растение ответило ей взаимностью.
— Да ти мой холёсий, — не сдержалась она. — Люблю тебя.
— А я, пожалуй, начинаю понимать, почему Вы не выходите из своего корпуса, — подал голос мужчина, заставив ее повернуться. — Это же потрясающе! Любые травы в любое время года! За ночь! Да это же… У меня просто нет слов! Я готов тут жить!
Мужчина лучился изумлением и восторгом.
— К сожалению, у нас кончились жилые комнаты, — хмыкнула Марина в ответ на это эмоциональное заявление. — Но Вы можете приходить хоть каждый день — центральный корпус неподалеку. Приносите семена — как видите, есть еще несколько пустых стеллажей. Ящики только надо сколотить и с землей что-то придумать.
— Многоуважаемый Дубок, Вы не против? — на полном серьезе обратился к фикусу мужчина. Дубок сделал странное движение ветками — вроде как пожал плечами.
— Он не против, — «перевела» Марина и вдруг прищурилась: — А Вы не хотите открыть тут клуб любителей трав?
— В смысле уроки вести? — не понял Эверик.
— Ну, можно и уроки, конечно, — пожала плечами Марина. — Но за них никто платить не будет, увы. Нет, я предлагаю направить Вам в помощь несколько ребят. У меня тут есть очень послушные и очень выносливые магики — вот, как раз вроде Дубка. Если у Вас нет расовых предубеждений, можете здесь выращивать с ними любые травы, какие захотите. У Вас ведь нет расовых предубеждений?
— Умм… — замялся мужчина, глядя на существо, способное за ночь вырастить что угодно. — Пожалуй, я готов через них переступить ради пользы дела.
— Прекрасно, — улыбнулась Марина. — Думаю, Гора поможет Вам с землей, а Пузырь, говорят, имеет какие-то особые отношения с водой. Вы с ними сработаетесь, я уверена.
Она увидела, как из душевой, довольно подрагивая желейно-пузырным телом, выплывает на звук своего имени Пузырь, и добавила, поняв, какое эпичное знакомство сейчас ожидается:
— Хотя, возможно, не сразу.
Травник пришел в себя быстро, правда, по кубку с чаем стучал зубами еще с четверть часа. Впрочем, он повел себя вполне достойно: всего лишь шарахнулся, треснулся об стену затылком и тихо сполз на ослабевших коленях. Если б Марина так неожиданно и близко впервые в жизни увидела Пузыря, одной лишь слабостью в коленях не отделалась бы. Она-то его встретила, будучи к этому полностью готовой, а несчастный Эверик просто обернулся, перехватив ее странный взгляд. Ну и получил эмоций по полной.
К счастью, девочки, которым она дала задание поухаживать за гостем, неплохо справлялись с поставленной задачей. Да и остальные приглашенные к столу ребята больше радовались выставленному по такому случаю хлебу, который Крис утром купил в деревне. То есть, Марина надеялась, что купил, потому что вообще-то она денег ему на это не давала. Но демон заверил ее, что все законно, и никто не придет «качать права» или арестовывать.
— Марина Игоревна, а что он тут делает? — негромко уточнил Ксавьер, имея в виду явно не Пузыря, который остался в подвале — сам испугался.
— Пытаюсь завести нам нового учителя, — так же тихо шепнула в ответ Марина, пока девочки щебетали возле несчастного, угощая его свежей, еще не совсем зрелой земляникой, и развлекая беседой за чашкой чая.
— Заводят обычно домашних животных, — заметил Ксавьер, тоже беря с блюда несколько ягод.
Марина глянула на него укоризненно: понял же шутку, зачем замечание делает? Она, может, тоже много за что его готова покритиковать. Например, что не продемонстрировал свою аристократическую выправку при знакомстве, а прикинулся всего лишь одним из учеников. Или вот, что уронил ягоду в бороду.
«Эти бороды — вообще антисанитария вопиющая», — согласился с ней внутренний голос.
Марина протянула руку. Ксавьер чуть отшатнулся и хмуро-вопросительно уставился на нее. Марина хмыкнула, вытащила ягодку и продемонстрировала мужчине его оплошность. Ксавьер недовольно поджал губы, откашлялся и сделал вид, что ничего не было.
«Марин?» — многозначительно одернул ее внутренний голос, заставив глянуть на противоположную сторону стола.
Крис и Леам, открыв рты, смотрели на своих руководителей. Марина практически услышала умиленный звук, который они мысленно издали.
Она сделала им страшные глаза. Парни прыснули и поторопились спрятать усмешки в своих кубках. А Марина вздохнула. Теперь что ни сделай — эти гады все сводят к идее «дамы сердца» Ксавьера. Хоть вообще с ним не общайся.
