Впрочем, были и встречные сплетни: о том, что город загрязняют вовсе не заводы, а поселившийся в нем дракон, который ночами бродит по улицам и плюется ядом, и что Ксавьер Брефеда, подло воспользовавшись разрешением магикам вернуться в Освению, проник в город, чтобы закончить дело своих изменников-родителей, и уже собрал свою армию!
Какая из сплетен победит, было не ясно, однако чем сильнее каждая из сторон напирала на сплетни, тем неоспоримее становился факт: в городе есть проблема, и ее надо срочно решать! Поэтому, хоть королевская канцелярия уже дала добро на внеочередной созыв Совета старших лордов, с каждым днем возмущенных людей у стен дворца становилось только больше. Самые активные, пользуясь тем, что страже приказали не трогать мирных жителей, теперь и ночью там оставались — попросту разбили палатки, чтобы не уходить.
«Прям как на Земле-матушке: экология — лучшее прикрытие для финансовых махинаций! — сказал на это Голос. — Ты только глянь, как народ бомбануло: один непонятный профессор из чужой страны сказал, что вредно, а они и поверили, даже не потребовали проверить слухи».
«Ну, вполне возможно, что загрязнение города магией действительно вызывает рождение детей-магиков, — справедливости ради отметила Марина. — И для тех, кто считает это уродством, важно защитить своих детей».
«Да я тебе не о том, — воображаемо отмахнулся Голос. — Какая разница, есть тут экологический вред или нет. Главное — какой это вызывает кипиш! Ведь дети — это святое. Ты зацени, как под это дело ловко обтяпываются политические дела: еще вчера Ксавьер — никто, нищий сын изменников. А сегодня он — жертва дурной экологии, несправедливо обделенный честный человек и защитник народа».
«Да-а, — протянула Марина. — Мне бы так уметь ситуацию под себя выворачивать. А то дружу с Его Величеством, каждый день вижу обеих главных женщин страны и даже с „серым кардиналом“ встречаюсь периодически, а сама до сих пор не сумела повернуть ситуацию в свою сторону».
«Кстати, мне кажется, я его слышу», — сказал Голос.
Марина прислушалась и тоже различила неприятный, скрипучий голос Бенджамина Вельдена. Торопливо пробравшись ближе к его источнику, она припала ухом к очередному отверстию, чтобы ничего не пропустить.
— … В каком смысле отказался? — возмущенно кричал старший Вельден. — От такой суммы никто не отказывается!
— Сказал, что инквизиторы взяток не берут, — жалко проблеял его помощник. — И что он лучше дом потеряет, но не честь.
— Честь! — фыркнул Бенджамин Вельден. — Х-х-х… Я покажу ему, чего стоит его честь. Где носит этого Абрахама? Он мне срочно нужен! Бесчестье — это единственное, в чем он хорош.
— Простите, господин, но его пока не нашли, — ответил помощник. — Маги говорят, что его нет во дворце, хотя родовой артефакт утверждает, что он жив. Уже все обшарили — как сквозь землю провалился. В покои фаворитки зашел и пропал.
— Ну, не съела же она его! — возмущенно ответил старший Вельден. — Продолжайте искать. Что же касается фаворитки… Ну, что ж, раз Ксавьер решил играть по-крупному, то и у меня развязаны руки. Пора прислать ему грустную весточку.
— Хотите убить королевскую фаворитку? — ужаснулся помощник.
— Нет, дурак, — зло ответил Вельден. — Он же тогда точно восстание поднимет. Просто отрежу от нее какой-нибудь ненужный для деторождения кусок и пришлю этому зарвавшемуся щенку.
— Н-ненужный кусок? — заблеял помощник, явно никогда не занимавшийся подобными делами. — К-какой?
— Не знаю, — сердито отмахнулся. — Палец какой-нибудь. На ноге. Или вообще язык. Да, язык — идеально: лишний раз ни с кем не сговорится плюс весьма символично.
— Но это же… это же… — забормотал помощник. — Нарушение закона, нанесение телесных повреждений…
— Пфф, закон, — фыркнул старший Вельден. — Законы — это для бедняков. А крупные игроки умеют играть не по правилам. Пора напомнить об этом щенку Брефеде. Так что бери нож поострее и полотенце.
— Я⁈ — ужаснулся помощник.
— А что, мне еще сотню человек в это дело посвятить? — возмутился старший Вельден. — Бери и пошли. Время не терпит. Нельзя допустить, чтобы Ксавьер явился на Совет.
И они вышли из помещения, а Марина так и осталась стоять с открытым ртом.
«Слушай, у меня предложение, — первым заговорил Голос. — А давай сегодня в застенках ночевать, а? Стырим откуда-нибудь пару одеял и подушку и выспимся в полной безопасности. А лучше — вообще отсюда выходить не будем. Только по ночам, за едой. Уж до Совета точно продержимся. Кстати, надо бы разузнать, где он будет и не ведет ли туда какой-нибудь из тайных ходов».
Марина молча кивнула. Пожалуй, это был единственно верный выход в данной ситуации.
Ночью ей приснился Ксавьер. Пребывая в своем «большом теле», он сидел в совершенно нефизиологичной для дракона позе и держал ее в лапах, как младенца, глядя сверху и довольно щуря свои огромные глаза. Кругом было много солнца, и оно сверкало в переливающейся всеми цветами радуги чешуе. Марине было тепло и уютно. И только одного не хватало — чтобы он ее поцеловал.
