— Вот эта штука наверняка много стоит, — Марина протянула дворецкому портал. — Только настроена на Мир Креста. Но, быть может, Уильям сможет сменить настройки.
— Возможно, — кивнул Броснан, не спеша, однако, брать предмет. — Но советую ее пока приберечь: мало ли, что может случиться? Такая вещь куда ценнее в качестве экстренного средства побега, а не разменной монеты.
— Но я не собираюсь бежать, — уверенно сказала Марина. — Разве что вместе со всеми, а всех эта жестянка все равно не перенесет.
— И все же оставьте, — мужчина чуть отодвинул от себя портал. — Мы еще не настолько бедствуем, чтобы продавать редкие артефакты и фамильные драгоценности. Начну, пожалуй, с лагосского фарфора. А то наши рогатые хулиганы все равно рано или поздно его разобьют.
— Наши? — с улыбкой переспросила Марина.
Дворецкий явственно смутился: похоже, словечко вырвалось у него случайно.
— Хорошие ребята, — пояснил он. — Люблю, когда в доме дети. Хоть и великовозрастные.
Марина только усмехнулась. Она тоже считала, что семья без детей — бесполезная трата человеческих сил.
В четыре часа после полудня девушка подъехала к дому, в который ее пригласили на чай. На голове ее была аккуратная прическа, на лице — легкий макияж от Мари. Новенькое, ни разу не стиранное платье прекрасно держало объем. В общем, все по полному разряду.
Экипаж только подвел — пришлось нанять городского извозчика. Причем экономии ради Марина в сопровождении валькирий сначала прошла полгорода пешком, и только последний отрезок пути преодолела «на извозчике», заплатив таким образом по минимуму.
Выйдя из кареты, девушка огляделась и едва не присвистнула. Это был не дом. Это был натуральный дворец! Зеленая территория парка перед ним занимала огромную площадь, и столь разительно отличалась от общего пейзажа улицы, будто ограда из кирпичных столбиков и затейливых кованых решеток отделяла мир смертных от райского сада. А сам дворец виднелся в отдалении — так далеко, что его сложно было разглядеть.
Марина, вопреки в кои-то веки неплохому внешнему виду, почувствовала себя не в своей тарелке. Как и в доме Гарденов, городской извозчик не мог въехать на частную территорию и высадил пассажиров у центральных ворот. И теперь девушка стояла, чувствуя себя букашкой перед этим великолепием ландшафтного дизайна.
— Чем могу помочь, госпожа? — вежливо обратился к ней местный охранник, выйдя из своей будочки. Точнее, вполне себе добротного домика, который будочкой казался только на фоне общего размаха. Мужчина выглянул из своего убежища, еще когда извозчик только тормозил лошадей, и сейчас стоял в проходе калитки подле больших ворот, а второй охранник — помоложе — держал дверь, чтобы та не закрылась.
— Меня… пригласила на чай леди Мераба, — смущаясь, сказала Марина и протянула мужчине карточку из письма. — Я — леди Брефеда.
— О, да-да, конечно! — оживился и тут же сменил тон охранник, отступая в сторону и делая приглашающий жест. — Проходите.
Марина приободрилась и оглянулась на девочек. Те тоже слегка расслабились, что учительницу встретили хорошо, и не надо ни с кем драться. Кристел скинула капюшон — день был жаркий.
— А вот магиков, к сожалению, пропустить не могу, — неожиданно сказал охранник при виде блеснувшей седины в прическе девушки.
— Что? — удивилась Марина. — Почему? Магики нынче официально реабилитированы.
— Да, госпожа, — поклонился мужчина. — Но это частная территория, здесь действуют законы хозяев. А юный лорд Мераба не любит магиков. Извините.
Марина обернулась к девочкам.
— Мы Вас подождем, — сказала Кристел, недовольно покосившись на негостеприимный дворец.
— Будете торчать на улице? На такой жаре? — ужаснулась Марина.
— Кто-то же должен проводить Вас обратно, — пожала плечами Бристел. — Ничего, не растаем. Платья хоть новые выгуляем. Присмотрим тут, опять же…
Девушка многозначительно сощурилась на охранников. Молодой не выдержал и попятился.
— Голову напечет, — заметила Марина, кивнув на адское солнце.
Но сестры были непреклонны и возвращаться домой без «госпожи» не желали. Пришлось оставить их эдакими жутковатыми привратницами. Охранники пытались воспротивиться — мол, какие могут быть магики сразу напротив господского дома⁈ Но тут уж им отплатили той же монетой: за воротами «частная территория» заканчивалась, и сестры имели полное право стоят там, как два мрачных истукана, и буровить взглядами негостеприимный особняк.
Охранники смирились. А Марина почувствовала себя крайне неуютно от того, что между ней и ее ученицами неожиданно появилась социальная пропасть. Но выбора не было.
— Прошу за мной, — сказал старший охранник.
Девушка вновь обернулась в сторону далекого-далекого дворца. Расстояние навскидку она оценила как полкилометра и уже было настроилась преодолеть его пешком, но тут мужчины предложили ей легкий открытый экипаж, запряженный одной лошадью. Да такой сказочный, будто он выехал прямиком из сказки про Золушку: корпус белый с позолотой, колеса огромные и тонкие, а мягчайшие сиденья обиты бархатом. Причем заднее намного выше. Сев на него, Марина сразу поняла, зачем это сделано: чтобы гость мог полюбоваться пейзажем.
