– Он очень рискованный. Для нас с тобой. Но шансов на общую победу тогда четыре из пяти.
– Я же сказал, что уже подписался. Давай теперь на что именно.
– Я сбросила тебе новый стартовый пакет. С этим вектором мы кучно сбиваем все излучатели над Австралией. Я знаю тамошних ребят, и у них сейчас должны быть наготове машины. Даже если свеги всё поймут и у них есть запас излучателей перекрыть брешь, против физики не попрёшь. Пока они сменят орбиты и перекроют окно – австралийцы смогут поднять наверх три или четыре звена. Может быть, даже крейсер, там космодром «демонов». Но чтобы они успели расчистить Приземелье раньше, чем подойдут основные силы противника, надо задержать тех, кто сейчас идёт от Луны. Хоть ненадолго.
– Два против пятидесяти?
Надо было испугаться, но Вячеслав, наоборот, чувствовал спокойствие. Не отупение, просто кровь словно заледенела. Нет любви или ненависти, страха или смелости. Сердце твоё – пусто, тело твоё – оружие, ум и тело – единое целое. Ты поступишь как должно, и не может быть сейчас иного выбора.
– Я говорила, это рискованно…
– А я уже согласился. Взлетаем, сносим всё над Австралией, остальное потом. Время объяснить нашу тактику у тебя будет. Как, ты говорила, девиз пилотов?
– Никто...
– Кроме нас!
– Поехали!
Цифры скорости и таймера бежали в противоположные стороны, и тут пилоты транспортов превзошли сами себя: они продолжили наращивать скорость даже после того, как был пройден безопасный предел.
Старт! Перегрузка ещё сильнее вдавила Вячеслава в кресло, тело налилось свинцовой тяжестью, будто на грудь, руки и ноги село ещё по одному человеку. Транспорты после сброса истребителей, судя по показаниям радара, ушли в штопор, одновременно начав разрушаться. Вячеслав мысленно пожелал пилотам удачного катапультирования, а дальше мысли забила свинцовая тяжесть перегрузок. Палыч, воспользовавшись тем, что стыковочные узлы были унифицированы, умудрился закрепить на «псах» посадочные двигатели роботов. Сейчас современнейшие аэрокосмические истребители напоминали древние ракеты из мира Вячеслава. Первая самолётная ступень, дальше примитивный разгонный блок на жидком топливе… Способностями защитника Вячеслав ощущал это, как будто он бежит, а два соседа рядом тащат его вперёд за руки.
Вот вспомогательные двигатели выработали топливо, отделились, и сразу же истребитель словно рвануло назад, двигатель заработал вполсилы – ты бежал-бежал, а тебя зацепили к стене длинной резинкой, она натянулась, принялась тащить назад. И вдруг резинка порвалась, небо стремительно меняло свой цвет, набухая фиолетовым, темнея и наконец окрасившись в чёрный.
Они прорвались! В прицельной сетке экрана наведения вспыхнули красные маркеры – случайно истребитель выскочил прямо на скопление излучателей. Вячеслав дал залп и зло ощерился, глядя, как расцветают огненные вспышки. На такую удачу они не рассчитывали, приятный бонус. Дальше обе машины потянуло в космос прочь с орбиты, разгоняя силой земной гравитации. Когда оба «пса» оказались над Австралией, как собственными радарами, так и через обмен информацией с землёй карта излучателей была уже сформирована.
– Сработало! – крикнул Вячеслав, не в силах удержаться.
Свеги обманули сами себя. Получив сигнал о прорыве над Европой и об уничтожении установок гасящего поля, решили, что дырку проделывать будут там же. Начали движение излучателей. И тут небо над Австралией полыхнуло огнём, вниз посыпался метеоритный дождь осколков. Даже по самым пессимистичным оценкам, окно продержится дольше, чем изначально надеялись Паула и Вячеслав. Оба «пса», повинуясь законам небесной механики, обогнули Земной шар и понеслись в сторону Луны, но в последний момент Вячеслав успел поймать картинку с радара: стартовали разом не меньше полутора десятков истребителей. Когда свеги всё-таки смогут закрыть брешь, на орбиту уже прорвутся шесть, а то и десять машин. Люди почти победили… Осталась мелочь, задержать тех, возле Луны, чтобы они до начала генерального сражения не успели подтащить новую порцию излучателей и помешать защитникам стартовать на орбиту.
– Слава, наша задача не сбить всех врагов, а именно задержать.
– Это радует, у нас столько ракет не хватит.
– Шутишь – это хорошо. Я неплохо знаю, как готовят пилотов из отверженных. Слепое исполнение приказа и страх его нарушить. Никакой инициативы и суровое наказание за неисполнение. Сейчас им наверняка дали приказ довести транспорты с излучателями до орбиты. И тут выскакиваем мы, причём мы на развороте вокруг Земли получили большую скорость. Если они идут как раньше, то на встречных курсах мы для них слишком быстрые, у них системы наведения нас просто не увидят на такой скорости. А вот наши их видят – и они это знают. Да нам по такой куче даже целиться особо не надо. Спалим половину транспортов, развернёмся, используя Луну, и ударим, как раз когда они подойдут к Земле. Там они лишаются второй половины транспортов, и вдобавок будут зажаты между ребятами на орбите, нашей ПВО и нами. Будь их хоть вдвое больше – они смертники. На такое отверженные не пойдут. Зато если они сбросят ход, то гарантированно успеют сбить и любую ракету, и носитель, даже если мы не затормозимся.