Однако стоило ей об этом подумать, как драконья морда потянулась к ней и осторожно коснулась лица. Из приоткрытой пасти заструились огоньки чистой магии, охватывая ее со всех сторон.
«Да он же меня спалит!» — испугалась Марина. Испугалась и проснулась.
«Фу, ну и дурь тебе снится, — оценил видение тоже очнувшийся ото сна Голос. — Миловаться с ящерами — фи! Извращенка».
«Вообще-то, считается, что сны приходят из подсознания, так что все вопросы к тебе», — парировала Марина.
«Ну, да, как что хорошее, так это ты у нас молодец, а как что дурное — так сразу я виноват, — обиделся Голос. — Между прочим, сны еще трактовать уметь надо».
«Ну, давай, растолкуй мне», — предложила Марина.
«А что тут толковать? — фыркнул Голос. — Ты к себе прислушайся и сама все поймешь».
Марина послушно прислушалась — тьма застенков к этому располагала. Первым, что она почувствовала, было тепло Сережи, что пригрелся у нее под боком. Это ощущение было приятным, а вот все остальное…
«Мамочки!» — мысленно простонала она.
«Вот то-то же, — хмыкнул Голос. — Не извращенец я ни грамма. И сон был про то, что нам очень-очень нужен здоровенный драконище, полный живительной энергии».
В этом месте можно было бы напомнить Голосу, что это он ее первым обвинил в извращениях, но Марине вдруг резко расхотелось. Ей было плохо. Ей было очень плохо.
«Тебе не кажется, что мы теряем силы куда быстрее, чем в прошлый раз?» — спросила она, пытаясь шевельнуть хоть одной частью тела, но руки и ноги упорно скрючивались, будто она уже начала коченеть.
«Есть такое, — признал Голос. — Нас как будто кто-то ест. Но кто? В застенках уж точно нет вампиров. Если только вампир-невидимка».
«Мы б тогда с ним столкнулись, — возразила Марина. — Здесь довольно тесно».
Это была правда: высота у тайного хода в большинстве участков была большая, так что воздуха более или менее хватало, а вот ширина была такова, что даже потянуться было затруднительно. Здесь вообще было довольно жутко, и если б не опасность, поджидавшая снаружи, Марина бы ни за что не согласилась ночевать в таком странном месте: ведь обычно сотни лет спустя строители именно в таких отнорках и находят скелеты.
При мысли об этом Марину вдруг обдало ужасом. А вдруг она потеряет кольцо и не сможет выйти⁈
«Пфф! — ответил на это Голос. — Покричишь тогда Вельдену, попросишь выпустить. Языка, правда, придется лишиться, но хотя бы не умрешь».
«Ну уж нет! Я тогда Сережу лучше попрошу мне дырочку прогрызть!» — ответила Марина.
«Ой, как мне нравится, как на тебя тюрьма влияет, — хмыкнул Голос. — Фантазию развивает только так. Можешь уже книгу писать: тысяча и один способ сбежать из дворца».
«Да без проблем, — ответила Марина. — Только, боюсь, мы с тобой гораздо раньше скопытимся от нехватки энергии: я сейчас даже встать не могу — спина болит».
Болело на самом деле все, но суставы и позвоночник — особенно сильно.
«Да, ты права. У нас даже сердце бьется как-то не так, — заметил Голос, прислушиваясь к ощущениям. — Того и гляди остановится. Может, поищем логово придворного мага, стырим у него пару накопителей?»
«Чтобы нас шарахнуло, как Уильяма тогда? — возразила Марина. — Они же эти накопители используют, чтобы сразу же ими пользоваться, и в теле энергию не хранят».
«Ну, с таким дефицитом, думаю, если тебя и шарахнет, то не насмерть, — возразил Голос. — Надо просто с маленьких начать. В любом случае, если мы сейчас ничего не предпримем, то завтра уже не встанем и на помощь не позовем».
«Согласна», — сказала Марина и, с трудом сдерживая стон, села. По привычке огляделась, забыв, что в темноте ничего не видно… но вдруг поняла, что видно. Кулончик на ее груди слабо, но явственно светился.
«Какая полезная штука, — подумала она, поглаживая его. — Ксавьер как знал, что понадобится. Вот бы он еще и про потерю энергии догадался. Я б тогда прямо сейчас подзарядилась бы».
Она с нежностью приложила кулончик к губам… и вдруг почувствовала, как ее обжигает знакомым перцовым ощущением. Из кулона явственно истекала энергия!
«Да не может быть! — не поверил Голос — Таких совпадений попросту не бывает. Они теперь и гадалку на полставки привлекли?»
«Может быть, — обрадованно покивала Марина, чувствуя, как кулон наполняет ее энергией. — Она же обещала, что все помучаются, но никто не умрет. Наверняка кому-нибудь что-нибудь нашептала».
«Ну вы и… банда!» — хмыкнул Голос.
«Мы — дом Брефеда», — горделиво отозвалась Марина, почувствовавшая себя уже совсем хорошо.
Однако, на удивление, энергия в кулоне кончилась быстрее, чем девушка полностью восстановилась.
«Ксавьер пожадничал? — удивился Голос. — Не похоже на него. В смысле, он если уж делает что-то для тебя, то всегда от души».
«Не знаю, — Марина задумчиво отняла от губ украшение, которое больше не светилось. — Может, просто не смог закачать больше? Это ж явная самоделка — наверняка Уилл склепал или Леам».