— Как вы тут живете с такими порядками? — вздохнула Марина, когда они с Ксавьером, Мадиером и Эвериком сели за поздний чай — мрачные и обеспокоенные.
— Думаю, у нее не было выбора, — неожиданно встал на сторону госпожи Эгнерции дядя Мадя. — Выдать замуж девочку-магика в Галаарде — задача на данный момент почти невыполнимая.
— Магиков в городе полно, — возразила Марина. — Почему не выдать замуж за кого-нибудь поближе… расой. Тем более, если приданое хорошее.
— Мне кажется, она пытается обезопасить дочь от возможных гонений, — заметил дядя Мадя. — Чтобы муж-человек мог ее защитить.
— Да уж, такой защитит, — поморщилась Марина. — Лучше до старости одной, чем за таким.
— Не скажите, Марина Игоревна, — возразил дядя Мадя. — Одинокой женщине трудно. Вот захотите Вы, скажем, книгу по педагогике опубликовать. Но какое же издательство примет женское творчество? Зато был бы муж, можно было бы от его имени опубликоваться. Крестьян, опять же, за женщиной затруднительно закрепить. Да и не будут они слушаться хозяйку без хозяина. Наследство и титул тоже по мужской линии передаются, а не по женской.
— Вы сейчас издеваетесь? — Марина вздернула брови. — Это же лютая дискриминация! Да нет, хуже: это завуалированное рабство.
— Нет, я вполне серьезно, — растерялся профессор Мадиер. — Да, я слышал, что в мире Креста женщины работают наравне с мужчинами. Но Вы же не считаете это нормой?
— Еще как считаю, — сдвинула брови Марина.
— Простите, но если женщина работает, то когда же ей следить за детьми, за домом и хозяйством? — не понял дядя Мадя. — Она же будет страшно уставать.
— Ну да, если в вашем мире женщина только и делает, что вручную, без вспомогательной техники и детских садов пашет дома, то, конечно, когда ж ей еще и работать? — язвительно ответила Марина. — А впрочем, с кем я говорю? Приятного вечера, господа. Чай мне пить что-то расхотелось.
Она со стуком поставила на стол свой бокал и ушла к себе, оставив этих представителей патриархального общества размышлять о ситуации. Ее проводили три задумчивых взгляда.
…
В лаборантской было тихо. Постукивали ходики, царапался в углу снова пробравшийся в комнату Сережа, из открытого окна доносились порывы свежего ветра. Марина быстро остыла и устыдилась. Все-таки мужчины, как могли, защищали Касси, да и доводы Мадиера были разумными. Да и вообще, в этом мире, похоже, даже представить себе не могли, что женщина может жить самостоятельно. А она, Марина, вместо того, чтобы их просветить, только вылила на мужчин свое раздражение.
«Ага, ты как истеричка себя повела, — подтвердил ее душевные терзания внутренний голос. — Давай, продолжай в том же духе. Покажи обществу, что даже свободная образованная женщина — все равно неуравновешенная и обидчивая особа».
«Я просто триггер словила, — вздохнула Марина. — Вспомнила, как мать под отчима прогибалась. Тоже все внушала окружающим, что за мужем, как за каменной стеной. А он тем временем пропивал ее „похоронные“ сбережения. Господи, какие же все эти мужики… Грррр!».
«Господи, какие же все эти бабы — грррр! — в тон ей ответил внутренний голос. — А если серьезно: о чем думаешь, то к себе и притягиваешь. Если будешь верить, что все мужики козлы, то только такие вокруг тебя и будут собираться. Ты не пробовала верить в мужиков, как ты веришь в своих учеников?»
«Ученики способны расти и развиваться, — напомнила Марина. — А мужик — это стагнирующее существо. Женщина, которая выходит замуж за козла в надежде его перевоспитать рано или поздно пожалеет о своем выборе. Мужчина либо сразу тебя уважает, либо пошел он на фиг. Без него справлюсь».
«Это твой выбор? — уточнил внутренний голос. — Тебе тут только что перечислили несколько серьезных причин, почему в этом мире не стоит быть одинокой женщиной».
«Да, это мой выбор, — сказала Марина. — Принципиальный. Должен же кто-то показать, что женщина — тоже человек? Я продемонстрирую им своим примером, как это может быть».
«И почему этот кто-то должны быть мы? — язвительно поинтересовался внутренний голос. — И вообще: ты меня спросила? Я, может, хочу, чтоб нас на ручках носили, цветы дарили, конфеты. Хочу, чтоб кто-то другой занимался серьезными делами и ответственностью. Плотских утех хочу, в конце-то концов!»
«С этого бы и начинал, извращенец, — холодно ответила Марина. — У тебя вообще все темы рано или поздно к этому сводятся. Когда тебя уже отпустит?»
«А кто сказал, что меня переклинило? — ответил он. — Между прочим, это ты в последнее время выдаешь избыточную реакцию и акцентируешься на моих разговорах о пикантном. Могли сейчас поговорить о чудесной природе или хоть, на худой конец, обсудить войну в Освении. Но нет, ты заговорила о мужиках».
«Я?» — не поверила Марина.
«В том-то и дело, что ты, — хмыкнул внутренний голос. — Так что не надо тут на меня бочку катить. Сама такая».