А полюбоваться было, на что. Галереи из цветущих кустарников, чьи ветви переплетались над головой, шумные вереницы фонтанов и водяных лестниц, как возле Школы инквизиции, статуи одна другой изящнее, живописные композиции из цветов, камней и деревьев, павлины. Все было так прекрасно и сказочно, что в какой-то момент Марина даже перестала изумляться таланту местного ландшафтного дизайнера. В ее голове осталась только одна мысль: как, мать их за ногу, людям не стыдно⁈ У нее на завтрак был рис, чей срок годности истек еще года три назад, а тут такое…
«Тебе же Ксавьер говорил: богатые раздражают ровно до того момента, пока сам не станешь богатым, — напомнил о себе внутренний голос. — На себя посмотри: кому-то тоже кажется, что ты в доме Брефеда как сыр в масле катаешься, носишь лучшие украшения, пользуешься услугами лучшей камеристки и платье шьешь в достойном ателье. А как на самом деле?»
Марина немного приуняла свой гнев. Действительно, ведь она о местных хозяевах ничего не знает.
«Обеспеченность человека определяется не тем, сколько стоит его дом, и даже не размером жалованья, — нравоучительно продолжил Голос, будто поменявшись с ней местами. — Она определяется разницей, которую человек получает, уплатив все ежемесячные траты. И вполне может статься, что, оплачивая расходы на подобный дворец, местные хозяева в итоге остаются даже в меньшей прибыли, чем какой-нибудь мелкий лавочник».
«Да, ты прав, — согласилась она. — Все это великолепие должно кем-то обслуживаться. Наверное, куча народу неплохо зарабатывает, работая тут».
«Жаль, мы не можем, — с сожалением протянул Голос. — А так бы нанялись цветочки поливать, вот и поправили бы финансовое положение. Но кто ж возьмет на такую работу знатную даму?»
Марина нахмурилась. Ей как человеку рабочему раньше и в голову не приходило, что кому-то статус может мешать помогать семье. Но оказывается, аристократы тоже умеют умирать с голоду.
«Блин, аристократкой быть крайне неудобно! — мысленно возмутилась она. — Почему люди вообще об этом мечтают?»
«Потому что в чужом саду всегда трава зеленей и яблоки слаще, — ответил Голос. — Но ничего. Зато у нас с тобой ни долгов больше нет, ни обязательств. Свободны, как птицы. Хоть и с голым задом».
«Ну, про обязательства — это ты загнул, — возразила Марина. — Детей кто кормить будет?».
«Надо будет — вернемся в старый корпус и будем там по лесам лосей гонять, — хмыкнул Голос. — Я вот вообще не парюсь. По мне, так мы с тобой с каждым днем только растем в социальном плане: вот, уже „благородный“ гардероб собирать начали».
Марина любовно огладила подол: простенькое, но добротно сшитое платье ей все больше нравилось. Это были ровно та красота и статусность, для которых не требовалось нанимать целый штат прислуги и оборачивать себя в слои подписок, рассрочек и кредитов.
Наверное, и в прошлой жизни можно было заиметь себе что-то подобное — красивое, достойное, надежное — вместо кучи ширпотребных футболок и джинсов, что изнашивались даже не за сезон, а за пару месяцев носки. Шубу, например, чтоб носить ее потом лет десять. Но как-то даже в голову не приходило купить себе что-то в этом роде. А ведь это в некоторых случаях даже дешевле.
«Что следующим купим? — продолжил тем временем Голос. — Может, автомобиль? Магиков у нас полно, зарядка — не проблема».
«Ну ты совсем оборзел, — укорила его Марина. — Ребята мне почти как дети, я не могу ими пользоваться. И это не говоря уже о том, что у нас с финансами проблемы, и на личное авто денег точно нет — даже есть уже нечего».
«Во-первых, я просто мечтаю, — возразил ее незримый собеседник. — Когда голодно, мечтается особенно хорошо. А во-вторых… в каком это смысле — „не могу ими пользоваться“? Семья — это такие люди, которые заботятся ДРУГ О ДРУГЕ. Если ты заботишься о детях, то и они должны отвечать тем же. Иначе это не семья, а разновидность рабовладельческого строя, где двое несчастных родителей пашут на кучку зажравшихся дармоедов, которых сами же и породили».
«Поговорим позже, — ответила Марина. — Кажется, мы подъезжаем».
Глава 6
Пока она спорила с внутренним голосом, экипаж действительно подкатил к дому. Точнее, к особняку или даже дворцу. Это монументальное строение не шло ни в какое сравнение не только с домом Ксавьера, но и с домом его родителей.
— Уау, — коротко сказала Марина, непроизвольно запрокинув голову. Однако в этот момент в шее у нее что-то хрустнуло, она опомнилась и приняла более подобающую леди Брефеде позу. Тем более, что охранники уже передали следующему лакею ее статус — с уважительным придыханием в голосе.
«Тебя приветствуют как старшую леди, — не смог не отметить Голос, оценив поведение лакеев. — На рауте не так было».