Младший успел создать перед собой сложный пространственный барьер, чтобы защитить себя и жену от ярости Старшего. Мрамор трещал, убегающих бойцов из отряда унесло потоками безумной энергии. На пару мгновений замедливший течение времени Шольм тоже продержался недолго. Распахнулись яркие фиолетовые порталы, из которых на площадь вывалились сотни изуродованных абоминаций и пара титанов. Все силы ада были готовы обрушиться на двоих — парня и девушку, что стояли бок о бок напротив довлеющего повелителя преисподней.
Старший, издав первобытный рык, выбросил вперёд правую длань. Вытянувшиеся на десятки метров чёрные когти ударили об усиленный золотыми нитями щит, тот брызнул осколками. Чудовище утробно прогрохотало, вминая слова в сознания слушателей, как в мягкий песок:
— Ничто не устоит перед МОИМ порядком. Вы видите ужасающий лик справедливости. Предавший меня, бесполезный и избалованный сын! Совратившая его на путь хаоса блудница! Я нахожу их негодными и обрекаю на вечные муки!
— Я никогда не предавал тебя. Потому что ты никогда мне не верил, — бросив последние силы в трещащий и рассыпающийся на глазах щит, прокричал Ричард. — Несмотря ни на что, мы продолжим сражаться. За себя, нашу любовь и волю всего человечества, которой претит твой порядок. Мы разобьём тебя сначала здесь, а затем додавим в Вангелосе!
Фиолетовые смерчи медленно опускались с разбитых небес на площадь обезлюдевшего города, все жители которого давно прятались на Среднем Кольце. Ближайшие к ней строения трещали. Ярость и ненависть хлестали их вихрями пламени. А бесчисленные орды мутантов выныривали из слоя кошмара, быстро сжимая кольцо вокруг пары. Лина и Ричард были отрезаны от основных сил и выглядели в отчаянном положении. Сердца жителей всего мира сжимались от страха, казалось, что всё потеряно и зло сейчас победит.
И тогда Лина запела. Ее голос, чистый и звонкий, отражался от свода небес, в нем смешались серебряные переливы сражений, с материнской заботой и надеждой на завтрашний день. Она не отчаялась, противопоставив самой концепции зла - свою веру в узы связующие сердца. Широкий взмах ослепительной лазури заставил монстров отпрянуть, прямо в тонкие золотые нити пространства, что резали их на куски. Чудовища падали, а герои шагали вперёд навстречу хозяину ада, и казалось, им вторит сам глас высших сфер. Спектакль вышел из-под контроля, надежда и ненависть слились воедино. Люди видели в участниках скорее уже героев древних легенд, истинного зла и воплощённых богов. Нерушимых, несломленных, вечных. С беззвучным треском последние оковы спали. Ловушка захлопнулась.
Прежде чем ярящийся и уродливый вал вновь захлестнул обречённую пару, в них зародилась искра божественного света. А затем вспышка первородных энергий, сплетающихся в синеву небес и золото яркого солнца, накрыла всю площадь, едва не ослепив наблюдателей, прильнувших к экранам. Когда сияние схлынуло, оказалось, что вся аллея славы заполнена обгорелыми телами мутантов, а её чудовищный властелин отпрянул. На обезображенной физиономии последнего виднелась растерянность. Над небольшим, дымящимся кратером парили два силуэта: облачённый в золотые одежды шестикрылый воитель с вскинутым вверх искрящимся топором и прекрасная девушка в водных одеждах, чьи волосы переливались, отражая лучи, слетающие с пламенеющих крыльев супруга.
Со скоростью молнии шестикрылый метнулся к одному из пытающихся подняться, обожжённых его солнечным пламенем, титанов и сделал один, ослепительный взмах. Титана и пару мраморных вилл за ним рассекло на две части, в то время как Дева превратила своего в кристалл льда и разбила небрежным взмахом руки. А затем они оба повернулись к контрактеру Ненависти. Истекающий алым ихором из плавленных ран на широкой груди, тот оглушительно заревел:
— Вы… Это прошлое! Обречённое и забытое. Ненужные будущему. Рудимент! Изжитые отражения. Я развею вас, словно туман после дождя.
— Тем не менее, человечество выбрало нас, — величественно ему ответило воплощение Воина. — Сгинь.
Его секира была готова обрушиться вниз, но неотвратимую длань остановила тонкая ручка богини. Поправив своё танцующее и меняющее форму одеяние, что неприлично почти обнажило аппетитную грудь, она звонко произнесла:
— Если здесь будем сражаться, то городу не сдобровать. А мы хотим защитить его жителей, мой властелин.
— Ты права, — кивнул её спутник в ответ, а затем возвестил Генару Старшему непререкаемым тоном: — Сейчас ты отправишься туда, откуда выполз, и там сдохнешь.
Сама реальность подчинилась его абсолютной уверенности в праве повелевать. Она задрожала и схлопнулась, мгновение спустя оставив разрушенную площадь у основания цитаделей абсолютно пустой. Уцелевшие камеры, оцифровывая изображение со всех известных диапазонов излучения, крутились по сторонам, но не могли засечь ничего, кроме оплавленного мрамора и чёрных провалов выбитых окон.
