— Как что? Я делаю чистосердечное признание, — ухмыльнулся ректор. — Видите: артефакт правды со мной даже согласен. Впрочем, черт с ней, с этой игрушкой.
Он щелчком отправил магический прибор в ближайшую клумбу.
— Я и без всяких артефактов вам правду расскажу, — зловеще пообещал совершенно неузнаваемый теперь старик. — Такую, какую вы и не ждали. Это я заказал «дурь». Вынудил к этому рогатого паренька: он все равно никак не мог мне отказать, иначе вылетел бы из класса. Да-да, вы не ослышались: я шантажировал магиков. Потому что я терпеть их не могу. Более того: я спустил все деньги, полученные с их дотаций. Что, не ожидали?
Толпа ахнула и зароптала, а Марина уставилась на старичка во все глаза. Что он такое несет⁈
— Вы такие предсказуемые и ведомые, — тем временем с ухмылкой сказал ректор, оглядывая толпу. — Я крутил Вами, как хотел: обирал, обманывал, шантажировал. Но мне стало скучно. Я перерос этот уровень и перехожу на другой — более высокий.
Председатель сделал знак гвардейцам подойти.
— Подождите-подождите! — остановил его ректор. — Дайте договорить. Тем более, рядом дети, они могут пострадать. Или же вы думаете, что я сдамся без боя? Я — ректор и заслуженный преподаватель МАГИЧЕСКОЙ академии? Да я при желании могу размазать вас всех в фарш!
Председатель замер и гвардейцы — тоже. Марина заметила, как у мужчины с моноклем нервно дергается веко.
— Зачем вы нам это говорите? — спросил председатель. — Вы же понимаете, что процесс протоколируется артефактами записи?
— Разумеется, — снова расплылся в улыбке ректор. — В том-то и дело, что я хочу заявить о себе, как великие злодеи прошлого. Считайте это моей ма-а-аленькой прихотью. Мне нужны высокопоставленные зрители и добротные артефакты записи, чтобы заявить: вы все ничтожества. Я — ваш новый хозяин. Отныне я ухожу в тень, на новый уровень, и буду оттуда рушить уже саму Империю. Передайте привет Императору. Я скоро за ним приду.
Старик помахал рукой и достал из кармана… чеку от портала!
— Держите его, у него освенский телепорт! — закричал Тельпе, первым нацеливая на ректора атаку.
— Ложись! — закричал Ксавьер, подхватывая стоявшую рядом Флокси и бросаясь прочь с линии атаки. Магики с криками метнулись в сторону. Марину кто-то резко дернул, и не зря: в тот же момент воздух на том месте, где она стояла, прошил десяток разнообразных мощных заклятий.
Но они не попали в цель. Точнее, попали, но были поглощены огромным полупрозрачным щитом. Совершенно невредимый Актеллий Денеб расхохотался, а в следующее мгновение исчез во вспышке активации портала.
Во дворе Академии вновь установилась тишина. Впрочем, почти сразу ее наполнили роптания. Марина поднялась с земли, на которую ее скинул какой-то доброхот, и метнулась к ребятам, проверяя, не пострадал ли кто. К счастью, все успели уйти с линии атаки.
— Вы совсем сдурели⁈ — закричала она со всей силой своего возмущения на Тельпе и всех, кто последовал его приказу. — Вы чуть не попали по детям! Тоже мне, учителя!
— Заткнись, женщина! — рыкнул растерянный и оттого очень злой Тельпе. — Ты не видишь, что происходит?
— Что происходит? Да не знаю я, что происходит! — закричала в ответ окончательно дезориентированная Марина. — Но это не повод лупить заклинаниями по тем, кто ответить не может! Вы чуть меня не убили!
— Тихо! — в очередной раз призвал всех к порядку председатель. — Понимаю, что ситуация экстраординарная, но прошу всех соблюдать законы и правила приличия. Леди Калинина, не кричите, пожалуйста. Господин Тельпе, возьмите себя в руки.
Марина и проректор переглянулись, одарив друг друга ненавидящими взглядами, но последовали указаниями свыше. А что, собственно, им оставалось?
— Так, — председатель явно растерялся и теперь пытался сообразить на ходу, что делать. — О произошедшем надо сообщить Императору.
— Я этим займусь, — пообещал Талагар Годье. — Немедленно.
— Спасибо, — кивнул ему председатель. — Выполняйте свой долг. И мы все… должны вернуться к своим. Этот небольшой эксцесс выбил нас из колеи, но… артефакты продолжают запись, и дело еще не закрыто. Давайте поскорее закончим с ним и разойдемся по своим делам. Которые, похоже, обрели особую срочность и важность.
— Согласен, — кивнул Тельпе. — Мы остановились на требовании закрыть класс магиков.
— Протестую! — отчетливо сказала Марина, которая после такой адреналиновой встряски как будто обрела второе дыхание. — Господин ректор признался в том, что приобретение незаконных веществ было совершено по его приказу. Требую пересмотреть этот пункт. Он сказал, что угрожал Амадеусу!
Она оглянулась на демона. Но тот глянул на учителя с таким растерянным видом, что она поняла: будет лучше, если перед артефактом правды его говорить не заставят.
— Не важно, кто и чем ему угрожал, — с рычащими нотками ответил Тельпе — тоже, видно, на нервах. — Будучи совершеннолетним и, как вы настаиваете, благородным человеком, он должен был обратиться с этим вопросом ко мне или хотя бы к гвардейцам Его Светлости!