– А если они половину сил бросят на защиту, а остальные пойдут к Земле?
– Забыл? У нас комплект глушилок загружен. Даём залп на подходе – пока они их подавят, каждый решает за себя. Нет, отверженные все жить хотят, никто не захочет рисковать шкурой ради остальных. Каждый выберет такой вариант, чтобы даже в случае проигрыша у него было железное оправдание перед хозяевами. Чтобы уже нас не сбили, мы тоже сбрасываем скорость. Дальше маневрируем и прорываемся насквозь через строй, это их тоже задержит. При некоторой удаче пробьёмся, отверженные любят воевать не качеством, а количеством. Шанс у нас есть.
– Принято. Атакуем.
Летели молча, каждый думал о своём. Уже на подходе Вячеслав спросил:
– Они нас уже видят?
– Да.
– А они нашу культуру хорошо знают?
– Наверняка. Таня рассказывала, их всех заставляли учить основы тех, против кого сражаются. Ну и давали побольше примеров из нашей истории, какие мы дикие и страшные.
Вячеслав быстро пробежался пальцами по сенсорной панели, выбирая трек из музыки, загруженной в память компьютера.
– Тогда пусть боятся!
По открытой волне понеслась музыка:
Наверх, вы, товарищи, все по местам
Последний парад наступает
Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг»,
Пощады никто не желает!
– Залп!
Истребители вздрогнули от стартующих наперерез противнику ракет электронного подавления.
Вячеслав не знал, что в этот момент в командном центре над Петром Матвеевичем суетятся медики, ему стало плохо на первых словах песни. Не видел, как рядом плачет Таня, а командующий базой матерится от бессильной ярости, потому что ничем не может помочь там, наверху. Главное, что одна за другой вражеские машины сбрасывали скорость, перестраиваясь в оборонительные порядки.
***
Вдали ещё кипело большое сражение, жаркое, но для свегов проигранное с самого начала – когда к Земле ещё только подошли их передовые силы, на орбиту уже успели выбраться не только несколько десятков аэрокосмических истребителей, но и крейсер «демонов». И снизу, под прикрытием крейсера, поднимались всё новые и новые машины защитников. Здесь, в дальнем космосе, в пустоте, неуправляемыми метеоритами неслись два «пса». Искалеченные в коротком жестоком бою обломки – пусть Вячеслав и Паула на голову превосходили свегов как пилоты, против такого перевеса шансов у них не было. Спешившие к Земле свеги попросту не стали тратить время, чтобы их добить.
– Знаешь, Слава, теперь, наверное, уже можно быть честной. Я всё-таки боюсь умирать. Особенно вот так.
– Мы ещё выберемся. Мы обещали вернуться.
– Не надо. Мне не надо красивых слов, я ведь всё и так понимаю. Связи нет, моя машина разбита. Чудо, что я вообще жива. Ты ещё сможешь вернуться. Надо только подождать, пока кончится бой. Твоего запаса энергии хватит на коррекцию курса и потом как раз останется ровно на один разгон, чтобы тебя не засосала гравитация Луны.
– Передатчик всё равно разбит.
– Подойдёшь близко к Земле, подашь сигнал со встроенного маяка в скафандре. Тебя услышат и подберут. Обещай мне…
– Что?
– Перед тем как уйти – ты меня добьёшь. Я… я не смогу открыть шлем и покончить с собой. Я уже думала… нет, не смогу. Не хочу умирать от удушья. И одна. А тебе скоро надо уходить, иначе и ты не сможешь вернуться. Обещаешь?
– Дура ты. Я тебя не брошу. А благородно застрелиться, спасая меня, ты не сможешь. И не пугай, тебе просто нечем. Автомат в аварийном комплекте, а сейчас до не доберёшься.
– Слава, ты дурак. Так вместе погибнем, а…
– Тихо. Есть вариант.
Компьютер выдал диагностику повреждений обеих машин, и сердце у Вячеслава бешено заколотилось. Шанс был, совсем крошечный – но шанс. На его машине двигатель в порядке, но разбиты топливные элементы. Энергии и в самом деле хватит на один разворот и на одно ускорение, чтобы не затянуло гравитационное поле Луны. У Паулы двигатели в труху, но зато топливные элементы уцелели. Паула, мечтая стать демоном, а потом помогая Палычу, точно разбирается в устройстве «пса». Но в открытом космосе ремонт невозможен. Значит…
– Слушай меня. У меня в кабине по-прежнему два места, я смогу тебя подобрать.
– Ты не сможешь выровнять обе машины, чтобы я перебралась. Даже я на твоём месте не смогу. Меня или размажет, или я сорвусь и буду уже умирать в одном скафандре. Лучше уж в кабине, тут хоть свет есть. Догнать и подобрать меня, если я сорвусь, ты не сможешь, не хватит потом энергии на разворот.
– Я и не собирался. Я поймаю твою машину. Да, будет жестковато, но нам потом в атмосфере не садиться.
– Не смей! У тебя не хватит мощности на коррекцию! И я всё равно не смогу перебраться во время движения, а тебе нельзя отключать двигатель. Я тоже провела диагностику, ты его второй раз не запустишь. Сам погибнешь, и меня не спасёшь. Ты не уйдёшь из поля притяжения Луны и…