— Мне нечего добавить, ваша светлость, просто это моя работа.
— Именно! — оживился герцог — такому не учат в пограничных войсках. Твои действия больше похожи на акцию силового крыла канцелярии, будь ты одним из них под прикрытием. Вот только никто из этих давно не появлялся в Долине, а все они обязаны мне доложиться, таков порядок.
Я лишь молча пожал плечами. Добавить мне нечего, кроме того, что у бабульки по имени Хикари очень интересное прошлое, а знакомые так вообще отдельная песня. То, что письмо это её рук дело, я уверен на все сто. Ведь копать в ту сторону, значит, вскрыть не слишком приятные подробности прошлого, которые были серьёзно исправлены в официальных документах. Плюс лишнее внимание к лисе, раз так, держим марку секретности, но с честными глазами.
— Ладно, иди уже, капитан — усмехнулся герцог — по взгляду вижу, жук ты хитрожопый, будешь молчать, ведь врать гордость не позволяет. С генералом Беркли сам переговорю, уверен старый волк не будет против твоей помощи. Иди, боец, неси светлое и доброе, только аккуратно, не расплескай по дороге.
— Постараюсь, ваша светлость — встав, поклонился — чтобы город не рассыпался.
— Будь так любезен — вздохнул Суррей — можешь заодно сказать, чтобы следующий заходил, попрошайки хреновы.
— Королевская стража! Открывайте или вынесем двери, а затем вас вперёд ногами! — было видно, Крест наслаждался ситуацией, выбивая дверь в очередной бордель.
Дальше по стандарту: крики, паника, парочка героев, решивших показать, кто тут главный, вылетающих из окна. Дальше выгоняем всех клиентов во двор, причём без заморочек на внешний вид. Любители клубнички орут на все лады, сотрясая округу своими титулами и званиями. А ведь мы уже неделю трясём город, но желающих учиться на ошибках своих коллег по бизнесу нет ни одного.
После разговора с герцогом мы больше месяца сидели тихо, как мыши, снизив до минимума нашу активность. Также тихо и без лишнего шума набрали людей в батальон. Четыре сотни вполне адекватных разумных. Большая часть — это бывшие военные или, внезапно, стражники. Из тех, кто не смог служить, видя, во что превратились служители закона. А дальше ими занялись мои гвардейцы. Надо было видеть глаза бойцов, впервые увидевшие свежеотстроенный тренировочный лагерь. После озвученных нормативов по физической подготовке возникли вопросы об адекватности требований. Феликс лишь пожал плечами и предложил новоприбывшим выбрать любых пятерых действующих гвардейцев из присутствующих. Понятно, что выбрали на вид самых низкорослых и худых.
После короткой разминки пятёрка без предварительной разведки полос препятствий, с первого раза выдала норму. Моральный слом произошёл, когда само начальство вышло на рубеж. Пять лейтенантов, а также Феликс, Крест и Ферзь. Эти звери с диким ржачем поскакали вперёд, успевая толкать друга, стараясь утопить в ямах с грязью. Всем казалось, что первым придёт эльфийский командир стрелков, но в последний момент буквально из ниоткуда появился Феликс, дёрнув эльфа за ногу себе за спину. Стрелок, крутанувшись, приземлился на ноги, после чего оттолкнулся от бревна и прыгнул в сторону финиша.
В конце первого месяца тренировок батальон посетила Мидори. Преодолев полосу препятствий и позвенев мечом на дуэлях, лиса сразу завоевала сердца бойцов. Когда же графиня поинтересовалась, всего ли хватает для нормальной службы, ей радостно отвечали, что снабжение выше всяких похвал, только больно тренировки тяжёлые. Мидори лишь покачала головой, сказав, что ни один из них не представляет, как тяжело тем, кого тренирует сам граф.
— Аки, есть дело на сто тысяч миллионов.
— Мне уже страшно.
— Мне нужны люди на службу.
— Мы и так шерстим весь город и округу на предмет одарённых.
— А вот как раз они мне не нужны. Мне нужна тысяча разумных, физически крепких, максимум склонность к усилению тела. Контракт на двадцать пять лет или пожизненно…
— Влад, я не совсем понимаю, зачем тебе такой вариант тренировок? — продолжал донимать меня Ферзь — к тому же мы находимся в жопе мира. Опять сраный лес, я скоро сам начну лопухами обрастать. Но больше всего мне не нравится, так это отсутствие какой-либо подготовки у ребят.
— Мне нужен чистый лист — Ферзь всё ещё непонимающе смотрит на меня — учить их буду только я. По своим стандартам, по своему опыту. Теперь я могу себе это позволить, в первую очередь с технической точки зрения.
— Технической? — зацепился Ферзь.
— Увидишь, мой друг — хлопнул товарища по плечу — уверен, тебе понравится.
— Что от меня требуется?
— Сейчас нужно довезти физические кондиции до максимума. Гоняй всех до тех пор, пока не лягут в предсмертном хрипе, потом поднимай и гони дальше.
— Сколько у меня времени?
— С учётом лекарей, которые будут с тобой, чтобы приводить всех в чувство, максимум три месяца, затем ими займусь лично я сам…
— Что такого случилось во время обычного рейда, что ты меня вызвал? — допытываюсь у Креста. Лицо стрелка почти серого цвета.