— А разве его стали бы слушать? — возразила Марина. — Здесь же все ненавидят магиков. Его бы просто обвинили в клевете и снова посадили в тюрьму. Мальчик оказался в безвыходном положении!
— Стоп! — председатель развел руки. — Предлагаю вычеркнуть этот пункт…
— Но нельзя же пускать на самотек такое серьезное нарушение! — возмутился проректор.
— Вы меня не дослушали, господин Тельпе, — холодно осадил его председатель. — Мы не можем разбирать этот пункт, так как в нем замешан человек, расследованием дел которого должны заниматься иные структуры. Мы просто не можем вынести справедливого решения. Когда Вашего ректора допросят и разберутся с более тяжким преступлением, мы вернемся к этому вопросу.
— Но это же Актеллий Денеб, талантливейший маг! — возмутился Тельпе. — Они будут искать его вечность.
— Повторяю: этот вопрос больше не в нашей юрисдикции, — холодно ответил председатель. — У Вас есть еще какие-либо дополнения к обвинению, или мы можем подводить итог слушания?
Проректор замялся. Марина, прикусившая губу от волнения, видела, как лихорадочно блестят его глаза.
— Да, есть, — сказал проректор. — Они без разрешения организовали душ и пользуются магическими светильниками — мне сказал об этом один из учащихся класса!
Марина укоризненно глянула на Уильяма. Так вот, о чем расспрашивал проректор юного мага на вечере Гарденов — выпытывал у него все, чем можно было бы «потопить» класс.
— Мне казалось, блага цивилизации разрешены аристократам, — ответила Марина.
— Но вашими «благами» пользуется весь класс! — возразил Тельпе.
— Докажите! — нагло ответила девушка. — Неужто Вы подглядываете за тем, кто посещает наши душевые?
— Господа, не переходите на личности, — снова одернул их председатель. — Я не вижу нарушений в данной претензии. Пункт отклонен. Еще есть претензии?
Он уставился на Тельпе. Тот нервно облизал губы, торопясь придумать хоть что-нибудь, что еще можно было бы поставить в укор классу, раз уж дали последнюю возможность.
— Она разговаривает сама с собой, — спохватился он. — Это многие уже слышали. Подобное обычно является признаком душевного заболевания.
— Ну, знаете, — фыркнул на это господин Гарден. — Я вот тоже люблю поговорить сам с собой. Помогает, знаете ли, собраться и проанализировать ситуацию.
— Так, кажется, пора закрывать это дело… — нахмурился председатель, берясь за бумаги.
— Со двора класса музыки постоянно доносятся крики и звуки борьбы, как будто там кого-то убивают! — выпалил Тельпе.
— Это называется футбол — оздоравливающая игра, — укорила его Марина. — Я лично научила ребят в нее играть — именно затем, чтобы прекратить склоки. Теперь они соревнуются цивилизованно. Вы же присутствовали на игре!
— На той, где в финале свальная драка? — фыркнул проректор.
— Это не драка, а дружеские объятия, — уже рассердившись и пользуясь тем, что артефакт правды забыт в клумбе, ответила Марина. — Разве мой класс выглядит недружным? В наш коллектив даже человеческий маг влился вполне успешно и нашел себе друга, который помог ему выиграть Игрища! Да, Уильям?
Она повернулась к магу. Тот с неохотой кивнул, а Крис демонстративно обхватил его за плечи, демонстрируя, что магики и люди — друзья навек!
— Его выигрыш на Игрищах сомнителен, — возразил Тельпе. — Мальчик показал настолько высокие результаты, что у всех возникли вопросы о том, как он это сделал. Там явно имело место какое-то мошенничество!
— Простите, господин проректор, но никакого мошенничества не было, — неожиданно вклинился в их диалог дядя Мадя. — Я лично присутствовал при подготовке Уильяма к Игрищам. И считаю его своим учеником. Или же вы сомневаетесь в том, что я, профессор алхимии, не способен подготовить талантливого ученика к каким-то там Игрищам?
Теперь уже двое мужчин уставились друг на друга ненавидящими взглядами: один профессионал предложил другому усомниться в его компетентности.
— Профессор Мадиер, Вы же оставили пост, добровольно низведя себя в сторожа, — напомнил Тельпе.
— Вот именно — добровольно, — кивнул дядя Мадя. — И заметьте, ни статуса, ни знаний, ни права на преподавание не утерял. Мне нравятся эти ребята, и я хочу их учить. Хоть бы и бесплатно и без Вашего разрешения! Что, уволите меня за это?
— Н-нет, — с неохотой признал проректор, покосившись на комиссию: затевать перед такими лицами спор означало еще раз себя дискредитировать.
— Простите, господин Тельпе, но раз уж такое дело, то я тоже хочу преподавать в классе магиков! — неожиданно присоединился к Мадиеру и Эверик. — У одного из них просто потрясающий талант в травоведении! Я готов заниматься с ним бесплатно — для меня это удовольствие и новый опыт.
— Ну, тогда и я должна признаться, что согласилась заниматься с ребятами боевыми искусствами, — подала голос госпожа Эгнерция. — Физическая сила — это талант, который должен развиваться под строгим контролем. Я готова помогать в этом на общественных началах.