«А может, так и сделать?» — подумала она. Но ее планы тут же были нарушены:
— Марина Игоревна, там нас хотят! — раздался от дверей крик Ежика, которого вообще-то отослали быка пасти, чтоб не мозолил глаза гостю своими могучими размерами и желтыми вовек нечищеными клыками. — Вы к ним выйдете, или можно сразу вилами?
— Чего? — не поняла Марина. — Причем тут вилы?
— Ну, дык раз они с вилами, то и нам можно, — невозмутимо отозвался Ежик.
Марине чай попал не в то горло. Она торопливо выскочила из-за стола и, кашляя, поторопилась на выход. Следом за ней увязались все, кто был в доме, но Марина замахала им, чтобы не мешались.
Осторожно выглянув за дверь, она убедилась, что Ежик не врал: к ним явилась целая делегация деревенских, вооруженная деревянными вилами, бадогами, факелами и… святым отцом. Толпа гомонила, вилы покачивались, взгляды сурово сверкали из-под нахмуренных бровей.
— Зд-драсте, — пробормотала Марина, на автомате осеняя себя крестным знамением.
— И тебе не хворать, дева, — без улыбки ответил священник. — Веруешь ли в бога единого?
— Верую, — почти не запнувшись, ответила Марина: а как тут не ответишь, когда так непрозрачно намекают?
— Здесь ли магики презренные живут? Чтоб под ними земля разверзлась! — продолжил допрос святой отец.
Марина, наконец, слегка опомнилась. Выпрямилась и уверенно ответила:
— Здесь живут добрые люди, в бога единого верующие.
Народ переглянулся.
— Добрые люди рогов не носють! — возразил ей какой-то верзила с дубиной. — Рога да хвосты — это все токмо от диавола!
— Так что теперь — молока не пить? — развела руками Марина. Бычок, будто понявший, что его родню обидели, подошел ближе и вопросительно замычал: мол, че надо, милейшие?
Народ задумался и принялся перешептываться. Про связь рогов с молоком поняли не сразу, что заставило деревенских немного пошевелить мозгами. А когда мозги шевелятся, то яростный запал обычно слегка остывает. Тем более, что они явно пришли сюда вздевать на вилы рогатых демонов, а встретили вполне себе обычную девушку.
— Да ведьма она, — неуверенно сказал кто-то. — Все они тут ведьмаки да ведьмы! И Академия ента — тьфу на нее! — место проклятое.
— Не скажите, — возразила Марина. — Тут святой человек жил, людям помогал. Вон, избушки его остов еще чернеет. Он людям служил, болезни лечил. И мои ученики тому же учатся.
«По крайней мере один», — мысленно добавила она, чтобы не завираться по полной.
— Учатся они, как же, — снова донеслось из толпы, только с другого края. — Дебоширят денно и нощно, прелюбодействуют да излишествам предаются.
— Где вы здесь видите излишества? — возразила Марина, окидывая широким жестом свою обитель. — Стены почернели, крыша над крыльцом вот-вот рухнет. Хозяйства, кроме быка, никакого. Да и какой прок с быка? Жрет только да срет.
Какая-то девица в толпе хихикнула.
— Да и в чем, собственно, дело? — наконец, пошла в атаку и Марина. — Чему обязана такой толпе? Тут не вся ли деревня, часом, собралась?
— Почитай, что и вся, — спокойно ответил священник. — Недовольны люди. Повадились к нам черти рогатые ходить, девиц портить. Откуда бы им взяться, если не от вас?
Марина, разумеется, тут же подумала об Амадеусе — он и с рогами, и по девицам тоже спец. Но Амадеус этой ночью болел и бегать по бабам вряд ли стал бы. Если только Крис…
— А что здесь происходит, любезные? — на крыльцо вышел Эверик. — О, святой отец! День добрый!
— День добрый, господин Морден, — тут же откликнулся старик в рясе. — А Вы что здесь делаете?
— Да вот, зашел к коллеге чаю попить, о травах лечебных поговорить, — сказал мужчина, указав на Марину. — А что случилось-то?
— Эти добрые люди считают, что у меня тут дьяволы живут, — пожаловалась Марина. — И что эти дьяволы портят у них девиц.
— Ну, господа, — Эверик неожиданно рассмеялся. — Эт вы не в тот корпус зашли: мужское общежитие чуть дальше.
— Вы шутки шутить изволите, господин Морден, — укорил мужчину святой отец. — А меж тем к нам и правда черт рогатый повадился. По ночам к кузнецовой дочке является да в лесок ее утаскивает.