– Захлопни пасть вонючее безродное отродье.
– Прошу прощения, благородный дан Химиш, но у меня есть отец, которого знают в столице и которого я никогда не скрывала. Да и он меня не стыдится, а наоборот гордится. И я отлично знаю свою мать, а то, что её, к сожалению, уже нет в живых, ничего не значит. То, что я не хочу называть имени покойной – моё право. Но я понимаю ваше неадекватное состояние и думаю, это от чрезмерного употребления вина. Поэтому готова не заметить нанесённое оскорбление.
Теперь окружающие кто уже негромко посмеивался, кто тщетно пытался сдержаться. Девочка умудрилась разом, не нарушая этикета и не сказав ни одного грубого слова, унизить оппонента. О происхождении Химиша от удачно залетевшей служанки дальнего северного поместья знали все. Да ещё неприкрытый намёк на якобы привычку к пьянству. Вдобавок сейчас Химиш повёл себя как деревенщина, грубо и неудачно оскорбив леди, причём из высшего столичного общества: других в дома лорда Кингасси или лорда Хаттана не приглашают.
Ислуин был готов вмешаться в любой момент, но его помощь не понадобилась. Бойкая на язык Лейтис каждый раз отвечала так едко, что скандал и не подумал утихать. Если в первое мгновение после открытого оскорбления молодой леди окружающие ещё как-то пытались пригасить ссору, то через несколько минут над шутками Лейтис смеялись даже приятели Химиша.
Парень не выдержал. Он побагровел, начал жадно хватать воздух ртом, а потом с криком:
– Ах ты, помойная дрянь! – попытался ударить обидчицу в лицо… И задёргался, остановленный стальной хваткой возникшего рядом с ним магистра.
– Ваше поведение по отношению к леди, дан Химиш, не просто недостойно благородного, – во внезапно наступившей мёртвой тишине прозвучал ледяной голос Ислуина. – Даже если бы всё ограничилось одними оскорблениями… Но только что вы окончательно переступили предел дозволенного. И потому как опекун и отец даны Лейтис, я вызываю вас на дуэль, где мечом готов отстоять её честь. Время – через пять дней. Условия поединка за вами, как за отвечающей стороной. Но в силу вашего малолетства, а также серьёзной травмы, я готов согласиться на замену, – и резким движением сломал Химишу руку.
***
Посыльный от лорда Кингасси появился в доме магистра на следующее же утро. Равнодушный и с лицом как топор мелкий дворянин из вассалов лорда в сопровождении двух слуг. Ислуин принял их в гостиной, всем своим видом изображая решимость, но не забывая иногда делать слишком нервные и резкие движения. Посыльный всё так же равнодушно поинтересовался:
– В присутствии свидетелей хочу вас спросить: готовы ли вы, дан Ивар, отозвать свой вызов и принести извинения?
– Никогда! Единый не простит, если я оставлю такое недостойное поведение без ответа. А на суде чести все равны, – Ислуин мысленно отметил, что прозвучало излишне горячо, он переигрывает, но гостю и вправду было всё равно.
– Принимаю. Как отвечающая сторона требуем «поединка до второй крови».
– Принимаю. И присылайте своего ответчика, если кто и рискнёт встать за правое дело. А я, как настоящий мужчина, привык решать такие дела сам.
– Условия поединка приняты. Срок – завтрашний день, в полдень на Чёрном ручье.
– Принимаю.
Гость встал и, больше не говоря ни слова, ушёл вместе с сопровождающими. Ислуин же позволил себе улыбнуться: всё складывалось идеально. Дуэль до второй крови – то есть до первого серьёзного ранения. Значит, лорд Кингасси разъярился достаточно серьёзно, если приказал нахала убить: ведь в горячке боя грань между «тяжёлым» и «смертельным» случайна и тонка.
Приехав на Чёрный ручей – место недалеко от города, где обычно и происходили дуэли, и наблюдая за будущим противником на другом конце дуэльного поля, Ислуин остался доволен. Заменой Химиша стал некий Франган, лучший бретёр столицы. Жаль, хоть и середина дня – зевак маловато, хмурая погода и осевшая на окружающих поле деревьях влага отпугнули многих. Секунданты не в счёт, они будут молчать. Сейчас важны только заядлые любители крови, которые пришли взглянуть, как мастер Франган убьёт очередного неудачника.
Едва секунданты остались позади, и поединщики, сбросив куртки и камзолы, в одних рубашках сошлись лицом к лицу, Ислуин гневно крикнул:
– Вот значит как! Вот какова цена чести лорда Кингасси! Нет в роду мужчин, готовых отстоять честь рода. Вместо них – профессиональный наёмник, которому платят за честь золотом. Запомни, негодяй. Единый карает тех, кто соглашается на бесчестие. И сегодня я призываю его свидетелем нашего суда на мечах. Пусть Единый поведёт руку чистого душой и покарает неправого!
У Франгана в ответ не дрогнул ни один мускул. Он слышал такие слова не раз и услышит ещё. По донёсшимся от зрителей смешкам магистр понял, что там тоже всё поняли прекрасно, и теперь потешаются над незадачливым дурачком-дуэлянтом. Отлично! Можно начинать.
Вначале пошёл неторопливый обмен стандартными ударами ученических основ. Вот Франган ударил в низкую позицию – в ответ клинок Ислуина уходит остриём вниз, защищая бедро. И сразу же, парировав удар, летит вверх, стараясь уколоть в грудь. Сталкивается с мечом Франгана и тут же испуганной птицей летит к хозяину, чтобы успеть закрыть его от выпада в горло. А через мгновение меч Ислуина снова рвётся в кажущуюся брешь и снова отступает в защиту.
