Марина онемела. Это был несколько не тот вариант развития событий, на который она рассчитывала. Мало того, что теперь ей собирались подмешивать какую-то дрянь с неизвестными побочными эффектами, так теперь еще и ее идея с голодовкой приобретала двойной смысл!
— Госпожа, но я вообще не хочу проводить ночи с Его Величеством! — все-таки попыталась она добиться своего. — Умоляю, помогите мне выбраться из дворца.
— Зачем ты вообще сюда пришла? — прошипела недовольная гостья и развернулась, явно все сказав и вознамерившись уйти. А Марина вдруг сообразила: если б Ее Величество могла выставить со двора королевскую фаворитку, Кристина Де Бонви не бегала бы по коридорам свободно, громко истеря и требуя себе особого положения.
Двери вновь захлопнулись.
«М-да, ситуация, — протянул внутренний голос. — Мы с тобой зациклились на Абрахаме, а тут, оказывается, целая дворовая санта-барбара. Походу, эта тетка не может зачать, и ее тут не особо уважают».
«А Вельден-старший подсовывает Его Величеству фавориток, чтоб те родили бастарда вперед появления наследника, — продолжила мысль Марина. — Наверное, планирует подгрести под себя власть. Не удивлюсь, если он сам собирается воспитать бастарда, как ему надо, пользуясь тем, что тот будет расти не как принц. А потом просто убьет настоящего наследника и посадит на трон своего протеже, как первенца Его Величества».
«Логично, — согласился Голос. — Я тебе больше скажу: он посадит на трон своего внука. Потому что наследничка тебе сделает его сын — Абрахам. Крутая рокировочка, правда?»
Марина аж онемела. А ведь и правда. Она — королевская фаворитка, запертая во дворце. Чьими еще могут быть ее дети, если ее мужа сюда не пускают? Абрахам не только развлечется, но и оставит генетический след в истории. А Бенджамин Вельден спокойненько отберет у нее ребенка, выкует из своего внука наследника и позже посадит его на трон.
— Да блин, они издеваются⁈ — взвыла она, осознав свое реальное положение.
«Не боись, до детей точно не дойдет, — хмыкнул внутренний голос. — Ты скопытишься вперед от убойной дозы противозачаточных. Я вот думаю: может, подружиться-то стоит не с Ее Величеством, а с младшим Вельденом? Он нас хотя бы от отравленной еды защитит. А что спать с ним ради этого придется… Ну, хочешь, я буду тебя подменять в такие моменты?»
«Чтобы я окончательно шизанулась? — возмутилась Марина. — Нет уж, давай еще искать выходы. Смотри, сколько их уже образовалось. Может, если постараемся, еще парочку найдем».
«Десерт только доешь и хлебушек припрячь, — ответил Голос. — С завтрашнего дня мы с тобой питаемся только фруктами и орехами: в них сложно что-то подсыпать».
«В питье зато легко», — вздохнула девушка, но послушно пошла доедать ужин: в таких условиях надо все продумывать наперед.
.Десерт втискивался с трудом. Все-таки Марина была не из тех, у кого есть «дополнительный желудок для сладкого». Так что когда после ужина к ней явился еще один посетитель, Марина сама себе напоминала перекачанный воздушный шарик.
«Кого там теперь-то принесло?» — подумала она, от обжорства не чувствуя в себе сил, чтобы слезть с кровати. В покоях уже слегка стемнело и в сон тянуло неодолимо.
«Служанка, наверное, — лениво отозвался тоже весьма осоловевший Голос. — Со стола убрать».
Но он ошибся.
Ключ в замке проворачивался как-то неуверенно и слишком долго, будто тот, кто его вставил, был пьян или орудовал в варежках. Марина с недоумением повернулась в сторону двери. Именно в этот момент та открылась, и внутрь просунулась голова.
— Ваше Величество, может, не надо? — жалобно простонали из коридора сразу несколько голосов.
— Пошли вон! — сурово гаркнула на них голова, и оставшееся тело ввалилось в помещение, а дверь захлопнулась так резко, что кому-то с той стороны досталось по лбу.
— В-ваше Величество? — пролепетала Марина, скатываясь с кровати сразу в глубокий реверанс и низко опуская голову перед главой государства. Сердце у нее заколотилось, а щеки вспыхнули. Ну вот, приехали — он все-таки пришел. И что теперь?
Но неожиданно ситуация приобрела особый колорит.
— Гы! Гы! Гы! — коротко выдал мужчина, подпрыгивая на месте и хлопая в ладоши. Марина оторопела и непроизвольно подняла глаза, чтобы понять, что происходит. И оторопела еще больше.
Если Ее Величество была просто несимпатичной женщиной, то местный король был просто уродом. Череп у него был сильно деформирован, черты лица искажены, шея была ненормально короткой, а подбородок будто и вовсе отсутствовал, отчего нижняя губа скрывалась за торчащими наружу верхними зубами. И вот ЭТО пришло к ней за ночью любви⁈
Марина покачнулась, ей стало дурно.
— Тебя как зовут? — с интересом спросило тем временем это несуразное нечто, сделав к ней несколько шагов — странных, переваливающихся. Похоже, не только в строении черепа у него наблюдались мутации, но и вообще во всей костной системе.
