— Не добавишь, — согласилась Марина, не став критиковать силовые методы госпожи Эгнерции. Тем более, что в этом мире подобное было в порядке вещей.
— В общем, забрала я своего придурка и решила пока недельку-другую этим двоим дать — авось, что и получится, — нервно сказала госпожа Эгнерция. — Ну, а профессор Мадиер услыхал, что мы тоже едем, и за нами увязался. Говорит, хочет глянуть на старости лет на свою Альма матер. Он же нам и про поезд господина Гардена рассказал. Мы напросились, и нас с ветерком прокатили на обозе и даже до дома милорда подкинули.
— Понятно, — улыбнулась Марина, поняв наконец, чему обязана такой радостью. — Ну, я только рада! Вы себе не представляете, сколько раз я тут о Вас вспоминала и жалела, что Вы с нами не поехали.
Женщина-орк польщенно зарделась. Хотя на зеленоватой коже румянец смотрелся, скорее, как загар.
— Да ну что Вы! — взаимно отмахнулась она. — Дом прекрасно выглядит. И он Вам очень подходит.
Последнюю фразу госпожа Эгнерция сказала заговорщицким шепотом, но в ее исполнении даже шепот был громким. Теперь зарделась уже Марина. Она тоже чувствовала необъяснимую любовь к этому месту, что зародилась в ней, стоило только ступить на порог.
Головой девушка понимала, что этот дом принадлежит вовсе не ей, и что выбирал и обставлял его, скорее всего, тот Ксавьер с картины, что ей так не понравился. Но с каждым днем она как будто прирастала к этому месту, устраивалась в нем все удобнее и удобнее. Так животные топчутся на лежанке, прежде чем прилечь.
«А знаешь, что в этом самое забавное?» — неожиданно напомнил о себе внутренний голос, пока госпожа Эгнерция оценивала водопровод и местную сантехнику.
«Что?» — спросила Марина.
«То, как Ксавьер себя ведет», — ответил внутренний голос.
«А как он себя ведет?» — смутилась девушка, снова вспомнив о том, что ночевала с ним в одной постели.
«Как-как, — хмыкнул ее незримый собеседник. — Дает тебе тут вдоволь потоптаться и не вмешивается, наблюдая, как ты устраиваешься. Любопытно, не правда ли? Притащил дракон в свое логово принцессу и смотрит, как та богатствами любуется да кости с паутиной из углов выгребает».
«Иди ты!» — отмахнулась Марина.
«А самое забавное, что ты повелась, — продолжил внутренний голос. — Смотри-ка: уже в постель его пустила. Не думаешь, что он все так и спланировал? Ну, чтоб ты думала, что это ты все решаешь. А на самом деле — он тебя к этому подвел».
Марина задумалась. А ведь и правда, все это было очень похоже на тонкую манипуляцию.
«Не забывай, из какой он семьи, — напомнил тем временем ее незримый собеседник. — Политик и кукловод. Наблюдает за тобой, делает свои какие-то выводы. А потом исподволь подсказывает решения. Недаром он такой молчун».
«Ты знаешь… а пускай, — неожиданно решила Марина. — Мне это намного больше нравится, чем наша первая брачная ночь».
«Что, вот так и прогнешься?» — не поверил ее внутренний голос.
«А что, мне кричать и возмущаться из-за того, что мой муж со мной так деликатен? — заметила Марина. — Знаешь, я не любительница всех этих историй, где сначала насилуют, а потом свадьба, десять детей и „бьет, значит, любит“».
«Да ты вообще не любительница всего, что касается нормальных плотских отношений, — возмутился ее незримый собеседник. — А я вот не отказался бы пофорсировать события и заодно показать, кто в доме хозяин».
«Не хочу я быть хозяином! — возмутилась Марина. — Все, побыла уже разок: и перед аристократами плясала, уважение для ребят выбивая, и на общественном суде обвиняемой побывала. Хочу теперь за мужским плечом постоять, в уюте и спокойствии».
«Хых», — ухмыльнулся на это ее внутренний голос.
«Чего?» — не поняла Марина.
«Да так, — он воображаемо пожал плечами. — Просто ты, похоже, только что сформулировала свою жизненную позицию. Сразу бы так. А то столько лет строила из себя гиперсамостоятельную мадам, а сама за покупками ходить стеснялась».
«Обязательно мне этим теперь тыкать?» — смутилась Марина.
«Ладно, молчу», — хмыкнул ее внутренний голос и затих.
Во время завтрака за столом царило оживление и веселье. Неизвестно, почему, но приезд этих троих на всех подействовал положительно — как будто семья воссоединилась. И Марина поняла, что решение не делиться надвое было правильным. Теперь бы еще как-нибудь перевезти оставшихся, ну да это успеется. Действительно, пусть Касси поживет немного одна, почувствует себя свободной. Ну, или не совсем одна…
Марина вдруг отчетливо представила эту пару и поняла, что пара-то бредовая, и действительно хочется подержать пальцы за этих двоих — уж больно они друг другу внешне не подходят: высокий нескладный Эверик с типично интеллигентским лицом и крепко сбитая мощная девочка-орк. Но с другой стороны, по характеру они друг другу подходили действительно идеально.
— Господин, Ваше одеяние доставили, — сказал Броснан ровно, когда Ксавьер отпил последний глоток чая.