Но вот Франган принялся наращивать темп, вплетая самые неожиданные финты и комбинации. Продвинуться к противнику, чтобы достать его клинок концом своего клинка и довернуть движение, обходя вражеский меч справа. Жертва с трудом парировала, разорвала дистанцию, попыталась вызвать противника на удар, чтобы самому проскочить в брешь в защите. Бретёр уже закрутил очередной финт, продвинулся к противнику. Достать меч Ислуина концом своего, захватить ближней к эфесу частью своего клинка и нанести жалящий укол в бок. Вот только магистр опять каким-то чудом вывернулся... Не беда! Новая атака справа, быстрым движением меча заставить противника закрыться, а самому стремительно напасть слева. Опять остриё лишь распороло рубаху…
Не беда. Провинциал пока успевает защищаться, но еле-еле, видно, что он устаёт и всё чаще ошибается… Плавно «спустить» по своему клинку вражеский меч, закрутить атаку. Попытаться самому захватить вражеский меч в ловушку, но чуть запоздать с движением. Поэтому «испуганно» разорвать дистанцию, уходя от смертельного удара.
Ислуин наслаждался: противник был, конечно, не из «золотой сотни», куда входили сто лучших мечей империи, но явно где-то в первый тысяче. Всего второй встреченный магистром человек в столице, кроме учителя для Лейтис, кто так виртуозно владел оружием. Жалко прерывать такой красивый поединок – но пора заканчивать.
Ислуин нанёс быстрый прямой выпад в грудь, словно решил всё поставить на один удар. Опытный бретёр угадал замысел в самом начале. И перенёс свой меч так, чтобы после парирования его клинок ушёл вниз и распорол открытый неудачной атакой живот соперника. Но вдруг «отчаянным» порывом меч Ислуина ускорился, ошеломлённый Франган начал движение в сторону, успеть перехватить… И напоролся на остриё! «Его менее опытный враг не рассчитал своего роста». Вместо плеча меч распорол бретёру горло.
Подбежавшие секунданты констатировали:
– Мёртв.
Завершающим штрихом пошли бессвязные оправдания Ислуина.
– Как же так… Я не хотел… Видимо, сам Единый руку повёл, покарал поправшего законы чести.
Связанные с дуэлью формальности заняли остаток дня. Следующим утром, едва открылись ворота внешней стены, два всадника выехали из столицы на запад. Торопились убраться как можно дальше, прежде чем разъярённый ползущими по городу слухами лорд Кингасси решит отыграться в обход закона. Бросили дом, «наспех» собрали лишь «самое необходимое» из того, «что подвернулось под руку».
«Не меньше трети барахла придётся выбрасывать, – лениво подумал Ислуин. – В тайник, что ли, этот мусор сунуть? Нет, лучше загоню по дешёвке. Как раз впишется в образ. Даже пару побрякушек добавлю, пусть думают, что с наличными деньгами совсем плохо и что снять деньги в банке мы не успели. Пока пытаются найти по счетам «Золотого квартета», другим способом будут искать не так резво, – тут взгляд магистра упал на остающиеся за спиной предместья, и мысль ушла в ином направлении. Всё-таки Сарнэ-Туром не просто так заставил своего сына уйти с прямой дороги в Ригулди, а новый путь через Турнейг не зря был обилен на развилки и соблазны. – А ведь я победил, Сарнэ-Туром! Я всё-таки не отказался ехать в Ригулди, так что с тебя проигрыш!»
Крикнув Лейтис:
– Догоняй! – Ислуин пустил коня рысью.
Давно в жилах так не кипела кровь, давно в груди не плескался такой азарт. Кажется, такой сложной, но интересной и насыщенной дороги у него не было с тех пор, как тогда ещё совсем молодой Ислуин участвовал одновременно в двух посольствах разом - Степи и Леса, когда шли переговоры о создании Альянса.
Глава 5. Лица и маски
Турнейг, столица Империи. Июль, год 490 от сошествия Единого.
Харелту снилось, что он плывёт на корабле и его мучит морская болезнь. А потом корабль развалился, и Харелт тонет… на этом он проснулся. Отплёвываясь от воды, мокрый и продрогший. При этом его и в самом деле тошнило, а при попытке встать – качало. Утро вышло отвратительным. Вот не надо было вчера так отмечать поступление хорошего друга дана Булли в Турнейгскую военную академию! Мало того что похмелье радовало всеми своими прелестями, так оказывается приставленный для воспитания наследника отставной легионер разбудил подопечного словно десятилетнего пацана. То есть ведром воды и уже приготовился швырнуть с кровати на пол.
– Очухался? Лорд похмельный, – съязвил старик. – А теперь бегом на разминку.
Дожидаться, что ещё придумает отставной легионер – а фантазий у него была небедная – Харелт не стал. Ринулся во двор делать утренний комплекс упражнений. Прямо как есть в полуголом и мокром виде. Хорошо начало июля на дворе, со старого легионера сталось бы прямо так погнать заниматься и зимой. Причём когда ещё сопливым мальчишкой и тоже не выспавшись Харелт попробовал жаловаться отцу, тот лишь отмахнулся: сын обязан уметь за себя постоять в любом состоянии, после чего своей волей добавил с десяток кругов бегать по двору.