Подходим к зданию очередного нелегального борделя. Мне всё меньше нравится этот вызов. Возле дверей откровенно блюют трое гвардейцев, остальные выглядят почти как Крест.
— Докладывай, боец — обращаюсь к тому, который выглядит пободрее.
— Всё было как обычно, командир — начал докладывать гвардеец — эти дебилы даже умудрились вчера вывеску приколотить, чтобы нам проще найти их было. Снесли двери, начали выводить всех во двор. А потом мои парни нашли две комнаты, все забиты детьми.
— Не понял.
— Так точно, дети. От одиннадцати до тринадцати лет. Все как один похищены из дальних уголков Долины. Что характерно, всех народов, кроме людей.
— Продолжай.
— Детишки говорят, что их было больше, намного больше. И мы нашли остальных — гвардейцу серьёзно поплохело — в подвале. В обществе нескольких господ.
Мы молча спускаемся в подвал. Только это был своеобразный тамбур. Дальше начинался подземный дворец. Ковры, картины, лепнина. Коридор освещали красивые светильники. Дальше — несколько помещений типичного дворянского особняка. Везде мягкие диваны, фуршетные столы, бар. Меня ведут вглубь, за дверьми слышу матерную ругань.
На коленях стоят шестеро. Первое, что бросается в глаза, это фартуки. Кожаные, от них несёт кровью за версту. Не обращая внимания на требования, иду дальше и открываю двери. В голове нарастает шум, мне становится плохо.
За дверью помещение выглядит как небольшой амфитеатр, только с широкими ступенями. На каждой стоят типичные орудия пыток, а также с равными промежутками металлические столы, рядом на тумбе лежит набор инструментов.
Тела, много тел внизу. Кровь по стокам тоже уходит вниз. Настоящий дом смерти.
Возвращаюсь обратно, голова гудит. На меня орёт один шести арестованных, требуя освободить немедленно. Что-то щёлкнуло в мозгу, когда очнулся, Крест с ещё одним гвардейцем держат меня за руки, оттаскивая от окровавленного тела. Орущий лежит на полу, лицо всмятку, из пробитого виска течёт кровь.
— Не стоят они того, Влад — я уже не сопротивляюсь. Вижу, как парень придерживает свою руку, умудрился своего бойца покалечить.
— Прости, не хотел. Давно такого не видел — виновато отвечаю.
— Бывает — кряхтит гвардеец, усмехнувшись — а я ведь даже не увидел, когда меня успел начальник отоварить. Слишком быстро.
Выходим на свежий воздух, как раз выводят детей. Вдруг из толпы выбегает маленькая девчушка с кошачьими ушами.
— Дяденька, я вас знаю! — и хватает меня за ногу — вы наш бывший сосед в Стреклинде.
Я поднимаю невесомое тело, она тут же прижимается ко мне.
— Мы обязательно вернём тебя домой — кое-как проглотил комок, стоящий в горле. Из переулка вылетает конный отряд, экипированы как на войну. Три М все здесь, похоже, меня накрыло так, что хвалёная защита сломалась — ты ведь помнишь Мирру?
— Тётя Мирра! — радостно кричит девочка, увидев мою супругу. Мирра на ходу спрыгивает с лошади, сразу оказавшись рядом с нами. Мидори и Мери в этот момент завладели вниманием остальных детей.
— Милочка, как же ты здесь оказалась? — у Мирры слёзы на глазах. Я передаю ей ребёнка. Сам же раздаю приказы.
Квартал оцеплен, все местные жители сидят, не показывая носа. Через час прибыл лично герцог. Все схваченные сидят в подземном дворце. Суррей держится хорошо, хотя вид у него тоже бледный, но даже сейчас начинает просчитывать варианты.
— Трое из этих ублюдков из очень уважаемых семей… — начинает герцог, но, похоже, мой взгляд полностью показывает моё отношение к чьим-либо фамилиям. Суррей осёкся и замолчал.
— К чёрту, был договор. Действуй, капитан. Как будешь казнить?
— Сначала пообщаются с интересным старичком, потом костёр.
После оглашения приговора на помост вывели пятерых обвиняемых. Под крики из толпы всех привязывают к столбам. Через пятнадцать минут всё было кончено. Но о том, что эти пятеро давно перестали ощущать себя личностью, знали всего трое.
Старичок-менталист, работающий на Ёсио Кодама, «общался» с пленниками неделю. Но для отребья пролетели месяцы. Только после того, как были выпотрошен последний разум, им подарили смерть. А рассказать они успели многое…
Глава 17
Столица гудела, как разорённый улей. Публичная казнь пятерых аристократов стало неожиданностью буквально для всех. Хоть никто толком и не понял, за что назначили костёр, слишком обтекаем был приговор, но сам факт такого наказания для благородных, мягко говоря, удивил всех.
Среди самих аристо многие сделали неутешительные выводы. Чёрные плащи гвардии Морозовых никого не удивили. Зато присутствие самого генерала Беркли, старавшийся держаться в тени, с его личной сотней насторожила многих. Когда же рядом с Морозовым, лично следящим за казнью, встали помощник герцога и его старший сын, воинственные настроения среди городской элиты быстро остыли.