— Уже? — удивился мужчина. — Хм. Похоже, они просто подогнали по размеру что-то из запасов. Ну, что ж. Ожидаемо.
— Мне сделать заказ на новый комплект? — уточнил Броснан.
— Не надо, — слегка поморщился Ксавьер. — Не в этом году.
— Да, господин, — старик кивнул, поняв, что хозяин имеет в виду ограниченность финансов.
— Я тогда переоденусь, пожалуй, — Ксавьер поднялся и вышел из столовой.
— Новое одеяние? — уточнила Марина, глянув на дворецкого с любопытством.
— Форма старшего инквизитора, — пояснил тот. — Прежняя оказалась милорду мала, пришлось новую затребовать.
— Ах да, точно, — спохватилась девушка. — Я и забыла. И что, он теперь все время будет ходить в рясе священника?
Она представила эту картину и ужаснулась. Быть супругой человека в мрачном монашичьем балахоне она была не готова.
— Нет, только на службу, — успокоил ее Броснан.
…
Однако, как оказалось, Марине не о чем было беспокоиться. Когда спустя десять минут девушка в сопровождении сытых магиков вышла в гостиную, по лестнице спускался… архангел небесный.
Нет, правда, форма старшего инквизитора столь разительно отличалась от привычных Марине ряс священников, что девушка в первый момент даже шарахнулась, не ожидая увидеть в своем доме нечто подобное.
Костюм Ксавьера вовсе не был похож на унылый черный балахон с пеньковой веревкой вместо пояса. Это было что-то вроде белоснежного камзола сложного покроя с многочисленными жесткими вставками и длинными полами.
Он держал форму так, что Марина заподозрила в нем функции бронежилета. Что вполне могло быть правдой, учитывая боевую специализацию местных священнослужителей. Однако в отличие от защитной одежды ее родного мира этот костюм был ненормально белым, с массивной золотой вышивкой, и больше напоминал форму придворного, чем священника. К тому же, в разрезах виднелись самые обычные брюки со стрелочками. Правда, тоже белые. И туфли тоже были белые.
«Определенно, старший инквизитор — это также дорого в обслуживании, как и твои платья, — оценил все это внутренний голос. — Прикинь, сколько стоит химчистка? И белая обувь наверняка портится с полтычка».
«Теперь понятно, почему проклятый род в качестве извинения назначили старшими инквизиторами, — подумала Марина. — Похоже, это местная церковная элита: так и хочется на колени опуститься и покаяться, пока огненным мечом голову не снес».
«И не говори, — согласился внутренний голос, мысленно цыкая над дороговизной наряда. — А ты теперь рядом с ним, как убожество».
«Заткнись!» — возмутилась Марина, однако непроизвольно попыталась оправить очередную дешманскую водолазку. На контрасте с одеждой старшего инквизитора она смотрелась особенно убого.
— Уилл, ты готов? — тем временем спросил Ксавьер, спустившись с лестницы под восхищенные ахи и вздохи ребят.
— Да, господин, — сухо отозвался Уильям, похоже, тоже весьма впечатленный и потому вежливый.
Ксавьер кивнул, а затем нашел взглядом Марину и пошел к ней. Магики расступились, а девушка едва не попятилась, но, к счастью, вовремя спохватилась и взяла себя в руки. Мужчина же тем временем подошел, обдав запахом элитного парфюма, и мягко взял ее за плечи.
Марина замерла: ей показалось, что сейчас он поцелует ее в шею. Нет, не показалось! Ксавьер действительно склонился к ее уху, ощекотав бородкой и заставив вздрогнуть от этого ощущения.
— Модька опять всю ночь где-то мотался. И возможно, не он один, — шепнул мужчина, коснувшись ее кожи чуть ниже ушка под хоровые звуки умиления — магики, похоже, положительно оценили традиции нежного прощания супругов.
— Поговорю с ним, — пообещала Марина, с трудом пересиливая неожиданную волну дрожи, что объяла ее тело. Это был какой-то новый Ксавьер, которого она никогда не знала. И он восхищал и пугал ее одновременно. А еще она остро ощутила свое несоответствие образу супруги этого человека.
— Я вернусь ближе к ужину, — сказал Ксавьер уже чуть громче, отпустив ее, наконец. — Леам!
— Да, милорд, — откликнулся эльф, делая шаг вперед.
— Часам к шести приходи к зданию школы, — велел мужчина. — Возьми с собой перекус для себя и Уилла. Если вы, конечно, не передумали насчет «прогулки».
— Не передумали, — ответил эльф, переглянувшись с Уильямом.
— В таком случае всем приятного дня, — сказал Ксавьер и еще раз обернулся к Марине: — Не скучайте, миледи.
Он кратко поцеловал ее руку на прощание. И ощущение было очень странным, потому что рука Ксавьера была облачена в белую перчатку, а Маринина была по локоть голая из-за закатанных рукавов. Она почувствовала себя обнаженной среди толпы, и ей остро захотелось носить хотя бы митенки, чтобы вот такие существа не касались незащищенной кожи.
«Ну, ты выбирай: или митенки, или ты полы в доме драишь», — хмыкнул внутренний голос.
И Марина всерьез задумалась, а так ли ей важно собственноручно драить полы или все-таки не позорить Ксавьера важнее?