***
Величественные горы на этом слое давным-давно обратились в трепещущую на ветру пыль. Её мельчайшие частицы парили в воздухе, вились вихрями вокруг пламенных крыльев и забивали глаза. Всё до самого беззвёздного горизонта было завалено ею. Это был слепок из страшных снов альвов, что были свидетелями крушения старого мира. Едва появившись в кошмаре, контрактер Ненависти сделал стремительный прыжок назад, разрывая дистанцию и уходя из-под удара, но его не последовало. Парочка была слишком занята чем-то другим.
В руке богини сам собой возник чёрный клинок, который она направила себе в грудь. Дева попыталась замедлить движение взбунтовавшейся плоти, совершенно безрезультатно. Лина уже привыкла к гостям в голове и отдавать контроль над телом не собиралась. Так что паразитке пришлось спешно выпрыгнуть из неё, прежде чем меч пронзил их обоих, отправив воплощение Долга на аудиенцию к тому, что ждал в Пустоте. Вместе с богиней пропала и способность к полёту. Лина стремительно рухнула вниз, в падении попытавшись рубануть в бок своего компаньона. Золотой повелитель встречаться с Нездешним, как оказалось, тоже желанием не горел и выскочил вон, в результате чего Искатели почти синхронно рухнули на песок.
Наигранное изумление на клыкастой пасти Старшего сейчас сменилось уже настоящим. Вскочив на ноги, Лина с злой ухмылкой направила меч богоборца на солнечные крылья, мерцающие в высоте, а Ричард незамедлительно приставил плазменный пистолет ей к виску и яростно рявкнул:
— Никому не двигаться, лапы вверх, морды в пол, или я ей голову нахер снесу!
Повисло оглушительное молчание. Только пыль продолжала клубиться, медленно оседая к земле. Лина опасливо покосилась на мужа, задаваясь вопросом, что он вообще воспринимает под словом «доверие»? Даже не слишком склонные к несвойственным им эмоциям эндорим окончательно потеряли нить происходящего и сааааамую малость были удивлены. Преобразованный Генар Старший, вскинув вверх лапу с обсидиановыми лезвиями когтей, с треском почесал клыкастую харю и вежливо поинтересовался:
— А по какой причине меня должна волновать жизнь этой леди?
— Ты слишком в роль вжился? Без нее Астера валить будет некому, и весь ваш план порвется по швам. Ты неплохо играешь в блекджек, у тебя на руках сейчас две карты, одна из которых — картинка. Будешь наглеть — высок шанс перебрать. Может, пора остановиться? Не знаю, что тебе альвы пообещали, но уверен, что изначально твой план был другим, — Рич не отворачиваясь от отца, кивнул себе за спину. — Мне не нужны эти крылатые, чтобы править. Не маленький, сам разберусь. А ей больше незачем обнулять цикл. Мы сейчас — как два сапога. Если шлепну ее, следом прикончу себя. Так что решай, надо ли тебе рисковать, добирая две лишние карты?
Долг и Воля недоуменно переглянулись, не спеша что-то предпринимать. С экзархами прежде они не встречались, но опасность от черного лезвия чувствовали за версту. Не до конца проснувшиеся эндримы сейчас пытались сообразить, о чем эти смертные разговаривают с воплощением неизвестного им архидемона. Получалось, судя по лицам, это с трудом: на колесиках зубцы не складывались и крутиться никак не желали. Не сводившая с них взгляда Искательница сейчас дико жалела, что не видела Старшего. Судя по деловым интонациям, он наверняка выглядел уморительно, когда, клацая клыками, задал следующий вопрос:
— И какой вариант ты желаешь мне предложить?
— Помоги нам их завалить, затем мы убьем тебя, а всем скажем, что ты в Вангелос сбежал. Видишь, все честно и справедливо, — взмахнув свободной рукой, как профессиональный продавец успешного успеха, предложил Ричард, а затем совершенно серьезно добавил: — Ты знаешь все мои мысли, можешь довериться, мы справимся и за одну жизнь, для этого не нужно бессмертия. Папа, оставь все на нас.
Фиолетовые зрачки потускнели, Астер в разуме Старшего рвался с цепи, чувствуя, что его обыграли и уничтожили как дешевку. Но взять под контроль тело или хотя бы разорвать контракт он не мог — мешало золото альвов на шипастом загривке. Как не в его силах было помешать тому, что смертоносная челюсть опустилась вниз в медленном кивке.
Имплант Ротенхауза вмещал в себя душу, оставляя ей контроль над телом, пока оно живо. Под его воздействием человек был неспособен на внутренние перемены. Он не мог изменить свою суть, принять новые парадигмы, поверить в недостижимое. Но демонические лапы уже оставляли глубокие следы на безжизненном песке. Это не было чудом. Это была закономерность. Чудом было то, что, несмотря на все совершения, этот грешник был способен любить.
— Договорились, — сухо ответил усталый, множество раз обожженный и израненный человек, который забрал и отдал слишком много. Он медленно шел вперед, чтобы встать рядом со своим сыном.
— Вот и отлично! — оживилась Лина, почувствовав, что дуло пистолета убрали ей от виска. — Уважаемый свёкор, возьмите на себя эту синюю девку, а я займусь сверкающим зазнайкой. Ричи, охраняй тыл.
— А не лучше будет атаковать сразу втроем? — нахмурился Ветер.
— Да ладно, ты и сам наверняка догадался. Хмурый, блекджек, казино… У них на руках две картинки. Но есть еще дилер, — с кривой от напряжен