Мужчина подошел к калитке и окинул дом хмурым взглядом. А Марине вдруг подумалось, что у богатой семьи может быть больше одного здания в собственности и, возможно, им сегодня все-таки удастся переночевать пусть не в тепле, но хотя бы в безопасности.
— Опечатано Инквизицией, — сказал Амадеус, когда Ксавьер коснулся калитки, и поверх замочной скважины смутно вспыхнул полупрозрачный символ. — Может, не надо? Если сигналка сработает, нас повяжут за десять минут — с магической меткой мы далеко не уйдем.
— Так отойдите, чтобы она на вас не попала, — велел Ксавьер.
Все послушно отодвинулись назад. Мужчина выпростал из-под рубашки свой амулет и приложил его к замочной скважине. В то же мгновение в воздухе на краткий миг вспыхнула ослепительная вязь знаков, оплетающая всю территорию дома.
Марина заморгала — знаки отпечатались у нее на сетчатке. Но больше ничего не случилось — странную иллюминацию не сопроводил даже гром или треск разряда. Знаки просто кратко полыхнули и исчезли — как вспышка фотоаппарата. А в следующее мгновение замок щелкнул, и калитка чуть отошла.
Марина обрадовалась было, но, глянув на Ксавьера, придержала поздравления.
— Это дом Вашей семьи? — уточнила она.
— Нет, — мужчина покачал головой. — Это просто дом. Я получил его в собственность, когда принимал сан.
— Точно, Вы же инквизитор, — сообразила Марина.
— Не применяйте это слово ко мне, — помрачнел он. — Его значение перевернули с ног на голову пять лет назад.
— Хорошо, не буду, — сказала Марина. — Но я правильно поняла, что мы будем ночевать здесь?
— Да, если инквизиция сейчас не явится требовать назад свою собственность, — хмуро ответил Ксавьер, делая шаг внутрь. — У меня на этот дом примерно те же права, что и у Вас на корпус Академии.
— А-а, понятно, — кивнула Марина. — Ну, звучит неплохо. Значит, если не будем привлекать внимание, сможем пожить здесь несколько дней, а то и дольше.
— Это становится традицией, — хмыкнул Денеба. — Сидим и не вякаем, господа, и, может быть, нас оставят в покое.
— Друзья, а может, не надо? — заробел Леам. — Если этот дом принадлежит Инквизиции…
— Тут вообще все теперь принадлежит Инквизиции, — буркнул Амадеус, заходя внутрь двора. — Не знаю, как вам, а мне даже приятно будет чуток попользоваться их собственностью, которая на самом деле наша.
— Вообще-то, это собственность Ксавьера, — напомнил Персиваль, тоже с любопытством заглядывая во двор. — Давайте не будем об этом забывать.
— А значит, и Марины Игоревны, — фыркнул Крис. — Госпожа, добро пожаловать домой.
Он отвесил шутовской поклон.
— Тьфу на тебя, — тихо сказала Марина, но внутрь вошла.
Двор был небольшой и больше хозяйственный, чем красивый. От ворот вела брусчатая дорожка, которая петлей загибалась перед небольшой лестницей — видимо, это был подъезд для карет.
Вход тоже был довольно скромным: колонны, козырек крыши да пара вазонов с давно погибшими цветами. Общий дизайн дома сильно тяготел к модерну, и линии перил, крыши, окон были довольно причудливыми. На пыльных стеклах виднелся витражный рисунок, но в вечернем полумраке его было не разглядеть.
В целом это место Марине понравилось. Впрочем, ей трудно было представить, каким был его прошлый хозяин — молодой Ксавьер. И почему-то казалось, что он бы ей не понравился. А вот сам по себе дом был приятным. Он не подходил нынешнему Ксавьеру, зато самой Марине подошел идеально, и она сразу почувствовала себя уютно в этом месте. А может быть, дело было в скромных размерах.
Впрочем, скромными размеры дома были только по сравнению с особняком семьи Брефеда. Тот больше походил на дворцовый комплекс — с галереями, залами и наверняка многокомнатными покоями для гостей.
Тут же все было просто и понятно: вот гостиная со «вторым светом», вот изогнутая лестница на второй этаж. Там небольшой балкончик с книжными полками и две двери, за которыми всего несколько комнат, без всяких залов и галерей. А на первом этаже с одной стороны был просторный рабочий кабинет, столовая и гостиная, а с другой — технические помещения: кухня, кладовая, прачечная.
В целом строение по масштабу и устройству было ненамного богаче их старого корпуса. Только тут не было рухляди, и все предметы были подобраны по стилю, а не попали в дом только потому, что жалко было выбросить.
Марина шла по дому, а в ее голове уже мысленно составлялся фронт работ: кто что будет чистить, в каких комнатах лучше расселить ребят, как бы организовать дежурства и все прочее в том же духе. Она даже умудрилась забыть о самом хозяине дома и практически вскрикнула, когда неожиданно столкнулась с ним на втором этаже.
— Вы можете занять эту комнату, — сказал он, указывая на одну из дверей. — Тут спальня, кабинет и санузел. Дальше по коридору еще три комнаты поменьше и санузел для прислуги. Комнаты не жилые, но можно организовать матрасы и поселить там девочек и, пожалуй, Леама с Уильямом. Остальных парней я расселю с другой стороны. Будут жить по двое.
