— В природе энергия, впитанная владельцем в юном и зрелом возрасте, постепенно тратится: маги тратят ее на заклинания, магики — на собственные способности. В итоге энергия очищается и так же неспешно, как и была взята, возвращается в природу. Персонифицированная же энергия магиков, передаваемая в больших количествах от родителей к детям, несет в себе метку конкретной семьи. Таким образом ребенку-магику передается не только внешность родителей, но и их магические умения.
— К чему Вы все это, лорд Брефеда? — прервал его лорд Вельден. — У нас дел много, незачем сейчас обсуждать природу магиков, когда в городе беспорядки.
— Дайте ему высказаться, — вмешалась леди Мераба. — Исследовательский отдел инквизиции так редко делится с нами своими изысканиями. Мне вот очень интересно и другим, думаю, тоже.
Она кивнула на собравшихся. Никто не возразил, и многие действительно слушали с интересом.
Старший Вельден на это лишь недовольно пожал плечами, лорд Фаррел же и вовсе, похоже, не знал, чью сторону принять, и смотрел то на главу семьи Мераба, то на главу семьи Вельден, пытаясь понять, почему они сегодня не сходятся во мнении.
— Продолжайте, лорд Брефеда, — мягко улыбнулась ушлая старушка.
— Благодарю, леди Мераба, — слегка поклонился мужчина и продолжил. — Так вот. При естественном ходе вещей энергия очищается и возвращается в природу. Однако во время убийства или же насильственной кражи энергии она изливается из магиков вместе с персонификацией, способствуя рождению детей-магиков у обычных людей. И на этой карте вы видите места, где подобная энергия разлита в ненормальных количествах.
Все снова потянулись рассмотреть карту, а многие из присутствующих стали доставать из карманов очки и монокли, чтобы понять, о чем говорят правящие семьи. То, что главы семейств сегодня недовольны друг другом и не могут сойтись во мнении, поняли уже все. А Совет старших лордов был устроен так, что именно в случае, если голосование старших семей было неоднозначным, решающее значение имело мнение прочих старших лордов.
Правда, в последние годы общего голосования не случалось: три главы либо голосовали единодушно, либо двое занимали разные позиции, а третий склонял чашу весов в ту или иную сторону, и в итоге вмешательство прочих членов совета не требовалось.
Присутствие на совете для многих и вовсе уже стало формальностью, но никто не желал этого признавать. Хотя, в последние дни на фоне волнений в городе все чаще звучал призыв добавить в совет еще одну семью из числа старших лордов — именно затем, чтобы стране вновь вернулась хотя бы призрачная возможность влиять на политику.
— Мне кажется, или красные зоны сосредоточены возле заводов инквизиции? — спросил вдруг кто-то из зала, но на него шикнули.
— Вам не кажется, — ответил на это лорд Брефеда. — Восемь заводов и мануфактур, принадлежащих инквизиции, создают аномальную магическую активность. Более того: в этих местах отсутствует природный фон. Видите, на загрязненных улицах красный мешается с синим, а возле заводов синего нет? Именно так мы их и вычислили в первый раз.
— Что значит «вычислили»? — так же тихо спросил кто-то из зала и тут же заткнулся, словив сердитый взгляд.
— Мы искали пропавших пять лет назад магиков — родителей детей, которых я, как вы все уже знаете, приютил, — пояснил лорд Брефеда. — Магики имеют свойство истощать природный фон, поэтому в местах их скопления он ослаблен. На жизни людей это никак не сказывается, только на самих магиках и магах, чьи способности в таких местах ограничены. Поэтому мы и создали карту — искали места скопления магиков. Но удивительным образом отметки совпали с производствами инквизиции. Любопытно, не правда ли?
— Очень, — хмыкнула леди Мераба. — Вы сегодня собиратесь раскрыть нам все тайные делишки церкви, господин старший инквизитор?
— У церкви не может быть, как Вы выразились, «тайных делишек», — пояснил лорд Брефеда, одернув свою белую форму. — Однако не будем путать бога и служителей его: инквизиторы — тоже люди, и некоторые из нас способны поддаться дьявольскому соблазну.
Он мельком глянул на лорда Фаррела, и тот вдруг крякнул и поменял позу, будто сидеть ему стало неудобно.
— Так, ну все, хватит этих загадок, — оборвал его лорд Вельден. — Если Вы там в своей инквизиции нашли мутных личностей, то и разбирайтесь внутри своей организации. Совет — политический орган, мы не разбираем преступления духовных лиц.
— Однако мы даем либо не даем добро на организацию производств, потенциально способных навредить человеку, — напомнил лорд Брефеда. — Весь город уже объят паникой от известия, что аномальные зоны растут, и персонифицированная энергия невидимо разлита в неожиданных районах.
— Вы же сами эти слухи и распускаете, — обозлился старший Вельден. — Не в Вашей ли школе проходят все эти бесконечные научные конференции?
— Мы просто пытаемся решить экологическую проблему, — спокойно возразил лорд Брефеда. — Впрочем… если вы все хотите, чтобы среди ваших детей стали рождаться магики, то кто я, чтобы вас останавливать? Я, как вы знаете, и сам теперь магик, так что не возражаю, если Крамарин будет пополняться мне подобными. Чистокровным людям, правда, среди нас тогда места не останется.
