Задобрить дзасики-вараси было важно, если уж он показался, но Хизаши понимал, что Кента в своей открытости невероятно честен, тем более с ёкаями. Наверное, этому было объяснение, наверное, стоило бы однажды заострить на этом внимание. Наверное… Хизаши в очередной раз прогнал эти мысли, вернувшись в настоящий момент. Он ведь знал, что на самом деле бежит от тяжести, которую повлечет за собой осознание таких простых и таких невероятных – человеческих – чувств.
Не сегодня. Может, когда-нибудь.
– Ты давно живешь в усадьбе Ханабэ-сан?
Быстрый кивок.
– Здесь всегда было такое запустение?
Крупная голова затряслась в отрицании, и ни одна прядка из идеально гладких, остриженных по самые плечи волос не колыхнулась, будто залитая воском.
– Когда все пришло в упадок? Давно? Недавно?
Вопрос оказался для молчаливого ёкая слишком трудным, дзасики-вараси задумалась, потом короткими детскими ножками подбежала к Кенте и, дернув за ворот, подтянулась к самому уху и что-то быстро зашептала.
С чужаками домовые духи на контакт шли неохотно, если шли вообще, да и не могла дзасики-вараси не почувствовать в них экзорцистов, пусть и не врагов им, но и не друзей. Но Хизаши чуть заметно улыбнулся – Кента магическим образом действовал на многих, ёкаи не исключение.
Кента не успел отреагировать, дзасики-вараси отпрянула, испуганно округлила глаза, прижала пальчик к губам и испарилась.
Хизаши призвал к тишине, и сразу же с улицы раздался голос хозяйки:
– Я ухожу по делам, пока меня нет, не шляйтесь где попало. Я все равно узнаю.
Кента первым выглянул на террасу и замахал руками с самой своей обезоруживающей улыбкой.
– Что вы, тетушка Ханабэ! Мы немного передохнем с дороги и пойдем смотреть источники.
Бесцветный взгляд женщины застыл на его лице, будто выискивая намек на обман, потом она опустила плечи и отвернулась.
– Дело ваше.
Неспешной походкой, словно преодолевающей невероятное сопротивление густого, как тростниковый сироп, воздуха, она добралась до ворот и скрылась за ними. Хизаши тотчас оживился.
– Давайте посмотрим, что там, в господском доме, – предложил он.
– Ты не слышал? – нахмурился Кента. – Нам туда нельзя. Мы всего лишь гости, не стоит оскорблять хозяйку непочтением.
– Да она практически прямым текстом дала понять, что в доме есть что-то интересное. Ты хочешь выполнить задание школы или нет?
– Хочу, но… – Кента прикусил губу. Занервничал, и пальцы оттянули нитку агатовых бус на шее. – Как это связано с тем, что мы, точно воры, будем рыскать где не положено?
– Нельзя сделать дело и не запачкаться, – возразил Хизаши. И если прежде ему было любопытно узнать границу принципов Куматани, где край его мягкой благостности, то теперь он просто чувствовал, что должен направить его, иначе они рискуют выбрать слишком уж окольный путь и прийти в итоге совсем не к той цели, которую преследовали. Тут не глухой лес, где все, что необходимо, это умение выживать, сила, скорость и выносливость. Это мир чужих людей, в нем мало места благородству.
– Мы не станем этого делать, – твердо заявил Куматани. – Я все сказал.
Он упрямо вздернул подбородок, Хизаши, напротив, насупился, глядя на него с прищуром. И тут Учида спросил:
– Что тебе сказала дзасики-вараси?
– Юки.
– Снег? – не понял Учида.
– Нет, я думаю, это имя.
– Надо узнать, кому оно принадлежит.
Кента задумчиво кивнул. Хизаши не нравилось, что Учида лезет в их дело, однако не возразил. Он прав – стоило разузнать, кто такой или такая Юки.
– Хорошо, – сказал Хизаши. – Тогда сначала пройдемся по деревне еще раз, заодно поспрашиваем, как пройти к источникам.
Они уже направились к воротам, как в них постучали.
– Кто бы это мог быть? – Кента повернулся к Хизаши, и тот пожал плечами. Учида решительно распахнул створки перед лицом мальчишки лет пятнадцати. Он так и застыл с поднятой рукой и при виде троих незнакомцев растерянно заморгал.
– Это… – Он по очереди оглядел всех и сглотнул. – Это вы оммёдзи из Дзисин?
Признаться, тут даже Хизаши опешил. В них ничего не могло выдать экзорцистов, ни одежда, ни оружие, разве что Кента носил с собой Иму в простых, ничем не украшенных ножнах. Только если мальчишка и был тем таинственным нанимателем, потребовавшим их устроить балаган с переодеванием.
– Мы, – согласился Кента и шагнул вперед. – Так это ты написал запрос в управление Дзисин? Как твое имя?
– Тору. Но вы не похожи на оммёдзи, – не поверил он и смешно надул губу. – Разве оммёдзи не должны быть, ну… Взрослыми?
Учида недовольно скрипнул зубами, а Кента смущенно кашлянул.
– Так мы, по-твоему, недостаточно взрослые? Но ведь мы старше тебя.
– Да ладно врать-то, – покраснел Тору. – Мне уже четырнадцать!
Хизаши закатил глаза и вполголоса пробормотал:
– Что-то многовато сопляков вокруг стало.