— А мы тут надолго? — сочла нужным уточнить Марина, поняв, что Ксавьер говорит не только об этой ночи.
— Посмотрим, — туманно ответил он. — Инквизиция не летит меня арестовывать, значит, имущественное право не отозвано. Предлагаю вам всем затаиться здесь на несколько дней, пока я буду восстанавливать старые связи. Но будьте готовы в любой момент сорваться с места и уехать.
— Поняла, — кивнула Марина, чувствуя воодушевление от мысли, что ее оставляют наводить порядок в таком интересном месте. Это ж сколько всего клевого тут, наверное, можно найти!
Нет, Марина не страдала клептоманией и вовсе не собиралась грабить чужую собственность (тем более, что вроде как и не совсем чужую). Ей просто грела душу мысль, что завтра она целый день будет находить любопытные вещицы и любоваться по-настоящему красивыми предметами, какие раньше только в музеях старины видела.
Даже сейчас, в полумраке, ей уже очень даже нравились изгибы деревянных каркасов мебели, драпировки и скульптуры на подставках. А как увлекательно будет разглядывать все это при утреннем свете!
— Да, воду пока не включайте, — предупредил ее Ксавьер. — Надо бы сначала убедиться, что насос не вышел из строя и, конечно, запустить бойлерную печь.
— Тут есть водопровод⁈ — ахнула Марина.
— Разумеется, — поморщился Ксавьер от ее избыточной реакции. — И водопровод, и система отопления. Я раньше был очень щепетилен в таких мелочах.
Марина уставилась на него в восхищении. Водопровод, горячая вода, канализация и отопление — что еще нужно для счастья? Разве только денег немного, ведь почти наверняка такую роскошь нужно было как-то оплачивать. Ну, да сейчас об этом думать не стоило. Сейчас нужно было наконец-то поспать в нормальной кровати!
Экстра про Кристел
Была уже глубокая ночь, и над Крамарином сияли звезды и обе луны. Кристел сидела на крыше дома, вдыхая прохладный воздух, когда сзади послышалось специфичное шуршание чешуек по черепице.
Она не стала оборачиваться, хотя ей нравилось смотреть, как Шессер, подобно ящерицам, быстро и беззвучно взбирается на самые сложные рельефы. Лучше него с этим справлялся только Крис, но тот прыгал, как дикий кот, и порой шумел при приземлении. Шессер же всегда подкрадывался незаметно, пользуясь своим длинным хвостом то как рукой — для захвата — то как ногой — для опоры. И все же недостаточно незаметно…
— Убит, — сказала Кристел, закинув руку за голову и коснувшись его шеи. Будь это в бою, она бы выдрала из его горла кусок плоти, оставив истекать кровью.
— Черт, — не особенно расстроившись, хмыкнул Шессер и тоже оседлал крышу, прижавшись к спине девушки и скользнув руками по ее животу.
— Ксавьер еще не спит, — сказала Кристел, чуть склоняя голову, чтобы ее гость мог полюбоваться звездами или…
— Главное, что Малинка заснула, — шепнул парень, уже касаясь губами ее шеи.
— Они легли в разных комнатах, — вздрогнув от приятной судороги, сопроводившей поцелуй, заметила Кристел. — Думаешь, разругались?
— Или Ксавьер ее так обхаживает, — возразил Шессер, принимаясь распутывать шнуровку корсета девушки.
— Обхаживают не так, — возразила Кристел, закидывая руки за голову, чтобы запустить пальцы в чужие волосы — гладкие и холодные. — Цветы, стихи, сладости, подарки, свидания, ночные серенады.
— Так они уже поженились, поздновато для свиданий, — отозвался парень, снимая с девушки корсет и отпуская его. Ненужная уже деталь одежды зашуршала по черепице и почти беззвучно приземлилась на разлапистый куст внизу.
— И все же бестолково у них все как-то, — задумчиво протянула Кристел, любуясь видом ночной столицы.
— Согласен, не с того начали, — Шессер взялся за верхнюю рубашку девушки. — Ну, да может, сами еще разберутся? Чай, не маленькие оба.
— Ну да, — хмыкнула девушка, выскальзывая из рукавов. — Одна — старая дева, другой — сухой педант.
Рубашка тоже полетела было вниз, но зацепилась за трубу. Валькирия выскользнула из чужих рук, встала на самом краю крыши и сладко потянулась, более не скованная корсетом.
— Предлагаешь их подучить? — хмыкнул Шессер, поднимая руки и принимаясь распутывать завязки юбки — осторожно, чтоб не скинуть девушку с многометровой высоты.
— Ну… — Кристел задумалась. — Хотя бы не мешать. А то мы рядом все время: им, наверное, неловко. Они оба такие зажатые.
Юбка с шелестом скользнула вниз, а за ней — вторая, оставив девушку в одной лишь нижней рубахе.
— Да, им бы твою свободу, — с восхищением протянул Шессер, любуясь силуэтом валькирии на фоне звездного неба.
Кристел довольно хмыкнула.
— Смотри, не урони нас с крыши, как в тот раз, — сказала она, насмешливо покосившись на парня. — Если снова грохнемся под окна Малинки, она тебя точно жениться заставит. И кончится твоя свобода.