В зале на пару мгновений установилась полнейшая тишина, а затем трибуны вскипели многочисленными шепотками.
— У Вас нет доказательств! — возмутился лорд Вельден, повысив голос, чтобы перекричать шум. — Кто сделал карту? Кем санкционировано расследование?
Однако, пользуясь тем, что старшие лорды слишком шумно принялись обсуждать проблему, лорд Брефеда вдруг подался вперед, оперевшись ладонями о стол, и прошипел над самым ухом лорда Вельдена:
— Мы просто показали Вам, что знаем, где находятся все ваши тюрьмы, — сказал он. — Если Вы не выполните наши требования, мы их уничтожим, как сделали это с тюрьмой в школе валькирий.
— У Вас нет таких сил! — прошипел в ответ лорд Вельден.
— Уверены? — прищурился лорд Брефеда.
Мужчины уставились друг на друга.
«Блефует?» — задался вопросом старик Вельден, однако ничего не смог прочитать по лицу этого старшего инквизитора. Он знал, что у Брефеды нет денег, но… Но почему же весь город будто играл ему на руку все эти дни?
— У меня такое чувство, что меж вами возникла вражда, — с широкой улыбкой вмешалась леди Мераба. — Многоуважаемые господа, держите себя в руках — это государственное мероприятие, а не ссора в игорном доме.
Мужчины молча отодвинулись друг от друга, тем более, что шепотки в зале потихоньку начали стихать — старшие лорды высказали друг другу свое мнение и утолили первый зуд, сформировав более или менее единое общественное мнение. И в установившейся тишине лорд Брефеда вдруг отчетливо сказал:
— Я требую приостановить деятельность исследовательского отдела инквизиции и передать ее заводы под управление старших лордов на правах совместного владения.
Неожиданное предложение вновь встретило бурную реакцию. Еще бы: этот странный отступник предложил старшим лордам обогатиться за счет церкви, что было одновременно заманчиво и возмутительно.
— Да Вы с ума сошли⁈ — старший Вельден даже поднялся из-за стола. — Ограбить церковь⁈
— Если б это предложил какой-нибудь коммерсант, это было бы сумасшествием, — спокойно ответил лорд Брефеда. — Но я сам — старший инквизитор. И я заявляю: церковь должна заниматься вопросом греха и очищения душ, а не добычей денег любыми средствами. Власть развращает. Деньги развращают еще больше. Пришло время очистить церковь от этого соблазна.
— Любопытное предложение, — все с той же спокойной улыбкой сказала леди Мераба. — Но если, как Вы уверяете, магия насильственно добывается из магиков в этих заводах, то как же смена руководства решит эту проблему? Даже если новые владельцы разберутся во всем, найдут и отпустят несчастных магиков, на чем же тогда будет работать их продукция?
— Все так же на магии, — пояснил лорд Брефеда. — На добровольно отданной, очищенной магии. Амадеус, не продемонстрируешь?
Молодой демон, явившийся в качестве секретаря, кивнул и выпростал из-под рубашки какое-то техническое устройство, похожее на паука.
— Это разработка исследовательского отдела Высшей школы инквизиции, — пояснил лорд Брефеда, пока демон демонстрировал вещицу. — Совместное изобретение множества умов, в том числе — одаренных магиков. Модель пока несовершенна, работает медленно и со сбоями, но тем не менее работает.
— А поподробнее можно? — высказала леди Мераба общую мысль. — Что это за штука?
— Это накопитель с функцией очистки, — пояснил лорд Брефеда. — Он работает медленнее тех адских машин, что были обнаружены под сгоревшим заводом, и вряд ли в процессе усовершенствования станет работать быстрее, ведь это другая технология. Но зато не вредит донору и не загрязняет окружающую среду.
— Любопытно, — снова протянула леди Мераба.
— Это то, что нужно производствам, — кивнул лорд Брефеда. — Только магики сейчас владеют этим секретом. Только магики способны подобное устройство зарядить, причем на это требуется не просто формальное согласие, а ментальное усилие. Так что, как видите, решение проблемы есть. Надо только перестать считать этих самых магиков скотом.
— Вы так говорите, будто факт удержания магических рас на этих заводах уже доказан, — фыркнул лорд Вельден. — Лорд Брефеда, Вы вводите Совет в заблуждение!
— Амадеус, — снова обратился мужчина, и молодой демон послушно бухнул на стол стопку каких-то листов, туго перетянутых бечевкой.
— Это доказательства, которые мы всем городом подготовили для суда, — пояснил лорд Брефеда, развязывая бечеву. — Десятки и сотни свидетельских показаний. Лорд Фаррел, как считаете, стоит ли нам доводить этот вопрос до суда, очерняя Святую инквизицию?
Упомянутый лорд Фаррел снова крякнул, и его глаза нервно забегали от одного старшего лорда к другому: он явно не знал, чью сторону принять.
— Если мы начнем ворошить всю эту грязь, кто знает, чьи влиятельные семьи пострадают, — холодно прищурился тем временем лорд Брефеда. — Однако достаточно выпустить лишь один декрет, меняющий владельцев десятка каких-то несчастных производств, и проблема решится сама собой.