«Блин, ну как тут верить в существование хороших мужиков, если даже мой внутренний голос — мудак», — возмутилась Марина и принялась готовить себе постель. Хватит с нее на сегодня разочарований в людях… и нелюдях.
К счастью, к утру ее отпустило. Да и утро было чудесным. В этом месте вообще почти каждое утро было чудесным. А как иначе, если кругом — живой лес и естественная, природная тишина. Не равномерный гул трассы и фоновое бормотание телевизора за стеной, а настоящая тишина: с чирикающими птахами, шелестом листьев и похрустыванием костей потягивающегося великана.
Впрочем, Марину разбудил не хруст, и даже не тишина. Ее разбудила Идея.
— Гениально, — сказала она сама себе, в воодушевлении подскакивая на кровати — с такой бодростью в теле, будто только вчера «подзарядилась» от Ксавьера.
«Как в детском лагере», — возразил внутренний голос, ознакомившись с ее «идеей».
«Ну, так у меня тут, по сути, детский лагерь и есть, — пожала плечами девушка. — Все признаки налицо: живем в одном корпусе, посередь леса, загораем, в футбол гоняем, страшилки рассказываем. Вчера вот День Нептуна отметили. Настало время для Веселых стартов!»
«Марин, ты ж сама их с детства терпеть не можешь, — напомнил ей внутренний голос. — Кошмар интроверта: сначала нервничаешь, что твоя команда может проиграть, а потом бесишься, что „победила дружба“. Это что, твоя месть? Мол, над тобой в детстве издевались с этими стартами, теперь твоя очередь?»
«Иди ты, — отмахнулась Марина. — Я — это совсем другое. Я была забитой девочкой, которая боялась общаться с людьми. Мне внушали, что я должна быть лучшей во всем, иначе не нужна буду никому, вот я и боялась проиграть. Но эти-то ребята совсем другие!»
«А по мне, так никакой разницы, — фыркнул ее незримый собеседник. — Вот увидишь, они не оценят твоего энтузиазма».
«Футбол они сначала тоже не оценили, — напомнила Марина. — Да и вообще, я это не ради галочки, а чтоб Касси отвлечь. А то ребята со своими „утешениями“ ее окончательно добьют».
«Ну, если только чтобы отвлечься…» — с неохотой согласился внутренний голос.
«Давай-давай, — сказала ему Марина, вытягивая из стола лист бумаги и писчие принадлежности. — Мне нужны идеи для соревнований. Диктуй, у тебя фантазия богаче».
…
Разумеется, внутренний голос оказался прав. Идея бегать наперегонки туда-сюда по двору и участвовать в глупых конкурсах ребят совсем не зацепила. Но у Марины был весомый аргумент:
— А в честь победы я куплю корзину яиц на обед! — пообещала она.
Вот это уже зажгло в них настоящий энтузиазм. Тухлого лося есть запретили, заниматься рыбой после вчерашнего пиршества тоже никто не горел желанием, а вот яйца — это другое дело! И готовить легко, и есть вкусно.
— Чур, я в команде с сестрами! — тут же заявил Крис.
— Э! — возмутилась Марина. — Так не пойдет. Вы мне сейчас такие команды соберете, что игра закончится, не начавшись. Нет уж. Я назначу капитанов, а капитаны по очереди наберут себе других игроков.
— Я! Я! Я капитаном! — тут же принялся повторять Крис, подпрыгивая так, слово его кто электрошоком в ягодицу подбадривал — тоже, видать, после такого светлого утра страдал избытком энергии.
— Равняйсь! — скомандовала Марина, и класс полным составом выстроился в линию. А Марина смутилась при виде того, как Ксавьер привычно завершил строй. Как-то в первый день знакомства с классом это ее не так смущало. Пожалуй, ректор был прав, не выдав ей личные дела на учеников: теперь, когда она знала, что представляет собой каждый из них, уже не могла быть полностью объективной и справедливой.
— Итак, капитаном первой команды будет… Флокси! — сказала она.
— Я⁈ — несказанно изумилась феечка.
— Ты-ты, — подтвердила Марина. — Выходи вперед.
Выбирая капитаном Флокси, она таким образом устраняла серьезнейшую несправедливость: девочка почти наверняка осталась бы последней из-за своей физической слабости и очень расстроилась бы в силу своей чувствительной натуры. А так она могла компенсировать свою физическую беспомощность выбором в команду самых сильных ребят.
— А вторым капитаном будет… — Марина выдержала театральную паузу. — Уилл!
— Чего⁈ — ожидаемо возмутился класс.
С существованием Уильяма магики с горем пополам смирились, но вот заводить с ним дружеские отношения все еще не соглашались. Да он и сам не горел желанием, так что тоже неминуемо должен был остаться последним. Но если двух аутсайдеров назначить капитанами, то эта проблема слегка нивелировалась.
Теперь, по расчетам Марины, последними должны были остаться Гора и Пузырь (Дубка решили из подвала не выдергивать — слишком разросся там). А эти двое были настолько невозмутимыми флегматиками, что не реагировали даже на открытые оскорбления.
— А судьей будет Ксавьер, — торопливо добавила Марина, чтобы переключить внимание класса с бухтения по поводу Уилла в капитанах на что-нибудь другое. — Надеюсь, никто не против?
Против, разумеется, никто не был, и Марина дала отмашку капитанам начинать перекличку.