— Марина, — ответила девушка.
— Марина, — расплылся в радостной улыбке король-уродец. — Марина, ты будешь со мной дружить?
— Э… — девушка окончательно растерялась и потеряла дар речи. Дружить?
— А ты красивая, — тем временем сказал Его Величество и потянулся к ней рукой. Марина стоически натянула на лицо улыбку и замерла. Ее щеки коснулась теплая, но мокрая от пота ладонь, пахнущая кислятиной и немного — благовониями. Марина все же не сдержалась и вздрогнула. Но тут же спохватилась, взяла себя в руки и сказала:
— Да, я хочу быть Вашим другом, Ваше Величество.
«Еще бы ты не хотела, — хмыкнул внутренний Голос. — Он тут самый могущественный. И самый тупой, походу».
С этим нельзя было не согласиться. Даже по строению лица уже было видно, что у молодого человека может быть нарушено развитие интеллекта, а речь и поведение это только доказывали. На вид парню было около восемнадцати лет, но вел он себя странно, если не сказать неадекватно.
«Близкородственное скрещивание и вызванные им генетические мутации, — безапелляционно постановил Голос. — Как думаешь, он просто слегка дебил или уже имбецил?»
«Так нельзя говорить, — одернула Марина своего внутреннего собеседника. — Эти термины медиками давно уже не употребляются, потому что стали ругательными».
«Ой, какая разница, как это называть, — отмахнулся Голос. — Но ты ведь согласна с тем, что тут явно наблюдается умственная отсталость?»
На это Марине возразить было нечего: как раз в этот момент глава государства, как и его супруга часом ранее, обходил ее кругом, странно приплясывая и трогая неестественно выгнутой липкой ладошкой.
Марина сквозь мандраж ощутила еще и досаду. Человек, который мог бы махом решить ее проблемы, оказался с сюрпризом. А она, как назло, не умела работать с такими, как он. Да, ее родное государство разрешило «особенным» детям учиться вместе с условно нормальными. Но ничего не сделало, чтобы обеспечить процесс слияния, и Марина даже курсов повышения квалификации не прошла.
Причем она даже хотела — после одного случая с сорвавшимся пятиклассником, который втайне от родителей неделю выплевывал свои таблетки в унитаз. Но увы, ни одной программы настоящего переобучения государство ей не предложило — только тысячу и один способ получить очередные бесполезные «корочки». И вот теперь ей опять предстояло работать с таким случаем. Причем тяжелым и запущенным.
Нет, у нее не было предубеждений или какого-то негатива, просто к таким детям нужен был особый подход. Никто не предупреждал учителей-предметников, что в классе есть «особенный» ребенок, однако это никогда и не требовалось. Обычные дети подсознательно чувствовали, что среди них есть «чужой». В редких случаях они его сторонились, но чаще всего — нападали всей «стаей», и главной задачей Марины было не урок провести, а не дать свершиться жестокому естественному отбору — с запиныванием несчастного ребенка в ближайшем туалете, а то и прямо в классе, посреди урока.
Никакой пользы от внедрения таких детей в агрессивное детское сообщество Марина не видела. Ей было жалко несчастных, жалко их родителей, жалко прочих учеников, которые не могли получить полноценное образование из-за сложившейся ситуации. Жалко было всех. Кроме тех, кто это придумал.
— Ты красивая, — снова сказал молодой человек и уставился на нее таким странным взглядом, что Марина сразу почувствовала холодок внутри.
«Псих боится психа, — хмыкнул внутренний голос. — Ты ж сама такая же „особенная“, так давай, устанавливай контакт».
«Не смешно, — огрызнулась Марина, чувствуя, как ее потряхивает. — Это тебе не пятиклассник, выплюнувший таблетки. Это взрослый, никогда не бывавший у психиатра мужчина с явными отклонениями. Он же что угодно может выкинуть, а мне сил не хватит справиться. Помнишь, как кусачего мальчика держали, когда тот сорвался? Мне еще потом три шва наложили. А ведь ему всего десять лет было!»
«Ну да, взрослый и убить может», — посерьезнел внутренний голос, оценив весовую категорию местного короля.
Нет, правитель Освении не был бугаем. Он был вполне среднестатистических размеров. Но Марина, будучи хрупкой девушкой, ему в силе, разумеется, проигрывала. К тому же, снижение интеллекта никак не влияло на буйство гормонов. Напротив: отсутствие развитого самоконтроля приводило к тому, что в подростковый и юношеский период такие парни становились крайне агрессивными и чрезмерно сексуально активными. А значит, ей ничего не оставалось, кроме как резко переквалифицироваться в коррекционного психолога.
«Я как неопытный дрессировщик, который случайно сам себя запер в клетке с живым львом», — подумала она, пытаясь подобрать наиболее искреннюю и мягкую улыбку, чтобы сразу настроить отношения на хороший лад. Хоть король и был явно «особенным», но он сюда вошел. А значит, его приказы — хотя бы мелкие — все-таки исполняются, и можно попытаться если не решить все свои проблемы, то хотя бы облегчить жизнь.
«Ладненько, — Марина мысленно размялась, продолжая тепло улыбаться несчастному. — Попробуем для начала стать твоей любящей мамой — вряд ли она у тебя когда-нибудь была».