Он вспомнил Томоё, который, к слову, после их возвращения из замка Мори не объявлялся, что, конечно, только к лучшему.
– Раз ты такой взрослый, – Кента посторонился, – входи, обсудим все внутри.
– Нет уж, – заявил Тору. – Я туда ни ногой. Вы разве не слышали, что в старой усадьбе живут призраки?
– Откуда бы нам слышать, мы же только приехали, – сказал Хизаши. – Знаешь что, ты зубы не заговаривай. Не хочешь входить, не надо. Веди сразу на источники, будет смотреть, что тут у вас за злые духи людей заражают.
– Тссс! – сердито зашипел мальчишка и пугливо заозирался. Хоть от ворот и видно почти всю деревню, дорога пустовала и подслушать разговор было некому. – Не пойду на источники, я еще жить хочу! Вы оммёдзи, вы и идите, если не врете.
Он сунул Кенте в руки узелок с чем-то и засобирался улизнуть. Учида успел поймать его за воротник.
– Так дело не пойдет.
– Отпусти, отпусти, отпусти! – заверещал Тору, дрыгая руками и ногами. – Убивать будете, не пойду! А если про меня проболтаетесь, так все одно не жить!
Вырвавшись, он отскочил подальше и обернулся.
– В деревне встретимся, буду делать вид, что вас не знаю и не знал никогда, – предупредил он, и в его глазах Хизаши уловил застарелый страх.
– Подожди-ка, – остановил Кента. – Последний вопрос. В деревне живет кто-то с именем Юки?
Тору спал с лица, а после молча дал деру, почти скатившись по склону. Кента посмотрел на сверток в своих руках и покачал головой.
– Странно все это.
– Значит, мы приехали не зря, – сделал вывод Учида. – Он наверняка знает этого Юки, так что ответит, куда денется. А мы немедля отправимся на поиски горячих источников.
– А с этим мне что делать? – спросил Кента. – Кажется, это рис. Зачем Тору принес его сюда?
– Он же не планирует расплатиться за наши услуги парой кинов[118] риса? – поинтересовался Хизаши. Забрал узелок у Кенты и взвесил на ладони. – Даже Мадоку не накормишь.
– Думаю, это для Ханабэ-сан.
Хизаши уже хотел было спросить, с чего бы мальчишке подкармливать хозяйку старой, но все же некогда богатой усадьбы, как в голову пришла прекрасная идея.
– Давай отнесем это в дом, – сказал он.
– Нельзя, – напомнил Кента.
– Я просто положу рис и вернусь, что такого? Не бросать же его посреди двора?
И, не дожидаясь новой порции возражений, направился к порогу господского дома. Каменные ступеньки не получали достаточно тепла, и когда Хизаши наступил на них, почувствовал холодок. Но самое страшное случилось потом – занеся ногу над порожком, Хизаши замер, не в силах опустить ее по ту сторону, будто все его тело парализовывало и оно не подчинялось разуму.
Попробовав снова, Хизаши понял, что дом защищен от существ вроде него. И все же он не впервые сталкивался с барьером против ёкаев, духов и демонов и никогда прежде не испытывал при этом такого мерзкого чувства беспомощности, словно он на пару мгновений переставал принадлежать самому себе. Если и существовал подобный талисман, Хизаши не представлял, кто и для чего его изобрел.
– Хизаши-кун? – раздался за спиной голос Кенты. Пойманный за весьма странным занятием, Хизаши опустил ногу и как можно небрежнее оправдался:
– А ты прав, нельзя же так просто заходить без приглашения.
Обернувшись, он наткнулся на задумчивый взгляд Куматани, от которого по спине пробежали мурашки.
– Да, – медленно отозвался Кента. – Без приглашения никак нельзя. Давай, – он протянул руку, – положим пока у себя.
Вес мешочка с рисом перекочевал к Кенте, однако не полегчало. Напротив, соприкоснувшись с Кентой пальцами, Хизаши покрылся липким потом. Он стал слабее, доверчивее. Слишком часто начал допускать досадные оплошности, и в какой-то момент даже наивный дурачок Куматани Кента обо всем догадается. Провожая его взглядом, Хизаши одновременно чувствовал холод, исходящий то ли от ограждающего дом барьера невиданной силы, то ли вытекающий прямо из его темного чрева.
За забором тревожные мысли покинули Хизаши, и он расправил плечи. Сейчас они найдут вход в источники, изучат там все, отыщут корень всех бед и уже завтра отправятся в обратный путь. Необходимость снова трястись на лошадях несколько дней кряду его не радовала, но уж лучше поскорее очутиться в приятной свежести горы Тэнсэй, где и посреди лета ветер несет с вершины слабый отголосок вечных снегов, чем и дальше вдыхать испарения загнивающей усадьбы, где кто-то поставил такую защиту, что не каждый оммёдзи в Дзисин сможет.
Задумавшись, он едва не врезался в спину притормозившего Учиды.
– Напомните мне, в чем заключается жалоба, поступившая в вашу школу, – попросил он тоном, больше похожим на требование.
– С некоторых пор все, кто приближался к горячим источникам горы Акияма, заражались странном болезнью, не похожей ни на какую другую. Так говорил неизвестный… Да в общем-то, теперь известный отправитель. Вроде бы как люди сначала начинали слышать голоса и странные звуки, потом им мерещилось всякое, а уж после тело иссыхало и старело на глазах, пока человек не погибал в муках.